История с разработкой и введением курса «Христианская этика» в школе, вышедшая, наконец, на финишную прямую через год после соответствующего указа президента, довольно пикантна. Дело в том, что курс «Христианская этика» читался и до указа в некоторых регионах Украины, где был на этот предмет спрос. Разрабатывались программы, готовили учителей — в общем, процесс продвигался хоть и медленно, но зато ненасильственно. Вдруг в 2005 году вскоре после утверждения первого «оранжевого» Кабмина по СМИ пошла волна возмущения: «Христианскую этику», мол, хотят запретить, а вместо нее ввести курс «атеистической» этики. В Министерстве образования и науки как-то неуверенно это опровергали. Стихию же не обуздать чиновничьим бормотанием, и на «волне народного возмущения» архиереи дали возможность президенту Украины в очередной раз показать себя человеком верующим — потребовать не «регионально-добровольного», а «повсеместно-принудительного» введения религиозного курса этики, разработкой которого должны были заняться церковнослужители.
Через год работы и взаимных обвинений, дипломатично называемых «острыми дискуссиями», комиссия по разработке курса, в которую вошли представители восьми христианских деноминаций, и Министерство образования и науки приняли проект не одного, а сразу двух курсов этики — «Этика веры» (как ее еще год назад окрестил сам президент) и «Христианская этика» (как того хотелось представителям «религиозного большинства»). Один из трех курсов — названные плюс «Этика» светского характера — будет преподаваться ученикам 5—6-х классов в зависимости от желания родителей уже с 1 сентября нынешнего года.
Читая программу «Христианской этики», одно понимаешь сразу: перед тобой компромисс чистой воды. Видна попытка ввести что-то на манер Закона Божьего, так как предполагается изучение текстов Ветхого и Нового Заветов. Причем подход довольно механистический — Ветхий изучается в 5-м классе, а Новый — в 6-м, и это при том, что для понимания Ветхий Завет книга более сложная, чем Новый. Да и для воспитания христианина Ветхий Завет было бы логичнее изучать через призму Нового. Впрочем, это лишь частное мнение автора статьи. Очевидно другое: Министерству образования и науки нужно сохранить лицо, объяснив налогоплательщику, почему за его деньги школа будет заниматься фактически катехизацией. Вот и приходится находить лазейки в терминологии: «светскость», мол, — это отсутствие ритуала и священника. А изучение священных текстов еще никому не мешало.
Впрочем, сильно оправдываться перед потребителем и не придется. У него, потребителя, зачастую представления о христианской этике, церкви и школе несколько романтичные. Дети, мол, стали злые, бездуховные, воспитываются на жестоких фильмах и распутных шоу, так пускай им прочистят мозги Священным Писанием и воспитают в них прекрасные качества. Ведь у нас, их родителей, нет на это ни времени, ни сил, да и налоги мы за что-то платим. Что ж, нам, взрослым, присуще стремление убежать от ответственности за своих же детей, равно как и легкая идеализация своих школьных лет. Хотя и мы время от времени признаемся, что отвращение к чтению или математике сохранилось у нас в память об учителях.
Но проблема не только в том, что любовь к школьному предмету — это вопрос везения с учителем, а любовь к ближнему от этого зависеть не должна. Проблема в том, что основы религиозной доктрины должны излагаться людьми, хорошо ориентирующимися в ней, посвятившими этому вопросу достаточно времени и сил (а лучше — жизнь), а не прошедшие ускоренные «курсы молодого проповедника». Количество ересей и сект, история религиозных преследований и даже войн свидетельствуют о том, насколько сложна и тонка доктринальная сфера, как легко «уклониться в соблазн» и укорениться в заблуждении. И если школе по большому счету это безразлично, поскольку ее показатели — это степень усвоенности предмета, оцененная по 12-балльной шкале, то церкви это не может быть безразлично, хоть она оценки и не ставит.
Веру же школа не воспитает — и это правильно, не ее это дело. Однако церковь вступает в борьбу за присутствие в школе хоть в каком-то качестве. Она «отвоевывает позиции в обществе», «борется за влияние», и в процессе создается впечатление, что теряет что-то важное, только ей присущее. Ведь в идеале она имеет дело не с политикой, а с верой. Ведет не в Европу или в ЕЭП, а к спасению. А значит, вопрос не в том, сколько народа охвачено изучением предмета, а в качестве веры. Христианин любит, потому что верит, а не наоборот. Высокая мораль христианина вытекает из его веры, а не наоборот. Так стоит ли поступаться качеством веры ради «сфер влияния» и/или удобства катехизации за государственные средства, пускай даже с потерями?
Удобство — вот наш общий девиз. Родители вздохнут с облегчением — воспитывать детей будет школа. Церковь тоже может поставить галочку в соответствующей графе — теперь христианским ликбезом займутся учителя. Школа в общем тоже не пострадает — будет выполнять программу и ставить оценки, твердо зная, что ответственность за воспитание и тем более религиозность ребенка несет не учитель. В общем, «воспитательный компромисс» охватывает не только церковь и МОН, но и все наше общество.
За этим перебрасыванием ответственности вопросы о воспитании и катехизации остаются открытыми. Телевизор с потоком «реальных шоу» и голливудских поделок в стиле секс-ганз-драгз, глянцевые журналы и SMS-развлечения останутся основным воспитателем, раз все остальные с такой готовностью от процесса воспитания — как веры, так и морали — самоустраняются.
Павел ПОЛЯНСКИЙ, директор Департамента общего среднего и дошкольного образования
Министерства образования и науки Украины
— Когда начиналась разработка программ, речь шла будто бы о двух курсах — светском и религиозном. Откуда появился третий?
— Третий появился во время работы группы. Дело в том, что в Украине есть верующие граждане, не исповедующие христианскую религию, — чаще всего речь идет о мусульманах и иудеях. В таком случае их дети будут иметь возможность изучать один из трех предметов. Они, по требованию родителей и при наличии письменного заявления, будут выбирать, как мы говорим, светскую этику, этику веры поликонфессионального содержания и христианскую этику. Хотя на самом деле все они светские.
— Почему светские? Ведь христианская этика, судя по программе, основана на Святом Писании и направлена на изучение священных текстов.
— Светская отличается от несветской тем, что не предусматривает усвоения религиозных ритуалов и канонов церкви. Курс носит информационный характер. Просто христианская этика основана на принципах христианской религии, а этика веры более-менее равномерно раскрывает этические принципы по крайней мере четырех основных мировых религий.
— Как решились спорные вопросы с преподаванием и подготовкой методических пособий?
— Курсы «Этика веры» и «Христианская этика» будут преподавать только учителя, люди с педагогическим образованием. Такие специалисты есть, поскольку в некоторых регионах Украины курс «Христианская этика» читают уже длительное время и довольно успешно. Есть программы подготовки учителей, которые разрабатываются на местах и согласовываются только с нами. Та же картина с методическими пособиями. Ведь в отдельных регионах этот курс преподают в школах уже в течение десяти лет. На сегодняшний день в Украине существует более 100 вариантов авторских программ, и к ним соответственно есть учебники. Часть из них вполне приемлема, и министерство готово их рекомендовать для использования. Даже речи не может быть о подготовке учителей на базе духовных заведений. За время работы звучали предложения, чтобы учитель, который будет читать этот курс, получал согласие местного священника. Это несерьезно, ведь кроме ст.11 Конституции, к которой часто апеллируют церковники, есть еще ст. 35 об отделении церкви от школы.
— В последнее время школу часто упрекают в атеистическом характере образования, и в первую очередь этот упрек звучал в адрес светского предмета «Этика».
— Школа может держаться только на научной почве. Впрочем, научность — это не атеизм. На одной из последних встреч — я уже мечтаю о том времени, когда смогу сказать, что это была все же последняя встреча этой группы, — нас опять начали упрекать в атеизме, и я попросил: покажите мне, где именно, в каком месте вы видите атеизм в школьной программе по этике? Ответа не получил. Когда в министерство пошли под копирку написанные обращения разных приходов именно на тему атеистичности, я понял, что люди не читали программы. Хотя она есть на сайте. Также в последнее время поднимают вопрос о преподавании теории эволюции. Впрочем, все программы проходят экспертизу в НАН Украины. И в программах, и в учебниках теперь представлены разные точки зрения, в том числе о происхождении человека и мира. Разумеется, если считать количество строк, посвященных каждой, можно найти несоответствие. Да оно и понятно: церковь отделена от школы, и если вы считаете, что должны изменить баланс в пользу других теорий, которые больше соответствуют вашему религиозному представлению, открывайте собственные школы. Не может образование каждый раз подстраиваться под вкус той или иной партии или конфессии. По закону, церкви имеют на это право, но не очень спешат воспользоваться им. Ведь тот, кто учреждает, тот и содержит.
— Значит, проблему преподавания религиозно ориентированных дисциплин в общеобразовательной школе можно считать успешно решенной?
— Мы сделали, полагаю, все возможное в пределах поставленной задачи и избранной формы работы. Проблемы, конечно, будут. В первую очередь, в сфере управления образованием. Как быть, например, если двое-трое родителей не захотят, чтобы их дети слушали курс, который слушают остальные ученики класса? Как делить класс на группы и в то же время не добавить ко всем существующим в обществе видам разделения еще и деление детей в классе по религиозным предпочтениям родителей? Кроме того, мы ведь говорим здесь о желании родителей, а не детей. Например, в странах Балтии дети сами после четырнадцати лет решают, изучать ли им религиозный курс. Также не хотелось бы, чтобы эту работу кто-то воспринял как личную победу или первый шаг к более серьезным сдвигам. Поскольку уже начинается: еще эта работа не завершена, а уже есть предложения вводить курс христианской этики с 1 по 12 классы, готовить учителей церковниками, согласовывать кандидатуры учителей. Мы должны вовремя остановиться и не навредить хорошему делу, чтобы не было хуже.