Все вокруг мы видим глазами того или тех, кто нам рассказывает о людях и событиях.
Сейчас, например, вышла книга воспоминаний дочери Стива Джобса, который по отношению к ней был просто ужасен. И теперь Стив Джобс в нашей голове тоже поменяет свой облик. Он говорил, что первый компьютер Apple Lisa назван так не из-за нее, не обогревал ее спальню, умирая, сказал, что от нее воняет, как из туалета. То есть домашний Стив Джобс был не домашним, а "диким". Мы читали одни рассказы о нем, сегодня получили другой.
Информация в норме привязана к реальности, даже атеист иногда задумывается, а может, бог все же есть, хоть проявления его неясны. В норме реальность находится на первом месте, информация - на втором. Сегодня мы часто сталкиваемся с ситуацией, где информация находится на первом месте, а реальность - на втором. Это фейки и дезинформация, слухи и конспирология, а также литература и искусство, существующие в симбиозе с реальностью, но не тождественные ей. Именно это описывает состояние постправды, когда информационные потоки стали столь сильны, что они сами решают, что есть правда, а что - нет.
Информацией без связи реальностью также наполняют бесконечные потоки, где информация и реальность не пересекаются или пересекаются изредка. Множество людей проводят все больше времени в этой искусственной реальности, погружаясь в информационные и виртуальные миры. В прошлом такой отрыв от реальности был опасен для человека в плане его выживания. Но сегодняшний человек часто не ставит выживание на первое место, поэтому не работа, а досуг являются его приоритетом. По этой причине он может проводить многие часы в виртуальной реальности: от видеоигр до телесериалов.
Информационная реальность, виртуальная реальность и подлинная реальность составляют треугольник, в котором вершины необязательно соответствуют друг другу. Мы можем, к примеру, преувеличивать значимость события или преуменьшать его. При этом событие остается тем же, мы просто меняем его статус в виртуальном пространстве. То есть перед нами два типа связи: реальность как информация и реальность как виртуальность.
Информационное и виртуальное пространство представляют особую ценность для государств, поскольку позволяют управлять двумя важнейшими составляющими массового сознания: представлениями о прошлом и представлениями о настоящем. В последнем случае речь идет и об информационной повестке дня, которая позволяет удерживать внимание об одном событии, тем самым "заглушая" остальные.
Изменение памяти в принципе - одна из функций, особо волнующих государство, поскольку в этом оно видит источник своей легитимности. Из истории можно брать доказательства для легитимизации любого сегодняшнего развития событий. В этом смысле история очень опасна. Если Хрущев назвал писателей "автоматчиками партии", то историки вообще - автоматчики любой власти, поскольку история позволяет со ссылками на прошлое оправдать любой шаг. Однотипно происходит с литературой и кино, которые, с одной стороны, могут реинтерпретировать что угодно, а с другой - обладают большим воздействием, чем любой текст по истории. Они тоже строят мир в наших головах, причем в ряде случаев непонятно, то ли они раскрывают окна в наш дом, как утверждают, то ли, наоборот, закладывают их кирпичами. В принципе мы живем в мире "чужой" информации, поскольку своими глазами можем увидеть только малую толику действительности. Все остальное нам рассказывают и показывают другие. А у них всегда иные приоритеты.
По сути каждый раз создается модель понимания действительности, но под конкретным углом зрения, и одновременно "куется" модель непонимания той действительности, которая подается другими под иным углом зрения. Во втором случае аргументы и доводы, как и сама действительность из контристочника перестает быть адекватной тому, что выстроено в голове у потребителя информации, поэтому он сам откидывает их, выступая в роли собственного цензора.
Можно усиливать выгодное прошлое в наших головах, чтобы приглушить невыгодное настоящее. А будущее вообще находится в руках спикеров, которые могут обещать златые горы. Реальный мир при этом не играет никакой роли, поскольку мы видим в нем только то, что задают нам чужие глаза.
Разницу между этими двумя моделями, происходящими из двух разных источников, и пытается закрыть то, что именуется то критическим мышлением, то медиаграмотностью. Но все это красивые слова, поскольку отсутствие времени и избыток информации, приведшие к тому, что главным ресурсом стало внимание, не дают возможности заниматься анализом. Тем более медиа сегодня и не дают информации в старом понимании как чистого факта. Факт теперь всегда "упакован" в анализ, интерпретацию, мнение. А они в свою очередь отражают политический или иной взгляд на факт, а не сам факт как таковой. Факт спрятан в "капусту" интерпретаций и мнений, и мало у кого есть время это все распутать.
В свое время наука предложила разграничивать новости на тематические и эпизодические. Они принципиально различны. Эпизодические сфокусированы на индивиде, тематические - на проблеме. Эпизодические - на разовом событии, тематические - на тренде. И самое главное - эпизодические акцентируют то, что сделал неправильно человек, что привело к проблеме, тематические - какие социальные условия порождают проблему. Условный пример: человека сбила на переходе машина. В эпизодической новости будет виноват он, но когда мы расскажем, что на этом переходе часто сбивают людей, то виноватым будет полиция.
Эпизодические новости убирают контекст ситуации, рассказывая только о самой ситуации. Новости, с которыми мы имеем дело, в основном подаются как эпизодические, поскольку новости, организованные тематически, заставляют государство решать проблемы, а не перекладывать всю вину на человека. Эпизодические новости винят в проблеме человека, а тематические - государство. А государство всегда старается переложить вину с себя.
Самыми главными распространителями фейков являются сами люди. Их включают в процесс этого распространения, подбрасывая им "горячую" информацию. Трудно удержаться и не поделиться этой информацией, как это было в доинтернетовскую эпоху со слухами и анекдотами. Тогда новый анекдот доходил из Москвы до Владивостока за три дня.
В случае фейков и подобных вещей дело вовсе не в них самих. Фейки работают над созданием и удержанием неразрывной связки информации с конкретной структурностью нашего разума. Работающий фейк находится в симбиозе с потребителем информации. По сути это вынесенный наружу сегмент наших представлений о мире: или реальных, или желаемых.
Фейк активируют в нашем мозгу, чтобы подкрепить то представление о мире, которое выгодно кому-то. Фейки не рассказывают обманных историй по литературе, искусству, науке. Эта информация никого не интересует. Они переписывают критические фрагменты нашей модели мира. Например, российские тролли добрались даже до Австралии, где дают свою интерпретацию истории сбитого над Донбассом малазийского лайнера МН-17.
Российские тролли также вмешивались в дискуссию о пользе/вреде вакцинации в США. Это происходило с июля 2014-го до сентября 2017-го. Причем они старались вписать вакцинацию в политический дискурс, чего до этого в США не было. Например, в одном из твитов писалось, что только элиты получают чистую вакцину. А в другом звучал вопрос: "А вы знали, что у правительства есть секретная база данных о детях, которым вакцины нанесли вред?".
В целом же антивакцинные сообщения характеризовали вакцины как рискованные для людей. 43% этих твитов были за вакцины, 38% - против, а оставшиеся 19% были нейтральными. Как говорит один из исследователей, "выступая на обеих сторонах конфликта, они подрывают веру общества в вакцинацию и подвергают нас всех риску заражения инфекционными заболеваниями".
То есть в данной, как и в других информационных онлайновых кампаниях, целью является разжигание споров, чтобы увеличить поляризацию общества. И здесь работают все дискуссионные темы (миграция, мусульмане и под.), которые в случае президентской кампании в США создавали в головах ощущение наступления хаоса в стране, на что более сильно реагировали избиратели-республиканцы.
В своей новой книге "21 урок для ХХІ века", как, кстати, и в других своих работах, Ю.Харари пишет о виртуальной действительности: "Люди всегда жили во времена постравды. Homo sapiens является существом постправды, чья сила зависит от способности создавать и верить вымыслам. Уже со времен каменного века самоусиливающие мифы служили объединению человеческих сообществ.
И действительно. Homo sapiens захватили эту планету прежде всего благодаря уникальной человеческой способности создавать и распространять вымысел. Мы единственные млекопитающие, которые могут сотрудничать с многочисленными чужаками, поскольку только мы можем придумывать разные истории, распространять их и убеждать миллионы других поверить в них. До тех пор, пока мы все верим в тот же вымысел, мы подчиняемся тем же законам и потому можем успешно сотрудничать".
Мир - это вовсе не то, что мы видим перед собой, это то, что нам рассказали о нем. По этой причине власть больше борется с теми, кто ее критикует за разбитые дороги, а не с теми, кто эти дороги должен ремонтировать. Это все потому, что статью прочтут все, а дыры на дорогах увидят только водители.
Соцмедиа дали реальную возможность влиять сразу на весь мир. И это не только вмешательство в президентские выборы в США и Франции или в референдумы - Брекзит и в Каталонии. Сегодня вскрыто множество операций влияния на Ближнем Востоке, в Латинской Америке, Британии и США.
Наибольшей силой воздействия обладает не сама информация, а информация + эмоции. Формулой фейка является "неправдивая информация + эмоции". Эмоции поднимают людей на действия. Каждая революция, например, это борьба за справедливость. Украина пережила больше революций, чем любая другая страна, правда, справедливость пока не достигнута.
Мы всегда боремся за нашу победу, предварительно пытаясь подогнать под "нашу" как можно больше сторонников. Но для этого у них в головах "их" мир должен стать "нашим". Тогда они все будут видеть "нашими" глазами. И это делают медиа, образование, наука, культура. Мир должен быть сначала "взорван" для того, чтобы его смогли собрать снова на других основаниях. И это происходит после каждой революции.
Х.Борхес завершает свое эссе "Скрытая магия в "Дон Кихоте" такими словами: "Почему нас смущает, что Дон Кихот становится читателем "Дон Кихота", а Гамлет - зрителем "Гамлета"? Кажется, я отыскал причину: подобные сдвиги внушают нам, что если вымышленные персонажи могут быть читателями или зрителями, то мы, по отношению к ним читатели или зрители, тоже, возможно, вымышлены".
Мы живем в информационной "матрице", которую холят и лелеют, поскольку она в конечном счете предопределяет наше поведение. Когда матрица дает сбой, начинаются революции, поскольку расхождение между реальностью и рассказом о ней резко увеличивается, чего в норме не должно быть.