Летом 1867 года Российская империя уступила Аляску Северо-Американским Соединенным Штатам. Не торгуясь, за половину первоначальной цены – за 7,2 млн. долларов (около 10 млн. рублей золотом по курсу тех времен). Много ли это? Судите сами. На картине Ивана Айвазовского «Смотр Черноморского флота в 1848 году» российские парусные линкоры-гиганты идут бесконечной чередой — и хвост кильватерной колонны теряется в голубой дымке на горизонте. Что и говорить, красивые были корабли, не зря же художник так любил их. Но я о другом. На эти деньги можно было построить четыре таких линкора. Что любопытно, продажа Аляски и впрямь связана с этими великолепными кораблями.
Ах, эти парусники, эта романтика! Дубовые, полуметровой толщины борта (чугунные ядра отскакивали, как горох!), надраенная до солнечного сияния медь рангоута, тяжелые пушки в трех деках, сверкающая палуба… Флаги и вымпелы. Облачные громады парусов на могучих мачтах. Лихие матросы и безупречные аристократы-офицеры, снимающие белые перчатки, чтобы дать в морду матросне. Флот, традиции — как это прекрасно! Классическая, имперская красота, на которую не жаль никаких средств.
Увы, если разобраться, то именно флот погубил Россию. Его можно сравнить с чеховским ружьем — вот уже триста лет висит оно заморской экзотикой на серой стене российской истории и рано или поздно стреляет. Только всегда почему-то в обратную сторону…
И это очень дорогое ружье. К началу Крымской войны в состав Черноморского флота входило 14 новых парусных линкоров — последний ввели в строй перед самой войной. Среди них четыре 120-пушечных, лучших в мире, и уже строились первые винтовые. Плюс 11 парусных и столько же паровых фрегатов и корветов, а всего более 120 кораблей и судов. На Балтийском море кораблей было еще больше, в том числе 26 линкоров. Сколько сил и средств ушло на очередную, третью по счету после Петра I и Екатерины I попытку стать великой морской державой! Полтораста лет страна строила флот, растила моряков и вышла на третье место в мировой табели о рангах.
Это был прекрасный, новейший флот! С таким сразу хочется чего-то глобального. Но для этого нужны еще и мозги (в смысле — государственный ум), а с ними не сложилось. Исторически. Для войн со Швецией и Турцией такие мощные флоты не нужны, а тягаться в морях с Францией или с Англией — мечтать, конечно, не вредно, но есть же и пределы.
В тот раз занесло... Впрочем, не в первый и не в последний. В тот раз едва только Корнилов и Нахимов замечательно сожгли турецкий флот в Синопской бухте, как эти странные англичане неожиданно вступились за басурман. И французы да сардинцы с ними заодно. Но французов хотя бы понять можно — их Наполеон III хотел отомстить за дядю, за взятие Парижа и собственные унижения. Он, бедняга, и барона Дантеса в Петербург присылал (того самого), и дружбу предлагал, а грубый Николай I не захотел пойти навстречу, даже не назвал братом, как равного. А итальянцы? Посулили им кусочек Австрии — и они туда же! Да и сама Габсбургская империя, которую всего лишь пять лет назад (в 1848—1849 годах) спасли российские войска, также пригрозила оружием. Даже Пруссия прислала несколько тысяч «добровольцев»... Даже швейцарцы прибыли. Ну почему русских все так не любят?
В ответ на легкомысленную атаку Синопа союзники вошли в Черное море. В Севастополь прибыл английский пароходик и передал наглое требование могучему русскому флоту — сидеть и не высовываться! И Нахимов сидел. Союзники устроили базу в Варне — Нахимов сидел. Бомбили Одессу — и носа не высовывал. Турки помогали чеченцам — все равно сидел. Так он просидел восемь месяцев, пока в начале сентября 1854 года союзная эскадра не начала высадку войск в Евпатории. 350 кораблей и судов. Одних линкоров — 36! Правда, 24 из них перевозили солдат и военное имущество, так что прикрывали десант всего 12 британских линейных кораблей. Таких же, деревянных и парусных, как и русские.
Самое время смелому Нахимову ворваться в их гущу и устроить второй Синоп! Терять ведь было уже нечего, погибать — так с музыкой! Вместо этого он затопил пять своих белокрылых красавцев на входе в бухту Севастополя — еще до подхода врага к базе флота — и отправился копать окопы. За что и произведен был в адмиралы. Остальные корабли утопили через год, перед сдачей «города русской славы».
В чем же дело? В том, что англичане и французы поставили на нескольких линкорах в дополнение к парусам слабенькие паровые машины и гребные колеса, хотя для этого пришлось убрать большую часть пушек. Получились неуклюжие, тихоходные, плохо вооруженные гибриды, но независимость от ветра перекрывала недостатки и делала их сильнее любого парусного властелина морей! А перед самой войной союзники ввели в состав своих флотов быстроходные винтовые линкоры. Сильные, многопушечные, но тоже пока еще с парусами и деревянные — французский «Наполеон» и британские «Агамемнон» и «Санспейр».
Этого и десятков пароходо-фрегатов — вооруженных деревянных пароходов — оказалось вполне достаточно, чтобы убрать прекрасный, романтичный, но совершенно бесполезный русский флот с голубой арены. На Балтике ситуация аналогичная — две навигации подряд пришлось отсиживаться в Кронштадте. Далеко глядел Петр I, закладывая крепость! Было где отсидеться. Только англичане загоняли балтийцев туда раза три, по-моему. Кораблей можно много настроить, но где взять смелых и предприимчивых моряков для них в холуйской стране?
Только умной и по-женски привлекательной Екатерине I удалось пробудить в некоторых подданных чувство собственного достоинства — подняв предварительно чувство достоинства мужского. Поэтому при ней и состоялись все главные русские морские победы. Собственно говоря, не флот главная проблема России, а люди, народ. Так что очень пригодился Кронштадт. Большую часть всех военных лет Балтфлот отсиживался в мощной крепости. И в 1917-м «высидел» революцию.
Чем закончилась Крымская война — известно. Обнажила, мол, язвы самодержавия и послужила катализатором реформ. Есть, однако, и другое мнение: именно та давняя война и именно флот погубили великую Россию! Поскольку сразу после потери флота власти приступили к его возрождению. Но ситуация изменилась — и резко. Пришла эпоха паровых двигателей и стали. Стоимость кораблей возросла многократно, для их постройки понадобились не мужики с топорами, а современные заводы, железные дороги и много чего еще. И в первую очередь деньги! А их-то и не было.
Русские самодержцы всегда очень удивлялись этому неприятному обстоятельству. Все как будто в твоей власти, если только гвардейцы не задушат шарфом или не пробьют табакеркой висок. Все, кроме денег. И штамповать их пробовали больше, и печатать, а толку все равно не было. Воевать надо, а не на что! На войну их уходит чрезвычайно много. В 1853 году дефицит бюджета Российской империи составлял 53 млн. рублей, а в 1855 уже 307 миллионов. Сумма огромная. Это стоимость сорока Алясок или 120 первоклассных парусных линкоров. И что делать? То ли не строить их вообще, жить себе тихо-мирно и не попадать в такие ситуации, то ли наоборот — строить еще больше и попытать счастья еще раз? Как поступают в таких случаях истинные последователи имперской идеи? Вот именно.
Сначала помог Бисмарк. Пристроил русские государственные облигации на немецкой бирже. Тут взревновали недавние враги французы и тоже дали взаймы. И пошло-поехало! Страна прочно села на кредитную иглу. А поскольку Александр III немцев недолюбливал, то главным кредитором станет Франция. С известными последствиями. Из-за этих кредитов придется ввязаться в совершенно ненужную, гибельную большую войну, вылезть из которой уже не удастся.
Но мало этого! Мало в буквальном смысле слова — кредитов не хватало для модернизации армии и особенно флота. Поэтому Александр Освободитель пошел на отмену крепостного права — ради выкупа, наложенного на крестьян. Такое «освобождение» крестьяне еще припомнят в 1917 году. А когда и этого оказалось мало — пришлось продать Аляску. На что только не пойдешь ради великой цели.
Что ж, флот снова построили. Большой. Океанский. И снова захотелось куда-нибудь влезть. В этот раз – в Корею. Кто же думал, что эти странные японцы обидятся? Никто. Да и черт с ними, пусть себе обижаются! На то и строили броненосцы. А на обиженных воду возят. Но позорная Цусима подкралась незаметно — и страна снова осталась без флота. К слову сказать, Синоп так и остался последней крупной победой российских моряков, хотя флот строили еще не раз. Полтора века прошло с тех пор…
Думаю, вы не удивитесь, узнав, для чего после Русско-японской войны 1904—1905 гг. империя брала все новые и новые кредиты. Потеряв броненосный флот, бросились строить дредноутный! И когда подлые австрийцы обидели дорогих русскому сердцу сербов — разве можно было сдержать справедливый гнев? Разве это не повод к войне? Увы, новые, чудовищно дорогие линкоры всю долгую войну простояли в Кронштадте точно так же, как и старые, затем их экипажи взбесились от безделья — и флот окончательно погубил Россию.
Корабли вообще сыграли в ее судьбе роковую роль. Об одном из них Уинстон Черчилль писал, что он сильнее любого иного корабля изменил мировую историю — и в этом смысле равных ему нет! Речь идет не об «Авроре», а о немецком линейном крейсере «Габен». В начале Первой мировой войны он прорвался в Стамбул и заблокировал проливы, о которых мечтала еще Екатерина I, наняв своему внуку Константину Павловичу дядьку-грека. Последний так и не стал новым императором Византии, и не сорвал со Святой Софии полумесяц, вернув на законное место крест.
«Габен» перекрыл России кислород, лишил ее жизненно важных военных поставок и фактически обрушил крупнейшую монархию мира. Попутно рухнули еще две империи — Османская и Австро-Венгерская. Нет, даже три — забыл о самой Германии. Между прочим, то же самое — закрыть Босфор — могли сделать в свое время Нахимов с Корниловым — и не пришлось бы им копать окопы у Севастополя. Увы, не тот масштаб у этих храбрых командиров кораблей. Не флотоводцы они.
В сравнении с этим подвигом крейсер «Аврора» оказывается на задворках истории. И все же ее выстрел, даже если его и не было, символичен и тоже служит весомым аргументом в поддержку изложенной гипотезы. Ну а роль флота в судьбе СССР — тема отдельного разговора, хотя по большому счету коммунизм лишь развил и укрепил национальные традиции. О новой России судить пока рано, но если там снова заговорят об океанском флоте…
Впрочем, уже заговорили. Владимиру Масорину, главкому ВМФ России, уже понадобились атомные авианосцы, хотя бы штук шесть. Так он заявил в июле, на праздновании дня флота.