Наши читатели уже привыкли к тому, что о белорусах в основном говорят как о людях, напряженно борющихся за экономическое выживание, для которых нормальная квартира и подержанная иномарка — почти эталон хорошей жизни. Впрочем, иначе и быть не может в стране, президент которой публично и неоднократно называет предпринимателей «вшивыми блохами». Но даже в условиях «рыночного социализма» встречаются люди, для которых покупка… самолета — невинная забава. Это Олег Ковригин, руководитель проекта СП ООО «Современные медицинские технологии».
— Почему вы решили купить самолет?
— Купил, и все. Сначала — чтобы научиться летать и заниматься авиационным спортом. Впоследствии я хочу купить другой, большой самолет, на котором можно летать, куда захочу. Ведь первоначальный курс обучения без тренировочных полетов стоит около 10 тысяч долл. А час работы с инструктором (на чужом самолете) — 200 долларов.
— А сколько стоил ваш самолет?
— 35 тысяч. Но дело не в деньгах. Кто-то пьет водку, кто-то получает удовольствие от рыбалки или игры в шахматы. Мне же массу удовольствия доставляет полет за штурвалом. В это время я горжусь собой, хотя тому, кто такого не испытал, трудно представить мои ощущения.
— На какой машине вы летаете сейчас?
— Это ЯК-52, спортивный двухместный самолет. На таких самолетах проходят обучение профессионалы во многих странах мира — и военные, и гражданские. Самолеты, на которых занимаются суперпрофессионалы, стоят по 500—600 тысяч долларов.
— А как решаете вопросы хранения и технического обеспечения?
— При наличии средств в Минске это не проблема. Я арендую ангар в первом аэропорту, практически в черте города. Там же есть инженерное обслуживание, обеспечение топливом.
— А вы украшаете самолет, как некоторые автолюбители — своих «коней»?
— Нет, ведь у меня тренировочный самолет. Сделать красивый рисунок стоит дорого — около 5 тысяч долларов. Летом я планирую его покрасить, но просто, без всяких картинок.
— Кто в Минске, кроме вас, имеет свои самолеты?
— Я знаю четверых-пятерых, с кем собираемся вместе, отмечаем какие-то даты, например, День летчика. Чаще же общаюсь с тремя парнями, чьи самолеты стоят рядом с моим, мы встречаемся каждые выходные, вместе занимаемся и летаем.
— Вы сказали, что хотите летать на большом самолете. Уже присмотрели «Боинг»?
— А зачем он мне? К лету я хочу купить «Сессну-172». Это очень хороший шестиместный самолет, предназначенный для полетов дальностью до полутора тысяч километров, со скоростью 300—350 километров в час. Буду летать на нем в Калининград по работе или куда-нибудь на отдых.
— Вот так сели и полетели, никому ничего не говоря? Наверное, существуют какие-то правила?
— Естественно. Причем они едины во всем мире для всех самолетов — больших и малых, частных и государственных. Перед тем как куда-то лететь, я за сутки даю маршрут, согласовываю его и на следующий день вылетаю куда хочу — в любую страну мира. По пути в Германию или Англию поначалу залетаю в большой аэропорт, где производится таможенный досмотр моего самолета. После этого могу летать по всей территории этих стран.
— То есть на своем самолете можете уже летать везде?
— И не только на своем. Я могу взять напрокат самолет в любой стране мира. Например, в декабре ездил в Арабские Эмираты, и там мне понадобилось слетать на другую сторону Персидского залива на деловую встречу. Взял напрокат самолет. Очень удобно. Летом, когда летаю в Польшу, не надо стоять в очереди на границе: сел в свой самолет, прилетел в Варшаву, сделал дела и вернулся обратно. Причем это не только удобно, но и дешево: самолет расходует около 30 литров горючего на 100 километров. 500 километров — две бочки бензина. Если летят пять-шесть человек, это обходится дешевле, чем лететь обычным рейсом.
— Но летаете-то один?
— Что ж, могу себе это позволить. Прежде всего потому, что на самолете быстрее: ведь летишь по прямой, и скорость высокая — до 250—350 километров в час. За 2 часа ты в Варшаве.
— Но ведь обычно для выезда за границу нужно выполнить множество формальностей, заполнить столько бумажек…
— А вот здесь уже действуют международные правила полетов, пользования воздушным пространством и воздушными коридорами. Здесь нет лишней бюрократии: как во всем мире, так и у нас. На аэродроме подходят пограничники, проверяют паспорта, ставят штампы — и все. Даже приятно.
— Вас послушать, так в воздухе толкучки гораздо меньше, чем на земле?
— Именно. Сейчас у нас малая авиация практически умерла: поля почти не опыляют, у колхозов денег нет, аэропорты пустуют. И хотя в Минске по статусу должен был бы быть аэродром на 300—400 частных самолетов, их осталось очень мало, хотя многие банки и крупные компании могут позволить себе иметь самолеты для деловых нужд, как принято во всем мире. В Германии их очень много, а в Америке вообще невообразимое количество. На самом деле это не так дорого и не так страшно. Возможно, многие об этом просто не знают.