Говорят, что одной из причин появления на свет романов Бориса Акунина стало неприятие писателем женских романов в ярких обложках, чтением которых увлекалась его жена. «Что за гадость эта ваша заливная рыба!», — якобы сказал Акунин по поводу женских романов и сочинил антитезу: элитарные детективы с романтической подкладкой. Но вопрос остался вопросом: если «заливная рыба» женского чтива все же — гадость, то почему ее продолжают «потреблять» даже самые образованные и интеллектуальные представительницы прекрасного пола? В чем секрет успеха женских романов — вроде бы плоских и примитивных? Наверное, в той иллюзорной картине мира, которой они тешат слабые женские сердца…
Женские романы — это галерея иллюзий. Мир сложен и запутан, причем решение одних проблем тут же порождает другие. В женских романах все просто, и проблема только одна: героине поначалу подвернулся не тот мужчина, но как только она это осознала, все быстренько наладилось. Нужные мужчины выстроились в очередь и стали спокойно ждать, пока героиня выберет самого необходимого из них. А когда выбор осуществился, роман, естественно, закончился. В самом деле, о чем же еще писать?
Но пространство романа требует заполнения, а текст должен изобиловать приятными женскому сердцу деталями. Как считают редакторы популярных серий женских романов, в дамском чтиве обязательно должны быть: подробные описания гардероба главной героини, интерьера ее квартиры (лучше виллы!), интерьера тех домов, куда она заходила с визитами (независимо от продолжительности визита), а также кафе, ресторанов и магазинов, которые она хотя бы единожды осчастливила своим присутствием. В результате всюду, куда ступила нога героини, словно развешиваются мемориальные доски. Ситуация, как у Джерома К.Джерома («В этом кабачке Гаррис выпил пинту пива, а из этого Гарриса вытолкали туманным лондонским вечером»), с той только разницей, что автору знаменитых «Троих в лодке, не считая собаки» не пришло в голову описывать все злачные места, в которых Гаррис пьянствовал.
«Читательницы любят длинные описания», — мотивируют свою позицию редакторши женских романов. В самом деле, прекрасная половина человечества видит в дамском чтиве нечто среднее между журналом мод, путеводителем по стильным ресторанам, слезливым сериалом и поваренной книгой. Все это в женских романах есть, и поэтому описания интерьеров и мод как бы перетягивают текст и латают дыры в сюжете. Прочитав такой роман, читательница сразу же может узнать, что модно носить в этом сезоне, как обставить свои апартаменты, какое стильное местечко посетить и какого мужчину выбрать. Все ее проблемы решаются в пределах одного текста: больше, кажется, и читать ничего не нужно. Разве что женские журналы…
Конечно, интеллектуальные читательницы понимают: женский роман — не панацея и не бюро мудрых советов. Но им, утомленным сложностью и пестротой окружающего мира, хочется хотя бы недолго побродить по галерее иллюзий, в которую зазывает дамское чтиво. Они готовы мыслить глобально и читать не Полину Дашкову с Дарьей Донцовой, а Пелевина с Аксеновым, но как хочется иногда, устав от интеллектуальной беседы, заглянуть под какую-нибудь пеструю обложку или посмотреть сериал. Тайком, чтобы никто не увидел и не пристыдил…
Один из секретов успеха женских романов — дамское сюсюканье, которым переполнены их страницы. Все эти «мужественные изгибы его ладони», «неприкрытая мужественность» (если прикрытая, то — простыней) и «откровенная женственность», наряду с эротическим шуршанием нижнего белья и предложениями заняться сексом в музее, театре или, на худой конец, в лифте вызывают у читательниц бурный восторг. Я, правда, долго не понимала, что такое «мужественные изгибы его ладони», пока один знакомый, сжав руку в кулак, не сказал: «Вот что это значит!». Он, правда, оказался единственным, кто смог расшифровать столь загадочную фразу. Наверное, потому, что был психоаналитиком…
Не думаю, впрочем, что читательницы долго раздумывают над подобными фразами. Они просто испытывают по отношению к ним бессмысленный восторг. Чем больше в романе сюсюканья, тем лучше он продается. Помните, как в «Горе от ума» Молчалин соблазнял горничную Лизу «занятными вещицами», в том числе и «жемчужинками, растертыми в белила»… Он ведь сказал не вещь, а вещица, не жемчужина, а жемчужинка, и был, конечно, прав. Сюсюкающие суффиксы действуют на читательниц безотказно, как и примитивные фразы с плоским намеком на эротику. И не потому, что читательницы глупы (боже упаси!), а потому, что даже самым умным из них нравится слышать: «Мусик, ну где же гусик? Ты совсем не любишь своего маленького мужика!».
Есть в женских романах еще одна занятная особенность — это обилие путешествий с эротической подкладкой. К примеру, пылкая северянка приезжает в Объединенные Арабские Эмираты — и тут на нее набрасывается сексуально озабоченный гид-араб, который потом оказывается местным богачом с огромным процветающим гаремом. Или романтически настроенная славянка решает встретить Новый год в Финляндии, но при посещении деревни Санта-Клауса, расположенной за Полярным кругом, на нее набрасывается темпераментный финн — без гарема, но с впечатляющим счетом в банке. Создается ощущение, что мужчины всего мира — от ОАЭ до Финляндии — только и делают, что подстерегают в засаде любвеобильных туристок. Еще одна иллюзия из той галереи, куда приглашают читательниц авторы женских романов. Глупо, конечно, но приятно. И потому приятно, что глупо.
Конечно, в галерее иллюзий шедевров не найдешь. Картины там примитивные и непрофессиональные. По большому счету — тому, который предъявляет высокая литература, — гадость в яркой обложке. Но всегда ли мы готовы к деликатесам? Как выясняется, редко. Акунин, конечно, написал «Фандорина» и «Пелагию», но еще не факт, что после этого его жена бросила читать женские романы. Наверное, читает тайком. Как и мы с вами.