О священнике отце Михаиле Ардове я узнал из «Нового русского слова», где года два назад публиковались фрагменты его воспоминаний об Анне Ахматовой, а с отцом его майором Виктором Ардовым познакомился еще на войне, на Кавказе, где он был спецкором фронтовой газеты.
С родителями Михаилу повезло — Виктор Ефимович был чуть ли не самым популярным писателем-сатириком тех лет, мать Нина Антоновна Ольшевская — известная драматическая актриса. Дом Ардовых был одним из тех, где в нешироком кругу общались друзья — актеры, писатели, художники.
Анна Андреевна Ахматова попала в этот дом еще в 1934 году, и ее дружеская связь с семьей Ардовых не прерывалась до самых последних ее дней. За четыре дня до своей кончины Анна Андреевна подарила Ольшевской «Бег времени» с трогательной надписью: «Моей Нине, которая все обо мне знает, с любовью Ахматова. 1 марта 1966, Москва».
В семье рос мальчик Миша, который за долгие месяцы пребывания у них в доме Анны Ахматовой узнал о ней если не все, то, судя по его записям, не так уж мало. Записки свои, когда стал взрослым, Михаил Ардов опубликовал под названием «Легендарная Ордынка». Как пишет сам автор, записи эти не есть беседы с Ахматовой, а скорее осколки разговоров, по большей части отдельные фразы, обороты, всплывавшие в его памяти в течение времени, прошедшего с горестных мартовских дней шестьдесят шестого года.
Нет, Михаил Ардов не ставил перед собой задачу дать всеобъемлющий образ Анны Ахматовой, проанализировать ее творчество или написать более или менее полный биографический очерк. Но именно из этих «осколков» складывается непростой характер великого поэта, удивительной женщины, сумевшей сохранить благородство, порядочность, высокую принципиальность, точность и тонкость ума, юмор и, конечно же, великий талант свой в те мерзкие российские времена.
Квартиру Ардовых в Замоскворечье стали называть «легендарной Ордынкой» с легкой руки Анны Андреевны. Это выражение употребил в своей статье какой-то корреспондент зарубежной газеты, описавший свой визит к Ахматовой, а уж она взяла эти слова «на вооружение». Сюда приходили, чтобы повидаться с Анной Андреевной Борис Пастернак, Виктор Шкловский, совсем молодой Иосиф Бродский, Анатолий Найман, ставший ее секретарем, Николай Смирнов-Сокольский и еще... чуть не написал «многие другие». Нет, не многие, только достойные этой встречи...
В моей краткой заметке я не стану приводить цитаты из «Легендарной Ордынки», поскольку один-два «осколка» не дадут представления о целом. Скажу только несколько слов об авторе. Михаил рос в советской среде, как и сверстники его, окончил «дикую» среднюю школу, потом «жалкий» факультет журналистики Московского университета (эпитеты, относящиеся к учреждениям народного просвещения, принадлежат самому Михаилу). Ахматова была первым сознательно верующим православным человеком, который встретился на его пути. Не только она, но и другие великие русские писатели постоянно пробуждали в молодом человеке интерес к христианству. Михаил крестился довольно поздно, в 27-летнем возрасте, еще до принятия сана, прислуживая в церкви, совмещая это с работой на радио и литературной деятельностью. Семинарию закончил заочно и священником стал будучи уже зрелым человеком. Служил в глухих деревенских приходах, а теперь стал настоятелем Первого Храма во имя царя-мученика Николая II в Москве, на Головинском кладбище.
Три года назад, перед самым моим отъездом в Америку, я шел к своему приятелю по Большой Ордынке. Когда я поравнялся с домом №17, ко мне неожиданно обратился не очень молодой и не очень трезвый человек, стоявший у ворот во двор:
— Сними шапку, дорогой! В этом доме Ахматова бывала, подолгу жила. А вот доски памятной так и не установили...
И высказался относительно городского начальства краткой непечатной фразой. Думаю, отец Михаил Ардов как раз и создал такую не настенную мемориальную доску.