Когда в дом приходит беда, у многих опускаются руки. Между тем, из самого, казалось бы, безвыходного положения есть, как минимум, два выхода: легкий — махнуть на все рукой и более сложный — научиться с этим жить дальше, несмотря ни на что, быть счастливым. Ведь у каждого есть свой шанс.
Второго ребенка Марина и Олег ждали с нетерпением. Еще бы — долгожданный мальчик! По крайней мере в этом уверяла молоденькая докторша, делавшая Марине УЗИ. По всем показаниям мальчик должен был родиться в срок крепеньким и здоровым. Но случилось непредвиденное: во время очередного похода на базар Марина зацепилась за корзину, выставленную одной из торговок прямо на землю, и упала. Роды начались стремительно, и по хмурым лицам врачей из подъехавшей «скорой» Марина поняла, что все намного хуже, чем она предполагала. Возникли тяжелые осложнения и малыш появился на свет с родовой травмой. Через несколько месяцев поставили страшный диагноз — ДЦП.
Решив не отступаться от крохи, родители стали воспитывать его дома. Но это оказалось нешуточным испытанием. Обычно веселая и уравновешенная Марина от постоянных мрачных мыслей начала превращаться в форменную психопатку: по любому поводу срывалась на крик, ходила часто с отрешенным лицом, запустила себя и дом, на дочь и мужа обращала внимание лишь тогда, когда они ей мешали. Олег начал подумывать о разводе, но останавливала дочь Дашенька. С ней он при каждой возможности уезжал к своей матери в Житомир, брал с собой в отпуск и на встречи с друзьями. Пусть уж лучше смотрит на выпивающих мужиков, чем на потерявшую человеческий облик мать, полагал он.
Возможно, в конце концов они бы и развелись, но помог случай. Как-то вечером позвонила бывшая одноклассница Марины и пригласила на пятнадцатилетие окончания школы. Олег идею поддержал — мол, пойди, развейся, посмотри, как люди живут, а мы с Дашкой и без тебя справимся. Увидев своих бывших одноклассников красивыми, веселыми, строившими планы на будущее и гордившимися детьми, Марина не выдержала и заплакала. Дело было в ресторане и ее одинокую вздрагивающую в уголке фигурку заметила немолодая дама, сидевшая за соседним столиком. Она подошла к Марине, поговорила и уже минут через пять у молодой женщины высохли слезы, а в глазах появилась надежда. Доброй «феей» оказалась Нина Завадская, психолог-психотерапевт одного из столичных кризисных центров, специализирующаяся на работе с семьями, в которых живут инвалиды.
— Может быть, мне все-таки отдать Владика в интернат? — спросила ее на следующий день Марина, сидя в уютном кабинете центра.
— Конечно, если ты собираешься и дальше оплакивать свою жизнь в целом и злополучный поход на базар в частности. В этом ты — не исключение. Подобным образом ведут себя многие матери. Некоторые идут еще дальше и срывают свое недовольство на несчастных детях, полностью отказываются от них. В одной семье малыша сразу отдали в интернат, а знакомым и родственникам сказали, что он умер при родах. В некоторых случаях действительно лучше отдать ребенка в интернат, если дома ему, кроме изоляции в четырех стенах, ничего больше предложить не могут или не хотят. В интернате все-таки малыш не будет изолирован от общества.
У вашего Владика, судя по заключению детского психолога, интеллект в норме, следовательно в плане умственного развития он совершенно такой же, как и его физически здоровые ровесники. С этой позиции вы и должны общаться с сыном.
Хотя и недостаток умственного развития — тоже не конец света. Как заметил известный психолог Владимир Леви, сколько ума нужно для жизни, никто не знает. У меня живой пример — соседская девочка Ира. Еще в детстве поставили диагноз — олигофрения. Сейчас ей около 20 лет и она нисколько не чувствует себя несчастной. Более того, в нынешний период массовой безработицы у нее стабильный заработок: утром вывозит со склада детские коляски и доставляет их на базар продавцам, а вечером забирает. При этом Ира очень веселая, общительная, любит одеваться в блестящие кофточки и есть мороженое — денег на это хватает. Очень многие с высоким интеллектом мечтают о подобном образе жизни — иметь все, что нужно для душевного покоя.
Вообще в такой ситуации очень важно внимательно наблюдать за ребенком, чтобы помочь ему найти свое дело. Не «тянуть» до некоего среднего уровня, а дать возможность проявить собственные способности. Плохо считает, туго соображает, зато, возможно, любит заниматься с животными, выращивать цветы или рисовать.
Был у меня еще один случай с сыном одних высокопоставленных родителей. Перспектива отправить единственного ребенка в интернат для умственно отсталых их не устраивала, а в обычную школу мальчика не брали. Поговорив с мальчиком, я нашла ему замечательного педагога, учительницу начальных классов одной из наших школ, которая и стала с ним заниматься индивидуально. В результате ребенок, от которого отказывались во всех школах, закончил начальную школу ничуть не хуже многих (здоровых, с точки зрения школьных психологов) ровесников, умудрившись получить даже одну «пятерку» — по пению. Я не исключаю, что в будущем он займет далеко не последнее место в обществе, а недостаток умственного развития будет мешать ему не более, чем некрасивый нос.
Но тут главное не переборщить, дотягивая ребенка до средних отметок — душевное спокойствие намного важнее.
— Как относиться к такому ребенку в семье?
— Естественно. Не опекать излишне, не жалеть. Очень часто родители детей-инвалидов впадают в этот грех. Малышу же нужно разумное отношение. Если в семье есть другие дети, то воспитывать всех нужно одинаково, в том числе требовать и наказывать, если ребенок того заслужил. Конечно, не стоит требовать от умственно отсталого ребенка выполнения непосильной работы или ребенка с ДЦП критиковать за плохой почерк. Но любой малыш может и должен быть вежливым, выполнять посильную работу по дому, быть внимательным и чутким к окружающим. Хуже всего, когда близкие излишней заботой и вниманием каждый раз словно говорят — «Ты не такой, как мы». Подобная «тепличность» формирует иждивенческую позицию, что в будущем сослужит очень плохую службу.
Кроме того, родители, испытывая постоянный страх за малыша, передают его ребенку. Интуитивно чувствуя постоянное напряжение взрослых, дети становятся нервными, издерганными. Считая родителей непререкаемыми авторитетами, дети перенимают их отношение к себе. И вот уже сам малыш начинает думать, что он больной, несчастный, не такой, как другие, начинает сторониться сверстников. Но ребенка нужно любить, а не жалеть. Я убеждена, что это — понятия разные. Жалея малыша и оберегая от обидчиков-сверстников, родители воспитывают его замкнутым и неудовлетворенным собой.
Я знаю маму одной милой девочки, родившейся с огромным родимым пятном на лице. Конечно, мама жалела дочку, но она понимала, что девочке нужно жить среди людей, и как могла помогала находить друзей, вселяла уверенность в себя. Кстати, дети, находящиеся в постоянном контакте с детьми-инвалидами, довольно быстро привыкают к особенностям их облика и поведения, охотно с ними общаются и проявляют искренний интерес. Поэтому проблема в большей степени заключается в негативных установках родителей и ближайших родственников детей-инвалидов.
— Конечно, вы сравнили — родимое пятно и ДЦП.
— Любой диагноз — не приговор. Все зависит от отношения человека к своему недостатку. Сколько случаев, когда подростки лишали себя жизни из-за кривых ног или прыщей на лице. Между тем, дети, даже с таким страшным диагнозом, как у вашего Владика, могут быть счастливыми и вести нормальный образ жизни. Очень интересные достижения в спецшколе-интернате №15 для детей с ДЦП и последствиями полиомиелита. Их воспитанники не только учатся, приобретают профессию, но и играют в футбол. В интернате есть собственный театр, ребята устраивают вечера отдыха, ходят в кино. У них есть своя теплица, мастерские, где дети-инвалиды сами себя обшивают, ремонтируют обувь, делают мебель, глиняную посуду, занимаются фотоделом и росписью по ткани.
— Все равно такому ребенку сложно будет пробиться в жизни.
— Несомненно. У нас пока очень жестокое общество. На Западе к инвалидам относятся значительно более гуманно. С учетом инвалидов проектируются улицы и здания, проводится специальная идеологическая работа в обществе. Существуют реабилитационные центры, в которых инвалиды могут жить и работать при желании всю жизнь. В таких центрах все приспособлено для больного человека: автоматические раздвижные двери, лифты, кухня, прачечная. Все смонтировано на фотоэлементах и замках, которые не нужно нажимать — достаточно прикоснуться. В жилых комнатах также все, в том числе и посуда, приспособлено для больных. Доступно таким детям и все оснащение спецшкол — все включается и выключается фотоэлементами. Если ученик в помещении один, то об этом сообщает соответствующий датчик. В любой момент ребенок может позвать на помощь. К слову, услугами таких центров могут воспользоваться и люди, попавшие, например, в автомобильную катастрофу. И даже если человек после несчастья только шевелит пальцами, он сможет работать на компьютере, будет зарабатывать себе на жизнь и не чувствовать себя обузой для близких. У нас же, действительно, многие не хотят брать на работу инвалида, даже если он и хороший специалист.
— Вот видите!
— Тем не менее я убеждена, что как здорового, так и больного ребенка нужно готовить к самостоятельной жизни, стремиться развивать у них настойчивость в достижении цели, умение преодолевать трудности, учить рассчитывать только на собственные силы. Если родителям удастся научить ребенка думать не только о себе, то судьба его может сложиться вполне удачно. Недавно я смотрела передачу о человеке ростом около полуметра. Человеку уже далеко за 60, но это просто источник оптимизма и юмора. Он постоянно общается с детьми — что-то им мастерит, придумывает. У него есть семья, жена нормального роста и совершенно с ним счастлива. Так что главное, все-таки, это отношение человека к себе и к собственным недостаткам.
…Постепенно Нине Андреевне удалось восстановить мир и равновесие в душе и семье Марины. Владику уже пять лет, но несмотря на увечье — это живой и смышленый ребенок. Школьную программу он осваивает дома (в обычной школе ему было бы очень сложно передвигаться, да и не все учителя и дети способны естественно общаться с таким ребенком), дружит с ребятами из соседних квартир — они вместе играют в черепашек-ниндзя и роботов, увлекаются компьютером. Как полагает Олег, кибернетик по образованию, о будущей профессии мальчику переживать не стоит.