За ошибки политиков платят военные. И ценой высокой - своей жизнью. Так было и, наверное, будет. Инцидент на Даманском в 1969 году - яркое тому подтверждение. Сегодня-то мы знаем, что событиям на этом крошечном спорном пятачке земли, принадлежность которого той или иной стороне зачастую зависела даже от весеннего паводка, предшествовала величайшая ошибка Никиты Хрущева. Ведь до этого политического прокола, приведшего к конфликту, советско-китайские отношения крепчали день ото дня. Даманский - это символ ошибки, символ недальновидной политики. Конфликтная ситуация возникла из-за дипломатической неграмотности. А разногласия, приведшие к дальнейшим событиям, произошли между двумя амбициозными лидерами - Хрущевым и Мао Цзедуном. Поссорились из-за ерунды.
Мао в приватной беседе с нашим кормчим высказал мысль, что пора, мол, разделяться: одним, наиболее экономически развитым (то есть нам), - строить социализм, другим (то есть им) - заниматься теорией коммунизма. Хрущев, позабыв, что рядом переводчик, в довольно резкой форме возразил. Слова Никиты Сергеевича не остались без внимания китайского лидера. И после этого наши отношения охладели, да так, что начались инциденты на границе. Уже в 1964 году, кстати, во времена политического заката Хрущева, сходились стенка на стенку, иногда с палками наперевес. А в 69-м прогремели выстрелы. Китайцы расстреляли группу советских пограничников, которая осуществляла прикрытие тех, кто шел на переговоры.
Вот как вспоминает события тридцатилетней давности Герой Советского Союза, генерал армии, бывший начальник пограничных войск КГБ СССР Вадим Александрович Матросов: «С такой провокацией мы, конечно, до этого не сталкивались. Меня срочно направили в район конфликта. Накануне состоялся довольно любопытный разговор с Брежневым. Он позвонил мне домой, и первый же вопрос был: «Что там происходит? Это война?». Я ответил, что прилечу на место, разберусь в обстановке и доложу. «Нет, вы скажите - это война? - настаивал Брежнев. - Мне из Генштаба докладывают, что там есть уже все ее признаки». Я понял: он хочет, чтобы его разуверили. Говорю: по данным разведки - и нашей, и, кстати, Генштаба, - военной группировки вблизи границы не зафиксировано, первый эшелон отодвинут очень далеко. Так что о чем-то серьезном говорить преждевременно. Только после этих слов Брежнев успокоился».
Китайцев тогда, в 69-м, «усмирили «Градом» (установка реактивного миномета). Потери с нашей стороны составили 48 человек. Но в политическом плане это был полный провал. Кстати, политологи единодушно утверждают, что одной из причин, приведших к политической смерти Никиты Хрущева, наряду с провалом ракетной конфронтации вокруг Кубы, был и разрыв дружеских отношений с Китаем.
Две супердержавы, два потенциальных союзника побили горшки. Хорошо продуманная провокация сработала. Не помог и первый раунд советско-китайских переговоров. Пропагандистская машина нашего восточного соседа заработала на всю мощь. Документальные фильмы о событиях на Даманском, отснятые китайскими операторами, возымели свое действие.
В Китае началась настоящая истерия. Но, к сожалению, нашим политикам как всегда не хватило компромисса. В итоге на советско-китайской границе, протяженность которой семь с половиной тысяч километров, постоянно возникали нештатные ситуации. Инженерные сооружения, дороги, минные поля, доты, как грибы после теплого летнего дождя, в одночасье возникли по обе стороны границы. И лишь переговоры в Пекине, которые провел Алексей Косыгин, прекратили огонь с обеих сторон.
Естественно, вся тяжесть пограничного конфликта на реке Уссури легла на плечи наших «зеленых фуражек». Вспоминает Герой Советского Союза генерал Юрий Бабанский, непосредственный участник тех событий: «В то мартовское утро наблюдатель на вышке заметил непрошеных гостей. На заставе прозвучал сигнал тревоги. Начальник заставы старший лейтенант Стрельников поспешил к месту происшествия, оставив меня, тогда еще младшего сержанта, старшим группы прикрытия. Со Стрельниковым следовал старший лейтенант Николай Буйневич. Чуть поодаль двигались шесть пограничников. Их автоматы - по-походному за спиной.
Иван Стрельников шел на остров для того, чтобы, как это принято, заявить протест и потребовать от нарушителей покинуть пределы советской земли. Они прошли уже половину расстояния. Это были последние минуты тишины.
Сразу с трех сторон по пограничникам ударили автоматные очереди. Упали, сраженные насмерть, начальник заставы Иван Стрельников, его друг Николай Буйневич, молодой пограничник Николай Петров. На заставу он прибыл с кинокамерой и фотоаппаратом и за две минуты до гибели сделал три снимка. Маоисты унесли кинокамеру с собой, но фотоаппарат не заметили. Николай, собрав последние силы, спрятал аппарат на груди под полушубком, прикрыв его своим телом. Потом его снимки обошли весь мир: большая цепь китайских солдат, вооруженных до зубов. Второй - спокойно идущие Иван Стрельников и Николай Буйневич. И наконец, группа осатанелых пьяных китайских солдат, угрожающих советским пограничникам.
Бой был ожесточенным. Наша группа, экономив патроны, сдерживала превосходящие силы противника. Мы надеялись на подмогу, и она пришла. Виталий Бубенин, начальник соседней пограничной заставы, пришел на помощь. На своем бронетранспортере он вторгся в тыл китайцам, внес панику в их ряды и, по существу, решил исход боя... А в ночь на 15 марта китайцы устроили новое испытание советским пограничникам.
Группа бойцов во главе с Юрием Бабанским вынесла из этого боя бездыханное тело командира пограничного отряда полковника Демократа Леонова, которому звание Героя Советского Союза было присвоено посмертно.
Сегодня, по прошествии тридцати лет, даманские события можно воспринимать по-разному. Однако незыблемыми остаются героизм и самоотверженность людей, которые до конца исполнили свой служебный долг, невзирая на политические подтексты и личные амбиции сильных мира ушедшей эпохи.