СМИ часто говорят своей аудитории, о чем думать, как думать, чем думать, а порой даже, что с этим делать.
Максвелл Мак-Комбс
Все больше людей чувствуют — со средствами массовой коммуникации что-то происходит. И уже нельзя просто так отмахнуться от жалоб старших по возрасту людей на то, что, мол, «в наши времена и искусство было более искренним, и пресса эмоциональнее, а теперь информации море, а душу ничто не греет. Может, поэтому на экране одни убийства и катастрофы?» Действительно ли влияние прессы становится все более обременительным? И если СМИ меняются, то в какую сторону?..
Мнений по этому поводу в прессе великое множество, но обстоятельных исследований, к сожалению, маловато. Еще в середине 60-х годов прошлого века канадский ученый-социолог Маршалл Маклюэн провел детальный теоретический анализ влияния средств массовой коммуникации (СМК) на социальное развитие, особенно в контексте появления того, что сегодня условно называется «современность». Именно Маклюэн одним из первых концептуально сказал о росте влиянии СМК на все стороны социального развития, на разум и чувства человека.
Маклюэн на основе собственных раздумий и опыта предложил характеристику СМК, которая бы отражала степень вовлеченности органов чувств индивида в процесс восприятия сообщений. Пользуясь джазовой терминологией, канадский ученый разделил СМК на «горячие» и «холодные» (или «прохладные»), положив в основу разделения отличия в эффектах действия того или иного. Эффект действия зависит от того, насколько сильно органы чувств вовлечены в восприятие сообщения. «Холодной» называют коммуникацию, которая сразу «забивает» все каналы (сам Маклюэн говорит о «высокой определенности» получаемой информации), не оставляет нам «права» опомниться, а восприятие становится крайне пассивным.
Если же восприятие идет только по одному каналу (например — чтение текста), к тому же дает органу восприятия мизерную информацию, то мы вынуждены активизировать другие виды работы психики самостоятельно (во время чтения в сознании возникают зрительные образы — и они не «навязаны» нам, а являются результатом работы сознания) — это уже «горячие» СМК. Кроме того, мы можем отстраниться от содержания сообщения, мысленно занять другую позицию, быть более критичными в восприятии содержания сообщения.
Фотография и комикс
Маклюэн причислил их к противоположным «лагерям». Попытаемся в этом разобраться. Купила последний номер популярного комикса-журнала «К9». Первая страница пестреет «интеллектуальными» заголовками: «Блондинки», «Горячий телефон», «Хот Дог» (орфография сохранена). Ознакомилась. Пыталась отнестись непредвзято. Но, признаюсь, не получилось, потому что глобальные проблемы блондинки, разговаривающей хуже ребенка («Как к вам приехать?» — «Эээ... на маленьком фургончике, который делает — виу-виу-виу»), не вызвали никакой реакции.
Впрочем, полагаю, принцип контакта с читателем у комиксов одинаковый. Кроме яркой картинки, которую воспринимаешь глазом, дают и текст, который прочитываешь. Ты не думаешь, читая подписи под рисунками. Ты их автоматически «всасываешь». Минут через десять забываешь об этом журнале... Я бы посоветовала авторам и выпускающим комиксы писать «готов к употреблению».
А теперь перейдем к фотографии.
По Маклюэну, она «горячая», поскольку дает «высокую определенность». Дело в том, что фото, как правило, дается без детального описания, толкования. Его фактажность говорит сама за себя. Никакой художник комиксов и никакой мастер не в состоянии передать карандашом, компьютерной программой человеческие эмоции и чувства, таящиеся в глазах, улыбке. Человек, который не был на месте событий, взглянув на фото, самостоятельно (это главное для «горячих» СМИ) за счет возможностей психики и анализа сможет добавить отсутствующие компоненты.
Чернобыль. Смерть. Мрак... Но с годами память притупляется. Новое поколение, которое только в учебнике истории прочтет о катастрофе, никогда не поймет ее масштабов и последствий. По крайней мере пока не сможет визуально и без лишней помощи прикоснуться к этому глазом. И тут в игру вступает фотография.
Посмотрим на предложенные фото. Без слова «Чернобыль» и так все свидетельствует о трагедии. Забытый детский сапожок в пыли, рядом спасательный противогаз как символ надежды. Кукла. Лучший друг. Светлое детство, обреченное быть в замкнутом круге железного монстра. Дом — крепость для человека. В нем хаос и тьма. Боль и царящая сила радиационного смерча. Мертвая зона с навечно запечатленным кадром того рокового дня.
Никто не разжует и не нашепчет тебе этого на ухо. Это приходит невольно, на основе образа на кадре. Ты даже слышишь голоса, крик. Твой разум и воображение начинают напряженно соединяться, формировать мысль, эмоции. Это не комикс, где человек, словно раб, понимает так, как представляет автор. Фото — свободно для воображения. И насколько ты глубоко и правильно поймешь, зависит только от тебя.
Радио и телефон
С точки зрения автора «температурной» характеристики СМК, радио — «горячее» и работает на эффект от звука. В 30-х годах прошлого века радио играло важную роль в общественно-политической жизни. До появления телевидения вообще считалось самым оперативным средством передачи информации.
Чем отличается радио от телефона? На первый взгляд, телефон тоже передает информацию через мембрану. Телефон Маклюэн считал «прохладным» СМК. Современный человек подтверждает это просто идеально. Он не мыслит себя без телефона. Мобильный — такой же необходимый атрибут ежедневной жизни, как ключи, сумочка и бумаги. За примерами далеко ходить не нужно. Мобильная мода и мобильный on-line... О какой свободе можно говорить! Телефон и все его модификации — «холодный» СМК. Причем он становится все более «холодным» и «наглым».
Кино и телевидение
Маршалл Маклюэн отнес кино к «горячим» СМИ, а телевидение — к «холодным». Что ж, в этом случае, по-моему, есть определенные нюансы, связанные с современными представителями человечества.
Во время просмотра «немого» кино зритель самостоятельно добавлял свое речевое сопровождение. Не было штампов и стереотипов. Сам процесс формирования эмоций был нов и свеж. И каждый раз после просмотра ленты оставались ощущения, впечатление, яркие краски (несмотря на черно-белые кадры). И пусть по сравнению с сегодняшним «его величеством Кинематографом» это было несколько примитивно, однако именно это и заставляло думать. Поэтому и назвать это можно «горячим СМК».
Что имеем теперь? Открываем программу телепередач на неделю. Спецэффекты, компьютерная графика, каскадеры, дубляжи, комбинированные съемки на высшем уровне. И типичное клонирование: мы бездумно включаем телевизоры ровно в семь (восемь, двенадцать), объявляем «стоп» всем проблемам, падаем на диван, и упаси господь пропустить, что сказал Хуан-Педро Гонсалес Марии-Антуанетте Головоморанчес в сериале «Любовь и истерики дома Эсмеральдес» в 2888-й серии. И не стоит думать, что все это закончится через 40 минут, двадцать из которых — реклама. После этого будет «Татьянин день», «Солдаты — 1,2,3...10», «Счастливы вместе» и так до бесконечности. Причем сюжет неизменен, актеры одни и те же. Главное — занять себя и свое внимание. А потом до остервенения обсуждать последние новости фильма. Хотелось бы, чтобы это было только шуткой. Однако, говоря словами редактора канала СТБ, с которым состоялась встреча 30 октября 2007 года в КПИ, ни один гениальный медиашедевр сериалам не конкурент: все равно проиграет...
Это отнюдь не «горячее», это — «холоднее» не бывает. Люди превращаются в роботов, узников. Такие выдающиеся имена, как Садовский, Саксаганский, Быков, в лучшем случае свяжут с новым певцом, брендом и политиком.
По словам Льва Карахана, «технология обессмысливания касается не только собственно телевизионного продукта, которым считается «мыльная опера», но и вовлеченного в телеконтекст кинематографа. И пусть это будет «Доживем до понедельника» или «Операция «Ы» — на телеэкране эти картины в равной степени теряют цельность, близкую всем гутенберговцам, от которых себя не отделяю. Прежде всего за счет многоразового показа — демонстрационной тавтологии, которая убивает смысл...»
Вот вам и «горячее» кино по Маклюэну.
Интернет
Попытайтесь, пользуясь общими принципами распределения по «температурному» принципу всех СМК, найти место в этом списке и глобальной Сети.
Хотя на сегодняшнем этапе его не относят на все сто процентов к СМК, все это еще в перспективе. Так что на будущее...
Всемирная паутина сегодня — «спасательный круг» для многих тонущих. К нему обращаемся за советом, как к умнику. Элементарный пример: мама моей бывшей одноклассницы полезла на форум, чтобы узнать секрет длительного хранения пирожных. Самое смешное то, что по специальности она — кондитер с целой кучей наград. И я очень сомневаюсь, что электронные мозги могли бы выиграть по сравнению с опытом женщины.
Мой знакомый гордо именует себя студентом института альтернативной журналистики, хотя вся его учеба сводится к передаче по электронной почте раз или два в месяц контрольных и зачетных работ и тестов. Какие-то эрудиты по историософии прогнозируют, что появление такой глобальной коммуникативной сети — весомый аргумент в пользу формирования Всемирной информационной цивилизации, то есть постиндустриальной информационной культуры. Безусловно, сеть — транснациональна, она преодолевает государственные и национальные границы, способствует диалогу и сближению представителей различных национальностей и континентов. Сеть также в состоянии создать всемирный «универсум» знаний человечества и всемирного дистанционного университета. Те же эрудиты убеждены, что Интернет способствует становлению новой формы существования человека — виртуальных социумов, которые в перспективе объединятся в глобальное виртуальное сообщество. Вот еще один пример интернет-фанатизма. Безусловно, Интернет — полезная и нужна вещь, но разве человек назвался разумным, чтобы терять свое «я» в пространствах железа и кабеля?
В перспективе — разработка специального интернет-агента, который в удобной для юзера форме и в нужное время будет отбирать и представлять необходимый материал. Все, что интересует и является приоритетным для каждого конкретного юзера: самые свежие новости шоу-бизнеса или последние мировые события. К тому же агент может приобретать внешний вид в соответствии со вкусом пользователя. Например, мужчинам новости будет «искать» Анджелина Джоли в купальнике, а женщинам — Брэд Питт, например. И больше ничего не нужно. Полная оккупация.
Примеров более чем достаточно. Всей группой собрались на новый, интересный по жанру фильм. Не пошли только трое — у них было рандеву на интернет-сайте. А фильм: «чего париться в кинотеатре, если на «зайцах» все это есть?!»
Мы уже не умеем ходить в кино, ценить ту атмосферу, которую передает фильм именно на большом экране, не понимаем, что такое передавать эмоции «живьем», при помощи жестов, интонаций, смеха, слез. На повестке дня только Интернет.
Современный человек весь «там», он разве что не рожает по Интернету. А что касается всего остального — HTTP-cтранички всегда открыты (зарегистрировать брак — дело пяти минут).
Слышала сетования, что раньше дети играли в «казаков-разбойников» и «дочки-матери», а теперь кричат: «Руки вверх, я — человек-паук». Хорошо хоть бегали и кричали. А теперь летом, когда никаких домашних заданий и вообще пора отпусков, не услышишь даже этого! Большое за это «спасибо» тем же «бродилкам-стрелялкам». Моя подруга столкнулась с такой проблемой. Ее девятилетний сын Влад постоянно сидел у компьютера. Единственное, что вызывало у него радость — это последняя версия Counter-Strike или новый пройденный уровень. И если мальчика просили сгонять в магазин, он превращался в обозленную, нервную, почти психически неуравновешенную личность.
А сколько таких законченных спасателей кибер-мира среди людей от 20 до 40? Даже не тысячи... Вот что сказал один из таких «агентов 007»: «Интернет — это уже стиль жизни, за него не бывает стыдно и от него трудно отказаться». Так вот, если бы Маршалл Маклюэн увидел, насколько «включенным» сознание может быть сегодня, то, интересно, что бы он сказал тогда, накануне «интернет-революции»?!.