Мы боимся и молчим. Нам стыдно, и мы не хотим говорить на эту тему. «Как-то устроится, переживем...» — так жертвы домашнего насилия утешают себя в ситуации, когда собственный дом становится опасным местом, а жизнь оказывается под угрозой. Так себя утешала и я.

Когда я очутилась перед выбором — убегать из дома самой или со своими собаками (потому что их он тоже бил), — то единственное, что помнила из курсов работы с травмой: отвлечь внимание и выжить. А потому, в чем была, в том и убежала. Собаки бежали рядом и думали, что это веселая игра. Даже мячик с собой прихватили. Мой шрам на щеке зажил, через несколько дней я снова начала дышать полной грудью, хотя горло еще болело, а синяк на руке, переливаясь разными оттенками, сошел через месяц. Я выжила. Меня спасли друзья, услышавшие мое неразборчивое объяснение по телефону: я хрипела, у меня была истерика… Когда я бежала в соседний двор, казалось, что он гонится за мной. Моя подруга, работавшая в правозащитной организации, посоветовала, чтобы я сняла побои. А таксист, который вез меня к друзьям, сказал: «Я работал в уголовном розыске, ничего вашему другу не будет, так что снимите побои, пусть будет»…

Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы отважиться рассказать о домашнем терроре близким друзьям. Как и большинство пострадавших, я не спешила обращаться за помощью. Я думала как жертва: лучше умру от боли, чем кому-то расскажу, потому что я его боюсь. На вопрос, почему не пошла в полицию, я как-то вяло отвечала: «Он — публичный человек, у него замечательные актерские способности, которыми, чтобы оправдать свою слабость, обернет ситуацию в свою пользу». И это тоже было страхом. И безответственностью перед его следующими жертвами. Потому что, как оказалось, он бил женщин и до меня.

Мне было очень больно снаружи и еще больше внутри, потому что причиной последнего всплеска агрессии стал… недостаточно сладкий пирог. «Ты не могла положить больше сахара? Мы что, живем в Голодомор 32-го?»

Пирог с тарелкой полетел в стену, а мне в спину — бокал, который разбился и поранил стеклом лицо. Потом он просто попер на меня, толкая в сторону горячей плиты, начал трясти за плечи, как куклу. Он кричал, что я ничего не умею, и его от меня тошнит, и, вообще, что я его люблю не так, как надо. Когда мне удалось убежать в спальню, он пошел следом, схватил меня за горло и поднял над полом; я хотела руками оттолкнуть его от себя, но он сжимал еще крепче. Мой пес старался его укусить, и за это он отбросил его ногой в другой конец комнаты. Схватив за волосы, он изо всех сил бросил меня на дверь. Это продолжалось 20 минут, потом я встала на колени и попросила больше меня не бить. Пообещала, что сделаю сладкий пирог... «Быстро. И хватит показывать всему миру, что ты хорошая, потому что ты никому не нужна, даже своим друзьям…» — это было последнее, что я услышала вслед.

Мне понадобилось два месяца работы с психотерапевтом, чтобы понять: никто и никогда больше не проявит ко мне агрессию. Тяжелые предвестники в виде оскорблений «мразь», «тварь», «тупое существо», которые я слышала от него, навсегда остались в прошлом. Лишь со временем я осознала, почему так тяжело было обратиться за помощью. Культура «терпеть» домашнее насилие в нашем обществе вынесена в ранг религии. Мы умеем долго терпеть дискомфорт, боль, у нас невероятно высокая толерантность к боли и низкая чувствительность к нарушению собственных границ. Традиционная система воспитания и социальных отношений учит нас «не выносить сор из избы». Это правило может быть даже не оформлено вербально, но впитано с молоком матери.

В нашем обществе царит мнение, что в насилии виновата именно жертва: это она все спровоцировала, это у нее слишком короткая юбка и «неправильное» поведение. И это создает иллюзию контроля реальности, дает веру, что если вести себя по правилам, то все будет хорошо. Мой опыт показал: это — абсолютная иллюзия.

Интересно, что в тот период я начала работать в правозащитной организации, но не могла сознаться даже коллегам. История с пирогом стала последней каплей. Немного успокоившись, я смогла выставить его за дверь своей квартиры раз и навсегда, чтобы больше никогда не возвращаться к этому опыту.

Но теперь остается ключевой вопрос: как с этим жить дальше и следует ли рассказывать? Следует. И жить, и рассказывать. Не для того, чтобы пожалели. А лишь для того, чтобы такое больше никогда и ни с кем не повторилось. Как с женщинами, так и с мужчинами. Чтобы общая практика молчания не создавала иллюзию безнаказанности. Потому что страшен не тот преступник, который творит свои поступки открыто, а который, нанося боль другому, в социуме ведет себя как «хороший, добрый и любящий», а дома старается «усовершенствовать» свою жертву, сделать ее лучше, красивее, послушнее.

Такое невозможно забыть. Притвориться, что это было не со мной, бессмысленно. Теперь, когда я слышу, что мои подруги сознаются в подобном, всегда поддерживаю их и предлагаю помощь. И это не означает, что я ненавижу мужчин или завтра разденусь и полезу на баррикады с плакатом «Все мужчины — палачи», чтобы доказать свою правду. Это означает лишь одно: мы живем в опасном мире, в котором наша безопасность — быть рядом с теми, кто действительно понимает и разделяет наши ценности, принимая нас такими, какие мы есть. Так что не молчите. Иначе однажды может быть поздно. Что касается моего опыта, то это лишь шаг, который я сделала, осознав, какими на самом деле должны быть нормальные отношения. И это точно не о гневе, страхе, агрессии и боли….

Куда обращаться?

Национальная «горячая линия» по предупреждению домашнего насилия, торговли людьми и гендерной дискриминации:

116 123 (бесплатно с мобильных телефонов)

0 800 500 335 (бесплатно со стационарных и мобильных телефонов).

Национальная полиция Украины:

l02 — говорите, что необходима ПОЛИНА (полиция против домашнего насилия)

0 800 500 202 — «горячая линия».

Национальная детская «горячая линия»:

116 111 (бесплатно с мобильных телефонов)

0 800 500 225 (бесплатно со стационарных и мобильных телефонов).

Линии работают анонимно, конфиденциально и бесплатно!

Мобильные бригады социально-психологической помощи:

https://www.msp.gov.ua/news/18476.html — контакты в регионах.

Интернет-Ресурсы:

«Разорви круг» — часть масштабной программы UNFPA, Фонда ООН в области народонаселения «Комплексный подход к решению проблемы насилия относительно женщин и девушек в Украине», которая имеет целью поддержать процесс укрепления национальных механизмов предотвращения и реагирования на гендерно обусловленное насилие. Программа реализуется в 12 областях Украины.

Международный женский правозащитный центр «Ла Страда-Украина» работает в направлении предотвращения торговли людьми, особенно женщинами и детьми, ликвидации всех форм дискриминации и насилия в обществе, содействия соблюдению прав человека, гендерного равенства и защиты прав детей.