Страсть подобна войне. Существуют опытные стратеги, которые способны просчитать каждую операцию этой войны, предвидеть шаги, на которые пойдет сторона А (Адам), чтобы покорить сторону Е (Еву). При этом главная задача стороны А (Адама) добиться стороны Е (Евы), но не поддаться ее очарованию и обаянию. Не потерять своей свободы или хотя бы сохранить нейтралитет. Однако сторона Е никогда не удовольствуется полупобедой: ее задача состоит в том, чтобы пробить оборону Адама и заставить его сдаться на милость прекрасной победительницы. Сторона Е хорошо вооружена: охи и вздохи, слезы и рыдания, безобидные хитрости и испытанные уловки. Все пущено в ход, все стрелы Амура летят к беззащитному Адаму, который растерянно наблюдает за тем, как не по дням, а по часам тает его драгоценная свобода. Но растерянность сменяется решимостью: сторона А строит оборонительные укрепления и запирается в блиндаже, где бьется огонь в заветной тесной печурке и в голову приходят совсем не военные мысли, например о чьих-то милых глазах, оставшихся за линией фронта.
Некоторое время сторона А отсиживается в блиндаже, но потом ей становится скучно и грустно — даже в компании испытанных боевых друзей. Уже не утешает заветная печурка, в которой бьется огонь, не радуют рассказы друзей о выигранных любовных битвах и полученных в этих битвах ранениях. И пока испытанные боевые друзья пересчитывают звездочки на фюзеляже (каждая звездочка обозначает выигранную любовную битву и завоеванное женское сердце), очередной Адам, поддавшийся очарованию Евы, вдруг понимает, что любовная битва проиграна. А что делают побежденные? Или сражаются до последнего патрона, или сдаются в плен.
Сражаться до последнего патрона, конечно, можно: при условии, что этот самый заветный патрон предназначен самому себе. Но решиться на такую крайнюю меру трудно, к тому же сторона Е предлагает приятные условия плена — в этом плену сторона А будет чувствовать себя почти как дома. Адам выбрасывает белый флаг и сдается на милость стороны Е, но в глубине души надеется убежать из плена, чтобы пуститься в очередные любовные битвы и заработать новые звездочки на фюзеляже. И вот, в отсутствие Евы Адам подходит к двери барака для военнопленных, именуемого башней любви. Подходит к этой двери, чтобы сбежать. Но, о чудо! Бежать ему совершенно не хочется. Сторона А устала от одиноких блужданий и страстей, подобных поединку. Стороне А хочется качественно нового состояния: покоя и мира. И это новое состояние можно обозначить как «любовь-дружба». Или как «любовь-гармония».
Когда мужчина называет женщину другом, она обычно обижается. Очень хочется сказать: «Тамбовский волк тебе товарищ!» — и оскорбленно хлопнуть дверью. Но в устах мужчины это надо понимать: в глубине души Адамы уверены, что женщины, за редким исключением, — змеи и стервы, а следовательно, на высокую дружбу, взаимопомощь и поддержку, свойственную мужчинам, просто не способны. Но в женщину, которая сумела стать для мужчины не только предметом страсти, но помощницей и другом, влюбляются окончательно и бесповоротно. Здесь любовная война уже не потребуется, здесь страсть-поединок переходит в качественно новое состояние — любви-дружбы. И эта дружба вполне может стать нелицемерным союзом длиной в жизнь. В противном случае сторона А и сторона Е разойдутся по своим окопам и будут разрабатывать планы новых сражений, в которых так мало подлинных чувств и так много — тактики и стратегии.
Если же стороны пустятся в очередные битвы, им необходимо будет выбрать вид войны. А войны, как известно, существуют позиционные и маневренные. В случае позиционной войны военные действия с обеих сторон методичны и малорезультативны, наступательные операции неэффективны и даже при благоприятном завершении приводят к ограниченным результатам. Главная цель позиционной войны — моральное истощение противника. В этом случае сторона Е упорно и методично капает стороне А на нервы. Канючит: «Ну женись же на мне, женись!», пока сторона А не сдается и не выбрасывает белый флаг. Но браки, ставшие результатом позиционной войны, подобны песочным замкам. Длятся они недолго и часто приводят к взаимному отчуждению.
Маневренная война, в отличие от позиционной, характеризуется быстрыми и резкими изменениями обстановки, частым возникновением острых кризисных ситуаций, широким применением различных маневров, высокой динамичностью и быстротой осуществляемых операций, отсутствием длительных пауз между боевыми раундами, серьезностью поставленных целей и стратегических задач. Маневры, к которым прибегает сторона Е, сторона А пренебрежительно называет уловками. Некоторые из таких уловок бьют точно в цель, и Ева с первого удара добивается молниеносной победы. Но если маневр выбран неправильно, то одну из сторон ожидает столь же молниеносное поражение.
Какими еще бывают любовные войны? «Маленькими победоносными»: пришел, увидел, победил. Сторона Е обольстительно и нежно улыбается, и сторона А сдается почти без боя. Такое случается, но редко. «Холодными»: обе стороны изматывают друг друга, но не ввязываются в открытый бой, здесь главное — взять противника измором. «Гражданскими»: обе стороны необыкновенно близки друг другу, почти как брат и сестра, иногда их переполняет взаимная нежность, иногда наступает взаимное раздражение. В такой войне нужны миротворцы — например, родные и близкие. Нужны для того, чтобы сказать: война ни к чему, вы так нужны друг другу! Тогда «гражданская» война переходит в состояние «холодной гражданской» — открытых боев не наблюдается, а затем обе стороны приходят к долгожданному миру, то есть к состоянию любви-дружбы.
«Войну всех против всех» ведут женоненавистники и мужененавистницы. Закоренелые холостяки и упорные амазонки. В такой войне главное — понять, что и в противоположном лагере есть вполне приятные «экземпляры», попытаться разнежиться и расчувствоваться. Но если продолжать упорствовать, то можно уничтожить самого себя. Точнее — навсегда сковать коркой льда собственное сердце. И потом растопить этот лед будет трудно.
К чему же ведут любовные войны? Конечно, к миру. Потому что, как известно, худой мир лучше самой победоносной войны. Сторона А перестает опасаться стороны Е, а сторона Е больше не изводит сторону А упреками и сожалениями. Возникает хрупкая гармония, которая может окрепнуть, если обе стороны забудут свои военные навыки и научатся понимать друг друга. Ибо враг перестает быть врагом, когда в нем начинают видеть человека. Враг становится другом, когда мы способны его полюбить — со всеми его слабостями и добродетелями, победами и поражениями. Тогда нам больше не нужны войны — ни холодные, ни горячие, ни малые, ни большие. Любовная война — лучшая из войн, потому что она может закончиться счастьем.