Недавно в должность главы представительства ЮНИСЕФ в Украине вступила Джованна Барберис. Работа в условиях военных конфликтов в стране для уроженки Италии не в новинку. В 2000–2005 годах госпожа Барберис возглавляла представительство ЮНИСЕФ в Молдове, а в 2005–2009-ых – в Грузии. Годы кризисные для обеих стран.
За почти четыре месяца в должности главы представительства ЮНИСЕФ в Украине Джованна Барберис еще не давала интервью и не слишком часто появлялась на публичных мероприятиях, очевидно, посвящая время изучению опыта предшественницы, ситуации в стране и выработке стратегии своей работы.
Накануне 25 годовщины празднования принятия Конвенции ООН о правах ребенка госпожа Барберис любезно согласилась ответить на вопросы ZN.UA. Мы говорили о ситуации на Востоке Украины, о манипуляции детьми, о проблемах временно перемещенных семей, о планах ЮНИСЕФ по помощи Украине в связи с военными действиями и многом другом.
- Г-жа Барберис, какие основные проблемы и направления работы вы определили для себя, какие кратко- и долгосрочные задачи поставили? Что станет приоритетным?
- Я не новичок в этой должности, могу назвать себя человеком опытным. И я вижу ситуацию в комплексе со всеми ее сложностями. В связи с кризисом в стране, прежде всего мы, конечно, должны пересмотреть уже принятую и подписанную с правительством Украины программу, которая была рассчитана на 2012–2016 годы. Эта долгосрочная программа рассматривала стратегические вопросы, в том числе реформирование социальной сферы.
Но сейчас мы должны реагировать на кризисную ситуацию и возникшие в связи с ней потребности.
Конечно, мы думаем о тех детях, которые находятся непосредственно в зоне конфликта и которым сегодня не так просто оказать необходимую помощь.
- Проводит ли ЮНИСЕФ мониторинг ситуации на Востоке Украины? Какими методами и источниками при этом пользуется? С какими организациями сотрудничает?
- Украина - огромная страна, и мы стараемся отслеживать происходящее на всей ее территории. Тем не менее, ЮНИСЕФ достаточно быстро отреагировал на ситуацию и установил мониторинговую систему на Востоке Украины. Сегодня у нас уже есть определенные наработки, система устоялась. Наши люди, так называемые мониторы, работают на местах с представителями гражданского общества, с неправительственными организациями, общаются с представителями местной власти и с простыми жителями. Безусловно, они ежедневно подвергаются опасности, потому что сама ситуация на востоке Украины опасна для жизни.
- Сколько детей, по вашим оценкам, находится в зоне АТО? Среди переселенцев?
- Должна сказать, что эта статистика ненадежна. По самым приблизительным подсчетам, количество вынужденных переселенцев составляет 460 тысяч человек. Из них, опять же, очень приблизительно - 127 тысяч детей. Речь идет о зарегистрированных перемещенных лицах. Мы предполагаем, что их реальное количество намного больше. Хочу отметить, что недавно введенная система улучшила процесс регистрации.
Что касается детей, находящихся непосредственно в зоне конфликта, то на данный момент очень сложно назвать какие-то цифры. Некоторые дети были перемещены, переехали в другие регионы. Некоторые остались в зоне конфликта. Некоторые уехали, а потом вернулись, когда территории были отвоеваны украинской армией. А некоторые с семьями уехали за границу.
Но мы знаем, что до начала конфликта на территории Донецкой и Луганской областей проживало около миллиона детей. И считаем, что этот миллион детей - та категория, которой мы должны помогать.
- Что вы можете сказать об их психологическом и физическом состоянии? Проводились ли ЮНИСЕФ такие оценки?
- В подобных ситуациях в любой точке земного шара самую высокую цену платят дети. Они подвергаются различным опасностям. Сам факт перемещения - с семьей, а тем более отдельно - уже стресс для детей. На это накладывается еще и травма, которую дети получили, став очевидцами военных действий.
Несколько месяцев назад ЮНИСЕФ проводило экспресс-оценку социально-психологического состояния детей, находящихся в зоне конфликта. Результаты показали, что более 60% детей, ставших свидетелями или даже участниками того или иного вида насилия, военных действий, имеют психологическую травму. Безусловно, они нуждаются в серьезной поддержке и реабилитации. Социально-психологическая помощь этим детям и членам их семей - один из приоритетов работы ЮНИСЕФ.
Нас также беспокоит качество санитарно-гигиенических условий центров, в которых пребывают семьи с детьми, когда перемещаются. В некоторых местах в результате военных действий система водоснабжения нарушена. Местные власти, конечно, прилагают все усилия для скорейшего их восстановления. Но у них нет возможности позаботиться о качестве питьевой воды, потребляемой населением. Так что санитарно-гигиенические условия и водоснабжение - это еще один приоритет в нашей работе.
Мы также обеспокоены учебным процессом в зоне конфликта. Как известно, не все школы открылись 1 сентября, не все работают в полном объеме, а некоторые из открывшихся стали опасны для жизни и здоровья детей. И это не только опасность из-за близости военных действий, и того, что туда могут попасть снаряды, но еще и возможность нахождения взрывчатых веществ вблизи школы на освобожденных территориях. Недостаток информации об опасности мин и взрывных предметов ставит под угрозу жизнь детей и их родителей. С целью создания безопасной среды для детей ЮНИСЕФ совместно с Минобразования и Государственной службой по чрезвычайным ситуациям разработал антиминную кампанию. Мультфильмы, информационные плакаты и брошюры, рассказывающие о взрывоопасных предметах, распространяются в школах и среди взрослых на Востоке Украины.
- Считаете ли вы достаточными меры, предпринимаемые правительством Украины для защиты детей в нынешних условиях? Что, по-вашему, не было сделано или сделано в недостаточной мере? К примеру, закон о временно перемещенных лицах подписан президентом лишь недавно, а механизмы снятия налогообложения с благотворительной помощи не разработаны…
- Сложно сказать. Когда такой конфликт только начинает разворачиваться, трудно предугадать, до каких масштабов он разрастется и какими средствами можно погасить или уменьшить возникающие в результате риски. Поэтому в какой-то мере можно оправдать то, что украинское правительство в начале конфликта не обратилось за гуманитарной помощью и поддержкой.
Безусловно, правительство предприняло определенные шаги для решения возникающих в кризисной ситуации проблем. Конечно, они недостаточны. Но мы понимаем, что перед правительством стоит множество задач. Это война, на которую брошены большие силы. Правительство делает довольно много для того, чтобы восстановить нормальный образ жизни на освобожденных и контролируемых украинской властью территориях. Мы также должны понимать, что в Украине очень тяжелое экономическое положение. И международные донорские организации думают о каких-то серьезных поддерживающих программах и вливаниях.
Безусловно, в законодательном поле не все было сделано из того, что должно. Это касается и задержки с подписанием закона о переселенцах, и того, будет ли он реализован. В ближайшее время это большой вопрос. Внесение изменений в Налоговый кодекс тоже оставляет желать лучшего. Эти два фактора намного улучшили бы ситуацию с помощью людям, которые в ней нуждаются.
Международное сообщество говорит об этом уже давно. Тем не менее, проблема до сих пор остается нерешенной.
- Каковы планы ЮНИСЕФ в отношении помощи Украине: как правительству, так и неправительственным организациям? Какими могут быть виды и формы такой помощи?
- Мы работаем с правительственными организациями и находимся в постоянном контакте с ними, в том числе с представителями местных властей. Но непосредственно наши программы реализуются через общественные организации. Наша помощь доходит до конечного получателя по каналам неправительственных организаций, определенных групп гражданского общества, которые начали работать на местах в самом начале конфликта в Украине. Они очень активны и динамичны как в действиях, так и в своем развитии.
Что мы делаем? Для улучшения санитарно-гигиенических условий среди уязвимых категорий населения (переселенцев, семей с детьми и т.д.) мы распространяем санитарно-гигиенические пакеты разного типа - для малышей, для детей-подростков, для всей семьи. Например, с помощью специальной гуманитарной программы ЕС нам удалось передать такие пакеты более 60 тысячам семей с детьми. Безусловно, донорами являются и многие другие организации. Но именно эта на данный момент предоставляет наибольшее финансирование. Благодаря ей мы также сможем помочь 20 тысячам учеников, отремонтировав санитарные помещения в школах. А финансирование от японского правительства даст возможность заняться ремонтом школ, пострадавших в результате военных действий, оборудовать там санитарно-гигиенические помещения. Это один пример нашей помощи пострадавшим.
Второй - проведение тренингов для психологов. Мы предполагаем, что в результате более трех тысяч детей и членов их семей, пострадавших от конфликта, получат социально-психологическую помощь. Эти психологи будут работать также с учителями, медиками, воспитателями, приемными родителями - теми, кто работает с детьми или же находится в их непосредственном окружении.
Мы также намерены помогать (уже помогаем) не только напрямую пострадавшим семьям и детям, но и общинам, сообществам, гостеприимно принимающим их у себя. Мы хотим создать внутри этих сообществ некие центры, в которых люди будут получать социально-психологическую и консультативную помощь и поддержку, необходимые оказавшемуся в такой ситуации человеку.
- Вся помощь ЮНИСЕФ направлена на совершенно конкретные цели. В каких суммах она выражается?
- На данный момент мы располагаем семью миллионами долларов. Это не так много. Но вы понимаете, что в современном мире происходит множество конфликтов, и привлечь внимание к одному-единственному сложно.
Мы, безусловно, делаем все возможное, чтобы держать внимание доноров к конфликту в Украине, чтобы они понимали, насколько ситуация здесь сложна, и ресурсы для помощи необходимы. Чтобы показать, что именно необходимо сделать, где какие вливания требуются, нужно очень четко и конкретно обрисовать картину происходящего здесь и провести все необходимые исследования. Совместно с другими агентствами ООН мы разработали стратегический план реагирования в 2014-2017 годах на кризис в Украине. 9 декабря он будет представлен в Женеве международному донорскому сообществу, и мы надеемся, что это вызовет новую волну интереса к нашему региону и к происходящей здесь конфликтной ситуации.
Мы должны правильно понимать, что происходит. Ситуация изо дня в день ухудшается. Во-первых, в связи с тем, что пришли зимние холода, и люди без определенного места жительства, приспособленного к зиме, могут замерзнуть. Им нечего есть. У них нет сбережений, нет денег для того чтобы купить элементарные вещи. То есть здесь - реальные вопросы выживания.
- Каково отношение ЮНИСЕФ к фактам манипуляции детьми в российской пропаганде? Имею в виду как попытки вывоза детей (в том числе сирот) в РФ, так и фабрикацию недостоверных медиа-картинок, например, с распятым мальчиком?
- Использование детей в конфликтах не приносит желаемого результата ни одной из сторон. Это ужасно, и невозможно принимать. Дети и так платят самую высокую цену в таких ситуациях. Но помимо объективных причин, создаются еще и дополнительные, субъективные, когда их используют в каких-то своих пропагандистских информационных целях, как неодушевленные предметы.
Что касается перевоза детей из страны в страну, то этой проблемой занимался офис омбудсмена. И чтобы вернуть этих деток, мы экспертно поддерживали их в борьбе с другой стороной. Сотрудничество было достаточно успешным - в том числе и благодаря нашим адвокационным усилиям детей удалось вернуть в Украину.
Как вы знаете, в конфликтных ситуациях ЮНИСЕФ всегда соблюдает нейтралитет. Но мы четко придерживаемся позиции: ни в каких ситуациях дети не должны становиться предметом манипуляций и не должны использоваться ни одной стороной конфликта.
- Манипулирует детьми не только российская пропаганда, но и родители. Как защитить детей от того, что порождает в них избыточную агрессию?
- На самом деле не важно, откуда ребенок, из какой семьи и какую сторону поддерживает. Мы не говорим о контексте внутреннего напряжения и причинах, которые к этому привели. Ребенку, проявляющему агрессию по отношению к другим, так же необходима помощь и психологическая реабилитация, как и любому другому, ставшему участником или просто свидетелем насильственных или военных действий. Главное - спасти его и вывести из этого состояния.
В рамках социально-психологической помощи ЮНИСЕФ работает также с родителями. Мы учим их правильно говорить с детьми о насилии, с которым они могут столкнуться. А таких случаев в стране становится все больше. Важно научиться контролировать свои эмоции и правильно реагировать на окружающий мир. Это не всегда легко.
- На данный момент фактически упразднена служба уполномоченного по защите прав детей. Нужен ли Украине детский омбудсмен? И если да, то должен ли быть привязан к госаппарату?
- Омбудсмен по вопросам защиты детей - необходимый институт в стране, благодаря которому дети могут получать адресную и более эффективную помощь. Рекомендацию о создании такого института дал правительству Украины Комитет ООН по правам ребенка. В мире существуют различные примеры организации службы детского омбудсмена. В идеале она должна быть независимой структурой. Но дело это дорогое, поэтому существует тенденция сливать функции защиты прав ребенка с каким-то учреждением. В Украине функции по защите прав детей есть у уполномоченного по правам человека. В принципе мы рады уже и этому.
- Иммунизация, йодирование соли, борьба с ВИЧ/СПИД, туберкулезом и др. - наиболее известные программы ЮНИСЕФ в Украине. Будут ли они как-то корректироваться с учетом условий войны в стране?
- Сейчас мы пересматриваем программу нашего сотрудничества с Украиной. Обычные наши программы здесь и нынешнюю помощь в чрезвычайной кризисной ситуации мы хотим объединить в единый целостный механизм, чтобы предоставлять очень конкретную, адресную помощь в зависимости от потребностей того или иного географического региона. Украина настолько велика, что в каждом регионе есть свои специфические потребности. Мы хотели бы их понимать и реагировать адекватно. Для этого готовы активно включиться в реформирование своей программы. Надеемся, что скоро этот процесс начнет разворачиваться.
- АР Крым и г.Севастополь имеют сейчас неопределенный статус оккупированных территорий. Работают ли там программы ЮНИСЕФ? Как вы оцениваете ситуацию с защитой прав детей там?
- У нас действительно нет доступа в Крым. И, к сожалению, мы ничем не можем помочь находящимся там детям. Хотя раньше наши программы успешно работали в Крыму, сейчас они прекращены. И на самом деле это вопрос - каким образом мы можем вернуться и возобновить работу в регионе. Тем не менее, людям, перемещенным из Крыма в связи с кризисной ситуацией, ЮНИСЕФ также предоставляет помощь.
- В украинском обществе сейчас активно обсуждается вопрос о том, должна ли Украина продолжать социальные выплаты на оккупированных территориях Востока страны. Что вы думаете по этому поводу?
- Возникновение такого феномена, как прекращение социальной помощи в этом регионе, безусловно, приведет многих людей к конкретному решению - что делать. У них есть выбор - либо переезжать в Украину и получать предусмотренную законодательством страны помощь, либо оставаться в том регионе и ожидать, что какая-то другая страна начнет их спонсировать. Здесь людей, конечно, ставят перед выбором. Я могу догадываться о причинах такого решения, но с гуманитарной, экономической, с точки зрения социальной защиты оно, возможно, не самое эффективное. Время покажет.
- Вы возглавляли представительство ЮНИСЕФ в Молдове и в Грузии как раз во время военных конфликтов там. Каким антикризисным опытом этих стран мы могли бы воспользоваться?
- Каждая страна имеет свои особенности. Сходство в том, что в таких конфликтах всегда страдает множество семей, детей. Им необходима помощь. Ликвидация последствий конфликтных ситуаций зачастую имеет долгую временную перспективу. Безусловно, необходимо принять какое-то политическое решение, потому что пока оно не принято, поток переселенцев будет продолжаться, и это приведет к плохим последствиям. В Грузии до сих пор есть люди, живущие в контейнерах в ожидании чего-то.
- Я слышала, что в 2008 году жилье для переселенцев там было построено буквально в течение трех месяцев…
- Если сравнивать с ситуацией в Украине, то тогда донорское сообщество отреагировало моментально. Да, им удалось построить достаточно нормальное жилье для людей. Но переселенцы все равно стоят перед выбором - остаться или вернуться на прежнее место проживания. И для того, чтобы они смогли определиться в своих жизненных стратегиях - где им жить и строить свое будущее, - необходимо какое-то политическое решение. Жить в перемещенном состоянии - большие страдания для человека.
- Вы недавно вернулись с конференции "Укрепление национальных механизмов в сфере защиты детей от небрежного, жестокого обращения, насилия и эксплуатации", проходившей в Минске. Каковы ее основные выводы?
-Ситуация в каждой стране разная. Но можно сделать один общий вывод: насилие над детьми не зависит ни от социального статуса, ни от благосостояния семьи, ни от среды, в которой проживает ребенок, ни от страны и уровня ее цивилизованности. Это общая проблема для всех стран. И на пороге празднования 25-летия принятия Конвенции ООН по правам ребенка мы понимаем, что успех еще не достигнут. Еще многое предстоит сделать.
Еще один важный вывод конференции - борьба с насилием над ребенком должна вестись комплексно. Это не вопрос отдельного министерства, а работа всех причастных министерств, неправительственных организаций, гражданского общества, усилий местных сообществ. Позитивный результат может быть достигнут только тогда, когда усилия всех причастных будут консолидированы в одном направлении.