Умер Кир Булычев. Эта весть, обошедшая СМИ и в течение нескольких дней «висевшая» баннером на многих серверах рунета, у большинства моих знакомых вызвала на редкость однозначную реакцию. После первого потрясения — одна и та же фраза: «Я же вырос на его книгах…».
На книгах Булычева действительно выросло целое поколение. Девочка из коммунистического будущего Алиса Селезнева для детей и подростков восьмидесятых была примерно тем же, чем стал для нынешних английский мальчик Гарри Поттер. С той разницей, что в те годы никто не слышал слов «раскрутка» и «пиар», в СССР и в помине не было индустрии, которая не оставляет потенциальным потребителям шанса пройти мимо того или иного явления, предназначенного (пусть не без объективных на то оснований) на роль культового. А вот «алисоманы» (сравните: «поттероманы») — были. Зачитывали до дыр, передавая друг другу, дефицитные книги Кира Булычева. При каждом повторе «Гостьи из будущего» прилипали к телевизорам, писали письма школьнице Наташе Гусевой… Потом стали взрослыми, женились, назвали Алисами своих дочерей…
Этому поколению трудно смириться с тем, что новых книг писателя — «детских» и «взрослых» (сам он недолюбливал такое разделение), иронических и серьезных — уже не будет. Тем, кто помоложе, наверное, легче. Но многочисленные тома серии «Миры Кира Булычева» популярны и среди сегодняшних подростков — иначе разве московские издательские «монстры» стали бы выпускать эти книги большими тиражами сейчас, когда литературно-издательским процессом правит рынок, а вовсе не ностальгия?
И может быть, именно из-за этой востребованности, абсолютной современности и не верится: умер Кир Булычев…
Игорь Всеволодович Можейко (псевдоним Кир Булычев) родился в 1934 году в Москве. Окончил Московский педагогический институт им. Мориса Тореза с дипломом востоковеда. Работал переводчиком в Бирме, в 60-х годах поступил в аспирантуру Института востоковедения, сотрудником которого был в течение многих лет. Доктор исторических наук, лауреат Государственной премии СССР, был членом Географического общества СССР, входил в комиссию при президенте России по государственным наградам.
Первый опубликованный рассказ писателя — «Долг гостеприимства» — был литературной мистификацией: автор выдал его за перевод «бирманского прозаика Мауна Сейн джи». В том же, 1965 году, вышел первый сборник фантастических рассказов Кира Булычева «Девочка, с которой ничего не случится».
Автор десятков фантастических повестей, романов и рассказов, наиболее известные из которых объединены в циклы о девочке из будущего Алисе Селезневой и провинциальном городке Великий Гусляр, многие экранизированы; а также многочисленных монографий, научных статей, переводов, стихов и афоризмов.
Умер 5 сентября 2003 года.
Долгое время даже многие знакомые не подозревали, что ученый Игорь Можейко и фантаст Кир Булычев — одно и то же лицо. «Несерьезное» занятие фантастикой могло подточить имидж авторитетного ученого, поэтому Игорь Всеволодович «шифровался» до последнего. Да и потом долго не вступал в Союз писателей, не видя для этого достаточной мотивации. Литература как хобби? В отношении такого писателя, как Кир Булычев, звучит по меньшей мере странно.
В этой статье не пойдет речь о научных заслугах доктора исторических наук, востоковеда и фалериста Игоря Всеволодовича Можейко: не хотелось бы претендовать на оценку того, в чем мало что смыслишь. Потрясает другое. Каким образом человек, написавший столько книг — и каких книг! — мог изыскивать в стандартных сутках время на что-то еще? И при этом называть себя в интервью «лентяем», уделяющим художественной литературе не так уж много времени и сил…
Писать художественную прозу он начал достаточно поздно, когда перешагнул за тридцать. Литературная легенда гласит, что однажды в журнале «Искатель» — приложении к «Вокруг света» — по нетворческим причинам пришлось снять фантастический рассказ, иллюстрация к которому уже была выведена на обложку. Образовался стихийный тендер: несколько авторов на скорую руку написали по рассказу к заданной картинке. Победил внештатный сотрудник «Вокруг света» Игорь Можейко, выдавший к тому же свой рассказ за перевод с восточных языков… Такой вот счастливый случай.
А потом Кир Булычев придумал Алису.
Девочка с Земли
Этот образ относится к тем абсолютным удачам, которые в истории литературы — а тем более детской! — можно пересчитать по пальцам. Стопроцентным попаданием было уже само имя героини, в меру экзотичное и «нездешнее», неизбежно тянувшее за собой ассоциацию с кэрроловской Алисой из Страны чудес и Зазеркалья. Сам автор объяснял выбор имени проще: Алисой звали его дочь, которой все это в первую очередь и предназначалось. А кстати вспоминал, как, будучи еще студентом иняза, задумал вдвоем с другом перевести с английского ту Алису… О том, что книга давно переведена, друзья и не догадывались. Не знал об этом и редактор Детгиза, заявивший, что, мол, «советским детям такая книжка не нужна»…
Алиса Селезнева оказалась именно той героиней, которая была нужна советским детям. Круглая отличница и спортсменка, она не вызывала у юных читателей здоровой реакции отторжения, поскольку эти достоинства как бы и не ставились ей в заслугу: в светлом будущем такими станут все. А вот безудержный авантюризм, помноженный на безграничные возможности угодить в вихрь приключений — опять-таки: в будущем бывает все! — делал образ этой девочки безумно привлекательным для каждого. Подкупало и то, что в мире будущего Кира Булычева дети — абсолютно равноправные партнеры взрослых: они и наукой занимаются, и в космос летают, а редкие попытки тех же взрослых хоть как-то ограничить их свободу служат разве что толчком для бунта и, как следствие, для новых приключений.
Все книги об Алисе Селезневой в стране, где книгоиздательство никак не реагировало на читательский спрос, а железно подчинялось плану, мгновенно становились дефицитом. И все же настоящий бум увлечения подростков Алисой начался после двух на редкость удачных экранизаций булычевских повестей: «Тайна третьей планеты» и «Гостья из будущего».
Первая из них до сих пор остается непревзойденной в своем роде: подобных полнометражных фантастических мультфильмов с яркими персонажами, детализированным миром других планет и убедительными «спецэффектами» у нас больше так и не сняли. А зарубежным аналогам, при всем их студийном профессионализме, всегда недостает чего-то самого главного…
«Гостья из будущего» — экранизация повести Кира Булычева «Сто лет тому вперед», но уже в литературном сценарии автор значительно отступил от собственного первоисточника. И между сценарием и собственно фильмом тоже немало различий, за большинством из которых, увы, маячит экономия киношной сметы: о наивности в изображении светлого будущего критики писали еще, когда фильм только вышел на экраны. Вообще, кинокритика встретила «Гостью…» прохладно. Сейчас странновато читать опусы, в которых со всей серьезностью доказывается пагубность воздействия подобных картин на юные умы… Тем более странно, что именно в фильме, оставив позади собственно фантастическую, приключенческую и тем более идеологическую составляющую, вышла на первый план романтическая нота. Школьники восьмидесятых не просто увлеклись Алисой Селезневой. Они в нее влюбились.
В отличие от «взрослой» прессы, «Пионерская правда» и прочие газеты и журналы для подростков наперебой публиковали интервью с создателями фильма, актерами, в первую очередь, исполнительницей главной роли Наташей Гусевой. Эта девочка, несомненно, стала главной удачей картины — с тех пор поколение «алисоманов» представляло свою героиню только такой: маленькой, хрупкой, большеглазой; даже сам Кир Булычев уже не настаивал на своей высокой блондинке спортивного сложения. «В Голливуде ее давно сделали бы секс-символом для школьников, — шутил он. — У нас же, конечно, насчет этого не чесались».
Через пару лет на экранах появилось косвенное продолжение «Гостьи…» — «Лиловый шар», однако сногсшибательный успех не повторился. Можно говорить о сугубо кинематографических недостатках фильма, но главным было не это: просто Наташа Гусева выросла. А Алиса Селезнева вырасти не могла.
«Все кадры мертвой планеты сняты на территории СССР»
«Алиса никогда не выйдет замуж», — так называлось одно из интервью с Киром Булычевым. И в течение десятков лет писатель продолжал придумывать новые приключения девочки из будущего. Часто эти повести и рассказы печатались в «Пионерской правде» или детских журналах, а до книжного издания дело доходило очень не скоро. Сказывалось отсутствие книжной индустрии, гибко реагирующей на читательский спрос: сравните, с каким нетерпением ждут сегодня издатели новой книги той же Роулинг! А критики тем временем заговорили о том, что серия выдохлась, что «вечно юная, как консервированная курица» Алиса Селезнева из коммунистического прекрасного далека уже неинтересна школьникам эпохи перестройки.
Те же упреки в начале девяностых посыпались на рассказы другого булычевского цикла — о городке Великий Гусляр. С его жителями постоянно происходят невероятные вещи, фантастичность которых, накладываясь на очень точное ироничное изображение провинциальной жизни, давала потрясающий юмористический эффект. Но та ирония касалась именно советской действительности и в свете новейшей истории стала выглядеть, по мнению многих, милым, но ненужным анахронизмом.
Сам писатель не отрицал, что в его популярных циклах — и про Алису, и про Великий Гусляр — есть как сильные, так и проходные произведения. «Если у меня бывает вещь, которая пошла, получилась, — я ее делаю. Когда вещь не пошла, я все равно ее заканчиваю», — объяснял он. А в его письменном столе лежали повести и рассказы, которые он писал в эпоху застоя, точно зная, что не сможет их издать. И перестройка мало что изменила. «Я написал повесть и пробую ее издать «самиздатом», то есть за свой счет, — говорит он (популярнейший писатель!) в интервью 1989 года. — Повесть эта о городе, который уничтожается химическим комбинатом…»
Он боялся опоздать. Но эта повесть — «Смерть этажом ниже» — и сегодня производит ошеломляющее впечатление своей документальной точностью. Экологическая катастрофа в сибирской глубинке, которая назревала давно, но местные власти ничего не предпринимали. Зашевелились лишь тогда, когда понадобилось скрыть тысячи смертей… Страшно не предсказание: мол, такое может случиться. Писатель убедителен настолько, что невольно веришь: такое, может быть, уже случилось — только мы ничего не знаем. Даже сейчас, в эпоху так широко декларируемой свободы слова. И не обязательно — где-то в Сибири.
Об угрозе экологической катастрофы Кир Булычев говорил еще в картине «Через тернии к звездам», за сценарий которой в 1982 году получил Госпремию СССР. В конце фильма писатель вместе с режиссером Ричардом Викторовым хотели поставить титр: «Все кадры мертвой планеты Десса сняты на территории СССР». Разумеется, не позволили…
В 2000 году съемочная группа «Терний…» создала обновленную версию фильма с более динамичным действием, современными спецэффектами, без устаревшей идеологической нагрузки. Говорят, в России картина какое-то время была в прокате. До Украины не дошла — ни на киноэкранах, ни по телевидению, ни даже на пиратских кассетах…
Река Хронос
Вообще, «взрослый» и «серьезный» Кир Булычев прочитан сегодня на удивление отрывочно и поверхностно. Имидж «светлого и солнечного», подчеркнуто бесконфликтного писателя для детей и юношества побуждает воспринимать большинство его вещей именно в таком, упрощенном, ключе.
«Смесью космооперы и героической фэнтези» называет авторитетный критик повесть «Подземелье ведьм». А ее экранизацию — возможно, не вполне удачную, но достаточно близкую к оригиналу, — в свое время «изрубили в капусту» в журнале «Экран», исходя главным образом из… чисто технического несоответствия фильма стандартам американского фантастического боевика! А между тем повесть — и в какой-то степени кинокартина — построена на серьезной, даже философской проблеме сложных взаимоотношений двух миров, цивилизованного и дикого. О столкновении разных законов, разных правд и разных моралей. И — о любви.
Гораздо глубже, чем может показаться на первый взгляд, повести «Чужая память», «Умение кидать мяч», «Журавль в руках» и многие другие… Многочисленные рассказы тонкого и точного психологического рисунка, конфликт которых лежит в сфере человеческих чувств и этики, а фантастический элемент лишь заостряет его до предела. Не читали? Или просто не восприняли, потому что — Кир Булычев, Алиса и все такое…
«Иждивением автора в количестве 500 экземпляров, из которых 57 нумерованных» вышла книга нетрадиционных стихов и афоризмов «Что наша жизнь». Позже, также небольшим тиражом — стихотворные сборники «Кое-какие стихи» и «Конец моего века»; в этой ипостаси Кир Булычев — вообще терра инкогнита.
Осталась недописанной «Река Хронос»: по замыслу автора — многотомный роман в жанре «семейной саги», который должен был охватывать всю историю России ХХ века — причем фантастическую, «альтернативную» историю, чуть-чуть сдвинувшуюся то в одной, то в другой временной точке… Эксперимент, правомерность которого может быть оправдана лишь чем-то более глубоким, чем просто игры профессионального историка с хорошо знакомым материалом.
Не так давно вышла автобиографическая книга «Как стать фантастом». А переиздается практически все, что было написано Киром Булычевым за его не такую уж длинную писательскую жизнь.
Важно прочесть. Важно прочувствовать и понять, не ориентируясь на собственные внутренние стереотипы.