И ЕГО ВРЕМЯ
«Зри в корень» - призывал Козьма Прутков...
Нашему современнику о светлейшем князе
М. С. Воронцове невольно вспоминается эпиграмма
А. С. Пушкина:
Полумилорд, полукупец,
Полумудрец, полуневежда,
Полуподлец, но есть надежда,
Что будет полным наконец,
что нам казалось верхом остроумия: еще бы! Какой-то там царский вельможа-сатрап заставил самого великого Пушкина бороться с какой-то там саранчой. Вот и получил по заслугам! Вполне в духе революционного времени и классовой борьбы «Пролеткульта»!
Украинофилы смотрели на светлейшего князя глазами своего классика: «сиятельной башкой» окрестил М. С. Воронцова Тарас Шевченко.
А что же говорят на сей счет первоисточники. Для начала обратимся к энциклопедиям советского периода. Первая Большая Советская Энциклопедия - главный источник знаний «Большого Советского Периода», редактируемая О. Ю. Шмидтом, в томе № 13 сообщает: «Скупой и расчетливый хозяин, основатель и участник многих коммерческих предприятий (первая в России компания дилижансов, пароходство на Черном море), рано оценивший будущее значение Крыма, на Южном берегу которого приобрел большие земельные владения (Массандра, Алупка и др.), Воронцов из чисто барской спеси швырял иногда огромные суммы (например, уплатил долги офицеров русского оккупационного корпуса во Франции на 1,5 млн. рублей ассигнациями, - это, пожалуй, последний долг, который отдали славяне), в своих имениях уничтожил барщину и установил оброк, а в 1842 году перевел крепостных на положение срочно обязанных крестьян (заметим, что до реформы 1861 года оставалось почти 20 лет!). Пользуясь неограниченным доверием Николая I, Воронцов мало считался с законами (известна его фраза «Если бы здесь было нужно исполнение закона, то государь не меня бы прислал сюда, а свод законов»), держался как самодержец, окружая себя для поддержания престижа власти царской роскошью и этикетом и жестоко расправлялся с туземцами. Свою методичность в работе и требовательность Воронцов доводил до педантизма (особенно доставалось служившему под его началом поэту А. С. Пушкину).
Прошло почти тридцать лет, и, поостыв от побед в идеологии и уже без особого задора, БСЭ 1957 года
(т. 9) сообщает более скромную и с большим уважением информацию:
«Русский военный и государственный деятель, генерал-фельдмаршал, монархист, признававший необходимость уступок буржуазному развитию. В 1806-1814 годах участвовал и отличился в войнах с наполеоновской Францией. В 1815-1818 годах командовал русским оккупационным корпусом во Франции. В 1823-1844 годах был генерал-губернатором Новороссии и наместником Бессарабской области. Осуществил ряд буржуазных преобразований и мероприятий, содействовавших развитию земледельческой и промышленной деятельности на юге России (умножение хлебных культур, улучшение виноделия, развитие транспорта, создание общества сельского хозяйства Южной России и пр.).
В 1844 году назначен наместником на Кавказе с неограниченными полномочиями. Смело использовав противоречия между отдельными кавказскими феодалами, добился добровольного присоединения значительной части их владений к России.
В 1810-1820 годах Воронцов принадлежал к салонным аристократическим либералам, сочувствовал мыслям об отмене крепостного права «сверху» по почину просвещенных помещиков и царского правительства. В 1820 году вместе с декабристом Н. И. Тургеневым и другими лицами пытался основать дворянское общество для постепенного освобождения крестьян. Покровительствуя некоторым умеренным декабристам (Н. И. Тургеневу,
С. Г. Волконскому), Воронцов враждебно относился к А. С. Пушкину, служившему под его начальством в Одессе в 1824 году...»
А что же Пушкин?..
Полька по отцу, графиня Елизавета Ксаверьевна Воронцова (рожденная графиня Браницкая) была русской по матери, которая доводилась племянницей всесильному Г. А. Потемкину. Облик Е. К. Воронцовой воскрешает ее портрет кисти английского художника Лоуренса - лучшее из множества ее изображений. «Ей было уже за тридцать лет, - вспоминает чиновник Вигель, сотрудник Воронцова, - а она имела право казаться еще самою молоденькою... Со врожденным польским легкомыслием и кокетством желала она нравиться, и никто лучше ее в том не успевал. Молода была она душою, молода и наружностью, в ней не было того, что называют красотою, но быстрый нежный взгляд ее миленьких небольших глаз пронзал насквозь, улыбка ее уст, которой подобной я не видал, казалась так и призывает поцелуй». И это слова человека, к женщинам равнодушного. Какое же впечатление должна произвести Воронцова на Пушкина? Даже в шестидесятилетнем возрасте, по свидетельству писателя В. Сологуба, «она была одной из привлекательнейших женщин своего времени».
7 мая 1823 года Александр I подписал рескрипт об освобождении
И. Н. Инзова и о назначении графа М. С. Воронцова генерал-губернатором Новороссийского края и наместником Бессарабской области. Резиденцией губернаторства Воронцов выбрал Одессу.
Из письма Н. И. Тургенева Вяземскому: «Граф Воронцов сделан Новороссийским и Бессарабским генерал-губернатором, не знаю еще, отойдет ли к нему и «бес арабский» (т. е. А. С. Пушкин).
Пушкин - Казначееву: «Вы говорите мне о покровительстве и дружбе - эти две вещи несовместимые. Я не могу, да и не хочу, притязать на дружбу графа Воронцова, еще менее на его покровительство: по-моему, ничто так не бесчестит, как покровительство, а я слишком уважаю этого человека, чтобы желать унизиться перед ним. На этот счет у меня свои демократические предрассудки, вполне стоящие предрассудков аристократической гордости... Я уже поборол в себе отвращение к тому, чтобы писать стихи и продавать их, дабы существовать на это, - самый трудный шаг сделан...»
Ф. Ф. Вигель: «Несмотря на скромность Пушкина нельзя было графу не заметить его чувств. Он не унизился до ревности, но ему казалось обидно, что ссыльный канцелярский чиновник дерзает подымать глаза на ту, которая носит его имя. Как все люди с практическим умом, граф весьма невысоко ценил поэзию, гениальность самого Байрона ему казалась ничтожной, а русский стихотворец в глазах его стоял едва ли выше лапландского. А этот водворился в гостиной жены его и всегда встречал его сухими поклонами, на которые, впрочем, он никогда не отвечал. Негодование возрастало, да и Пушкин, видя явное к себе презрение начальника, жестоко тем обижался и, подстрекаемый А. Раевским, в уединенной с ним беседе часто позволял себе эпиграммы. Не знаю как, но, кажется, через Франка все они доводимы были до графа».
Между тем отношения Пушкина с Елизаветой Ксаверьевной развивались. Она увлеклась вспыхнувшим в поэте страстным чувством. Пушкин говорил о своих ночных с нею свиданиях Вере Федоровне Вяземской, поверенной в его сердечных делах.
Свидания в доме были затруднены, влюбленные ищут уединения в другом месте.
«Приют любви, он вечно полн
Прохлады сумрачной и влажной,
Там никогда стесненных волн
Не умолкает гул протяжный...»
В эти же дни распространилась эпиграмма Пушкина на Воронцова. Именно этим и можно объяснить внезапное отчуждение графини от Пушкина. А вскоре Пушкину пришлось оставить Одессу:
«А я от милых южных дам,
От жирных устриц черноморских,
От оперы, от темных лож
И, слава Богу, от вельмож
Уехал в тень лесов тригорских...»
В. Ф. Вяземская свидетельствует: «... Я была единственной поверенной его огорчений и свидетелем его слабости, так как он был в отчаяньи, что покидает Одессу, в особенности из-за некоего чувства».
В мемуарах князя
М. С. Воронцова за 1819-1833 годы есть упоминание о рождении всех его детей. Отсутствует только запись о рождении Софьи, которую Пушкин считал своей дочерью...
Летом 1832 года Воронцова возвращалась из Англии в Одессу с мужем и оставшимися в живых детьми: девятилетним Семеном и семилетней Софьей. Встретился ли с Воронцовой Пушкин в это время? Несомненно. Увидел ли он дочь? Неизвестно. В письме Натальи Пушкиной ко второму мужу есть место о знакомстве ее с графиней Воронцовой в 1832 году: «Она не могла опомниться: никогда я бы не узнала Вас, потому что, даю Вам слово, Вы и на четверть не были так красивы, как теперь».
«Но розу счастливую
На персях увядшую
(Элизы) моей...»
Здесь впервые написал Пушкин в стихах имя своей возлюбленной... В печать он этих стихов не отдал...
«Воронцова до конца своей долгой жизни сохраняла о Пушкине теплые воспоминания и ежедневно читала его сочинения. Когда зрение совсем ей изменило, она приказывала читать их себе вслух и притом подряд, так что когда кончались все томы, чтение возобновлялось с первого тома. Она сама была одарена тонким художественным чувством и не могла забыть очарования пушкинской беседы. С ним соединялись для нее воспоминания молодости», - так пишет Бартенев в 1855 году.
Вернемся от дел сердечных - страстей господних к делам светлым героизмом разумным, характер и нравы общества предвещают бурное, наполненное свершениями и починами время. А время было интересным...
М. С. Воронцов - светлейший князь, генерал-фельдмаршал, родился в 1782 году, детство и первую молодость провел при отце в Лондоне, где получил блестящее образование. Еще грудным ребенком записанный в бомбардир-капралы лейб-гвардии Преображенского полка, он уже четырех лет от роду произведен в прапорщики... В 1803-1804 годах участвовал в кавказской экспедиции и едва не погиб. В 1805-1809 годах он участвует в военных кампаниях в должности бригад майора в Западной Европе. С 1809-го по 1811 год как командир Нарвского пехотного полка брал участие в войне против Турции на Балканах.
В Отечественной войне 1812 года находился при армии князя Багратиона и был участником сражений под Смоленском и Бородино, был ранен. Отправляясь на излечение в свое имение, он пригласил туда же около 50 раненых офицеров и более 300 рядовых, пользовавшихся у него заботливым уходом. Едва поправившись, вернулся в строй и участвовал до 1814 года в десантных операциях в армии Чичагова. В кампании 1814 года блистательно выдержал сражение против самого Наполеона при Краоне. В 1815 году назначен командиром оккупационного корпуса, находившегося во Франции до 1818 года, и оставил о себе самые лучшие воспоминания.
Вернувшись в Россию, командовал Третьим пехотным корпусом, а 7 мая 1823 года назначен Новороссийским генерал-губернатором и наместником Бессарабской области.
«Полудевственный Новороссийский край ждал лишь искусной руки для развития в нем земледельческой и промышленной деятельности. Воронцову обязаны: Одесса - небывалым дотоле расширением своего торгового значения и увеличением благосостояния, Крым - развитием и усовершенствованием виноделия, устройством превосходного шоссе, окаймляющего Южный берег полуострова, разведением и умножением разных видов хлебных и др. полезных растений, равно как и первыми опытами лесоразведения...» (Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона,
т. 13).
Будучи по натуре человеком широких европейских взглядов, Воронцов усердно трудится над созданием прогрессивных форм организации края, оправдывая свое назначение на этот важнейший государственный пост, хотя время военных побед начала XIX века и вольномыслия 20-х годов (покушение на Александра I и последующие события на Сенатской площади в Петербурге) перетекало в период реакции и гонений. Он берет на себя смелость приближения и покровительства над талантливыми вольнодумцами: С. Г. Волконским, Н. В. Басаргиным, С. П. Трубецким, братьями Тургеневыми и, если угодно, -
А. С. Пушкиным. Регулярно ежемесячно устраивает светские встречи (о чем неоднократно докладывалось царю), что вызывало раздражение придворных вельмож Санкт-Петербурга. Царь требовал объяснений, Воронцов терпеливо давал отчеты.
«Хлебосольность семьи Воронцовых поражала всех и всегда, даже во время Кавказской войны у Воронцовых в военном лагере собирались люди разных интересов...» - пишет Лев Толстой в «Хаджи-Мурате».
В подтверждение военной доблести находим «Жизнь и полководческая деятельность фельдмаршала М. Б. Барклая-де-Толли» В. Н. Балязина: в донесениях Кутузову воспоминается о генерал-майоре М. С. Воронцове как отличившемся в Смоленских сражениях армий Багратиона и Барклая-де-Толли.
Л. М. Толстой в «Хаджи-Мурате»: «Воронцов Михаил Семенович, воспитанный в Англии, сын русского посла, был среди русских высших чиновников человек редкого в то время европейского образования, честолюбивый, мягкий и ласковый в обращении с низшими и тонкий придворный в отношениях с высшими. Он не понимал жизни без власти и без покорности. Он имел все высшие чины и ордена и считался искусным военным, даже победителем Наполеона под Краоном».
Еще одним примером интересов кн. Воронцовым к наукам и искусствам является возобновление надгробного памятника
М. В. Ломоносову «во флорентийском вкусе» из каррарского мрамора в 1832 году в Петербурге.
В первой половине XIX века намечавшаяся правительством крестьянская освободительная реформа проводилась в Новороссии с большим успехом: благодаря земельному простору крепостное право в этих краях не успело утвердиться повсеместно по сравнению с центральными губерниями России.
«... Долговременный мир, наступивший за сею упорною бранью, открыл еще большее поприще для гражданской деятельности
М. С. Воронцова, и она была так разнообразна и благотворна, что имя его, можно сказать, слилось с именем управляемой им области, так что кто говорил о Новороссии, тот невольно вспоминал о Воронцове, и при имени Воронцова представляется весь Новороссийский край...», - так характеризовал деятельность М. С. Воронцова
М. П. Щербинин, работавший под его началом.
В книге Александра Де-рибаса «Старая Одесса. Исторические очерки и воспоминания» находим, что «Одесса не знала суровостей крепостного права, бежавшие из дальних губерний крестьяне получали здесь права вольных жителей. Казаки, запорожцы, солдаты, матросы, остававшиеся на жительство в Одессе, иностранцы - французы, греки, итальянцы, болгары, арнауты, турки. Где тут было проявиться духу крепостничества или помещичьему произволу! Может быть, что-нибудь в окрестностях, деревнях и делалось дурного, но в самом городе можно было жить свободно. Ни Дерибас, ни Ришелье, ни Ланжерон, ни Воронцов не позволили бы проявлению дикости»...
«... В этом городе было так светло, оживленно и радостно, что жители окрестных деревень (в особенности молодежь) стремились сюда, как мотыльки на вечерний свет», - пишет он дальше.
Об этом периоде свидетельствует доклад Ришелье Александру I: «Одесса и Новороссия вообще сделали за последнее короткое время такие успехи, подобных которым не делала ни одна страна в мире... Население за текущие десять лет увеличилось в пять раз...» Пустынная и унылая степь под его гениальным взглядом стала превращаться из бесплодной местности в богатейшие земли. Наиболее важным фактором развития здесь стал производимый хлеб... В 1833 г. Воронцов, вопреки указу императора об экспорте хлеба из Одессы, оставляет весь урожай в Украине, чем предотвращает угрозу голода - это за 100 лет до голодомора 1933 г.
Оживление и успехи в экономической жизни края сопровождались значительными событиями в культурной жизни. Выходившая с 1823 года на французском языке газета «Журналь
д'Одесса» с 1827 года стала выходить и на русском языке стараниями М. С. Воронцова, получив название «Одесский вестник», она стала первой политической газетой в провинции.
В 1825 году при его же поддержке создан первый в России провинциальный музей при Одесском обществе истории и древностей. В 1829 году начинает сезоны Одесское филармоническое общество, а в 1830 году открыта Городская публичная библиотека.
«Золотым веком» словесности в Одессе по праву считают 20-30-е годы, что связано с пребыванием в городе А. С. Пушкина, позже Адама Мицкевича, расцвет творчества одесских поэтов В. Туманского, В. Теплякова, прозаика А. Стурдзы.
В 1834 году в Одессе напечатана первая книга на украинском языке «Маруся. Повість віршована». К середине XIX века Одесса становится крупным центром книгоиздания. Книги выходили в то время на украинском, польском, греческом, французском и других языках.
В конце 20-х годов при содействии Воронцова учреждается Общество сельского хозяйства Южной России, Статистический комитет, Общество вольных матросов с пятилетним сроком обучения.
Это при том, что продолжается война с турецкой Портой, за победы в которой он произведен в генералы и награжден орденом Святого Александра Невского. Еще хватает времени и энергии на освоение Азовского бассейна - Керчь, Бердянск, Мариуполь... И далее разработка под Луганском обильных запасов каменного угля, что впервые избавило Россию от его закупок в Англии.
Привлечению населения в малозаселенные места Азовского побережья способствовало освобождение населения края от налогов на десять лет. Так, практически, началось освоение побережья Азовского моря. В 1835 году был высажен на песчаный берег Бердянской косы десант с целью организации складочных пунктов, тем более что в этих местах не было опасности возникновения холеры и чумы. Тогда же было организовано добычу 80 тысяч пудов соли в год и внесение «богатейшего и многолюднейшего города в список коммерческих портов». Там же была устроена таможенная застава, через которую в 1836 году было отпущено за границу 29 тысяч четвертей пшеницы.
В 1838 году в Бердянске проживало 3 200 жителей, из которых 44% были грамотными.
Параллельно идет освоение Южного берега Крыма, что вызвало интерес двора Государя Императора и Августейшей семьи и способствовало заложению в Ореанде царского дворца (1837).
О режиме дня князя можно судить по воспоминаниям его личного секретаря М. П. Щербинина. Поднимался Воронцов в 6 часов утра и работал до двух часов пополудни, после чего совершал конные деловые прогулки. Обедал в 6 часов пополудни, скрупулезно корректируя и дорабатывая деловые вопросы.
В служебных делах был требовательным, иногда до педантизма.
Характер человека складывается, противоборствуя критическим моментам, а их в жизни Воронцова было немало. Победам и успехам сопутствует глубокая личная драма.
В архиве князя Воронцова в главе «1820» сказано: «Вначале этого года Лиза родила дочь, которую мы потеряли через несколько дней после ее рождения». Далее следуют записи о потери сыновей Александра (1822), Михаила (1826), дочери Александрины (1830).
В 1831 году умирает отец Воронцова, а в это время любящий сын, который обязан ему всем своим блестящим образованием и воспитанием, вынужден заниматься усмирением противочумного бунта в Севастополе, связанного с карантинными ограничениями. Снова Воронцов остается верным долгу.
... Ощущение злого рока преследует подвижника - Воронцов продолжает отчаянно заниматься поиском новых чистых зон предпринимательской деятельности - убеждается в бесполезности карантина на Азовском побережье из-за мелководья Азова и необходимости перегрузки товаров, уникального микроклимата, соляных и рапных лечебных лиманов. На Азове эпидемия не распространяется...
Со времени правления Воронцова в Одессе русский язык стал господствующим и вся прибывшая с ним чиновная и знатная свита говорила не иначе, как по-русски, «французского гримасничанья» тогда одесситы еще не знали. Надо сказать еще, что в самые первые дни театральной жизни Одессы в городском театре, вперемежку с итальянской оперой, давались и русские представления.
Совсем пожилого Воронцова царь просит о новом назначении на Кавказ, предполагая, что присоединение Кавказа потребует 2-3 лет. В Тифлис князя внесли на руках, а о его правлении в качестве наместника Кавказа позже О. Ю. Витте напишет: «Наместничества князя Воронцова я не помню, так как я родился на свет в конце его наместничества, но знаю, что на Кавказе к нему относились с большим уважением». Еще бы! Князь Воронцов положил конец кровопролитию на Кавказе и способствовал развитию хозяйственной и культурной жизни.
Современники отмечают, что неутомимая жажда деятельности была руководима не его честолюбием, а потребностью творить, созидать, образовывать, давать жизнь и организацию обществу и стране.
«...Он покидал Кавказ уже больным-больным, но весть о его кончине поразила и опечалила весь Тифлис. Трогательное и неподдельное горе, как будто потеряли родного» (газета «Кавказ». 1856 г.).
Умер М. С. Воронцов в Одессе в 1856 году. Отпевали его в кафедральном соборе Преображения господня, где и было погребено его тело, рядом с могилами епископов Одессы. У его гробницы помещено турецкое знамя, которое было отбито у неприятеля в 1828 году.
Царь жаловал на могилу Воронцова 28 турецких пушек весом 1100 пудов, из которых была отлита колокольня кафедрального Преображенского собора.
Общество сельского хозяйства Южной России и граждане Одессы, а также жители Тифлиса ходатайствовали перед императором о дозволении им соорудить в Одессе памятник и дом для инвалидов.
На Соборной площади с северной стороны возвышается памятник князю
М. С. Воронцову, открытый в 1863 году. Князь изображен облаченным в мантию с фельдмаршальским жезлом в руке и обнаженной головой. Статуя отлита в Мюнхене и очень хорошо передает фигуру и выражение лица князя. Гранитный пьедестал памятника стоит на широком цоколе, окружающие памятник тумбы с княжескими гербами соединены друг с другом чугунными цепями...