Год назад Верховная Рада приняла в третьем чтении два абсолютно несовместимых между собой документа — Гражданский и Хозяйственный кодексы, с 1 января года нынешнего мы сможем в полной мере ощутить значимость этого факта. Событие это не вызвало сколько-нибудь заметного оживления в юридической среде. Два скандальных проекта в одночасье стали законами, и это не вызвало никаких эмоций у практикующих юристов, большинство из которых давно не питают иллюзий относительно того, что парламент принимает законы, чтобы «изменить жизнь к лучшему». Здраво полагая, что всякий закон можно обойти, а в крайнем случае договориться с органами, контролирующими его исполнение (там тоже люди работают), юристы и предприниматели уверены: свои-то проблемы они как-нибудь решат, а торопить события и забивать себе голову всякой цивильно-хозяйственной чепухой не имеет смысла. Однако глобальный характер обоих кодексов, каждый из которых претендует на роль экономической конституции, существенно сужает «поле» для возможных маневров и не оставляет путей к отступлению.
Несмотря на то что в данной статье речь пойдет преимущественно о Хозяйственном кодексе, автор считает необходимым сказать несколько слов и о кодексе Гражданском.
Работа над проектом Гражданского кодекса началась еще в 1994 году и продолжалась с перерывами все это время. К работе были привлечены ведущие цивилисты страны, которым в разное время помогали (в основном деньгами) различные донорские организации. Были напечатаны тонны различных редакций проекта, освоены значительные средства в валюте всех развитых государств. Депутаты ВР трех созывов, периодически обнаруживавшие в себе непреодолимую тягу поближе ознакомиться с практикой применения гражданских кодексов различных стран, существенно расширили свой кругозор в ознакомительных поездках. К сожалению, все это слабо отразилось на качестве документа, который получился откровенно сырым. А речь идет ни много ни мало о грубых просчетах в регулировании ликвидации и реорганизации юридических лиц, превращении приватизированных предприятий в заложников непредсказуемого в своем несовершенстве приватизационного законодательства, абсурдных требованиях к капиталу хозяйственных обществ, неадекватности регулирования акционерных обществ и нормах, способных надежно похоронить и так далеко не самый живой украинский рынок ценных бумаг. Но, принимая в качестве политического (или еще какого-то) компромисса оба кодекса пакетом, народные избранники не посчитали нужным отрываться от «борьбы за народное счастье» для вдумчивого прочтения проекта ГК, который с успехом «мариновался» ими и их предшественниками столько лет. Как не обратили они свое драгоценное внимание и на «проделки в старинном духе» кодекса Хозяйственного.
Родиной Хозяйственного кодекса является г. Донецк, а именно Институт экономико-правовых исследований Национальной академии наук. Можно смело утверждать, что разработчики Хозяйственного кодекса не получали никакой финансовой (или какой-либо иной) помощи из-за рубежа. Специалистов по плановой экономике советского типа там не осталось, воротилы Уолл-стрита серьезным конкурентом нас не считают (и, видимо, не зря!), а международные террористы предпочитают смертников-одиночек и пиротехнические эффекты и, наверное, умрут от зависти, узнав о колоссальной разрушительной мощи украинских законов. Таким образом, Хозяйственный кодекс написан для украинских налогоплательщиков и целиком за деньги украинских налогоплательщиков, так что возможные будущие спекуляции на тему «руки Кремля», «происков ЦРУ», «юридического крыла «Аль-Каиды» исключаются — «Бачили очі, за що голосували!». Однако больше Хозяйственному кодексу подошел бы штамп «Made in USSR», откуда родом большая часть концепций и идей, взятых им на вооружение.
«Несущая конструкция» кодекса и многие «комплектующие» произведены в годы первых пятилеток (хозяйственная компетенция, формы имущества, отраслевое управление народным хозяйством) и в 60-е годы прошлого века (право хозяйственного ведения, право оперативного управления, формы собственности, фонды предприятия, собственник предприятия, продукция производственно-технического назначения, товары народного потребления). «Молодежь» представлена уродцами, появившимися на свет в начале 90-х в результате отчаянных попыток приспособить старый советский инструментарий управления административной экономикой к новым экономическим реалиям полу- и четвертьрыночных украинских реформ (государственные, коммунальные, частные, арендные предприятия).
Новое — это еще не забытое старое?
Мертвой хваткой разработчики Хозяйственного кодекса вцепились в наследие социалистического прошлого, сознательно или неосознанно пытаясь втиснуть украинскую экономику в прокрустово ложе обанкротившихся концепций. Что ж, нужно отметить, что на этом пути они добились впечатляющих успехов — Хозяйственный кодекс принят Верховной Радой, прошел все экспертизы и согласования.
Что же такое Хозяйственный кодекс?
Лозунг, выдвинутый в свое время его разработчиками, был бессмысленным популистским, а значит, беспроигрышным — собрать в одном акте и упорядочить многочисленные и противоречащие друг другу законы и подзаконные акты, регулирующие предпринимательскую деятельность.
Когорту сторонников принятия Хозяйственного кодекса в большинстве своем составили предприниматели, уставшие от непредсказуемого в своей абсурдности действующего законодательства, и чиновники, наблюдающие, как «проржавевшие шестерни» государственных механизмов управления экономикой постоянно сбоят и наносят ей увечье за увечьем. Как правило, это люди, уставшие от беспорядка и бесплодности попыток государства добиться серьезных позитивных сдвигов в экономике и поддавшиеся искушению найти чересчур простое решение для сложных проблем. Зачем тратить время и значительные финансовые и интеллектуальные ресурсы для того, чтобы создать среду, благоприятствующую развитию предпринимательства, и с помощью четкого и эффективного законодательства очень осторожно создать у субъектов, обладающих значительной степенью свободы, мотивацию действовать и поступать именно так, как нужно экономике? (Задача найти нужный баланс интересов, прав и обязанностей очень не простая, и об успехах отечественного законодателя в этой сфере очень больно говорить.) Куда проще и быстрее навести порядок путем наделения его величества чиновника правом отдавать приказы, а субъектов обязать их выполнять.
Но, во-первых, кодекс не гарантирует, что приказы будут квалифицированными и правильно понятыми. Во-вторых, что они будут последовательны и скоординированы (слишком велика у нас армия желающих «порулить»). В-третьих, никто не гарантирует, что приказы станут отдаваться в интересах всей экономики, а не конкретных групп или субъектов, «милых сердцу» того или иного чиновника. В-четвертых, никто не гарантирует, что эти приказы будут корректно выполняться субъектами, которым они адресованы. Так что попытки навести такой «порядок» заранее обречены, но обойдутся очень дорого.
Какие же подарки-сюрпризы родной стране и ее жителям приготовили к Новому году разработчики Хозяйственного кодекса?
К сожалению, установить границы сферы его действия и перечень применяемых средств воздействия очень сложно. ГК регулирует отношения между субъектами (всеми юридическими и физическими лицами), складывающиеся по поводу всего присутствующего в обороте имущества в условиях юридического равенства субъектов (отсутствуют отношения власти—подчинения).
Кодекс претендует на регулирование всего комплекса разнородных отношений (включая реализацию государственными органами своих властных полномочий), складывающихся в экономике (ст.3 и 4). Четко можно сказать только то, что сюда не входят мелкие бытовые сделки физических лиц между собой.
Если ГК строится на принципах частного права, которые предполагают юридическое равенство сторон, поиск оптимального баланса интересов общества и личности, недопустимость властно-директивных отношений между действующими на рынке субъектами, то объединение в рамках ХК актов, регулирующих самые разные отношения (налоговые, антимонопольные, валютного регулирования и контроля), возможно только на основе одного общего принципа. Это принцип хозяйственной целесообразности, а по существу — отсутствие концептуальных ограничений в комбинировании частноправовых методов регулирования с директивно-административными.
Наглядным примером такого подхода можно назвать приснопамятный указ Президента о запрете субъектам предпринимательской деятельности заключать между собой договора об уступке права требования и переводе долга или постановления Кабмина о принудительном «оздоровлении украинской экономики» путем конвертации долгов предприятий в векселя. Так что для того, чтобы превратить Украину в страну пролетариев, совсем не обязательно будет нарушать конституционный принцип гарантии права на собственность. Можно будет так «обставить» эту собственность, что субъекты даже карманные деньги предпочтут держать в оффшорах. Да и за примером ездить далеко не надо — Минск совсем рядом.
В полной мере идеологические расхождения между Гражданским и Хозяйственным кодексом проявились в вопросе о субъектах гражданско-правовых и хозяйственных отношений. ГК регулирует имущественные отношения всех субъектов (юридических и физических лиц, а не «предприятий, учреждений и организаций»), кроме тех, которые строятся на началах власти-подчинения (например, сбор налогов), и устанавливает достаточно четкие требования к конструкции юридических лиц частного права). ХК, руководствуясь идеологией государственно-плановой экономики (в кодексе она стыдливо прячется под псевдонимом социально ориентированной государственно-регулируемой), не готов провести четкую грань между государственными органами, осуществляющими властные полномочия, и предприятиями, функционирующими на рынке.
Именно резервирование за государственными органами права осуществлять хозяйственную деятельность (заниматься «благотворительными» поборами, навязывать «дополнительные услуги», управлять госпредприятиями) и обусловило то, что краеугольным камнем всей конструкции ХК стала слегка модернизированная концепция «социалистического предприятия». Без нее построение планово-регулируемой и находящейся в бесконтрольном ручном бюрократическом управлении экономики невозможно. Ирония заключается в том, что эта конструкция «давала сбои» даже в условиях экономического тоталитаризма советских времен. А ведь тогда из мощного финансового потока, которого хватало на содержание колоссального ВПК, огромной армии, братскую помощь десяткам режимов и циклопического масштаба строительные проекты, несмотря на титанические усилия компетентных органов, тоненькие ручейки «деревянных» перетекали в «Волги», дачи и «кубышки». Сегодня же прибылей, полученных от деятельности государственных предприятий (почти половина украинской промышленности) под чутким бюрократическим руководством, хватит разве что на портянки для нашей опереточной армии. Зато «Волг» у чиновников почти не осталось.
При значительном числе недостатков, содержащихся в новом ГК, к его неоспоримым достоинствам следует отнести то, что им, наконец, вводится принятая всеми развитыми странами классификация юридических лиц. Она служит одним из краеугольных камней системы экономического законодательства развитых стран. Именно запрет объединять в одном юридическом лице властные функции государственного органа и коммерческого предприятия является необходимым условием того, чтобы государственные предприятия не жульничали на рынке, создавая отдельные правила игры для себя любимых.
Но разработчики ХК готовы до последнего сражаться за право украинского чиновника «рулить» государственными предприятиями по своему усмотрению, перепродавать их продукцию и услуги, изымать прибыль, распродавать имущество, списывать или наращивать долги, монополизировать те или иные прибыльные отрасли и сектора, расправляться с конкурентами, продавать голоса по государственным пакетам акций приватизированных предприятий. И все это — опираясь на систему коллективной безответственности, которую гарантирует административно-ведомственное управление государственным сектором.
Правовую основу этого римейка советской административной экономики составляют конструкции государственного (коммунального, казенного) предприятия, позволяющие «вышестоящим органам» свободно назначать и смещать руководство подведомственных предприятий, вмешиваться в их деятельность директивами, указаниями. И ни за что не отвечать.
Если раньше директор отвечал партбилетом за выполнение производственного плана, то теперь ему спускают планы иного рода. За двенадцать лет украинских полурыночных реформ государственный сектор в полной мере зарекомендовал себя как неуправляемый, непрогнозируемый, неэффективный, непрозрачный, криминализированный. Вот это старое «прокисшее блюдо» нам пытаются «скормить», слегка припудрив толченым стеклом.
Второй необходимой составляющей надежной консервации отношений внутри государственного сектора экономики являются суррогаты права собственности, изобретенные для обслуживания потребностей командной экономики советского типа.
Появление в ХК таких дискредитировавших себя конструкций, как «частное предприятие» и «арендное предприятие», могло быть продиктовано только желанием «хозяйственников» «насолить» цивилистам. Так что любители экстремальных видов бизнеса («кинуть» самому или быть «кинутым») смогут по достоинству оценить такой просто царский подарок.
Правда, разработчики ХК совершенно несправедливо обошли вниманием прекрасно зарекомендовавшие себя конструкции «доверительного общества» и «дочернего предприятия», предоставившие массу головокружительных возможностей «относительно честного зарабатывания денег». Потому их коллекция юридических «мутантов» советско-украинского изобретения все же не может считаться полной.
Зато можно отпраздновать появление нового субъекта хозяйственной деятельности — филиала представительства (ст.132), который осуществляет хозяйственную деятельность, не будучи юридическим лицом, но обладает собственным имуществом на праве «оперативно-хозяйственного использования» (ст.138). Так что в скором времени можно ожидать споров, кто кому и сколько должен между «головными офисами» и филиалами.
Неприятные «мелочи»
Среди других «новелл» ХК хотелось бы отметить некоторые мелкие, но особо оригинальные идеи.
Оказывается, именно отмена государственной регистрации юридического лица является основанием для его ликвидации, а не наоборот (п.15 ст. 58). И все бы хорошо, если бы «покойник» не оставил после себя какое-нибудь имущество и долги. В последнем случае возникает проблема, от чьего имени это имущество продается, у кого покупается. И вообще, стоит ли погашать требования кредиторов, если и де-факто, и де-юре должника уже нет, он вычеркнут из списков «живых», а оставшееся после него имущество можно смело объявлять бесхозным и передавать в казну.
Требования кредиторов носят обязательственный характер, а обязательство существует, пока есть субъекты (должник и кредитор): нет должника — нет обязательства!
Кодексом вводится понятие экономической прибыли (прибыль до уплаты налогов и обязательных платежей). Несомненно, это делается в интересах хозяйственных обществ, попавших в трудную финансовую ситуацию. Поскольку именно из экономической прибыли они должны выплачивать «налоги и другие обязательные платежи» (!), а также «проценты по кредитам банков и по облигациям» (п.5 ст. 87). Конечно, ни банкам, ни держателям облигаций, ни тем более налоговикам не стоит беспокоиться. Благодаря позитивному воздействию Хозяйственного кодекса на национальную экономику отсутствие прибыли у хозяйственных обществ станет редким единичным явлением. Суммы невыплаченных процентов и неуплаченных налогов станут достойным взносом вышеуказанных лиц в оздоровление национальной экономики.
Мысли о дележе денег, по-видимому, прочно завладели умами разработчиков ХК. Так, на случай возникновения такой «нештатной» ситуации, как получение прибыли государственным предприятием, «порядок ее использования устанавливается в соответствии с законом» (п.3 ст.142). «О бюджете» или «О прибыли государственных предприятий»? В общем, это не важно. Либо будут приниматься общие нормативы для всех и тогда никто не будет вникать в потребности конкретного предприятия, либо решение будет принимать вышестоящий чиновник, и вариантов будет бесконечное множество.
Однако не советуем расслабляться и получившим прибыль предприятиям негосударственного сектора. Не думайте, что если вы заплатили налоги, то это уже ваши деньги. Государство (чиновник) оставляет за собой право «влиять» на ваш выбор «направлений и объемов» использования прибыли посредством нормативов, налогов, налоговых льгот (пряник!) и «хозяйственных санкций» (кнут!).
Спору нет, направлять прибыль на «откаты» и взятки отдельным нечестным государственным служащим или финансовую помощь движению «Талибан» нехорошо. И если компетентные органы не смогут доказать первое или второе, то у них будет оставаться шанс применить «хозяйственные санкции» за неправильное (по их мнению) использование вами собственной прибыли. Так что пока не поздно, неплохо было бы написать обращение к правительству (или парламенту), чтобы они в преддверии вступления в силу Хозяйственного кодекса разъяснили, какие направления использования прибыли будут считаться «правильными», а не «латали» потом бюджетные «дыры», выколачивая штрафы за то, что пустили прибыль на «лапти», а не на «хомуты».
Конечно, времена ныне не те и чиновники уже двенадцать лет рапортуют о «колоссальных успехах», достигнутых на ниве рыночных реформ. И если сразу без обиняков заявить госплан — не поймут. «Авроры» нет, революционно настроенных солдат и матросов тоже, даже завалящий броневик найти и то проблема. Так что, перефразируя классика, «только та контрреволюция чего-нибудь стоит, которая умеет маскироваться».
Для начала в п.1 ст.5 кодекса говорится о том, что рыночное саморегулирование нуждается в «государственном регулировании макроэкономических (!) процессов». Под этими словами подпишется любой западный экономист (ну, может, кроме отдельных экстремистов от либерализма из США). Хотя тот факт, что в государственной собственности находится почти половина украинской промышленности, означает, что государство вольно или невольно, но «по самые уши» завязло в управлении микроэкономическими процессами (с катастрофическими результатами).
Однако, нисколько не смущаясь «достижениями» отечественной бюрократии в деле управления госпредприятиями, разработчики ХК заявляют, что позапрошлогодние разведданные идентифицировали «государственное плановое регулирование» как секретное оружие китайских, корейских, японских и всех прочих экономических «интервентов» и пора начинать «скрытую мобилизацию». «Перевооружение» предлагается начать с разработки на государственном уровне «экономической стратегии» и «экономической тактики», которые должны найти свое выражение в «прогнозах и программах экономического и социального развития Украины и отдельных ее регионов…».
Специальный закон должен определить «принципы государственного прогнозирования и разработки программ экономического и социального развития Украины, систему прогнозных и программных документов, требования к их содержанию, а также общий порядок разработки, утверждения и исполнения прогнозных и программных документов.., полномочия и ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления в этих вопросах» (п.2 ст.11).
Только очень плохо подготовленный северокорейский шпион поверит, что государственные органы после всей мороки с разработкой этих «прогнозов», их утверждением, вдохновленные перспективой получить хороший «втык», если «прогнозы» не оправдаются, будут спокойно взирать на игнорирование выстраданных «прогнозов» «неорганизованной массой» несознательных «хозяйствующих субъектов». Конечно, разработчики учли, что такой вариант выглядит крайне неправдоподобно. Они дополнили статью 11 пунктом 5: «Субъектам хозяйствования, которые не учитывают общественные интересы, отраженные в программных документах.., не могут предоставляться предусмотренные законом льготы и преимущества в реализации хозяйственной деятельности». Но, к сожалению, в действенность угрозы «обделить пряником» всерьез не верит никто, в первую очередь сами сторонники донецкой школы «экономико-правовой науки». Так что появления «кнута» в условиях острой нехватки «пряников» долго ждать не придется.
Можно было бы еще много написать по поводу глубокого концептуального конфликта между Гражданским и Хозяйственным кодексом. Однако хочется спросить, почему принятие таких актов стало возможным? Почему депутаты (или их помощники) либо не читают, либо не понимают то, что они принимают? Не хватает времени? Денег на нормальных юристов? «Понятия» понятней, ближе и важнее? Почему парламенту при всей его чрезвычайной занятости с успехом удалось «собрать эту машину, которая всех нас раздавит». И неужели для того, чтобы «выйти на проспект за углом» (принципы построения современного экономического законодательства), нам потребуется «поджечь» свою экономику и появиться там «со свечкой и босиком».