Игорь Качуровский — профессор, доктор философских наук, литературовед, поэт, писатель, переводчик, лауреат Национальной премии им.Т.Шевченко 2006 года. Живет в Мюнхене. 1918 года рождения. Впервые об Иване Багряном в Украине услышали (о нем и о его произведениях «Сад Гетсиманський», «Тигролови», «Буйний вітер», «Маруся Богуславка») из цикла программ Игоря Качуровского на радио «Свобода».
В одном из ранних стихотворений Ивана Багряного сказано:
Перепілка в житі — ніжність,
В пшеницях волошки — дума.
Мак червоний — кров.
Друже, друже!
Геть з журбою!
Народились ми для бою.
Нам іти разом з тобою
Прирекла любов.
Поэту исполнилось двадцать, когда он писал эти строки. Но способность к борьбе и предназначение бороться прошли с ним через всю жизнь, не оставляя его никогда.
Ахтырка была в свое время уездным городом Харьковской губернии, но, поскольку Харьков — «новый город», все эти земли в народе считались Полтавщиной. Жило тогда в Ахтырке 25800 душ населения. 19 сентября 1906 года (по старому стилю) это население увеличилось на одну душу: в семье каменщика Павла Лозовяги, которого верноподданный писарь или поп сделал «Лозовягиным», родился сын, названный Иваном. Мать — девичья фамилия Кривуша — была родом из зажиточных крестьян села Куземина. Будучи подростком Иван Лозовягин был свидетелем того, как чекисты в этом селе замордовали его деда и дядю.
В шестнадцать лет будущий поэт закончил школу. После этого несколько раз меняет работу и местожительство, есть сведения, что он уже тогда печатался под псевдонимами.
В двадцать лет Иван Багряный (уже можем его так называть) поступил в Киевский художественный институт. Тогда же он вошел в литературную организацию «Марс».
На те годы (конец двадцатых) приходится довольно интенсивное поэтическое творчество Багряного: поэму «Аве Марія» он издал без разрешения цензуры — и ее конфисковали, сборник «В поті чола» цензура не пропустила, так же попала под запрет и поэма «Монголія». Но в 1929 году увидел свет сборник стихов «До меж заказаних» (само название свидетельствует о бунтарском характере произведения...), а в 1930-м — поэма «Скелька», названная, по тогдашней моде, «романом»). Необходимо признать, что стихи молодого поэта были несколько неровными.
А критика между тем замечает в стихах Багряного «отрыв от действительности», видит в них характер распада, замечает, что автор «не наш». И вот О.Правдюк выступает в 1931 году со статьей-доносом, статья называется «Кулацким путем». Там сказано: «С самого начала поэт стал певцом кулацкой идеологии и по сей день остается таковым»...
16 апреля 1932 года Ивана Багряного арестовали в Харькове. В письме к следователю он откровенно высказал свои взгляды на национальный вопрос. Далее цитирую по статье В.Усаня в книге «Вірю»: «Особлива Нарада при Колегії ДПУ УРСР 25 жовтня 1932 року постановила: «...Лозов’ягіна-Багряного І.П. з-під варти звільнити, позбавивши права проживати на Україні протягом 3-х років».
Так Багряный оказался в ссылке — на Дальнем Востоке. Трехлетнюю ссылку он не отбыл, так как попытался сбежать. Побег ему не удался, и он на три года попал в концлагерь там же, на Дальнем Востоке. Пребывание в кругу украинских поселенцев дало Багряному материал для повести «Тигролови», однако не следует преувеличивать автобиографические элементы в этом произведении — лучше поговорим об определенных реминисценциях...
Отбыв срок, Багряный вернулся в Украину. В Харькове он посетил Смолича, очевидно, с намерением возвратиться в прореженный круг литераторов. Смолич уверяет, будто Багряный читал ему по памяти свой антисоветский роман. Как долго писатель пробыл на свободе, мы не знаем, известно, что его снова арестовали 16 июня 1938 года. В течение почти двух лет Иван Багряный выдерживал пытки, но желательных для следствия признаний не подписывал, — 1 апреля 1940 года его освободили.
О жизни и деятельности Багряного в 1940—1944 годах мы знаем очень мало. Правдоподобно, что он определенное время работал декоратором в Ахтырском театре, а после прихода немцев печатался в местной газете.
В 1943 году, по-видимому, уехал на Запад. Были у Ивана жена (первая) и сын. И мы не знаем, мог ли он взять их с собой (потому что так сложились обстоятельства), или же жена просто не захотела выезжать с ним в неведомый чужой мир.
В 1944 году в Тернополе Багряный написал свое самое известное поэтическое произведение — поэму «Гуляй-Поле». Тогда же — возможно, через Иосифа Позичанюка — он вошел в круг оуновских подпольщиков. Есть сведения, что вместе с Позичанюком он принимал участие в создании Украинского главного освободительного совета — (по-украински Української головної визвольної ради, сокращенно «Угавер»).
Осенью 1943 г. Иван Багряный находился в галицком городке Моршине. И там его предупредили: «Только что гестапо арестовало Любченко... и ищут «второго редактора из Харькова». Добрые люди прятали Багряного, он попросил у них карандаш и бумагу, а когда опасность миновала, вынес из своего убежища четырехстраничную рукопись. Это были «Тигролови». В нашу литературу вошел талантливый прозаик.
Хотя «Тигролови» печатаются обычно с ремаркой «роман», но, если не отступать от общепринятых литературоведческих терминов, это типичная приключенческая повесть для молодежи.
Приключенческая повесть как литературный жанр имеет собственные формальные признаки, среди которых на первое место надо поставить четкое разделение персонажей на две категории: положительные и отрицательные, а также обязательный «хеппи-энд» — победу добра над злом. Но «Тигроловы» не полностью укладываются в жанровое определение «приключенческая повесть». Для Багряного, как, кстати, и для его читателей, большое значение имеет третий (первые два — приключенческий сюжет и пейзажные дигресии) аспект повести — ее идеологическая направленность: как положительные, так и отрицательные персонажи произведения Багряного выступают носителями определенных идеологических комплексов. Достаточно сказать, что главный герой «Тигроловів», Григорий Многогришный, — политический узник, сбежавший с транспорта, а его преследователи чекисты.
Летом 1945 года началась принудительная репатриация бывших советских граждан, находившихся на территории так называемого Третьего рейха. В течение 1945—1946 гг. было вывезено насильно около двух миллионов человек. Именно в это время Иван Багряный выступает с брошюрой «Чому я не хочу вертатись до СРСР». Ее сразу же перевели на несколько языков, этот голос дошел до западных политиков, по крайней мере до некоторых...
Уже в конце 1945 года Иван Багряный с несколькими единомышленниками начинает издавать газету «Українські вісті» (газета просуществовала более пятидесяти лет) и основывает Украинскую революционно-демократическую партию. Где-то в это же время он вступил в брак с Галиной Тригуб, которая пела в хоре Нестора Городовенко (в честь этого дирижера они своего сына назвали Нестором).
Тогда же Иван Багряный, наряду с публицистикой, начинает писать художественную прозу.
Выше было упомянуто, что в Киеве он входил в писательскую организацию «Марс», что должно было означать — «мастерская революционного слова». Это была более или менее толерантная, но отнюдь не верноподданническая группа украинских литераторов, которых считали «попутчиками». Именно к «Марсу» принадлежали два виднейших мастера тогдашней украинской прозы: Валерьян Пидмогильный и Борис Антоненко-Давидович. Мне кажется, что именно тогда Иван Багряный (которому, возможно, и не снилось, что он станет «прозаиком №1» в нашей литературе) воспринял-запечатлел в подсознании не столько технические средства, сколько уровень художественной прозы названных авторов.
В конце сороковых годов Багряный написал несколько произведений, на которых мы здесь останавливаться не будем. Скажу только, что драматическая повесть «Морітурі» — это своего рода эскиз к роману «Сад Гетсиманський».
«Сад Гетсиманський» — это книга о предательстве и отступничестве. Но также и о верности, стойкости, несокрушимости, сохранении человеком чести и достоинства при, казалось бы, невозможных обстоятельствах.
Что же касается тюремно-лагерных романов, то их не так уж много в мировой литературе: ведь роман как литературный жанр должен освещать многогранную жизнь, широко показывать события, в нем должна быть богатая галерея персонажей. Так, к чести Багряного, следует признать, что ему удалось преодолеть ограниченность тюремных условий и создать настоящий роман — по всем правилам сюжетной архитектоники. Ведь сюжет эпического произведения должен быть трехмерным и его должны характеризовать длина (то есть продолжительность во времени), ширина (количество персонажей и сюжетных линий) и глубина (психологическая мотивация поступков, раскрытие человеческих характеров). Время в литературном произведении — это, как известно, вещь условная, а что же касается ширины и глубины романа, то Багряный дал такое богатство человеческих типов — как следователей, так и узников — и так глубоко заглянул в их души, что «Сад Гетсиманський» с полным правом можно причислить к выдающимся произведениям украинской литературы, поставить его в один ряд с такими романами, как «Перехресні стежки» Ивана Франко, «Кирпатий Мефістофель» Винниченко, «Місто» Пидмогильного. Но сюжет «Саду Гетсиманського» имеет еще одно измерение — четвертое. Постичь его нам поможет внеконтекстуальный материал этого произведения: авторская ремарка и эпиграф. Сначала прочитаем ремарку:
«...прізвища всіх без винятку змальованих тут працівників НКВД та тюремної адміністрації, а також усі прізвища в’язнів (за винятком лише кількох змінених) є правдиві».
А теперь — эпиграф:
«Отче мій! Коли можна, нехай мимо йде від мене чаша ця... Ще він говорив, коли се Юда, один з дванадцяти, приходить, а з ним багато народу з мечами і дрюччям, од архієреїв та старших людських. Та й узяли його.
Євангеліє від святого Маттея, глава двадцять шоста».
Несложно убедиться, авторская ремарка свидетельствует о первом, реалистическом, плане романа, о его познавательно-документальном значении, а эпиграф — о втором плане, о мистической сущности произведения Багряного. Этот мистический элемент я и назвал «четвертым измерением сюжета»...
«Буйний вітер» должен был стать главной работой писателя, но у нас есть только первая часть — роман «Маруся Богуславка», раздел части второй и часть предпоследняя — «Огненне коло», которая в отрыве от «Марусі Богуславки» не оказывает надлежащего впечатления.
В плане изложения «Маруся Богуславка» уступает произведениям Пидмогильного и Антоненко-Давидовича, поскольку автор стоял перед проблемой: или же печатать так, как есть (без стилистической правки), или не печатать вообще.
А в глазах западного читателя литературный стиль может стать решающим фактором — ведь в то время, как перевод «Тигроловів» имел немалый успех, французский перевод «Саду Гетсиманського» никакого резонанса не вызвал. Только года два назад я узнал, в чем дело. Мой хороший знакомый, который первую часть жизни провел в Париже, вторую — в Москве, а третью — доживает в Мюнхене, попробовал прочитать тот перевод — и не смог: столь неудачно и коряво перевел это произведение российский политик Григорий Алексинский...
Второй существенный фактор, определяющий художественную ценность литературного произведения, — это персонажи: в какой степени автор сумел создать образы живых и конкретных людей. Ата в романе «Маруся Богуславка» — светлая, я сказал бы, лучистая женская фигура.
Наконец третий фактор, определяющий художественную ценность литературного произведения, — это сюжет. А сюжет был издавна самой слабой стороной нашей литературы.
Игорь Костецкий по достоинству оценил «Марусю Богуславку», назвав сюжет произведения наиболее совершенным во всей украинской прозе.
К этой характеристике я еще добавил бы, что этот роман следует признать коронным произведением нашей литературы. Но «Маруся Богуславка — первый из серии романов, у которых было общее название «Буйний вітер». Из этой серии увидело свет лишь предпоследнее произведение, вышедшее из печати первым, «Огненне коло». Да еще в журнале «Нові дні» был в свое время опубликован один раздел из ненаписанной второй части. Мы надеялись, что после смерти писателя найдутся хотя бы черновики остальных частей «Буйного вітру»...
Черновики, правда, нашлись, — но это было совершенно другое произведение — «Людина біжить над прірвою». Василий Иванович Гришко стал составителем этих записей, и они вышли отдельной книгой.
Не меньше внимания Иван Багряный уделял и публицистике.
Как публицист он высказал мнение, что в Украине и в партии, и в комсомоле находятся наши кадры. В определенных кругах это вызвало настоящее возмущение, ведь наши эмиграционные деятели не понимали эволюции понятий «партия» и «комсомол». По мнению Багряного, уже после войны, когда руководящие должности мог занимать только член партии, сформировался новый тип комсомольца и партийца. Процент ослепленных идеями коммунизма среди этих людей уменьшался.
В ответ на советскую пропагандистскую литературу, призывающую украинцев возвращаться на родину, Багряный на том же художественном уровне, рассчитанном, как заведено было говорить, на вкус колхозного бригадира, написал стихотворную сатиру «Антон Біда — герой труда». Думаю, что сейчас это произведение не более чем воспоминание.
Обращение автора к детской психологии дало украинским детям два замечательных произведения: «Казка про лелек та Павлика-мандрівника» и «Телефон».
Подводя итог вышесказанному, хочу сказать, что Багряный был своеобразной, яркой, многогранной и неповторимой личностью.