Публикация «Зубы дракона» («ЗН», №18, 2002) вызвала на Черниговщине эффект взрывообразный. Нечто подобное наблюдается, если ночью врубить полный свет в оккупированной тараканами квартире. Все должностные лица, тем или иным образом причастные к событиям, в материале описанным (а описывать нам, напомним, довелось случаи милицейской жестокости и произвола), ринулись спасать свою репутацию, карьеру, погоны. Чисто по-человечески подобное поведение понятно (хоть и позиционирует этих людей совершенно определенным образом: еще Бердяев говорил, что чувства, достойные господина, — это осознание ответственности и раскаяние; противоположные же по знаку эмоции — удел рабов).
Непонятно другое. Меры, которые принимает сейчас местное руководство правоохранительных органов для своего оправдания, — традиционны. Массированная обработка потерпевших с целью уладить взаимоотношения (при этом поочередно используются кнут и пряник). Тщательное просеивание всех сообщенных в статье фактов — на предмет выявления малейшей зацепки, что позволит истолковать произошедшее в пользу милицейско-прокурорской братии. И полюбовное почетное расставание с теми сотрудниками, «отмазать» которых никак уж не получается. Неужели служащим, которые занимаются сейчас этой неблагодарной работой, не ясно: гасить таким образом резонансное дело, засвеченное в СМИ, да еще при том, что корреспонденты упомянутого издания живы-здоровы и из региона не отозваны, — то же самое, что заливать пожар керосином?
На днях в нашем распоряжении оказался любопытный документ. Воспроизведем его текст дословно.
«Управління МВС України в Чернігівській області. Витяг з наказу. 23 травня 2002 р. м. Чернігів. №74 о/с. По особовому складу.
Згідно з Положенням про проходження служби рядовим і начальницьким складом органів внутрішніх справ України звільнити з органів МВС у запас Збройних Сил України за п. 63 «ж» (за власним бажанням);
— старшину міліції Плоського Олександра Олександровича, міліціонера окремого батальйону патрульно-постової служби при УМВС, з 22 травня 2002 року.
Вислуга для виплати вихідної допомоги становить 08 років 02 місяці 17 днів;
— сержанта міліції Довженка Олександра Миколайовича, міліціонера окремого батальйону патрульно-постової служби міліції при УМВС, з 22 травня 2002 року.
Вислуга для виплати вихідної допомоги становить 02 роки 06 місяців 02 дні;
— молодшого сержанта міліції Сотнікова Олександра Євгеновича, міліціонера окремого батальйону патрульно-постової служби міліції при УМВС, з 22 травня 2002 року.
Вислуга для виплати вихідної допомоги становить 01 рік 00 місяців 19 днів.
П/п начальник УМВС
Генерал-майор міліції М.Ф.Манін».
Таким вот образом — по собственному желанию, то есть незапятнанными, с правом восстановиться через недолгое время в органах — ушли из милиции патрульные, избившие на улице случайного прохожего. Избитому, по нашим сведениям, компенсирован причиненный ущерб. Если это вообще возможно — компенсировать деньгами ущерб такого рода.
«…Старшина міліції Плоський О.О. … ударом ноги в район голені збив мене з ніг. Падаючи, я, щоб зберегти рівновагу, схватився за плече старшини, надірвавши йому по шву бушлат. Після цього вони зовсім знавісніли, заломили мені руки назад, надягли наручники, порвавши на мені пальто, і почали бити ногами по грудях та голові, старшина перед цим зняв з мене окуляри. Я почав кричати: «Пацани, що ви робите?» На що старшина міліції Плоський О.О. в грубій формі відповів: «Мій пацан тобі в рота не влізе» (дословные показания потерпевшего из статьи «Зубы дракона»).
Оставим за рамками разговора некоторые сопутствовавшие «полюбовному соглашению» обстоятельства (хоть сами по себе они заслуживают отдельного исследования и, мягко говоря, чести людям в милицейских мундирах не делают). Но не станем рассматривать эту сторону конфликта, рискуя причинить пострадавшему еще больший вред. Силовое ведомство рассчиталось деньгами за кровь, тем самым косвенно признав свою вину — и ладно.
Проблема в том, что, по нашим сведениям, массированной обработке такого рода подвергается большинство упомянутых в публикации «Зубы дракона» свидетелей и потерпевших. По данным из достоверных источников, фронтальная проверка всех изложенных фактов осуществляется не с целью выяснения истины, а лишь для того, чтобы любыми средствами обелить замаранную репутацию силовиков. Средства эти крайне однообразны: с одной стороны, сбор расписок типа «потерпевшие претензий не имеют» (иногда под обещание заплатить за ущерб), с другой — недвусмысленная угроза развязать против потерпевшего или даже учреждения, к которому он имеет служебное отношение, «холодную войну». Формулируется ультиматум примерно так: «Вы, конечно, имеете право подать на нас в суд, но тогда мы отнесемся к ведомству, где вы работаете, со всей принципиальностью».
У нас есть неопровержимые доказательства, что на «развал» выдвинутых обвинений, кроме всего прочего, работают сотрудники правоохранительных органов, чьи имена были названы в нашей статье (например, сотрудник прокуратуры Ю.Шеремет). И что особый интерес дознатели проявляют к обстоятельствам, при которых нам стали известны те или иные компрометирующие их данные.
А ведь, в сущности, что от коллекционирования милиционерами расписок об отсутствии к ним претензий изменится?
Восстановится слух у одного из избитых? Вырастет новая почка у другого? Или, может, воспрянут из-под бетонного панциря неисследованные остатки археологических раскопок? (Напомним — культурный слой десятого века и раннего средневековья, включавший в себя старинные человеческие захоронения, был уничтожен строителями организации ПМК-210 потому, что мешал сооружению дома для местной элиты на ул. Пушкина). Но прежде чем это случилось, прогнать археологов попытались сотрудники черниговского УБОПа. Как нам стало известно, уже после выхода статьи один из этих милиционеров в отдел охраны памятников археологии, за раскопки вступившийся, снова звонил. (Такого беспредела даже в Чили при Пиночете не было. Беспощадная к инакомыслящим хунта остерегалась без причины обижать ученых, чтобы не потерять те жалкие крохи общественного уважения, которыми пользовалась).
Нет. Слух ни у кого не восстановится. Новые почки взамен отбитых не вырастут. Слой бетона навсегда отрезал нас от реликвий прошлого. Не размагнитятся сотни метров магнитофонной ленты со свидетельскими показаниями и не обратятся сами собой в прах документы, подтверждающие факты, изложенные в предыдущей публикации.
Не для того писалась она, чтобы несколько, как бы поделикатней сказать, профнепригодных сотрудников по-хорошему ушли из милиции. Речь шла не о единичных случаях. О другом. О мутации черниговских правоохранительных органов как структуры. О немотивированной, чисто бандитской жестокости и коррумпированности тех, кто там служит. О круговой поруке, разъедающей ведомство сверху донизу. Похоже, времена, когда органы внутренних дел комплектовались профессионалами, умевшими делать свою работу без дубинок, «черемухи», наручников и увечащих ударов коваными сапогами, прошли безвозвратно.
Если сержант милиции избивает ни за что человека — это отдельно взятый факт. Но если оказывается, что в момент совершения преступления он вовсе не службу нес, а выполнял подряд по охране коммерческой структуры, да еще и на основании очень сомнительного договора, подписанного высшим милицейским руководством, каковое после берет нижнего чина под свою защиту, — это уже симптом. «Улаживание» дел с потерпевшими и свидетелями, а также полюбовное расставание со схваченными за руку преступниками в мундирах (а сколько не схваченных?) — суть не лечение болезни, а ее рецидив.
С просьбой о помощи в «ЗН» вновь обратился завотделением областного противотуберкулезного диспансера Владимир Семений. Наша газета, а после и другие издания писали о том, что с ним произошло. Он был зверски избит неустановленным лицом. А когда начал доискиваться справедливости (по выходе из больницы) — избили его снова. Притом еще и ограбили, приговаривая, чтобы никуда с жалобами не обращался. Милиция исправно взыскала с него плату за отнятые грабителями документы. Но в поиске нападавших не преуспела.
Недавно доктор Семений выиграл апелляционный суд, отменивший очередное постановление на закрытие уголовного дела №75/704 М по факту причинения ему телесных повреждений. Подробности, которые он описал нам, почти невероятны.
«Неустановленным» лицом избивавший именуется в официальных бумагах лишь из вежливости. Он хорошо известен в милиции и покалеченному врачу (опознавшему его на очной ставке). Мы не можем привести убедительные доказательства принадлежности «лица» к одной из контролирующих Чернигов криминальных группировок (предоставляем подтвердить или опровергнуть эти сведения тем, кому положено подобными проверками заниматься). Но вот факт, не подлежащий сомнению. Несколько лет правоохранительные органы (в частности, и.о. милицейского следователя С.Тарасевич) истратили, главным образом, на то, чтобы изыскать способы историю эту замять. 29 апреля сего года Черниговский апелляционный суд вновь возвратил заваленное по всем срокам дело на доследование, подчеркнув, что даже мотивы преступления до сегодняшнего дня не определены. А потерпевший уже ни во что не верит и надеется лишь на огласку…