В середине 1970-х годов в штате Нью-Джерси решили усилить борьбу с преступностью. Объявили о запуске программы «Безопасные и чистые районы», направленной на улучшение качества жизни общин в 28 городах. В рамках этой программы штат предоставил средства, чтобы помочь городам вывести полицейских из патрульных машин на пешее патрулирование. Губернатор и другие чиновники штата с энтузиазмом говорили об использовании пешего патруля как эффективного средства борьбы с преступностью, однако многие руководители полиции отнеслись к этому скептически. По их мнению, «пешоходность» снижала мобильность полиции, усложняя реагирование на вызовы граждан. Сами полицейские тоже не любили пешее патрулирование, потому что это была тяжелая робота, которая заставляла их находиться на улице в холодные и дождливые ночи и уменьшала их шансы на удачное задержание.
Через пять лет после начала программы опубликовали оценку проекта. Опираясь на анализ тщательно контролируемого эксперимента, проведенного в Ньюарке, сделали вывод, который почти никого не удивил: пешее патрулирование не снизило уровень преступности. Однако жители районов, где оно осуществлялось, казались более уверенными в своей безопасности, чаще считали, что уровень преступности снизился, прибегали к меньшему количеству мер самозащиты. Эти выводы можно рассматривать как доказательство правоты скептиков — пешее патрулирование не влияет на уровень преступности; оно лишь создает у граждан иллюзию безопасности. Ничего эта история не напоминает?
С учетом полученных данных в 1982 году американские социологи Джеймс Уилсон и Джордж Келлинг выдвинули идею, получившую название «теория разбитых окон». Согласно ей, даже незначительные нарушения порядка, видимые признаки беспорядка и заброшенности (а именно разбитое окно, которое долго остается без ремонта) подают сигнал о том, что здесь можно делать все. Это, в свою очередь, провоцирует рост преступности и беззакония. Тем самым ученые старались подчеркнуть важность поддержания порядка в общественных местах для предотвращения возникновения больших проблем. Даже незначительные формы беспорядка, если их не контролировать, могут перерасти в серьезнейшие нелады. Метафора «разбитое окно» говорит, что если разбитое окно в здании остается без внимания, оно сигнализирует всем, что за ним не присматривают, и это может привести к дальнейшим нарушениям общественного порядка.
Сегодняшний мир странным образом напоминает плохо организованную общину, где количество разбитых окон только множится, и их никто не ремонтирует. Более того, постоянно бьют новые. В этой общине среди подавляющего большинства неплохих людей живут сертифицированные преступники, которых все знают, но ничего не могут с ними сделать. Патруль из недостаточно мотивированных полицейских то ездит по маршруту на автомобиле, то ходит пешком, но результат тот же — разбитые окна множатся. Полицейские не хотят рисковать жизнью, использовать летальное оружие и укрощать преступников. Те об этом знают и становятся все более наглыми. Международный преступник Путин путешествует по миру, но его никто не осмелится задержать. Сейчас с ним ведут переговоры и жмут ему руку. Уже никто не вспоминает, что он не может считаться легитимным руководителем России, поскольку проводил выборы на оккупированных украинских территориях. Ордер Международного уголовного суда об аресте Путина бездействует. Кто же будет бояться этого суда?
«Разбитым окном» международных отношений является любое нарушение членом сообщества норм законодательства, заключенных соглашений или установленных международным правом принципов, на которое другие государства не реагируют или реагируют способом, который не дает результата. Аннексия территорий, вооруженная агрессия, киберпреступность, вмешательство во внутренние дела других стран, систематическое игнорирование международного и гуманитарного права — все это стало нормой с начала войны России против Украины уже 11 лет назад. Тогда человечество провело эксперимент вялого реагирования. Следствием стала грубая агрессия в 2022 году с сотнями тысяч погибших. Мы вопреки нашей воле стали свидетелями очевидного вывода: когда одно «разбитое окно» остается без ответа (то есть нарушение международных норм не встречает сопротивления или наказания), это воспринимается как сигнал: правила больше не действуют. Возникает эффект домино, когда все больше áкторов начинают действовать агрессивно, считая, что риск минимален. Ярчайшие примеры — и ХАМАС, и хуситы, и Северная Корея. Только на первый взгляд рост насилия в разных регионах мира не связан между собой: современные геополитические преступники учатся друг у друга, как лучше нарушать закон.
Аннексию Крыма Россией в 2014 году многие аналитики рассматривают именно как такое классическое «разбитое окно». Реакция Запада, хотя и включала санкции, не была настолько решительной, чтобы остановить дальнейшие агрессивные действия. Война в Украине в 2022 году стала, кроме других факторов, следствием того, что предыдущие преступления России не были эффективно наказаны. Россия ошиблась в оценке нашей способности оказывать сопротивление, но точно предсказала, что Запад не будет действовать достаточно решительно, чтобы войти в открытую конфронтацию и остановить агрессию силой. В России усвоили опыт 2008 года, когда вторжение в Грузию, следствием которого стала оккупация 20% территории страны и формирование квазигосударственных образований Абхазии и Осетии, осталось безнаказанным. Тогда Запад сделал вид, что ничего страшного не происходит, таких войн полно в Африке и где угодно, на все реагировать — ресурсов не хватит.
Другой пример — действия Китая в Южно-Китайском море. Несмотря на решение международного трибунала в Гааге, Пекин и дальше захватывает новые атоллы, строит искусственные острова и милитаризирует регион. Отсутствие реального противодействия со стороны международного сообщества совершенно очевидно подкрепляет чувство безнаказанности. Китай просто «бьет окно» принадлежности этих атоллов Вьетнаму или Филиппинам и продолжает их присваивать.
В свое время теория Уилсона—Келлинга изменила подход к общественному порядку и криминалистике, оказалась революционной для понимания социального поведения в городской среде. Но она же очевидна, каждый может сказать: если кто-то оставил маленький мусор в парке, со временем там вырастет куча мусора. Систематическая эрозия правил, установленных после Второй мировой войны, остается без адекватной международной реакции, что приводит к еще более агрессивным действиям. Так почему это понимание не способствует исправлению ситуации?
Использование «теории разбитых окон» в дипломатии говорит о том, как важно вовремя и решительно реагировать на нарушение международных норм. И это является одним из нарративов, превалирующих в нашем диалоге с партнерами. Если не «ремонтировать» разбитые окна, то есть не реагировать на агрессивные или подрывные действия, риск еще большего хаоса, эскалации конфликтов и утраты доверия к международным институциям превратится в тотальное разрушение порядка, основанного на правилах. Несмотря на ежедневный опыт проявления этого процесса в Украине, в мире еще остаются институции и государства, которые верят в силу права, и это дает надежду.
Во времена тотального ревизионизма глобальные вызовы требуют коллективных решений, поэтому поддерживать общие правила игры становится все важнее. Игнорирование «разбитых окон» в международных отношениях может привести к разрушению как отдельных их элементов, так и глобальных правил. В конце концов, мировой порядок, как и любой другой, начинается с внимания к малейшим деталям, накопление которых опасно. Закон диалектики о переходе количества в качество никто не отменял. Нужно также вспомнить, что «теория разбитых окон» непосредственно касается и внутренней политики, она — универсальна.
Восстановление разбитого окна — это не просто замена стекла, а демонстрация того, что за порядком следят. В международных отношениях последовательность и настойчивость в применении правил могла бы восстановить доверие между государствами, хотя опыт последних месяцев, тарифная война и так называемые переговоры о прекращении огня делают почти анекдотичными разговоры о восстановлении доверия. Наоборот, недоверие только ширится, становится тотальным. Складывается впечатление, что мировые лидеры осознают: даже мелкие нарушения могут иметь глобальные последствия, однако надеются, что вставлять «разбитые окна» должны не они, а кто-то другой. Но знают ли они, что в Украине до сих пор не построен ни один завод по производству оконного стекла?