1 августа 2003 года умер находившийся под арестом по обвинению в организации преступной группировки Игорь Гончаров. Члены банды Лысенко, Гайдай, Кисилевич, Навроцкий, а в период до 1 июня 1998 года и сам Гончаров были действующими сотрудниками органов. Группа занималась похищением людей с целью выкупа. По мнению следствия, на счету группы - более десятка убийств. В СМИ высказывались предположения, что на самом деле «банда оборотней», как окрестили ее в прессе, изначально являлась спецгруппой.
Если исходить из материалов дела, складывается впечатление, что посягала банда на тех людей, чьи доходы считали незаконными. Например, человека, который, как оказалось, не был должен сумму, из-за которой его схватили, выпустили. Весьма недоброжелательно относился И.Гончаров к фигурирующему в деле народному целителю, утверждавшему, что лечит рак. В поездках великого врачевателя сопровождал целый сонм вылеченных им пациентов. По непроверенным данным, документы об их чудесном исцелении были сфальсифицированы в одном из столичных онкоучреждений.
Было, правда, еще одно исключение. Спустя несколько лет после того, как И.Гончаров расстался со своей подругой, она вышла замуж, родила ребенка. Как следует из материалов дела, следствие полагает, что смерть ее мужа - учителя музыки - также на счету банды.
Неоднократно декларировалось, что расследование «дела оборотней» находится на особом контроле высших должностных лиц государства. Кажется, реально этот интерес проявился лишь в одном. В адресованных следствию требованиях высокопоставленных эстетов, чтобы материалы дела составили ровно 100, а не каких-то там 70 с лишним томов.
Понаблюдав, как ведется следствие по столь громкому делу, лишаешься последних иллюзий относительно того, как расследуются остальные, обычные и заурядные дела. Впрочем, в министерстве внутренних дел доверительно сообщают, тыча пальцем в потолок, что «там» решили: «дело оборотней» неактуально. Кто там у них этажом выше - доподлинно не знаю. Но развитие событий подтверждает, что дело это действительно считают утратившим злободневность.
Не хотелось бы, чтобы по ознакомлению с нижеизложенными фактами у читателя создалось впечатление, что правоохранительные структуры дружно, планомерно и целенаправленно пытаются вывести из-под ответственности фигурантов по делу. Вовсе нет. Прежде всего потому, что действовать слаженно они не в состоянии. Пожалуй, решающее влияние на качество следствия имеет порочная традиция, в соответствии с которой следствие ведется именно так, как мы можем наблюдать.
Да, целый ряд моментов в «деле оборотней» позволяет делать вывод о «потустороннем» влиянии. Но если бы следственная машина работала так, как положено, помешать установить истину было бы нелегко. Ведь была же проведена экспертиза трупа Гончарова, установившая препарат, который не выявляется при проведении традиционной экспертизы. И насколько известно, эксперт, несмотря на груз чужих смертельных секретов, слава Богу, пребывает в добром здравии.
Другой вопрос - кому она нужна, эта истина?
Вскрытие показало, что пациент умер…
Сегодня никто в Генпрокуратуре не может гарантировать, что кремирован был именно И.Гончаров. Потому что дактилоскопическую карту кремируемого заполнить поленились. А при сопоставлении других документов выходит, что между ростом Гончарова и того, кто был подвергнут кремации, есть существенная разница - около 10 сантиметров.
Может, для следствия это принципиального значения и не имеет, а остальным было бы интересно знать, кого же все-таки кремировали? И если таки И.Гончарова, так что же с ним перед этим делали?
Как известно, И.Гончарова срочно кремировали якобы по настоянию матери. Тут уже, право, не знаешь, чему удивляться больше: то ли мягкосердечию правоохранителей, то ли нежеланию матери выяснить, почему же умер сын.
Как помнят наши читатели, «ЗН» сообщило (номер от 8 ноября 2002 года), что смерть И.Гончарова наступила вследствие серии инъекций. Тогда же наша попытка подтвердить эту информацию в Генпрокуратуре не увенчалась успехом. Впрочем, следователь и не опроверг ее, а лишь отказался комментировать. Эту информацию передали со ссылкой на «ЗН» и другие СМИ. В течение полутора месяцев опровержения не последовало. Хотя обычно в таких случаях реакция обиженного ведомства бывает незамедлительной.
Бесконечно долго в Генпрокуратуре слева направо, справа налево и между строк вычитывали этот документ. В приватных разговорах задавали только один вопрос: «Откуда вы знаете?». Потом приходит новый генпрокурор - Г.Васильев и говорит, что Гончаров умер ненасильственной смертью. Дочитались…
Что ж, с генпрокурором, конечно, спорить трудно. Однако по этому поводу уместно будет вспомнить просто-таки анекдотический пример. Он свидетельствует не только о совершенно неповторимом стиле ведения следствия, но, главное, о том, сколь оригинально умеют читать результаты экспертиз в Генеральной прокуратуре.
Речь идет об эпизоде, инкриминируемом членам «банды оборотней» и касающемся некоего Тутченко. Жена написала заявление о его пропаже. Его нашли в парке, рядом - бутылки. Их изъяли, и … отдали жене, под расписку. Потом спохватились, вызвали ее, отдавай, говорят, бутылки назад. Изъяли, оформили все чин-чинарем, под протокол. Наконец догадались направить их на экспертизу. Где они впоследствии и сгинули без следа.
Следствие в возбуждении уголовного дела по факту смерти отказало. Решили, что причиной смерти Тутченко стал сердечный приступ. И так бы закончилось расследование этой истории, если бы сотрудниками УБОП было установлено, что его смерть наступила в результате «деятельности» «банды оборотней». Чтобы доказать факт убийства, собирались делать эксгумацию трупа. Но это было излишним. Оказалось, что результаты экспертизы, свидетельствующие о том, что Тутченко был отравлен щелочью, уже несколько лет находились в прокуратуре. Ну и как теперь доказывать, что это убийство? Бутылочек-то нет.
Не случится ли подобное с заключением эксперта по И.Гончарову? Может, все-таки стоит его еще разок изучить, на всякий случай? Пока оно, из дела в дело кочуя, совсем не пропало…
Сначала сочли, что фигуранты по данному делу могут быть причастны к смерти Г.Гонгадзе, и материалы выделили в отдельное производство. Вроде и «почерк» похож. И время - Гельфанда (последний из эпизодов, инкриминируемых членам «банды оборотней») похитили 31 августа 2000 года. Гонгадзе исчез через две недели - 16 сентября 2000 года.
Но вот только почему в материалах «дела оборотней» не осталось и следа от такого прелюбопытнейшего документа, как заключение эксперта, исследовавшего труп И.Гончарова. Не то что оригинала, даже копии там теперь нет. Таким образом, результат нашумевшей экспертизы остается вне досягаемости обвиняемых по «делу оборотней» и их адвокатов. А это как минимум - существенное нарушение права на защиту.
Главное же, что вскоре Г.Васильев заявил: подозреваемых по делу Гонгадзе нет. Значит, по мнению Генпрокуратуры, И.Гончаров со своей командой тут ни при чем. Тогда почему касающиеся его документы до сих пор находятся в деле Гонгадзе?
Эти и другие странноватые манипуляции приводят к распространению самых разных слухов. Например, о том, что состояние здоровья Гончарова резко ухудшалось строго в соответствии с графиком дежурств находившихся при нем людей. Или о том, что кардинально его самочувствие стало ухудшаться именно тогда, когда он попытался играть на болезненной для многих теме Гонгадзе. Теперь информацией о том, был ли это блеф или Гончаров имел основания таким образом напоминать о себе, располагают только те, кому эти сигналы были адресованы.
Моя милиция
Одной несчастной женщине, в очередной раз обратившейся в правоохранительные органы за помощью в поисках пропавшего супруга, высокое милицейское начальство заявило буквально следующее: «Будешь еще ходить, мы тебя прямо тут по кругу пустим». Еще женщину охотно проинформировали относительно того, что пропавший супруг изменял ей с изрядным количеством любовниц. Поэтому никакого резона добиваться, чтобы его искали, по мнению милиционеров, у нее быть не может.
Вдова до сих пор не пришла в себя после пережитого. Утверждает, что простила мужу все и очень любит его. И еще, как и другие потерпевшие, с которыми ее свела эта трагедия, она очень боится милиции. Ей, натерпевшейся от «оборотней» и не-«оборотней», до конца жизни ночные кошмары будут являться в милицейской форме.
Ольга Селеверстова согласилась рассказать о своих попытках найти защиту у правоохранительных органов и некоторых обстоятельствах данного дела более подробно. Она с покойным мужем Евгением занималась обменом валюты возле универмага «Украина». Эту территорию курировал И.Гончаров (в 1994-96 гг. он работал в должности старшего уполномоченного по особо важным делам Радянского райотдела УБОП ГУ МВД. В зону обслуживания подразделения входил универмаг «Украина»).
- Из всех представителей правоохранительных органов, с которыми мне довелось общаться в связи с похищением мужа, единственными, кто предпринимал реальные шаги для разрешения моей проблемы, были сотрудники УБОП, что на Московской площади. Эти ребята не просто делали все возможное как профессионалы. Они сочувствовали, опекали меня и старались поддержать. Кстати, они же и раскрыли это преступление, найдя труп мужа через два года.
Дней через 10 после того как был похищен мой муж, этим делом стал заниматься уже не УБОП, а райотдел милиции. Там я оставила заявление, подробно описав хронологию событий на 16 листах. Меня выслушал начальник райотдела и отпустил домой. Через некоторое время меня вызвал следователь районной прокуратуры и еще раз записал показания. У него был такой вид, будто больше всего он боится написать что-то лишнее. Все мои показания уместились у него на половине листика.
- Вам показалось, что этим делом не хотят заниматься?
- Да он мне сразу же сказал: вашего мужа не найдут, он умер. Такие дела не раскрываются.
Дальнейшее общение с сотрудниками правоохранительных органов все больше убеждало меня в том, что они хотят одного: чтобы я отстала от них. Я постоянно чувствовала пренебрежительное отношение и немой вопрос: чего ты сюда пришла? Очень мягко говоря, никто не хотел ничем заниматься. Представители правоохранительных органов говорили мне: «Ты у нас по этому делу одна подозреваемая на все времена».
Те, на кого я выходила, задействовав какие-то личные связи, мне кажется, действительно хотели помочь. Но получили по рукам. У моих родителей есть хороший знакомый - полковник СБУ. Мама обратилась к нему с просьбой помочь. Рассказала об обстоятельствах дела и передала паспортные данные мужа. После этого он стал встречаться с ней только в метро. Еще через несколько дней сказал, что его предупредили: «Будешь заниматься этим делом, лишишься всего». Что имелось в виду - погоны или жизнь, я не знаю.
- Вам отказали в возбуждении уголовного дела по факту исчезновения мужа?
- По почте пришло уведомление об отказе в возбуждении дела.
- На каком основании?
- Основания не было - просто отказано, и все. Я позвонила своему дяде - действующему генерал-лейтенанту милиции и рассказала об этом. В результате через несколько дней уголовное дело было возбуждено.
Но мытарства продолжались. Я обращалась к разным высокопоставленным лицам с одной целью: добиться, чтобы правоохранительные органы занялись своим делом - действительно начали искать моего мужа.
- Вам намекали, что нужно заплатить, чтобы следствие вели как следует?
- Таких разговоров не было. Но один человек из СБУ сказал, что мне могут помочь за 20 тысяч долларов США. Половину суммы нужно было передать в качестве залога, вторую - после решения вопроса.
Кстати, примерно через два месяца после того как муж был похищен, свои услуги предлагал мне И.Гончаров. Обещал помочь через своих знакомых.
Все мы, кто занимался обменом под универмагом «Украина», считали его действующим офицером. Например, в 2000 году он пришел к универмагу и «скачал» с одного из обменщиков коньяк по поводу того, что ему присвоено очередное звание. Тот сбегал и купил бутылку за 50 гривен. Хотя, как выяснилось сейчас, на тот момент из органов внутренних дел он был уже уволен. Впоследствии я не раз сожалела о том, что не поинтересовалась подробностями его реальной биографии, не выяснила, что он за полковник. Тогда бы это уголовное дело, возможно, развивалось совершенно в ином направлении.
Мы же были уверены, что И.Гончаров работает в УБОПе, поэтому многие побаивались его. Мой муж тоже опасался его и несколько раз, тайком от меня, куда-то его возил.
С Гончаровым дружила обменщица Валя. К ней приезжали клиенты с довольно большими суммами. Однажды Валя сказала, что поедет на сделку. Села в какую-то машину - и больше мы ее не видели. Конечно, сесть в машину она могла только к кому-то знакомому.
- Кто занимался ее поисками?
- Насколько известно, Гончаров и занимался. Тогда он еще работал в милиции.
Впоследствии, когда уже после похищения мне звонил мой муж, он говорил, чтобы я никуда не обращалась, а то будет то же, что и с Валей. Последний звонок от похитителей был таким: «Женя передает тебе привет, живи долго и счастливо, он уехал к Валентине».
Говорят, что надежда умирает последней. Я осознала, что мужа больше нет в живых только тогда, когда позвонили и сказали, что нашли его тело.
- Как ваша дочь перенесла известие о смерти отца?
- Она два месяца не разговаривала и как-то очень быстро повзрослела.
Мотив - неизвестен
Но ведь должны же где-то быть «хорошие полицейские». Те, которые понимают, даже если не знают наверняка, что стоит за фразой, повторяющейся в материалах дела на разные лады. Да простит нам читатель немилосердную прокурорскую тавтологию: «члены банды имели на вооружении и другое не установленное следствием огнестрельное оружие, приобретенное в не установленное следствием время в не установленном следствием месте у не установленных следствием лиц, хранившееся в не установленных следствием местах».
Сегодня известно: аккурат накануне обысков оружейные склады меняли дислокацию.
Так вот, следствием установлен достаточно скромный арсенал: револьвер системы «Наган», автомат АК-74, пистолет «ТТ», револьвер, боевая граната наступательного действия, самодельное взрывное устройство.
Однако при внимательном изучении материалов можно наткнуться на перечень несколько иных видов вооружений. Следствием не установлено местонахождение 12 гранатометов, нескольких одноразовых гранатометов, пяти единиц автоматического оружия АК-74, пистолета-пулемета импортного производства, снайперских винтовок, тротиловых мин, гранат, пистолетов импортного производства, взрывчатки и боеприпасов. Впечатляет, не правда ли?
Но даже не это главное. Как указано в деле, «члены возглавляемой И.Гончаровым банды при не установленных следствием обстоятельствах приобрели сменные стволы для пистолетов «ПМ». Указанные стволы члены банды намеревались использовать в табельном оружии вместо штатных, в случае применения этого оружия в ходе совершаемых нападений».
На грустные размышления наводит этот «Макаров» со съемным стволом. Спецоружие такого рода находится на строжайшем учете. Насколько известно, численность его весьма ограничена. В то же время, изготовить его кустарным путем затруднительно. Потому что конструкция неприхотливого в общем-то «Макарова» в этом смысле капризна - малейший перекос приводит к заеданию механизма. Такие вещи изготавливают фабричным способом.
О том, что компания подобралась действительно серьезная, свидетельствует и ряд иных фактов.
Например, информационное обеспечение. Существует видеозапись, где запечатлены машины, выезжающие из ворот УБОП с целью захвата вымогателей. По некоторой информации, сведения о том, куда направляются машины УБОП, поступали прямо из дежурной части.
О планируемых милицией обысках группа узнавала заблаговременно. С результатами допросов «коллег» И.Гончаров бывал ознакомлен текстуально и в самые сжатые сроки.
Сбор информации о будущей жертве осуществлялся на профессиональном уровне.
До тонкостей продуман антураж, призванный придать видимую легитимность действиям группы. Насколько известно, практически все члены банды давали подписку о неразглашении. Спустя некоторое время после увольнения Гончарова из ОВД в группе ходили разговоры о том, что И.Гончаров получил звание полковника. Благодаря его визитам на улицу Владимирскую и еще ряду факторов, у его соратников сложилось устойчивое впечатление, что он имеет отношение к СБУ.
Строгое соблюдение правил конспирации - клички, условные обозначения мест встречи и т.д. Чем бы ни заканчивались переговоры, заложников не оставляли в живых. Нарушители «трудовой дисциплины» карались самым радикальным образом, как это было с сотрудниками «Сокола».
Все эти обстоятельства кого угодно могли утвердить в мысли, что пути назад нет.
Столь серьезный подход демонстрировало руководство этой организации. И вот, невзирая на такой впечатляющий фактаж, следствие само поверило, а теперь будет пытаться убедить суд в том, что эти люди зачастую лишали жизни из-за трех или 10 тысяч долларов! Попробуйте разделить количество фигурирующих в деле сумм на число только «зарегистрированных» следствием членов банды. И вы убедитесь: если верить материалам дела, «работали» эти люди не корысти ради, а главным образом «из любви к искусству». Потому что средств, во имя которых они шли на преступления, кроме пропитания и иных насущных нужд, с трудом хватило бы только на бензин, чтобы добраться до следующего места совершения преступления.
В то же время, со слов родственников потерпевших сегодня известно, что отдельные жертвы банды имели «страховку» на черный день. На случай неожиданного «наезда» то ли со стороны чистой воды бандитов, то ли представителей правоохранительных органов они приберегали «отступные». В отдельных случаях эти суммы начинались со 100 тысяч американских долларов.
Из материалов же дела следует, например, что даже с предпринимателя Гельфанда требовали всего 15 тысяч долларов США. Ничтожная сумма, если учитывать личность потерпевшего.
Не правда ли, странно все это - и «альтруизм» членов банды, и непоколебимая вера в него следователей прокуратуры?
Ищут и ищут, не могут найти?
Что должна, по идее, делать, например, служба внутренней безопасности, если оказалось, что столь незаурядная банда окопалась прямо у нее под носом? Человеку, не наделенному милицейской смекалкой, может показаться, что, предварительно посыпав голову пеплом, ведомство в целом и служба в частности станет рвать и метать, пытаясь реабилитироваться. Рвать и метать действительно начали. Только вот сказалась эта активность преимущественно… на 7-м отделе УБОП, от бывшего состава которого сегодня осталось лишь несколько человек. Наверное, пребывающих теперь в глубокой задумчивости относительно своих профессиональных целей и задач.
Покойный Гончаров, насколько известно, в свое время имел непосредственное отношение к службе внутренней безопасности. На заре отечественного рэкета, еще не сформировавшегося в качестве господствующей государственной идеологии и опоры существующего строя, И.Гончаров боролся за чистоту милицейских рядов, разоблачая коллег, замеченных в преступных связях с криминалитетом. Насколько известно, показатели раскрываемости у него были одни из лучших. Правда, видимо, тогда же он и сам «заразился».
Другой обвиняемый - В. Гайдай в свое время получил повышение по службе, несмотря на то, что его уже неоднократно приглашали на допросы по данному делу. Известно, что без визы ВБ, свидетельствующей о благонадежности сотрудника, назначать на должности в милицейском ведомстве не должны. Значит, ВБ была в нем уверена. Любопытно, в чьей надежности там не сомневаются сегодня?
Несомненно, милиция занята огромным количеством очень важных дел. Но разве информирование общественности о том, как чистятся «авгиевы конюшни» МВД, к ним не относится? Если же решили, что «дело оборотней» - исключительно внутреннее дело милиции, то с этим нельзя согласиться. Как и с тем, что с приходом нового министра старые «грехи» МВД амнистируются, становятся неактуальными и все ведомство начинает жизнь с чистого листа. Вообще примечательно, что как только разоблачит милиция какой-нибудь мелкий конвертационный центр, об этом моментально сообщают широкой общественности. А тут - столь незаурядное дело и минимум информации. Хотя вопросы остались. Например, о том, к каким выводам пришли проверявшие обоснованность обвинений, изложенных в письмах И.Гончарова; кто и какую понес ответственность (а может, взят на поруки родным коллективом) за то, что при МВД образовался такой офицерский «клуб по интересам»; и главное - есть ли основания надеяться, что подобное не повторится?
Свидетель обвинения
Единственный из обвиняемых по делу находится сегодня не в СИЗО, а под личной охраной УБОП. Это - Юрий Нестеров. Конечно, не из-за красивых глаз ему дарованы такие привилегии. По всей видимости, именно на его показаниях фактически держится обвинение по этому уголовному делу. Впрочем, насколько известно, предоставлением престижной охраны чиновники, уполномоченные на выполнение функций государства, и ограничились. Хотя с самого начала наверняка сулили ему всевозможные послабления за предоставление информации, интересующей следствие.
Затем события стали развиваться непостижимым образом. Насколько известно, с подачи прокуратуры появился у Ю.Нестерова бесплатный адвокат. Причем не какой-нибудь, а из уважаемой в Киеве конторы. Так вот, этот защитник три месяца прилежно посещал все следственные действия, тщательно регистрировал все посредством диктофона и зарисовок в блокноте. Когда же все самое интересное закончилось, он без обиняков заявил, что не может и не будет защищать убийцу, говорить которого заставили сотрудники УБОП. Еще грозился прийти в суд и заявить, что Нестеров - убийца. С тем и отбыл. Такая вот неординарная линия защиты.
В то же время, как свидетельствуют адвокаты других обвиняемых, проводимые очные ставки отнюдь не демонстрируют стремление их подзащитных сотрудничать со следствием. Они скорее напоминают цирковые представления. Юристы прогнозируют: если Нестеров откажется от своих показаний или не доживет до суда, чего ему некоторые горячо желают, нельзя исключить, что ряд членов банды выйдет на свободу прямо из зала заседаний.
Соответствующая судебная практика существует. Главное, чтобы санкцией избираемой в таком случает статьи перекрывался срок фактического пребывания под стражей. И если судья попадется с чувством юмора, не исключено, что фигуранты по «бандитской статье» выйдут на свободу как «превысившие свои служебные полномочия».
Что касается свидетельств Нестерова, снятых на видео, то, как показывает опыт, судьи не очень любят такое кино. Особенно, если «актера» на момент просмотра уже нет в живых.
Добропорядочные граждане, конечно, не будут интересоваться, сдержало ли слово государство, данное Нестерову. А вот его «коллеги» из иных аналогичных формирований будут прекрасно осведомлены относительно его дальнейшей судьбы. Предоставили ли Нестерову обещанное послабление или он безвременно сгинул в местах лишения свободы при странных обстоятельствах, получив точно такой же срок, как и остальные подельники. Те, что следствию никакой «информационной поддержки» не оказывали.
Клин клином
В контексте этого дела существует один неожиданный для стороннего наблюдателя аспект.
К сожалению, а может быть и к счастью, автор этих строк не имела удовольствия быть лично знакомой с начальником «бандитского» отдела УБОП Сергеем Хомулой. Тем не менее, со слов тех, кто находился с ним и по одну, и по разные стороны баррикад, вполне можно составить представление об этом человеке.
Как помнят читатели «ЗН», И.Гончаров обвинил С.Хомулу и его замов в проведении допросов с пристрастием. Насколько известно общественности, эта информация официально не была ни подтверждена, ни опровергнута. Так что все остались при своем мнении. Многие допускают, что С.Хомула мог позволить себе и подчиненным неинтеллигентные методы раскрытия преступлений. То, что в соответствующих, как правило, сугубо внутренних документах потом стыдливо квалифицируют как «ложно понятые интересы службы».
Если кто помнит, в одном из первых своих публичных выступлений в ипостаси генпрокурора Васильев откровенно заявил, что победить преступность в белых перчатках невозможно. По всей видимости, Сергей Хомула вполне разделяет эту точку зрения. Его стиль и манера общения производят просто-таки неизгладимое впечатление на подследственных. И даже на видавших виды коллег, в большинстве своем также искренне полагающих, что белоснежный аксессуар к милицейской форме категорически не подходит.
Так вот окончательно перестаешь понимать, что такое хорошо, а что такое плохо в нашем милицейском ведомстве, после того, как узнаешь от адвокатов некоторые откровения обвиняемых по «делу оборотней». Например, что только с приходом на должность С.Хомулы и сменой им кадрового состава отдела у банды возникли реальные затруднения в связи с действиями милиции. Прежде всего, с получением информации относительно планов и действий УБОП, направленных на ее разоблачение. Утечки информации значительно сократились, выезжать на задержание стали скрыто. Ну и в конце концов, именно 7-й отдел УБОП под руководством Хомулы раскрыл эту цепь убийств и других тяжких преступлений.
И еще один неожиданный поворот. Родственники потерпевших по делу, с которыми довелось общаться автору, с содроганием повествуют о своих контактах с представителями правоохранительных органов. С благодарностью вспоминают только - замов Хомулы и других сотрудников 7-го отдела УБОП с Московской площади.
По заказу МВД
Как ни странно это звучит, в МВД расследование «дела оборотней» было решено использовать для… имиджевой рекламы. Видимо, ради этой важной затеи находящаяся в состоянии хронического недофинансирования система сумела изыскать средства. Как стало известно «ЗН», милиция задумала снять героический эпос о том, как раскрывалось данное дело. Ничего, что нет еще решения суда, а вопросов по делу гораздо больше, чем ответов. Существует письмо в прокуратуру за подписью одного из заместителей министра внутренних дел, содержащее указание оказывать создателям фильма всяческое содействие.
Насколько известно, снимают фильм профессионалы, так что он должен произвести нужное впечатление. И правоохранительные органы, пусть не в жизни, так хоть в кино, окажутся на высоте. Вопрос лишь в том, сколько в этом фильме будет правды.
Светлая мысль запечатлеть суровые милицейские будни пришла милицейскому генералу. Имени мы не называем только из уважения к его профессионализму по милицейской части и понимая, что PR-кампании - просто не его конек. Ведь сколь бы жизнеутверждающим ни был хеппи-энд этой истории, кинолента способна продемонстрировать только одно: всю степень цинизма наиболее мощной структуры нашего государства. Потому что фильм будет о том, как славно она борется за чистоту своих рядов и нашу с вами безопасность.
Хотя кому-кому, а людям из этого ведомства должно быть известно, сколько невидимых нитей связывает тех, кто получил статус обвиняемых по «делу оборотней», и тех, кто продолжает находиться при исполнении. Несомненно, им уже не придется в пожарном порядке становиться «бывшими сотрудниками ОВД». Потому что фактически на деле поставлен крест. Как весело шутят теперь сами милиционеры: не пойман - не оборотень.
…Насколько известно, в данный момент съемки фильма приостановлены. Вероятно, обдумывают, как изобразить смерть И.Гончарова, чтобы хоть в кино ее ненасильственный характер не вызывал так много сомнений, как в реальной жизни.