«Люблю его безумно»... «Схожу с ума от любви»... Как утверждает британский эволюционный психолог Фрэнк Таллис в книге «Любовная лихорадка: любовь как душевная болезнь», подобные фразы являются не только поэтическими метафорами, но и точно отражают подлинную природу романтической, страстной любви.
Клиническая картина глазами поэтов и врачей
С начала цивилизации лучшими знатоками любви считались поэты. Первые поэтические описания страстной влюбленности мы находим на стенах египетских гробниц. Интересно, что фразы, комментирующие изображения танцующих и поющих актрис, выполненные три с половиной тысячи лет назад, полны выражений, которые сплошь и рядом можно встретить в текстах современных любовных песен и стихов («Не покидай меня, молю...», «Она завладела моим сердцем...» и т.д.). Там же приведены симптомы любовных страданий — как физических (тяжесть в теле и на сердце, бледность...), так и душевных (невозможность думать ни о чем и ни о ком другом, кроме как о предмете любви, неукротимое желание быть рядом, потеря смысла жизни при вынужденной разлуке и т.д. и т.п.). Примерно на тысячу лет позже точную и выразительную картину любовных переживаний описала первая известная миру великая поэтесса Сафо: «Лишь тебя увижу, уж я не в силах вымолвить слово... Под кожей быстро легкий жар пробегает, смотрят, ничего не видя глаза, в ушах же — звон непрерывный... Потом жарким я обливаюсь, дрожью члены все охвачены, зеленее становлюсь травы, и вот-вот как будто с жизнью прощусь я...».
Параллельно с литературной традицией описаниями любовного недуга занимались врачи. Так, согласно концепции Гиппократа, страстная любовь непременно приводит к любовной меланхолии — форме депрессии. Основоположник западной медицины Гален, следуя традиции Гиппократа, утверждал, что страстная любовь — следствие химического дисбаланса в организме. Во многих восточных языках слово, описывающее любовь, имеет мрачные оттенки: оно предполагает несчастье и намек на неизбежную боль. Неудивительно, что великий арабский врач Али Ибн Сина (Авиценна) включил любовный недуг в свой знаменитый трактат «Канон медицины», служивший авторитетным справочником для эскулапов в Европе и Азии в течение пяти столетий. К слову, подход Авиценны к трактовке любви-болезни был вполне современным: он считал первопричиной физических страданий психологические факторы, прежде всего зацикленность на предмете любви. В трактовке Авиценны, любовная лихорадка действует на мозг, нарушая причинно-следственную базу мышления и вызывая мучительные перепады настроения.
Серия открытий в области анатомии и физиологии человека, начавшаяся в XVIII веке, пошатнула веру в наследие Гиппократа и Авиценны. Одновременно стал терять свою популярность взгляд на любовь как болезнь. Вскоре, с легкой руки Фрейда, решающим фактором, влияющим на здоровье и поведение людей, стали считать секс. В наши дни психологи постепенно возвращаются к изучению любви как целого, в котором секс присутствует в явной или скрытой форме всего лишь как непременный и мощный элемент.
Диагноз: любовь
На сегодняшний день ни один из общепризнанных медицинских справочников не включает любовь в качестве психического заболевания, однако в них представлен широкий спектр ее верных признаков. Так, начальный этап страстной влюбленности обычно характеризуется повышением уровня физической энергии и активности (включая сексуальную), повышенными настроением и разговорчивостью, взлетающей до небес самооценкой, эйфорией, стремлением одаривать и облагодетельствовать предмет любви (и заодно весь мир), ощущением полета, пониженной потребностью в сне и отдыхе... Обратной стороной этого же состояния являются снижение способности адекватно видеть реальность, повышенная быстрота и сбивчивость мышления, чрезмерная самоуверенность, снижение уровня личной ответственности, нередко приводящее к игнорированию последствий сиюминутных наслаждений... Все вышеописанное напоминает психиатрический диагноз мании. Причем, если любовный роман идет негладко, мания сменяется депрессией: плохим настроением, потерей аппетита, неспособностью к концентрации, слезами, бессонницей...
Кроме симптомов мании и депрессии, любовь обычно характеризуется одержимостью предметом любви, что в значительной мере согласуется с описанием «обсессивно-компульсивного расстройства», или синдрома навязчивых состояний, подразумевающего мысли, импульсы или образы, отличающиеся повторяемостью, стойкостью, невозможностью избавиться от них. И это не просто внешнее сходство. Так, сканирование мозга влюбленных показало, что при взгляде на предмет своей страсти у них активируются те же области, которые возбуждены у людей с диагнозами «синдром навязчивых состояний» и «маниакально-депрессивный синдром». Эту же аналогию подтверждают и биохимические анализы крови... Но если влюбленные выглядят, чувствуют и ведут себя как душевнобольные, интересно бы выяснить почему.
Зачем нужна любовь?
После возвращения из пятилетней экспедиции на «Бигле» молодой естествоиспытатель Чарльз Дарвин всерьез задумался о женитьбе. Чтобы лучше организовать свои мысли, он расчертил лист бумаги на две колонки и в первую записал все пришедшие в голову аргументы в пользу брака, а во вторую — против. Трудностей с подбором пунктов «против» не возникло: новые обязанности мужа и отца оставят ему меньше времени на любимые занятия и денег на собственные нужды, вдобавок ему регулярно придется общаться с родней жены, а это не всегда бывает приятно... Единственное преимущество брака, которое смог найти основоположник теории естественного отбора, звучит анекдотично: «В качестве компаньона жена лучше, чем собака»... Через несколько месяцев Дарвин, однако, по уши влюбился в свою кузину, Эмму Веджвуд, и ему уже не надо было выяснять, что хорошего в женитьбе...
Чудесную трансформацию, случившуюся с ним так же, как с миллионами других людей, Дарвин пояснил с позиции своей эволюционной теории в книге «Происхождение человека и половой отбор». В концепции Дарвина, которую поддерживают и развивают современные эволюционные психологи, любовь была изобретена природой как механизм, не позволяющий людям уклониться от производства потомства. Если животные послушно следуют заложенному в них инстинкту, то люди, наделенные разумом и сознанием, могут поступиться интересами рода человеческого в пользу интересов сугубо личных, в круг которых не всегда входят соски, горшки, бессонные ночи и родительские собрания. Единственным средством, способным заставить нас преодолеть наш личностный эгоизм, является любовь — упоительное, романтическое и расточительное чувство, сродни временному помешательству, с которым не в силах справиться наш рациональный мозг...
Эволюционный подход поясняет многие характерные признаки любви. Так, например, скрытая овуляция у человеческих самок побуждает человеческих самцов быть постоянными и неутомимыми любовниками, дабы гарантировать репродуктивный успех. Слабость и уязвимость человеческих детенышей, нуждающихся в неустанной заботе и внимании, требует наличия обоих родителей, что гарантируется исключительными и идеалистичными отношениями между влюбленными. Когда же дети подрастают, это требование теряет свою остроту. Именно по этой причине страстная любовь, соединяющая пару в брачный союз, не может быть вечной. Как показывает опыт, она длится обычно от двух до семи лет, что соответствует сроку, в течение которого можно выкормить грудью одного-трех детей. Другими словами, любовь-страсть «запрограммирована» длиться ровно столько, сколько нужно, чтобы произвести на свет следующее поколение...
Любовь-наркотик
Несмотря на то что любовные переживания зачастую являются болезненным опытом, большинство из нас стремятся к любви, ищут и зовут ее, ибо только она способна приносить нам особую радость и наслаждение. Объяснение этому парадоксу можно найти в довольно циничной аналогии, а именно в том, что мы — потенциальные «любовные наркоманы». И дело усугубляется тем, что «любовный наркодилер» сидит у нас внутри. Биохимики уже выявили «формулу любви» — соединение, концентрация которого в организме резко увеличивается, когда мы влюбляемся. Оно называется фенилетиламин и относится к группе амфетаминов. К слову, это же вещество выделяется под воздействием «гормонов страха», таких как адреналин, и одна из его функций — обострять наши органы чувств.
Еще одним биохимическим спутником любви является окситоцин, или «гормон привязанности». Это вещество выделяется в организме женщины во время родов и играет важную роль в налаживании процесса лактации. Ощущения острого удовольствия, похожего на оргазм, тепла и релаксации во всем теле, которые испытывают многие кормящие матери, связаны с выбросом окситоцина в кровь. Повышение концентрации окситоцина отмечается и у мужчин, любящих свою партнершу и детей. Окситоцин слабо влияет на сексуальное желание, однако его уровень заметно повышается с развитием близости и доверительности в любовных отношениях. Поцелуи, объятия и прочие проявления интимности стимулируют выработку окситоцина у партнеров обоего пола, а каждый пережитый оргазм играет роль мощного окситоцинового взрыва. Концентрация окситоцина у женщин, как правило, в несколько раз выше, чем у мужчин. Особенно он высок у влюбленных женщин в наиболее «производительном» с точки зрения деторождения возрасте (от 20 до 30 лет). Этим можно объяснить, хотя бы частично, почему женщины чаще и глубже попадают в так называемую «любовную зависимость», даже если по всем разумным меркам избранники совершенно им не подходят, а жизнь с ними мучительна и опустошающа.
Участь отверженных
Произнося заветное «я тебя люблю», человек ожидает адекватного ответного чувства. Мы по-детски верим, что если будем провозглашать нашу любовь достаточно внятно и настойчиво, то в конце концов добьемся желаемого результата. На самом деле, влюбляясь, мы автоматически подвергаем себя риску быть отвергнутыми. Эту горькую истину познаем довольно рано: первые подростковые влюбленности, настигающие нас, когда мы еще не осознали свое место в иерархии привлекательности, обычно безответны. Однако и став взрослыми, мы нередко попадаем в ту же колею — в области любви мы все, как правило, плохие ученики... Даже разделенная любовь может быть болезненным и нелегким испытанием. Любовь отверженная может буквально убить. Самоубийство — наиболее трагическое среди возможных осложнений, роднящих любовь и душевную болезнь: как говорит статистика, отверженные влюбленные относятся к той же группе риска, что и страдающие от клинической депрессии.
Поведение взрослого человека, переживающего несчастную любовь, имеет тот же механизм, что и реакция младенца на разлуку с матерью. В нем выделяют три фазы. Сначала идет протестная фаза, когда ребенок истошно и требовательно кричит. Затем его крик становится все более отчаянным и безутешным — фаза острого горя. Если мать так и не появляется, наступает фаза «отключения»: эмоции ребенка как бы ампутируются. Человеческий детеныш не может выжить без материнской или заменяющей ее заботы и нескольких часов. Депрессия и «замораживание» эмоций следуют за протестом и отчаянием, потому что если младенец не услышан, то, считай, он уже мертв... Для отвергнутых влюбленных работает та же нейронная схема: они ощущают себя потерявшими все — и в какой-то мере это так, ибо для романтических идеалистов жизнь без любви теряет всякий смысл. И тогда веревка на шею, перерезанные вены или пуля в висок — всего лишь способы, с помощью которых они только приближают неотвратимое...
Как лечить?
Разумеется, не все влюбленные нуждаются в медицинской и психиатрической помощи. Тем не менее, если согласиться с подходом к любви как к особенной форме душевной болезни, то следующим шагом, очевидно, становится поиск возможного лечения. Первым врачом, изложившим комплекс методов, помогающих смягчить боль и предоставить защиту от деструктивных воздействий любовной лихорадки, был Авиценна. Он исходил из того, что наша одержимость предметом любви основана на идеализации. Любовь влияет на наше зрение и другие органы чувств, и в результате мы склонны преувеличивать красоту и всевозможные достоинства наших любимых. Следовательно, первое, с чего следует начать — это попытаться снять пелену с наших глаз. В конце концов, идеальных людей просто не существует, а значит, мы всегда можем найти недостатки в том или в той, кого любим безумно.
Давно замечено, что синдром навязчивых состояний работает по принципу порочного круга. Все, что может разорвать бесконечный замкнутый цикл любовной зависимости, служит делу избавления от наваждения страсти. Помогают целенаправленные отвлечения, такие, как участие в трудных и сложных проектах. Особенно эффективны интеллектуальные занятия, поскольку они упражняют нашу способность к здравым размышлениям. Сбалансированная диета и отказ от алкоголя также служат стабилизирующими факторами. В сложных случаях можно прибегнуть и к лекарственным средствам. Как известно, в мозгу влюбленных, вошедших в фазу зависимости, падает уровень серотонина. Прием антидепрессантов может вернуть уровень серотонина к норме и таким образом сгладить остроту любовных страданий.
«Другая» любовь?
Любовь, возможно, и болезнь, но такая, от которой мы не хотим окончательно излечиваться. Что же делать? Как и в случае с другими мощными инстинктами, заложенными в нас природой (наподобие неприязни к чужакам или жадности), мы можем перенаправить стихийную силу природы, цель которой «разбить нас по парам», в мирное русло. Для этого нам надо перестать искать безумную любовь-страсть и заняться поиском любви-интимности, в основе которой — психологическая, а не «биохимическая» близость. Длительная и здоровая любовь — это связь личностей, а не тел. Она строится на взаимопонимании, возникающем со временем благодаря общению, доверию и ясности в отношениях. В здоровой любви сексуальная близость вырастает из близости душевной, тогда как в лучших случаях любви-болезни происходит обратный процесс — если происходит вообще... У тех, кто «поставил» на надежную привязанность, отказавшись от безнадежного безумия, называемого любовью-страстью, есть шансы на счастье, свободу и наслаждение преимуществами любви-интимности —тихим, но вполне ощутимым и драгоценным чувством...