Очень нам хочется в Европу. То есть — туда. Ведь мы забываем, что географический центр ее — у нас в Украине, что мы и есть сердце Европы. Периферия континента должна была бы сходиться на совет к нам в Украину. Но это пока сослагательное наклонение. Потому что Запад заботится о своей разнообразной самобытности, прежде всего культурно-духовной, и поэтому там есть Сан-Марино, Андорра, Лихтенштейн и Монако, а Восток не признает даже цветочных изгородей для резерваций, катком выравнивает род человеческий, запрещает азбуки и вырезает грудных детей в Чечне. Запад не путает Калабрию с Кантабрией, валлийцев с валлонами, британцев с бретонцами, различает галлов, галисийцев и португальцев, — на Востоке же никак не поймут, что только имперский миф может объединить одним прилагательным Русь и Россию. Неудивительно, что на восток от Украины один-единственный сосед господствует вплоть до Тихого океана. На его совести уничтожение десятков языков. Нет ничего бессмысленнее лозунга идти с ним вместе в Европу. И не потому, что большая часть прибранной им к рукам землицы — в Азии, а потому что по своей ментальности он — азиатский. Никакого отдельного государства наподобие Ватикана и в мыслях не могло быть в Москве, где светская и духовная власть срослась в гербе двуглавого орла. Эта птица не отказалась от прежних привычек и грезит тем, чтобы снова удобно усесться на трезуб.
2 мая 1996 года тогдашний министр иностранных дел Г.Удовенко от имени Украины опрометчиво поспешил подписать в Страсбурге один документ, который, по правилам политического спектакля, обязал главу государства заботиться о чести своего мундира, в то время еще не очень запятнанного международными скандалами. Речь идет о кое-как изложенной в официальном украинском переводе Хартії регіональних мов або мов меншин, само название которой, по мнению специалистов, переврали так, что оно полностью дезориентирует, сбивая с истинного пути. В частности, известный дипломат и этносоциолог профессор В.Евтух в интервью газете «Слово Просвіти» (№ 16 от 19—25 апреля 2002 г.) отметил, что «неправильный перевод в значительной степени запутал ситуацию как с определением языков, требующих поддержки и, в конце концов, защиты в условиях Украины, так и с выбором способов реализации положений Хартии». В.Мармазов и С.Пиляев в книге «Рада Європи: політико-правовий механізм інтеграції» называют документ Європейська хартія регіональних або міноритарних мов, предостерегая от терминологической путаницы. С ними соглашается и В.Евтух, переводя определение как «меншинних» и добавляя, что англ. minority (не minorities’), фр. minoritaires, а также нем. minderheiten в соединении Minderheitensprachen никак не могут служить носителем признаков — логичным подлежащим.
Но это только цветочки. Никуда не денешься: в сознании Востока Европы язык и народ нераздельны. Перебежки между смежными понятиями тут легкие и короткие — к ним побуждает исторический опыт. Русская лексема «язык» издавна связывает одно и другое, «измы» бородатых идеологов сюда мало что добавили. Вспомните и слова Шевченко: «У них народ і слово, і в нас народ і слово». Наша школа учит: язык — душа народа. Понимает ли это Запад? В ладах ли с этим Хартия? Конкретно: может ли меньшинство — национальное, потому что языковых меньшинств Конституция Украины не признает и не вспоминает, — иметь в унитарном государстве свою территорию (автономию)? Если да, то какое? Где границы «региона»? Каковы права титульной нации в нем?
Обратим внимание на то, что даже отсутствие запятой перед союзом «або» в названии Хартии влечет за собой серьезные последствия. «Або», как известно, не означает «і», а разграничивает взаимоисключающие вещи, предлагая неизбежный выбор, и только после запятой «або» может объяснять или уточнять что-то как синоним слова «тобто». В этом случае после определения «меншинних» полагалось бы поставить еще одну запятую. Английское же or имеет больше значений («або», «або ще», «якщо не», «і», «інакше кажучи» и т.д.), а главное — они могут не дифференцироваться строго и вполне уживаться в одном контексте (как в случае союза-гибрида and/or).
Английская грамматика рекомендует, но не требует отделять запятой уточнение, которое вполне может подразумеваться логикой: European Charter for Regional or Minority Languages. Так же и французская, где ou является эквивалентом or. И даже если бы логика и настаивала — грамматика названий суверенна в обоих официальных языках Совета Европы и запятых вообще не любит. Это мы не вдумываемся в противоречивость нашего термина «разделительный союз» (разделяет он или соединяет?) — особенно когда переводим названия документов. Тогда как англо-французская традиция, наоборот, полностью гармонизирует тут взаимоисключающие вещи.
Вот еще один пример буквализма: «Декларація про права осіб, які належать до національних або етнічних, релігійних і мовних меншин (ООН, 1992)» (Киев: Право, 1995). Логично ли? Похоже перевели и для изданий Фундации межэтнических отношений, что в Гааге: «Декларація ООН щодо прав осіб, які належать до національних чи етнічних, релігійних та мовних меншин». У нас разделительное «або» изредка только намекает на «і», как, например, в предложении «Хворого доглядали він або вона» (что означает «він і вона по черзі»). Зато «і» предполагает отличие понятий уже самим фактом их соединения. В том числе понятий противоположных или даже взаимоисключающих — мужчинам и женщинам это известно.
Как видим, смысл двух ключевых терминов Хартии можно связать так или эдак, определить (установить) один через другой, уподобить, отождествить, объединить или даже развести одним только звуком, для нас оказавшимся пустым. Так о какой языковой политике согласно Хартии, кроме позорной, можно говорить, если сам перевод Хартии является насилием над языком края? Анекдот и только: Хартия обязывает чиновника оказывать «публічні послуги» (в действительности — просто государственные, статья 10), то есть выйти из тени, работать гласно, публично, не прячась... Не случайно же известный специалист по делам нацменьшинств Рауль Чилачава переводит название не по словам, а по сути и кратко — Європейська хартія меншинних мов.
Очевидно, такая трезвая интерпретация учитывает опасность политического сепаратизма, таящегося в этническом регионализме в Украине. А еще есть угроза герметичного обособления и превращения этнической группы в класс или в замкнутый клан, чего в последнее время стали всерьез опасаться не только в России, но и в Австрии, Германии, Франции, Англии и других странах. Не будем забывать и о коросте паспортизации наших соотечественников другими государствами, на которую наш МИД никак не реагирует, хотя двойное гражданство противоречит Конституции Украины. Тысячам буковинцев негласно и коварно всучили еще и румынские паспорта, немало крымчан запаслись еще и российскими, в самой Верховной Раде многих депутатов подозревают в израильском гражданстве. Между тем бросается в глаза, что неоколониальные рупоры заменили родные слова «край» и «земля», а также четкие административные «район» и «область» неопределенным и нечетким заимствованием «регион», превратив его в такую же идеологему, как и «губерния». «Губернатор» утвердился уже и в официальных пресс-службах и изданиях, даже на страницах периодики, исповедующей украинскую идею.
Но Хартия не различает носителей языков по национальному или этническому признаку и именно поэтому она — идеальное орудие для манипуляций «соотечественниками в ближнем зарубежье», к которым Россия официально зачислила всех русскоязычных, в частности и украинцев — граждан Украины. Ведь региональным языком может быть язык большинства населения, но никак не «меншинного» для края («региона»), даже если бы на нем и разговаривало этническое меньшинство. Хоть на голове кол теши— не докажешь, что Хартия защищает только языки, которым что-либо угрожает, а не носителей языка советского (ньюспика по Дж.Оруэллу), тем более не колонию, которая между собой может свободно общаться и на нескольких языках (например, украинские поляки, евреи, болгары). Сказал на гривну «руп» — значит, назвался грибом, полезай к нам в кузов: нет у тебя «Вітчизни» — ты уже под колпаком «отечества»...
«Запад — это Запад, а Восток — это Восток, и им не сойтись никогда», — предсказывал Р.Киплинг. Где мы и кто мы? Не служим ли в центре Европы раздорожьем, «разъединительным союзом»? Знаком эпохи в Украине стало явление довольно странное, с точки зрения новейшей Европы: филологам приходится овладевать тонкостями правоведения и распространять правовую грамотность. Конечно, каждый должен уметь сам отстаивать свои духовные ценности, особенно если он сам еще и приумножает их для общества. Но не свидетельствует ли это о недостатке упорства и квалификации у юристов языкового профиля? Да и есть ли вообще такая дисциплина в университетах? Хотя бы спецкурс?
Автор популярных учебников по украинскому языку профессор И.Ющук, анализируя в «Слові Просвіти» Хартию через призму потребностей украинского общества, уместно поставил документ в контекст других правовых актов и показал, что Совет Европы в 1992 году преследовал иную цель, чем та, которой руководствуются инициаторы ратификации. В основе своей она прямо противоположная. Без внимания языковеда не остался тот факт, что рекомендации Хартии относительно образования размыты и уже устарели, что конкретизация некоторых положений Хартии возложена на страну, которая ее ратифицирует, а подпункт 2а статьи 10, который разрешает и/или (!) поощряет использование региональных («меншинних») языков в местном самоуправлении, вообще противоречит Конституции Украины.
Уважаемый профессор — не судья и не прокурор, но хорошо знает, что закон и право — разные вещи. Особенно в наших условиях. Тем не менее оценивает возможные последствия ратификации Хартии Украиной в терминах законодательства так, как будто забывает о «нашей» системе правопроизводства. И не объясняет других важных вещей. В частности, почему Хартию на начало 2003 года ратифицировали только 17 из 44 членов Совета Европы? Почему ратификанты взяли на себя очень куцые обязательства по Хартии? Почему 12 стран ограничились подписанием Хартии (среди них Италия, Франция, Люксембург, Россия, Румыния, Чехия), а 15 (в том числе Бельгия, Грузия, Греция, Эстония, Латвия, Литва, Польша, Португалия, Турция) ее даже не подписывали? Почему во Франции нет «этнических меньшинств», а есть только французы — включая иммигрантов? И наконец, почему большинство стран Европы отнеслось к Хартии весьма прохладно? Немного света на эти загадки пролили эксперты бывшего Департамента по языковой политике при Госкомнацмиграции (см. журнал «Урок української» № 3 за 2000 г., с.60 — 62) и В.Евтух в 10-летний юбилей Хартии. Но и они, по причинам понятным, не рассказали, откуда на наших меридианах появился этот театрализованный энтузиазм.
Итак, что несет Хартия Украине? Какое благо? Какое зло? Действительно ли очень нужно нам ее ратифицировать? Ведь сказано же: семь раз отмерь! Мы примеряли Хартию на себя один раз, да и тот показал: хорош кафтан, да не по нам шит. Эту сбивающую с толку «примерку» стоит вспомнить дальше, а сейчас давайте задумаемся еще вот над чем. Почему Европа — да и то не вся, а та ее часть, которая к этому наиболее склонна, — настойчиво требует от Украины соблюсти, в сущности, ритуал унижения? И не странно ли, что Верховной Раде, которая до сих пор не смогла принять новый закон о языках, «свои» навязывают ратификацию Хартии? Разве есть в этом здравый смысл? И где тут логика? Разве возможно, не выработав собственную концепцию государственной языковой политики, приниматься за воплощение вселенских рецептов? Да и можно ли вообще толковать какой-то закон или хартию и надеяться при этом на понимание, не имея ни одной гласной концепции? А замысел такой, вызревшей в виде проекта в 1999 году в Госкомнацмиграции, задушен в зародыше!
Следовательно, не Хартия сама по себе важна, а то, как толковать ее и к чему приложить. Вряд ли будут вникать в нюансы значений слов Хартии в тех властных кабинетах, где, как заметил известный майор, лексикон преобладает бандитский, да и не в здешней фонетике: «наезды», «разборки», «бабло», «замочить», «опустить», «кинуть» — это, по его оценке, «наиболее приемлемые выражения из потока матерщины». Можете быть уверены, консультироваться у ученых уровня И.Ющука или В.Евтуха там не будут. Вне всякого сомнения, расчет делается на принцип азиатской орды «царь выше закона».
Если нужны еще какие-то доказательства, то их хоть пруд пруди. Давайте вспомним, что после возвращения Г.Удовенко из Страсбурга Президент Л.Кучма 22 октября 1998 года подал в Верховную Раду законопроект о ратификации Хартии. А ВР, отфутболив его на доработку, стала плодить свои проекты. В частности, вызвал скандал проект нардепов Г.Попова и И.Попеску. И наконец, 24 декабря 1999 года ратифицировала Хартию — грубо нарушив Основной Закон. Поэтому Конституционный суд 12 июля 2000 г. признал ратификацию недействительной. Украину из Совета Европы ни за такие поступки, ни за медлительность (ПАРЕ давала на все один год) не выгнали до сих пор, потому что... каждый имеет право быть самим собой.
Стоит вчитаться в статью 5 того ратификационного закона, которая преследовала цель остановить возрождение Украины, закрепить статус ее колониальной зависимости: «При застосуванні положень Хартії не допускається скорочення мережі освітніх, культурних та інших закладів, у функціонуванні яких застосовуються мови національних меншин» («Голос України» от 30 декабря 1999 г.). Это означало, что ни одну русскоязычную школу нельзя было бы перевести на язык украинского гражданства. Тогда вокруг «европеизации» страны, которая никогда не оставляла своего континента, подняли такой ажиотаж, что рассудительность в зале и кабинетах форума крепко уснула. Даже самая старшая в парламенте С.Стецько, которую трудно упрекнуть в недостаточном патриотизме, проголосовала за приведенное положение.
Во второй раз Президент Украины подал Верховной Раде проект закона о ратификации Хартии 12 сентября 2001 года. Потому что пришло время готовить свою партию (читатель, как заведено, назовет ее по-своему) к выборам в ВР. Кроме отступных для ПАРЕ, нужны были новые отмашки для пиарщиков, чья пиротехника переводила кассетные страсти на правописную дискуссию. Но, раз обжегшись, ВР не спешила. Комитет ВР по правам человека, национальных меньшинств и межнациональных отношений обратился в президиум НАНУ с просьбой провести официальную экспертизу проекта. Текст проекта вместе с псевдопереводом Хартии, письмом Л.Кучмы к ВР и «сопроводиловкой» с автографами Б.Патона, И.Кураса, И.Дзюбы и В.Нимчука дошел до отдела социолингвистики Института украинского языка НАНУ, где экспертиза была проведена мною. С разрешения дирекции ИУЯ ниже предлагаю вниманию читателя заключение. Его оперативно уже напечатал в своей книге «Кроки» (Львов, 2001, с.660—662) известный журналист и ученый проф. В.Лызанчук, правда, длиннее на несколько предложений, изъятых при подписании. Эта экспертиза актуальна и сегодня. И вот почему.
26 октября 2002 года гарант подал в ВР законопроект в третий раз. Слово в слово тот же. В нем перечислены те же 13 языков, некоторые с сильным или даже агрессивным статусом, и снова забыли о других языках, которые находятся на грани исчезновения. Только представлять проект в ВР поручено другому функционеру и список согласований обновлен. Интересно, не правда ли? Пересогласовать — это означает, по сути, выразить всем предыдущим чиновникам недоверие. Или — перечеркнуть непрерывность президентской власти, заменив ее властью неконституционного органа под названием АП. Повторная подпись Л.Кучмы здесь ни к чему — он не юрист. Почему бы и дальше каждый год не подавать один и тот же проект? Очевидно, стоит предоставить господину Кучме шанс показать всем твердость духа и порадоваться еще раз...
Понятно, что за год изменился политический пасьянс, новые люди пришли в ВР, АП и Кабмин. Управляемые из Киева наместники в «регионах» Юга и Востока, играя будущего короля, дружно подали в ВР предложения ввести язык России как еще один государственный язык в Украине.
Бывает ли достоинство без самоуважения? Кто-либо, путешествуя по Западной Европе, и даже по промежуточному так называемому (сдвинутому на запад) Центру, быстро убеждается, что люди там ведут себя непринужденно и свободно, без рабских комплексов, не оглядываются по сторонам, не возвышают себя за счет унижения ближнего: они уважают друг друга и себя не по ритуалу принуждения «пей со мной до дна и уважай», а с пониманием того, что, только лелея свою и чужую особенность, становишься человеком и приобретаешь права, которые с непривычки не хочет иметь смерд. Этот дух свободы в море многообразия и есть европейскость. Он незаменим как объединяющее начало, потому что нет свободы в пустыне. «Человек рождается свободным, — писал Ж.-Ж.Руссо и тут же предостерегал, — тем не менее везде его заковывают в кандалы». Начало этого противопоставления открывает первую статью Всемирной декларации прав человека. Но не будем забывать о кандалах неволи. И о том, что кузнец кандалов всегда сам является рабом.
Экспертное заключение Института украинского языка Национальной академии наук Украины
относительно «Європейської хартії регіональних мов або мов меншин» 1992 года и проекта закона Украины «Про ратифікацію Європейської хартії регіональних мов або мов меншин»
1. Указанная Хартия обязывает европейские государства защищать языки национальных меньшинств, прежде всего те языки, которым угрожает исчезновение, а также обязывает национальные меньшинства заботиться о языке своего гражданства — государственном языке, который является фактором социальной гармонизации и консолидации общества в политическую нацию.
2. При рассмотрении языков меньшинств Хартия исходит из той общепринятой нормы, что государственный язык имеет исключительные права на территории своей страны и его функционирование обеспечивается не декларативно, поэтому данный документ не учитывает уникальную ситуацию в Украине, где механизм контроля за выполнением языкового законодательства и санкций против его нарушителей не предусмотрен.
3. Концептуально сильной чертой проекта закона Украины «Про ратифікацію Європейської хартії регіональних мов або мов меншин» является правовое равенство языков национальных меньшинств независимо от численности каждого меньшинства.
4. В проекте закона перечислены 13 языков меньшинств. Вне этого списка оказались языки, находящиеся на грани исчезновения, поскольку народы, которые на них разговаривают, не имеют своих государственных образований (например, караимский, ромский). Такая дискриминация противоречит букве и духу Хартии, призванной защитить редкие языки в первую очередь. Более того, она идет вразрез с идеей Европейского года языков, который Совет Европы сейчас проводит в защиту языкового разнообразия.
5. Слабой стороной проекта закона Украины является отказ определить языковое лицо Украины будущего и признать необходимость исправления перегибов советской формулы сосуществования языков, в частности притеснений украинского языка.
6. Положения Хартии о национальных меньшинствах имеют параллели в украинском законодательстве и фактически уже реализуются. В Украине действует Закон «О национальных меньшинствах в Украине», принятый в эпоху государственной независимости, которым в полной мере оговорены языковые права меньшинств и который отвечает внутренним потребностям страны. Международное сообщество признало этот закон одним из лучших и наиболее демократичных в сфере межнациональных отношений. Стоит считать, что убеждать его еще раз, принимая еще один закон о том же, означало бы утвердить его во мнении, что Украина не уважает уже принятые ею законы и не хочет их выполнять.
7. Внутренние потребности языкового развития Украины выдвигают как настоятельные, первоочередные и неотложные три задачи:
а) принятие нового закона о языках в Украине (в Верховной Раде уже залежались шесть законопроектов, в частности и представленый Кабинетом министров);
б) выработка Концепции государственной языковой политики Украины (эту работу, для которой были подобраны специалисты, инициировал и «забыл» закончить в начале 1999 г. Департамент по языковой политике, который в Госкомнацмиграции был ликвидирован с 1 апреля 2000 г.);
в) создание Государственного комитета по языковой политике как полновластного специализированного органа для выполнения утвержденных правительством программ языкового развития (их никто не отменял, хотя нужна новая), осуществление надзора за соблюдением конституционных гарантий.
8. Исходя из того, что почти за 10 лет Хартию ратифицировали только 14 государств Европы, ее ратификация не является условием сохранения членства Украины в Совете Европы.
9. Очевидно, стоит внимательно изучить опыт языкового строительства как в странах Европы, ратифицировавших Хартию, так и в тех, которые отказались ратифицировать ее совсем (таких большинство), или часть статей и пунктов, а уже потом думать над тем, брать ли на себя обязательства по Хартии.
Директор Института
член-корреспондент НАН Украины В.В.Нимчук