UA / RU
Поддержать ZN.ua

ЕМУ МНОГОЕ БЫЛО ДАНО, А ОСТАЛЬНОЕ ОН ДОБИРАЛ ВЗЯТКАМИ...

Власть усиленно твердит, что хочет служить народу. Однако это у нее не очень-то получается. Взять хотя бы набившую оскомину «проблему коррупции»...

Автор: Валерий Дружбинский

Власть усиленно твердит, что хочет служить народу. Однако это у нее не очень-то получается. Взять хотя бы набившую оскомину «проблему коррупции». Ну не может власть ее решить, и все тут! Тем более что само веселое и дерзкое рыночное время окончательно освободило народ от комплексов. Было бы что дать — и рука не дрогнет, и скулы не покраснеют. В любой форме, в любой валюте, в любой таре и упаковке, натурой и безналом. Все берут, все дают, все об этом знают. На душе светло и покойно. Все и всяк имеет свою цену. Увы.

Дай, Джим, на счастье в лапу мне...

В советское время взятки, конечно, брали и, соответственно, давали. В «смазке» нуждались чрезвычайно многолетние очереди за дачными участками, машинами, гаражами, квартирами... Но не каждому было под силу дать, даже при наличии денег. Прав был старина Маркс: стыд — самое революционное чувство. Именно оно мешало даже сильным и смелым мужчинам пробиться сквозь общественное презрение к данному противоправному действу. Был еще, разумеется, и страх перед неотвратимым наказанием за содеянное. Краска заливала лицо, пальцы не слушались, сердце учащенно билось. Мучили вопросы: «Как дать — в конверте или без? В каких купюрах? Когда — до, во время или после? Что сказать? А может, промолчать? А вдруг не возьмет? Вдруг будет хуже — прогонит, позовет милицию?»

А жена нашептывала: «Нюня, мужик ты или нет?! Да берет же, берет. На какие шиши он дачи строит?!» — «Нет-нет, не могу, не могу, — противился честный муж. — Ну их, и так очереди дождемся». — «Дурачина, простофиля, жизнь идет, а ты ничего не умеешь. Вон, погляди, как люди кругом живут!» — не унималась жена.

Народ, конечно, меняется, и не исключено, что к лучшему. Мы ведь живем в эпоху перемен. Но взятка в Украине стара как мир. За услуги надо по-прежнему платить. Это — неотъемлемая часть нашего менталитета. Практический афоризм, усвоенный со школьной скамьи, здорово помогает в последующей взрослой жизни: не подмажешь — не поедешь. Народная мудрость, на то она и народная, что проверяется веками, обретая бессмертие: от трудов праведных не поставишь палат каменных. Актуально звучит, не так ли? Можно, осмелев, крикнуть возле любого более или менее достойного кирпичного особняка. О каждом чиновнике, который хотя бы годик посидел в начальственном кресле, можно сказать: был разутым, босым — стал раздутым боссом.

Наши вековые традиции не задушишь, не убьешь. Зарплата прилипает к чужим рукам. Пенсии стариков чиновники вкладывают в недвижимость. Налоги «крутятся» в коммерческих банках. Вообще специалисты утверждают, что от 40 до 70 процентов денег — где-то в теневой экономике. Все воруют и всем это достоверно известно. Как хорошо сказал наш прославленный сатирик: «Искусство взятки принадлежит народу».

А народ у нас, действительно, весьма изобретательный. Например, в одном селе на Житомирщине коррупция приняла уже немыслимые размеры. Стали средь бела дня воровать все подряд: от кормов до навоза. И тогда директор свинофермы наложил эмбарго. То есть теперь, когда свинарки приходят на работу, он их с утра запирает на весь день в хлеву с подведомственными им свиньями. И таким образом свинарки целый день ничего не коррумпируют. Интересная мысль, не правда ли?

Вообще, все народонаселение как-то незаметно превратилось в отъявленных взяткодателей. А еще замечено, что коррупция пускает корни... глубоко вверх. Да, в народе сегодня много говорят о коррупции в высших эшелонах власти и о том, что важные государственные персоны практически не доступны правосудию. Иногда правоохранительные органы возбуждают уголовные дела в отношении некоторых из них, но, как правило, до суда эти дела не доходят. Еще не состоялось ни одного процесса, когда бы перед судом предстали лица, известные стране не только обаятельными улыбками. Этим самым перед мировым сообществом утверждается мнение о том, что взяток у нас-таки да, нет.

Если больной хочет жить, то врач — тем более

Ваш сын уже жаловался, что до «пятерки» по английскому ему не хватило 10 долларов? Нет? Значит, у вас либо нет сына, либо он слишком мал (или наоборот — взрослый), чтобы учиться в школе. Но школа — только цветочки. Впереди — институт. И на вступительных экзаменах абитуриентам и их родителям намекают, что для более успешного поступления их ребенка надо сунуть круглую сумму «кому надо». Цифра колеблется от 2 до 10 тысяч долларов за поступление и от 50 до 500 долларов за каждый успешно сданный экзамен. Несколько десятилетий спустя историки будут ломать голову, откуда взялись столь точные суммы, которых ни один вуз, конечно, не назначал. В действительности — они не более чем плод народного воображения, материализованное представление о той или иной специальности. Но если определенная группа людей считает, что именно столько стоит поступить в вуз, эту сумму ловкие мошенники (чаще всего не имеющие никакого отношения к университету) с них и возьмут.

С вузами все понятно. А вот дать взятку чиновнику горадминистрации — это тоже надо талант иметь. Понятно, само слово «вымогательство» звучит грубо, а чиновник в своем кабинете не возьмет вас за грудки и не потребует: «Деньги давай!» Тут система Станиславского, глубокое проникновение в образ, игра полутонов и недосказанностей. Озабоченный взгляд, напряженное размышление, участливая улыбка: «Сожалею, но вряд ли чем смогу помочь. Инструкции. Сами понимаете. Вы — не единственный. Боюсь, что не получится». — «Постарайтесь, пожалуйста, очень надо, финансовые вопросы решим». — «Ну не знаю, не знаю, обещать ничего не могу».

Нет, наверное, ни одной фирмы, ни одного частного предприятия, которые бы функционировали без больших или малых взяток. Оказалось, взятка — первое необходимое условие для любого бизнеса в Украине. Есть даже интересные социологические исследования на эту тему. Оказывается, размеры взяток более всего бьют по мелким фирмам (это, видимо, одна из причин, почему у нас плохо развивается малый бизнес и не формируется средний класс). Посудите сами, фирма, где работают 10 человек, должна выплатить различным чиновникам в год до 1500 долларов, то есть по 150 долларов на одного работника. А фирма, насчитывающая 100 человек, даст взяток в размере 3500 долларов, то есть по 35 долларов на одного работающего.

Не только фирма и ее хозяин, но каждый гражданин нашей страны знает, что без взятки ничего добиться нельзя. Хочешь побыстрее (а не через полгода) сделать оценку дачи в БТИ — дай «на лапу», хочешь поскорее поставить на учет свой автомобиль — пошепчись с гаишником, попытаешься за один день прописаться в своем новом жилье — «перемолвись» с паспортисткой, пожелаешь скостить налоги — «подмасли» инспектора. Цены договорные...

Одним словом, за что бы ни взялся, почти наверняка придется вымостить себе путь банковскими билетами отечественного или заокеанского образца. Существует даже негласный ценник, своего рода «прейскурант на взятки», который, само собой понятно, в каждом городе — свой. В Киеве же эти цены, как и все другие столичные цены, «кусаются». Итак, место для торгующей бабушки у метро — 20 долларов, отмазка от армии — 2000, покупка водительских прав — 400, устройство ребенка в элитную школу — 500, оценка дачи в БТИ (в течение одного дня) — 300, выпускные экзамены — 150, золотая медаль — 1000, приватизация квартиры в доме, который идет под реконструкцию, — 1000, телефон вне очереди — 600, прописка — 150, подчистка документов для приватизации квартиры — 200, управление автомобилем в нетрезвом состоянии — 300, установка нужного дорожного знака (к примеру, для подъезда к дому) — 800, присвоение группы инвалидности — 800, удостоверение «чернобыльца» 2-й категории — 750 долларов... К слову, когда-то, еще в застойное время, я возмутился тем, что в киевской клинике моему соседу по палате прямо сказали: «Известному хирургу нужно платить до операции, иначе он поставит ее делать своих ассистентов». Меня урезонила дежурная сестра: «Если больной хочет жить, то врач — тем более».

Чиновники подвержены размножению

В Украине давно бытует мнение: хорошо, что мы после обретения независимости не отказались от старых советских управленцев, так как это были единственные люди, способные профессионально управлять страной и народным хозяйством. Назначь мы новых руководителей — и нас ждала бы страшная катастрофа.

Теперь, спустя 11 лет, понятно, сколь тупиковой оказалась опора на старые кадры. Они как раз доказали, что ничего решить не могут. Особенно в новых рыночных условиях. Да и успехи наших ближайших западных соседей говорят о том, что, как раз отказавшись от старых кадров, можно продвинуть общество вперед. Удивительно другое: как там (даже в условиях социализма) сумели подготовить других, несоветской школы руководителей, которые могут успешно трудиться в период смены общественного строя?

И по вертикали и по горизонтали власть слабая. Именно сегодняшние чиновники, эти серые кардиналы, растаскивают власть по кабинетам и кабинетикам, заставляя простого человека верить, что не закон, не здравый смысл, не демократия правят сегодня страной, а именно он, маленький чиновник.

У нас по-прежнему «бумаг», «программ», «планов» как всегда — громадье. Шуршание этой колоссальной интеллектуально-бюрократической работы оглушает. Министерства и ведомства едва успевают справляться с потоком исходящих «с верхов» бестолковых и противоречивых документов.

Наибольший ущерб обществу наносит высокопоставленный чиновник, который никогда не опускается до вульгарного конвертика с сотней-другой долларов. И ведет он себя по-другому. Он просто ставит свою скромную подпись, визирующую документ безупречного, на первый взгляд, содержания. Он всегда компетентно выступает и по телевидению, и на трибуне самого ответственного совещания. Он всегда отстаивает интересы отечественного производителя, а на самом деле лоббирует очередное вливание из бюджета страны в личные счета, хорошо замаскированные в оффшорных зонах... Это человек с обаятельной улыбкой, умной иронией, с тонким юмором и усталостью во взгляде, исполнительный, энергичный, прекрасно понимающий, что именно сейчас нужно сделать в интересах Украины. Он никогда не продаст эти интересы за сотню-другую долларов. Но за 500 тысяч продаст с удивительной легкостью и той же обаятельной улыбкой на усталом лице. «Некоторые подписи стоят миллион», — сказал мне сведущий человек, работающий в Кабмине. И добавил для полной ясности: «Долларов».

Высокопоставленный чиновник старается не иметь дела с преступными группировками и теневыми структурами. Его «клиенты» — президенты крупных банков. Например, есть банк, который не инвестирует деньги в промышленность хотя бы потому, что промышленность неконкурентна, не может произвести продукт мирового уровня и, стало быть, не принесет банку прибыли. В этих обстоятельствах президент банка ставит задачу всеми правдами и неправдами получить деньги из бюджета. При этом, разумеется, надо еще убедить правительство в том, что средства идут не только на благие цели, но и вернутся в бюджет очень и очень скоро. На самом же деле деньги нужны президенту банка для того, чтобы оплачивать личные и корпоративные расходы. И президент банка хорошо знает, что в правительстве всегда найдется чиновник с уже знакомым нам усталым взглядом и умной иронией, готовый за скромное, по его представлениям, вознаграждение убедить Кабинет министров в искренности и бескорыстности намерений банка и в итоге получить бюджетные деньги, которыми банку придется поделиться с тем самым чиновником. Схема эта работает стабильно вот уже много лет.

«Чиновники в той или иной степени подвержены размножению», — гласит один из законов, открытый сорок лет назад политологом, экономистом и сатириком Сирилом Паркинсоном. Это видно и на примере нашей страны — в скором времени чиновников может оказаться больше, чем рабочих... Согласно данным статистического управления, в 1991 году всех управленцев в Украине насчитывалось 284 тысячи. В прошлом году их численность перевалила за 710 тысяч, а по другим, независимым оценкам, даже за 1 миллион человек. Вполне возможно.

Количество служащих и объем работы совершенно не связаны между собой. Беда еще в том, что в министерствах и ведомствах оседают нередко далеко не самые лучшие, «дорабатывают» до пенсии пожилые работники и работницы, которых в профильных фирмах никто не возьмет и на полставки. Конечно, не все такие. Но таких много. Деньги они получают исправно (не то, что учителя или врачи), хотя об их «отдаче» всерьез говорить не приходится.

Каждый шестой государственный служащий сегодня не имеет высшего образования, каждый седьмой достиг уже пенсионного возраста. Вообще молодых чиновников в государственных органах чрезвычайно мало, приток их резко сократился. Если говорить о министерствах и ведомствах, то во многих из них половина работников — старше 55 лет, доля женщин превышает 70 процентов. Тенденция «старения» корпуса госслужащих очевидна.

Оказывается, во властных структурах могут служить и требуются весьма средненькие личности. Да, они могут многое не знать, откровенно «плавают» в большинстве вопросов, но как, когда и сколько «брать» — знают в совершенстве. Потому и взятка приняла самые изощренные формы. Существуют безналичные перечисления, продажа различных дорогостоящих товаров за бесценок, всякого рода бесплатные услуги. Не секрет, что многие чиновники входят в руководство коммерческих фирм, и лично я сильно сомневаюсь, что они работают там на общественных началах. Допускаю, что по платежной ведомости их фамилии не проходят. Однако... Почему, например, они не трудятся на «общественных началах» в совете ветеранов или в обществе инвалидов?

Да, очень трудно, почти невозможно представить, что у власти окажется вдруг какая-то когорта несгибаемых, плеяда неподкупных, которая станет распоряжаться многомиллионной собственностью и при этом сидеть на твердом окладе. Наши чиновники всегда были бедны и всегда брали взятки. Прежде всего потому, что были бедны. У замечательного сатирика Аркадия Аверченко есть даже небольшая повесть под многозначительным названием «Старинный славянский город Взятка».

Наша страна по такому показателю, как степень продажности чиновников, последние годы удерживается в группе лидеров, соперничая разве что с Нигерией и Пакистаном. Со школьных лет памятен смешной чиновник из пьесы Островского, который жаловался: «Эх, мама, я бы брал, кабы давали». Сегодня служивому человеку не пришлось бы сетовать на судьбу — дают часто, помногу и многим.

Сколько уже раз Президент начинал поход против коррупции! А она по-прежнему жива. А все потому, что у нас человек — это звучит гордо. А у них (в США, например) — нет! Не звучит! У них нет гордой Верховной Рады с ее неприкосновенностью. А у нас есть. У них всего лишь Конгресс, да еще без неприкосновенности. У них, например, уверены, что государственный служащий должен быть кристально чист. И именно поэтому (умрешь с этими США!) они там заранее считают, что каждый чиновник — негодяй и взяточник, а этот «каждый чиновник» должен доказывать всей своей деятельностью как раз обратное. В этих США высокопоставленную персону могут обвинить в коррупции даже только за то, что она взяла в долг у подчиненного. Вот такие там нравы! И не только там. В Южной Корее, к примеру, за взятки судят — и самых больших, и самых малых корейских начальников.

Так не хочется верить, что «ты — мне, я — тебе» остается вечной формулой наших взаимоотношений, вне зависимости от того, какой оказался на дворе общественный строй.

Верещагин из «Белого солнца пустыни» пил горькую, но был неподкупен, правда, в то время и честным служением можно было заработать все, что нужно, чтобы встретить старость. «Ты же знаешь, Абдулла, я мзду не беру. Мне за державу обидно».

Жаль, что честные «служивые люди» встречаются только в старом добром кино.