«Не поступлюсь принципами». Какое странное выражение. Правда? В обществе с изуродованной моралью оно вызывает такую же ироничную усмешку, как и слова «Я люблю свою родину». Трусы и агрессивные бездарности критерием оценки поведения людей сделали практичность, корысть, приспособленчество, безразличие, зависть. Они побеждают, они уже почти победили. Они хозяйничают в нашей стране, где большинство потеряло интерес к тому, что происходит с ближним; где практически отсутствует социальный заказ на свободные средства массовой информации; где почти не осталось журналистов, ощущающих необходимость отстаивать свой, пусть субъективный, но искренний взгляд на происходящее.
Принципами можно не поступаться по-разному. Можно отстоять свое право на свободу, несмотря на то, что учредителем твоего издания на 40 процентов уже более двух лет является структура, чрезвычайно приближенная к Павлу Лазаренко. Так сделало «Зеркало недели», и занимаемая нами позиция по всем вопросам, включая и освещение деятельности Павла Лазаренко в течение этого времени, дает нам право говорить о том, что выстоять можно. Кто знал Павла Лазаренко, тот может представить, чего это стоило коллективу редакции.
Принципами не поступился журналистский коллектив газеты «Киев Пост», когда ее руководство посчитало возможным для себя вести переговоры с Вадимом Рабиновичем об учредительном сотрудничестве и начало публикацию рекламных статей с осанной бизнесмену. Журналисты взбунтовались и победили.
Марьяна Черная не поступилась принципами. До тех пор, пока она считала возможным в условиях компромисса с руководством канала делать то, что не противоречило ее совести, она жила и работала на износ. Когда такая возможность исчезла и компромисс грозил превратиться в душевный сепсис, она ушла из жизни. После нее остались идеи, ученики, надежда на то, что ее принципы в нашей стране все же будут востребованы. И письма. Письма, адресованные Николаю Княжицкому и Владимиру Сивковичу.
Мы не будем обсуждать их содержание, с которым своих читателей ознакомила газета «Киевские ведомости». Это личные письма, каким-то образом позаимствованные из уголовного дела, возбужденного по факту смерти Марьяны Черной. Она не адресовала эти тексты температуры сухого льда никому, кроме этих двух людей. Адрес на конвертах, написанный рукой Марьяны, - свидетельство тому. Газета же, неоднократно предававшая сотни своих сотрудников, ломавшая не одно имя и постоянно селективно изживающая из своих рядов сильнейших журналистов, посчитала себя вправе выступить в роли косвенного обличителя тех, кому Марьяна адресовала свои предсмертные письма.
Я не была близко знакома с Марьяной Черной. Но мне и многим моим коллегам - авторам «ЗН» - понятен ее максимализм и ее боль. Именно поэтому осмелюсь предположить, что менее всего журналистке, считавшей, что не бывает «добрых» и «злых» олигархов, хотелось бы, чтобы газета Григория Суркиса в своей аранжировке ретранслировала ее предсмертный крик, превращая его в козырь в противостоянии между Суркисом и Сивковичем.
Нет слов. Григорий Михайлович Суркис действительно явил миру новые избирательные технологии и новые методы ведения публичной политики. Он оказался новатором во многом - начиная от схем в бизнесе и заканчивая предвыборной агитацией. Ведь до него никто не знал, что с оппонентом можно бороться такими методами, как ролики с Шариковым и Омельченко на «Интере». Никто в независимой Украине не пробовал сводить счеты путем опубликования предсмертных личных писем.
Суркис и Сивкович - они стоят друг друга. Друг друга стоят еще десяток «хозяев этой жизни». Речь не о них. Речь - о «вещах», находящихся в распоряжении этих «хозяев». А именно - о тысячах, о миллионах людей, в конечном итоге - речь о стране, которая поступилась принципами. Поступилась - и живет. Может, поэтому так и живет?