Наверное, нет в Украине человека, который бы не мечтал о мире и согласии в нашем общем доме. Нет недостатка и в призывах на эту тему. Однако приближать торжество судьбоносной для всех нас мечты ежедневными конкретными делами мы, к сожалению, не умеем. Иногда кажется, что и не очень хотим. Никак не можем осознать, что путь к согласию невозможен без взаимных компромиссов и уступок. Мы же убеждены, что мир должен установиться на «наших» условиях, а они чаще всего продиктованы понятиями реванша — национального, языкового, социального.
Говоря «мы», я, разумеется, не имею в виду народ, простых украинских тружеников. Не будь тех, кого уважительно и далеко не всегда обоснованно называют элитой (в еще большей мере, чем общество, раздираемое противоречиями), народ пришел бы к внутреннему согласию быстрее. Это на нас лежит ответственность за то, что общество никак не может перейти в гражданское состояние и превратиться в политическую нацию.
Поводом для очередного «крика души» послужило недавнее торжественное заседание Верховной Рады Украины, посвященное годовщине трагической гибели выдающегося полководца Великой Отечественной войны Н.Ватутина. На меня и, думаю, на многих присутствовавших в зале оно произвело, как бы это помягче сказать, неоднозначное впечатление. Я был до слез растроган доброй памятью ветеранов о своем полководце и одновременно мне было стыдно за часть депутатов, которые демонстрировали свое безразличие к происходящему, а некоторые и вовсе покинули зал.
Да, история нередко разводила украинцев, выражаясь фигурально, по разные стороны баррикад. Так было и во время Великой Отечественной войны. В утешение нам скажу, что украинцы не являются в этом отношении одинокими. Через подобные драматические испытания прошли и другие народы. Иное дело, что в мирное время они находили в себе нравственные силы отказаться от взаимной вражды. У нас же это не получается.
Когда я слушаю национал-патриотов, призывающих уравнять в правах и льготах ветеранов Великой Отечественной войны, спасших мир от фашистской чумы, и «вояков» национально-освободительного движения в Западной Украине, готов согласиться с разумностью их аргументов. Действительно, не вечно же нам враждовать. Но прощение грехов должно быть обоюдным. Это непременное условие примирения и согласия. Однако, когда постоянно поносят советский период истории, проявляют демонстративное неуважение к подвигу народа в Великой Отечественной войне, невозможно рассчитывать на то, что подобный призыв будет услышан другой стороной. Научитесь, коллеги, уважать ценности других, а потом уж претендуйте на уважение ваших. Уверен, в таком случае вы найдете добрый отклик.
К сожалению, это не единственный камень преткновения, который мы не можем убрать с дороги, ведущей к согласию. Есть и другие, но прежде, чем сказать о них, хочу признаться в одной слабости. У меня всегда есть свое мнение. Не боюсь его высказывать, но никогда не утверждаю, что оно единственно верное. Постоянно мучаюсь сомнениями и в том, а нужно ли оно — мое мнение — кому-либо. Многократно убеждался, что существенного влияния на течение нашей жизни оно не оказывает. Разве что усложняет мою собственную жизнь, умножает число если и не недругов, то, по меньшей мере, жестких оппонентов, постоянно упрекающих меня в отсутствии патриотизма и других смертных грехах. Я не обижаюсь на них и никогда не отвечаю им тем же. Считаю безнравственным и неприемлемым для себя судить других. Никто мне (впрочем, как и моим оппонентам) такого права не давал. А мысли свои высказываю вслух, вероятно, потому, что хочется облегчить душу.
Иногда даже завидую своим одержимым критикам. Послал же им Господь такую уверенность в своей правоте. Знают, что стратегический интерес Украины исключительно на Западе и там же ее друзья. Убеждены, что от северного соседа (так теперь в национально-патриотических кругах именуется Россия) исходит одно только зло. И нет дела до того, что история неоднократно доказывала, по меньшей мере, сомнительность подобных убеждений. Нынешние, так трудно обретаемые друзья, в прошлом далеко не всегда являясь образцами бескорыстной дружественности, равно как и «северные соседи» (никак не могу понять почему не «восточные»), проявляли по отношению к нам не только зло. Случалось, и от неминуемой гибели спасали. Разумеется, в обоих случаях достаточно и других примеров, однако «патриотическая» память не жалует объективностью, она на удивление избирательна.
Каждый народ (или страна) обладает суверенным правом выбирать друзей. Оно не нуждается в каком-то обосновании и никем не может быть ограничено. Как древние новгородцы были «вольны в князьях», так нынешние украинцы вольны в друзьях. Однако нашим патриотам (прошу прощения за частое употребление этого слова, в которое я не вкладываю «потаенного» смысла), оказывается, этого недостаточно. Обретение новых друзей у них сопряжено с отказом от старых, а часто и с поношением последних. Они-де и неискренние, и имперское начало в них слишком сильно: только и думают, как бы вновь сделать неньку Украину составной частью «единой и неделимой». Несовершенства некогда общего исторического дома они относят исключительно на счет русских, как будто украинцы к его созданию не причастны, а, следовательно, за него неответственны. Не убежден, что это улучшает наш партнерский имидж. Переменчивость в отношениях с соседями не может быть причислена к числу достоинств народа.
Как-то мне пришлось услышать от одной, очень мною уважаемой дамы изумительное выражение: «В каждом украинце дремлет дух Мазепы». Не правда ли, красиво звучит? И, по-видимому, не так уж неверно. И все же мне почему-то не хочется с ним соглашаться. Подобная констатация не украшает. Наших друзей она может только пугать: «А ну как этот дух в вас проснется». А ведь и просыпается же!
В своем неодолимом желании поскорее влиться в цивилизованную Европу патриоты готовы пренебречь не только экономическими интересами собственного народа, но и пожертвовать исторической памятью. Чего только стоят их навязчивые рассуждения об извечной самобытности украинцев, их несхожести с русскими. Оказывается, последние не только не братья нам, как еще недавно утверждали многие из нынешних отрицателей этого расхожего выражения, но даже и не родственники. И чем больше о том говорится, тем меньше люди верят в подобные «откровения». Кажется, не будь русских в природе, национал-патриоты их бы выдумали. Иначе, как же определить нашу украинскую сущность? Мы, мол, отдельный народ не потому, что ответвились на определенном историческом этапе от единого восточнославянского ствола и прошли длительный путь своей собственной эволюции, а потому, что не похожи на русских.
Такие утверждения несостоятельны в научном плане и безнравственны в человеческом. Разве достойно утверждать свою нынешнюю самодостаточность посредством отречения от истории? Я понимаю, для чего это делается: этническое родство украинцев с русскими и белорусами не должно пробуждать ностальгическую память о бывшей их государственной общности. Но такой цены за нынешнее суверенное развитие Украины от нас и не требуется. Австрийцы, например, живут своим отдельным государством и не комплексуют по поводу того, что их северный сосед имеет не просто похожий, но точно такой же, как и у них, язык. И не тратят напрасно интеллектуальные силы, чтобы доказать миру, что они не похожи на немцев. Миру, впрочем, это и не очень интересно. Цивилизованный Запад, куда мы стремимся всей душой, озабочен сегодня совсем другими проблемами. Этническими и националистическими хворями он давно уже переболел.
Успокойтесь, господа! Осознание факта этнического родства с русскими (и белорусами) не влечет за собой никаких политических последствий. Нынешней суверенности это нисколько не угрожает. Больше вреда приносят навязчивые рассуждения на данную тему. Они ведь не воспринимаются большей частью наших людей и вызывают только досаду и раздражение.
То же можно сказать и о национально-патриотическом увлечении развенчиванием пороков истории. Бередить «былые раны» для многих стало чуть ли не смыслом их жизни. Конечно, мы должны о прошлом знать все — и плохое тоже. Но знать не для того, чтобы испытать садомазохистское сладострастие от своей горькой судьбы, а чтобы ничего похожего не случилось в будущем. А еще, чтобы увидеть зло не только в окружающем мире, но и в нас самих. В противном случае мы не извлечем из прошлого верных уроков.
К сожалению, и здесь в сознании большинства наших правдоискателей господствует все тот же незамысловатый стереотип: миролюбивые украинцы на различных исторических этапах всегда страдали от произвола своих кровожадных соседей — монголо-татар, литовцев, поляков, русских. Поскольку острота давних обид поистерлась в памяти, больше всех достается москалям. Они и только они ответственны за неудавшийся социалистический эксперимент, который принес нам столько испытаний. Об украинских его соавторах стараются не упоминать, хотя, будь они честны перед собой, должны говорить и об этом. И каяться за собственные грехи, если считают их таковыми у других.
Отчего мы так любим ковыряться в старых ранах? Казалось бы, обрели наконец вожделенную суверенность, избавились от опеки наставников — и в добрый путь. Сосредоточьтесь если не на завтрашнем дне, на что не хватает интеллектуального пороха, то хотя бы на сегодняшнем. Ведь прошедшее суверенное десятилетие не продемонстрировало умения жить самостоятельно. Имеется в виду хорошо жить. Наследие прошлых времен растранжирили и разворовали, а счастливую и богатую жизнь для всех так и не создали. Да что там богатую, никак не можем достичь даже той, которую уже имели в ненавистном социалистическом далеке.
Не худо бы уже и поразмыслить, отчего это у нас, «независимых и суверенных», ничего не получается? Да и об ответственности за нынешнее безрадостное положение украинского народа пора бы задуматься. Однако вместо этих естественных вопросов идеологи новой Украины вновь и вновь возвращают нас в прошлое, извлекают из него одни только пороки и язвы. А делается это, думаю, вовсе и не без умысла. Такая «правда» о прошлом должна отвлечь людей от мрачных раздумий об их плачевном нынешнем положении. «Удовлетворяйтесь, дорогие соотечественники, тем, что имеете и молитесь Богу, что нет у нас нынче гулагов и голодоморов. И злые Меншиков и Муравьев не идут крестовыми походами на Батурин и Киев».
Такая обработка общественного мнения мне кажется драматическим заблуждением. Наверное, она избавляет нынешних поводырей Украины от неприятных вопросов народа, но одновременно ведь и лишает его созидательной энергии. Если, как гласит известная телепередача, «не все так плохо в нашем доме», то чего ж еще и желать. От добра, как известно, добра не ищут.
Это ущербная логика. Аморально приучать людей терпеть сегодняшние лишения только на том основании, что вчера они (или их предшественники) вынесли еще худшие. А что, без лишений вообще жить невозможно? И почему это малейшая критика нынешних наших порядков лишает части наиболее сознательных украинцев, не говоря уже о власть предержащих, душевного равновесия? Самым мягким упреком в адрес сомневающихся в правильности нынешних преобразований является то, что они не патриоты и раскачивают-де наш общий ковчег.
Но ведь на том же цивилизованном Западе, с которого мы вроде бы желаем брать пример, по такой логике не живут. Жизнь там на порядок (если не на несколько) лучше нашей, а люди все равно не удовлетворяются достигнутым. Желают лучшего и постоянно достаточно жестко заявляют об этом своим властям. И никто их не успокаивает тем, что когда-то было еще хуже, и уж тем более не обвиняет в отсутствии патриотизма.
Нам нужно как можно скорее избавляться от деления своих сограждан на сознательных и несознательных, патриотов и непатриотов, на тех, кто знает, как жить, и тех, кто не знает. А еще на тех, кому будто бы тем лучше, чем хуже ситуация в нашей стране. Такое деление не содействует достижению согласия в обществе. Мы же знаем, к чему это приводило в прошлом. Должны бы хоть чему-то и научиться.
К сожалению, не могу завершить свои заметки на оптимистической ноте. Скажем, фразой, что «время всеобщего согласия уже не за горами». И веры у меня нет прежде всего в возможности нашей элиты — правящей и мыслящей. Не может она пока что служить нравственным примером всему обществу. Здесь мы продолжаем не самую лучшую нашу национальную традицию. А рыба, как известно, портится с головы.