Уже давно пора ввести в Конституцию Украины новое положение: «спасение утопающих — дело рук самих утопающих», чтобы напрасно не обнадеживать тех мечтателей, которые еще надеются на какую-то демократию и считают временным свое продолжительное прозябание в узком кругу натурального хозяйства. Тем не менее народу все же присущ здравый смысл — это доказывает предельно низкий уровень доверия к власти.
— Характерно для сегодняшнего дня то, что треть населения Украины (35% опрошенных) считает: местные власти, милиция, Президент и его администрация, а также Верховная Рада — наиболее злостные нарушители прав и свобод человека. А половина наших граждан убеждены, что когда их права и свободы нарушаются, некуда и обратиться, все равно ничего не добьешься, — отмечает доктор экономики и социологии, профессор, научный руководитель Центра социальных экспертиз Института социологии НАНУ Юрий САЕНКО.
История сделала нас инвалидами тоталитаризма. Как и при «советах», люди находятся в среде полуправды относительно властей. Поэтому цена этого «монстра» испытывается исключительно на собственной шкуре. Наблюдаем социальный парадокс, который срабатывает на выборах как трагедия личности: «властям не доверяю, однако голосую «за» — роковая надежда зависеть от властей и надеяться, что они решат наши насущные проблемы.
В цивилизованном мире демократические преобразования базируются на народном доверии. Отношения с населением строятся по принципу социального договора. Его прообраз уже есть — предприятия заключают соглашения с работниками, там все прозрачно и гласно. Такой принцип должен охватывать широкую сеть социальных отношений. Тем не менее мы живем при режиме социального заговора. Гражданин, особенно предприниматель, кроме легитимных форм совместной работы, вынужден «сговариваться» с властями, партнерами, милицией, налоговиками, решая даже мелкие вопросы ценой взяток и услуг. С каждого активного человека сдирается нелегитимная «пошлина».
Круг доверия замыкается на семье и самом близком окружении. Родственным связям доверяют 92% населения. И преимущественно потому, что в семье не прибегают к социальному заговору, там можно не торговаться и не хитрить. Поэтому у коллег вдвое меньше симпатиков — 46% , ведь от сотрудников зависишь, с ними конкурируешь и договариваешься.
На фоне «всеохватывающей религиозности» (ведь 87% населения Украины отмечают свою принадлежность к той или иной конфессии) только 43% граждан доверяют церкви и духовенству. С одной стороны, объяснить это трудно. С другой — наводит на раздумья: 22% верующих не посещают церковь. Остальные 65% включают 41% тех, кто не знает, какой конфессии принадлежит их приход. Все же доверие церкви несколько возросло — с 36% населения в 1994 году до 43% в 2003-м.
С 1994 года выросло доверие к СМИ — с 20% до 34%. Этот факт можно объяснить только одним — украинское сообщество начинает привыкать к той дозированной информации и «темниковой» дезинформации, которой его ежедневно потчуют СМИ. Все же и 34-процентное доверие — успех относительный, во-первых, это всего треть населения, во-вторых, во времена перестройки доверие к журналистам достигало 70—80%.
Армии доверяют 33% граждан, в 1994 году таких было 38%. Здесь, собственно, и заканчивается существенно значимый уровень доверия.
Профсоюзы не перебрали на себя функцию консолидации общества и защиты интересов граждан. Во-первых, государство не выпустило их из-под своего давления, во-вторых, рожденные приватизацией производственные структуры различной формы собственности просто-таки запрещают наличие профсоюзов на своих предприятиях. Исследования доказывают, что особенно свирепствуют иностранные собственники и руководители совместных предприятий. Они знают, как на Западе гражданское общество защищает права сотрудников, — на нашей же территории правами человека можно пренебречь, так чего ради усложнять себе жизнь?
Местным властям доверяют 15% опрошенных. Это чрезвычайно низкий показатель, тем не менее правительству и Верховной Раде доверяет вдвое меньше. Местные власти больше зависят от электората.
В демократических странах допустимы очень сильные ситуативные колебания доверия к властям — как моментальная реакция на их действия. В свое время резко падало доверие населения Германии к Колю. Сейчас теряет доверие Буш.
В тоталитарном имперском государстве действуют особые законы. Посмотрите, с каким удовлетворением российское общество приняло заявление Чубайса о начале строительства либеральной империи (хотя непонятно, какая связь между либерализмом и империализмом). Эту идею поддержали и силовики, и президент. Именно поэтому Путину доверяют ныне 70—80% россиян.
У нас низкий уровень доверия к Президенту и власти, в противовес российскому, подтверждает торжество нашего здравого смысла. Мы адекватно оцениваем власть. Россияне же — поддерживают произвол. Поэтому наше общество значительно здоровее. Другое дело — оно такое терпеливое, пассивное, аж сонное...
Мы несем огромную ответственность за то, чем спасаемся и спасаем близких. И одновременно мы чрезвычайно безответственны в том, что не требуем от социальных структур решения наших проблем. Никто не выходит на улицы протестовать против милицейского произвола. Отсутствует еще культура решения своих проблем в судовом порядке. Это — гражданская безответственность. И все это вместе означает поворот к натуральному хозяйству. Не правы те, кто считает, что мы живем в неструктурированном обществе. Оно четко структурировано — по феодальной модели выживания. Правда, трудно уловить его критерии — и для науки тоже. Одно понятно — мы являемся постсоветским неофеодальным образованием, пульсирующим между «здесь» и «потом»...