Всю неделю газеты пишут об отставке главного редактора «Независимой газеты» Виталия Третьякова. Интервью на телевидении, пригласительный билет в самые популярные программы... Я чувствую себя бессильным. Борис Березовский послал Третьякова в отставку так мгновенно, так самоуверенно, что навсегда закрепил в сознании российского общества миф о «Независимой» как о газете Третьякова. Третьяков боролся за этот миф с такой отчаянной безоглядностью все эти десять лет, ради него фактически похоронил прежде самую перспективную газету России — но последний и наиважнейший кирпичик в дом этого мифа положил именно Борис Березовский...
Для меня «Независимая газета» закончилась в 1995 году, когда Березовский стал ее владельцем, а новый — и старый — главный редактор возвратил себе власть с помощью вооруженной — sic! — охраны «Логоваза»... Я так и вижу эту сцену: автоматчики в нашем доме на Мясницкой, а в их окружении он, загорелый после отдыха, с выпученными глазами — направляется в свой кабинет, чтобы почти насильно отобрать печать газеты у тогдашнего исполняющего обязанности главного... Тогда, в 1995, из газеты ушли те, кто еще надеялся на ее реанимацию после отставки практически всего отдела политики 1993 года. Те, кто отдавал себе отчет, что остаться авторитетной и в самом деле независимой — и современной — эта газета может только без Виталия Третьякова. После 1995 года «Независимая» — театр одного актера — Третьякова и одного режиссера — Березовского, маргинальное издание, которое воспринимается как своеобразный курьез в Москве, однако, по давней традиции, еще ценится в бывших советских республиках и в провинции — там, где ее никогда не читали, но слышали как о модной, элитарной, интеллигентной, честной... «Независимая» и впрямь была такой в первые годы своего существования. Прежде всего потому, что главный редактор не мог реально влиять на политическую линию и содержание своего издания.
Ведь как все произошло? Где-то наверху, по-видимому, захотели создать «гайд-парк» эпохи перестройки. Прежде всего потому, что «гайд-парк» советских времен — «Литературная газета» — на эту роль уже не тянула, был нужен ежедневный «гайд-парк». Почему на роль его организатора выбрали именно Третьякова, многолетнего сотрудника Агентства прессы «Новости», профессионалам объяснять не нужно. Однако, в отличие от главного редактора «Литературки» Александра Чаковского, делавшего ставку на личность в газете, Третьяков конкуренции ужасно боялся. Чаковский считал себя романистом, которому нечего конкурировать с какими-то там публицистами на газетных полосах. Третьяков хотел все писать сам. Поэтому отказался от предложений пригласить в новую газету «зубров» — шестидесятников, а поручил своему коллеге по «Московским новостям» и редактору отдела политики новой газеты собрать штат из бойких молодых парламентских корреспондентов, своеобразной кремлевской тусовки, практически первых политических репортеров нового времени... Это и была главная стратегическая ошибка Третьякова. Молодежь оказалась талантливее и адекватнее не только шестидесятников, но и его самого. В газете вообще оказалось немало талантливых людей. Игорь Захаров, первый заместитель Третьякова, — сегодня владелец издательства «Захаров», одного из лучших в России. Андрей Караулов стал известным тележурналистом. Первым редактором отдела экономики был Михаил Леонтьев... А идея создания отдела республик, принадлежавшая Александру Гагуа, вообще стала «ноу-хау» «Независимой», практически подготовила российское общество к распаду Советского Союза и восприятию союзных республик как самостоятельных государств, с собственной политической сценой... Что в этой ситуации делает главный редактор? Конечно, говорит, что это именно он разглядел такую талантливую команду. Что это и был его замысел. А сам понемногу начинает выталкивать всех талантливых сотрудников газеты друг за другом. Если бы редакторский талант Третьякова равнялся его умению удерживать власть! Из газеты начинают уходить отделами. Политическая роль «Независимой» заканчивается в 1993-м, когда ее покидает отдел политики во главе с Остальским, чтобы создавать для Владимира Гусинского газету «Сегодня». Отдел республик держится вплоть до 1995-го. Это время было очень тяжелым: маргинальное политическое мышление главного редактора при отсутствии отдела политики начинает усиливаться, люди давно минувших времен блуждают не только по газетным полосам, но и по коридорам редакции... До тех пор я старался не вмешиваться во внутреннюю политику, писал только об Украине, о СНГ, однако тогда приходилось чуть ли не на каждую «программную» статью главного редактора писать собственную. Я был убежден, что должен это делать, что надо защитить доброе имя нашей «Независимой» от организаторов «гайд-парка»... Мой, так сказать, преемник, писавший в «Независимой» на украинские темы после меня, рассказал мне однажды, что единственным условием, поставленным ему Третьяковым, было «не писать, как Портников». «Вы же не будете писать, как Портников»...
В 1995 году Третьяков заявил, что денег на газету уже нет и что он ее закрывает. Редакционный коллектив напомнил ему, что газета не является собственностью главного редактора. Тогда Третьяков заявил об отставке. После его отъезда — а деловая репутация Третьякова не позволяла надеяться на инвестиции — инвесторы нашлись быстро. Третьяков появился в окружении «логовазовцев» именно в тот день, когда должен был выйти первый «не его» номер газеты. Конечно, это был конец. С Березовским, близким с «самим» Коржаковым, никто спорить не хотел. Все настоящие профессионалы газету оставили, конечно — ее уже больше не было, это была другая газета, которая печатала длинные самовлюбленные графомании своего главного редактора и политические статьи, подготовленные пресс-службой «Логоваза». На фоне этих агиток Третьяков казался ярким, однако после ссоры Путина и Березовского Третьяков заволновался. Он никогда не возглавлял оппозиционное издание, в которое Березовский собирается превратить «Независимую». Третьяков попробовал перекупить газету у Березовского — конечно, власть тут была только за... Однако выяснилось, что Березовскому газета нужна не меньше, чем Третьякову.
Хоть и понимаю, что «наша» «Независимая» могла выходить только в начале 90-х, а потом надолго настало время Березовских и Третьяковых, — однако грустно невероятно... Это был такой шанс, такая команда, такое время... А мы все это не сохранили. Даже на десятую годовщину газеты ее основателей не пригласили — было альтернативное празднование, атмосфера которого неожиданно напомнила уже подзабытое время нашего энтузиазма и наших надежд... Третьяков на это празднование не пришел...