Что для нас голос церкви? Для всех — и для практикующих верующих, и для стихийных, и даже для атеистов. Как ни странно, согласно соцопросам, для большинства граждан — моральный авторитет. «Странно» потому, что последнее время поведение церкви продолжает быть, мягко говоря, компрометирующим. И сейчас речь уже не об их внутренних дрязгах, взаимных оскорблениях и агрессивности — от этого уже устали, это примелькалось и перестало возбуждать большинство прихожан. Прихожане постепенно становятся снисходительны к этим «слабостям» своих пастырей, воспринимают их нападки друг на друга уже не как руководство к действию, а как неизбежные издержки. Церковная агрессия выходит из моды даже у большинства церковных СМИ: обороты речи типа «анафематствованный Филарет Денисенко» или «имперская церковь» стали устойчивыми риторическими фигурами, не вызывающими никаких чувств, кроме ощущения стабильности.
Стабильность. А разве не к ней мы столько стремились? Мы стремились, а она взяла и настала. И теперь нас то и дело пугают возможностью потери этой стабильности. Понятно, те, кто пугает, знают, чего они могут лишиться — это шаткое равновесие устраивает их. Оно устраивает не только тех, кто стабильно стрижет купоны за чужой счет, но и тех, кто установил свои стабильные «канонические границы» влияний — их тоже тревожит возможность какого бы то ни было «передела». Стабильную нищету и бесправие паствы и прочих граждан «канонической территории» вполне можно терпеть, ведь не на ее две лепты, а на щедрые дары с барского плеча власти живет церковь. Или, может, я как-то неправильно поняла, что имелось в виду под «нашими совместными достижениям, завоеванными невероятными усилиями», отмеченными в «Обращении к народу Украины, представителям политических партий и общественных объединений Украины».
Этот документ, озвученный и визуализированный по ТВ был подписан рядом вполне уважаемых церковных лидеров, и единодушие при сем было проявлено редкое: в одном ряду стоят имена патриарха Филарета, митрополита Владимира, митрополита Мефодия, епископа-ординария РКЦ Марьяна Трофимьяка, глав объединений протестантских церквей.
Что же заставило наших уважаемых патриархов и приравненных к ним так единодушно вступиться за власть? В тексте сказано об этом: «тревога миллионов верующих вызвана лозунгами гражданского неповиновения и угрозами проведения массовых акций, которые, по задумке их инициаторов, должны состояться в ближайшее время». Правда, интересные риторические уловки? Например, то, что главы церквей обращаются к нам от имени «миллионов верующих». Вообще-то я не слышала, чтобы эти «миллионы» их уполномочили, но что поделать — это необходимо в подобных документах: «от имени всего прогрессивного человечества»... Так и повеяло детством пионерским.
Во-вторых, «массовые акции» в этой фразе ассоциированы с «угрозой». Атмосфера угрозы размазана по всему тексту обращения: говорится об опасности того, что кто-то хочет чего-то «добиться силой» и даже «посягательством на символы государства». Вообще-то акция «посягала» на правление конкретного лица и его политику. А, насколько я помню, лик Президента Кучмы еще не канонизирован и не приравнен к гербу, флагу и гимну — символам государства. Тут святые отцы, мягко говоря, слукавили. Среди прочих «угроз» особенно сильно прозвучало «посягательство на жизнь наших соотечественников». Правда, откуда у церковников информация о возможном смертоубийстве, так и осталось без комментариев. Вот только по прочтении обращения осталось ощущение, что составитель документа уж и не знал, какую бы еще страшилку пострашнее выдумать.
А вообще, не будем цепляться к словам — текст как раз довольно предсказуемый. Иные «обращения к широкой общественности» бывают еще и не такими несуразными по форме и содержанию. Куда интереснее сам факт участия церкви в этом деле. В стране с формальной отделенностью церкви от государства кажется странной та горячность, с какой церковь кидается защищать «символы государства» вообще и действующий режим в частности. Кажется, нашим уважаемым предстоятелям надо напоминать не только о принципе отделения церкви от государства, но и массе демократических свобод: свободе совести, свободе собраний, праве гражданина продемонстрировать своей власти то, что он о ней думает. Следует, кажется, напомнить церковникам о том, что свобода совести предполагает не только право исповедовать ту или иную религию и не подвергаться за это гонениям со стороны государства, но и то, что за те или иные политические решения человек не обязан отчитываться перед церковью и сообразовываться с ее интересами. А если уважаемые пастыри и правда были так встревожены возможностью нарушения заповедей, почему бы им, вместо того чтобы сомнительные бумажки подписывать, не пойти 16 сентября на Европейскую площадь, чтобы быть среди своих овец в момент опасности для их душ? Неужели лихая слава попа Гапона остановила?
Что ж, мнение тех, кто непричастен к власти, кажется, не сильно интересует подписавшихся. Когда церковники подписывали этот документ, они не могли не понимать, что им предлагают нанести удар ниже пояса как раз тем, кто верит им и в то же время еще способен мыслить и действовать. Неприятно говорить об этом, но в данном случае церковь стала в один ряд с теми «сторонниками стабильности», которые всячески стараются сохранить существующее положение, стимулируя всеобще отупение, обеспечивающее баранью покорность. Тот, кто еще способен действовать, оказался отделенным от «миллиона верующих», превратился в «угрозу», посягнул на «святое».
А ведь став на сторону власти, поддержав ту позорную «стабильность», которую навязывают обществу, церкви своими руками поддержали «право сильного», от которого предостерегают читателей своего воззвания. Честь, достоинство и сама жизнь граждан Украины, о которых напоминают уважаемые предстоятели, видимо, оказалась в их глазах прерогативой тех, против кого был направлен протест. Иначе как объяснить равнодушие церквей к посягательствам власти на честь, достоинство и даже саму жизнь среднего гражданина Украины, в том числе верующего, именем которого так беспардонно воспользовались патриархи?
Конечно, церковь имеет право, и даже, наверное, обязана высказывать свое мнение по поводу состояния общества, наставлять своих верных. И в этом случае — пускай, не делом на площади, но хотя бы словом своего воззвания она могла призвать к взвешенности, предостеречь от необдуманных слов и дел. Если подписавшие воззвание считают, что это они и сделали, то пускай они объяснят своей пастве, почему они обратили эти слова к участникам акции, но «позабыли» предостеречь от поспешных решений саму власть и от насилия — силовые структуры. Мне видится только один ответ: потому что мнение о них власти их интересует гораздо больше, чем мнение их собственной паствы.
Более-менее удалось сохранить лицо предстоятелю УГКЦ кардиналу Любомиру Гузару — главным образом потому, что его имени нет среди подписавших обращение. Осторожность кардинала известна: с одной стороны, он не на столько радикален, чтобы подписывать столь сомнительные бумажки, с другой — он вряд ли будет протестовать против того, что в ролике были использованы фрагменты его интервью, в котором он призывал граждан к терпению, предостерегал от «страстных ораторов» и призывал противников власти подумать «стоит ли цель методов», которые они избрали. Странно, почему митинг и демонстрация кажутся кардиналу недостойным методом?..
Решительно отмежевалась от подписавших только патриархия УАПЦ. Согласно заявлению, патриарший совет УАПЦ не одобрял никаких документов, которые бы запрещали или рекомендовали верным этой конфессии участвовать в каких бы то ни было гражданских акциях.
Интересно и то, что среди подписавших нет представителей нехристианских конфессий — то ли власти были уверены в лояльности мусульман, иудеев и всех прочих, то ли привыкли думать, что «Украина — христианская держава».
Итак, с подписавшими — понятно. Но захотелось разобраться еще и в авторстве обращения. Тем более что слух о том, будто этот документ принял Всеукраинский совет церквей при Госкомрелигии, оказался несколько преувеличенным: по непроверенным данным, еще во вторник — на следующий день после акции — соответствующие службы Госкомрелигии не располагали протоколом заседания Всеукраинского совета церквей, на котором якобы это обращение было принято. Есть основания предполагать, что и самого заседания-то не было: как правило, Совет церквей никогда не скрывает своего намерения собраться на заседания, приглашает журналистов и представителей общественности, т.е. заседания Всеукраинского совета церквей никогда не были тайными собраниями. По-видимому, составленный кем-то текст был подписан «в рабочем порядке» без заседаний, прений, голосований и прочей демократической чепухи.
Но кто бы ни был автором документа, без подписей он бы остался смешной анонимкой: бремя ответственности за каждое слово лежит на том, кто поставил под ним автограф. Сделав это, девять глав церквей и религиозных организаций Украины прямо объявили немалую часть украинцев чужими себе. А значит, и сами стали чужими людям. Конечно, власть ее утешит — церковку подарит, например. Но что, если в эту церковку однажды никто не придет?