Набравший номер 0-2 говорил четко и коротко: если возле железнодорожных путей в районе Протасова Яра такого-то числа не будет положено 100 тысяч долларов, взорвем электростанцию. Естественно, в милиции голоса вымогателей (их было двое) записали на магнитную пленку. И хотя они звонили из телефона-автомата, через несколько дней их задержали (по понятным причинам, мы не станем рассказывать, как именно это сделали). Два молодых парня, сидевших перед следователем, с наигранным возмущением требовали немедленного освобождения: мы никуда не звонили, ничего не знаем, об угрозе взорвать электростанцию первый раз слышим...
Кассета с записью телефонных разговоров подозреваемых (они звонили по 0-2 несколько раз) и магнитофонная лента с образцами их речи попала в лабораторию фоноскопии и лазерных методов исследования вещественных доказательств Киевского научно-исследовательского института судебных экспертиз. Криминалистов просили определить, имеются ли голоса подозреваемых на кассете, где были записаны телефонные разговоры с неизвестными, угрожавшими взорвать электростанцию. А если да, то какие именно фразы в данной записи принадлежат вымогателям?
Шантажисты и рэкетиры предпочитают не оставлять образцов своего почерка. Они нынче стали образованными и знают, что неузнаваемо его изменить невозможно. Лучше позвонить по телефону, считают многие злоумышленники, и, максимально изменив голос, изложить свои требования. Телефоном, как правило, пользуются и анонимные «доброжелатели», сообщающие, что на вокзале, в школе, на рынке или в каком-то ином месте заложено взрывное устройство (подобные шутки стали особенно популярными после недавних взрывов в Москве). Но как бы человек ни старался, в произнесенных фразах всегда можно выделить характерные элементы, связанные с физиологическими особенностями его речевого аппарата. Наш голос столь же индивидуален, как отпечатки пальцев.
- Тут первостепенную роль играют методы спектрального анализа, - рассказал заведующий сектором лазерных исследований Герман Богапов.
- Компьютер, работающий по специальной программе для исследования речи, зафиксировал в предоставленных нам фонограммах совпадение количественных и качественных характеристик. Иными словами, из заключения экспертизы следовало, что голоса, записанные на пленку во время телефонных разговоров, принадлежат подозреваемым. Это стало одним из основных доказательств обвинения. Но, конечно, опытный криминалист использует не только физические методы, - уточняет мой собеседник. - Не менее важны для него, так сказать, органолептические элементы лингвистического анализа - динамика речи, особенности произношения и т.д. С их помощью в ряде случаев можно не только довольно точно диагностировать психо-эмоциональное состояние говорящего, но и определить его национальность и даже профессиональную принадлежность.
Здесь мне вспомнилась одна необычная история, рассказанная несколько лет назад заведующим лабораторией фоноскопии и лазерных методов исследования вещественных доказательств Юрием Поповым. Дело происходило в парадном многоэтажного дома. Не успели закрыться двери лифта, как парень, вскочивший в кабину следом за молодой женщиной, угрожая ножом, начал к ней приставать. Его невольная спутница приняла в данных обстоятельствах, пожалуй, самое правильное решение - нажала кнопку переговорного устройства, связывающего с диспетчером центрального пульта ЖЭКа. Тот сразу оценил обстановку и, вызывая милицию, дал дежурному возможность записать на магнитофон фонограмму происходящего в лифте...
Насильника задержали недалеко от дома, но он, понятное дело, стал все отрицать. Мол, ничего не знаю, потерпевшую вижу впервые, а возле парадного оказался совершенно случайно. Тогда была назначена фоноскопическая экспертиза, в процессе которой, кроме всего прочего, должно было учитываться эмоциональное состояние подозреваемого. При этом удалось не только точно доказать, что записанный голос принадлежит данному человеку, но и то, что действие происходило в движущейся кабине лифта. Предвижу, что здесь некоторые читатели могут недоверчиво усмехнуться: дескать, автор явно загнул. Но все, рассказанное выше, чистая правда. Экспертиза и впрямь позволяет идентифицировать звуковую среду. Иначе говоря, определить, в каком звуковом пространстве произведена запись: в комнате, на улице, в автомобиле или, к примеру, в купе движущегося поезда. Криминалисты могут точно сказать, что на пленке записан шум двигателя данной конкретной машины или, скажем, скрип именно этой двери. Эксперт легко отличит звук револьверного выстрела от грохота карабинного, а последний в свою очередь - от выстрела охотничьего ружья.
Но специалисты со стажем вам скажут: преступный мир тоже не лыком шит. Криминал идет в ногу с научно-техническим прогрессом. «Как-то товарищ купил на оптовом рынке бутылку одесского коньяка, - рассказал научный сотрудник лаборатории фоноскопии и лазерных методов исследования вещественных доказательств Игорь Робур. - Когда он пришел с этой бутылкой к нам в гости и я внимательно рассмотрел этикетку, то понял, что ему сбыли подделку. Впрочем, стоит ли удивляться, если учесть, что недавно под Киевом был обнаружен целый подпольный цех по разливу «одесского коньяка». Технология была простой, как мычанье. Обычный спирт закрашивали жженым сахаром, добавляли немного вина - и аристократический напиток шел в продажу. Но самое любопытное заключается в том, что лже-коньяк был с голограммой...
Такие наклейки все чаще используют для защиты документов, товаров, даже денежных знаков. Их невозможно подделать традиционными методами, например, с помощью лазерного принтера или ксерокса. Для изготовления голограмм требуется дорогостоящее оборудование. Подобный технологический вид защиты находит все более широкое применение. За примерами ходить далеко не нужно. В родных пенатах ее используют, в частности, на проездных билетах, водке «Гетьман», одесском коньяке, некоторых важных документах. Скажем, Киевский и Одесский научно-исследовательские институты судебных экспертиз защищают голограммами свои заключения.
Но, увы, нет технических трудностей, которые оказались бы не по плечу нашим криминальным кулибиным. Для подделки голограмм пользуются довольно сложными оптическими методами. Однако игра стоит свеч! Когда нужно, уголовные менеджеры находят и специалистов, и оборудование. Впрочем, в Киевском НИИ судебных экспертиз уже готовы поставить на пути фальшивых голограмм надежный научный заслон. Опытный криминалист в большинстве случаев даже визуально способен обнаружить ряд несоответствий между оригиналом и подделкой. Если они имеются, структура сомнительной голограммы исследуется при помощи гелий-неоновых или аргоновых лазеров. Повторить точно все параметры подлинника практически невозможно. Кроме того, эксперт определяет, чем отличается материал двух этикеток, совпадают ли их размеры и способы приклеивания, а также исследует многие другие признаки. Сегодня криминалисты могут обнаружить подделку в подавляющем большинстве случаев. «Наш результат - 99 процентов», - уточняют они.
...Разоблачить преступника, найти самую ценную, самую решающую улику помогают следствию ученые разных специальностей. В борьбе с криминалом плечом к плечу с физиками, почерковедами или трассологами выступают представители даже такой в данном случае неожиданной дисциплины, как цитология. Ведь часто различимая только под микроскопом пылинка живого способна рассказать намного больше, чем, к примеру, явственно отпечатавшийся на дороге след протектора машины или найденное на месте готовящегося преступления взрывное устройство. У заведующей отделением судебно-медицинской цитологии Главного бюро судебно-медицинской экспертизы Минздрава Украины Риты Старовойтовой и ее коллег, наверное, одна из самых редких в нашей стране профессий - судебно-медицинский эксперт-цитолог. Данное направление начало развиваться лишь в начале 80-х годов - по инициативе профессора Юрия Шупика.
О вещественных доказательствах, попавших на исследование к судебно-медицинским цитологам, подчас страшно писать. Но их выводы помогают раскрыть самые жестокие, самые циничные преступления. Несколько лет назад киевляне были потрясены зверством сексуального маньяка, изнасиловавшего и убившего трех девочек. Эксперты морга по просьбе следователя срезали на руках у погибших ногти. Под ними в лаборатории отделения судебно-медицинской цитологии обнаружили клетки кожи мужчины. И хотя девочки были убиты в разных местах на протяжении нескольких месяцев, эти клетки имели один и тот же антиген. Подозреваемого арестовали в Московской области. Когда взяли на анализ его кровь, специалистам стало ясно: под ногтями убитых девочек вполне могла быть его кожа. Заключение судебных экспертов во время процесса стало одним из важнейших доказательств вины. Здесь хотелось бы обратить ваше внимание на слово «могла». Судебные медики категорически не утверждают: это именно тот человек, которого подозревают. Зато они могут вполне определенно сказать, что к убийству данное лицо не причастно.
- Нередко нам приходится исследовать даже окурки, собранные на месте преступления, - рассказывает Рита Алексеевна. - Благодаря им мы, во-первых, можем сказать, кто курил - мужчина либо женщина, во-вторых, определить группу крови курящих. Потом, когда подозреваемый найден, на основании таких данных не трудно сделать вывод, что он, возможно, был в данном месте или, что курил не он. Аналогичную информацию эксперты получают и после исследования обычных почтовых конвертов. Ведь у многих из нас есть плохая привычка смачивать слюной полоску клея перед тем, как бросить свое послание в почтовый ящик. Таким образом не раз удавалось найти убедительные доказательства. И хотя говорят, что опытного негодяя на мякине не проведешь, некоторые шантажисты, вымогатели, рэкетиры и просто бескорыстные любители облить человека грязью, заклеивая письмо с угрозами адресату или «разоблачительное» послание в вышестоящие инстанции, сами ставят на нем свою индивидуальную метку...
Уж, казалось бы, все учел преступник, все просчитал. И орудие убийства он несколько раз самым тщательным образом вымыл с мылом. Ан нет, не помогает! Микроскопические, не видимые невооруженным глазом частички органов и тканей, вопреки всем его стараниям, остаются в мельчайших зазубринках металла, трещинках, щелях. Однажды в окрестностях Киева обнаружили обгоревшую машину с трупами двух женщин. Как выяснилось, автомобиль принадлежал одному из жителей столицы, а погибшие были его женой и тещей. Подозрение пало на хозяина автомобиля, но тот свою вину отрицал. Тем не менее монтировка, найденная под водительским сиденьем, и нож, обнаруженный в другом месте салона, по мнению следователя, заслуживали самого пристального внимания. Ими занялась судебно-медицинский эксперт Тамара Рыбалко. И она установила, что на монтировке сохранились клетки крови и эпительной ткани женщины. Это явилось одним из серьезных аргументов в пользу того, что именно данным орудием ей нанесли смертельные ранения.
Но подозреваемый был непоколебим: «Перестаньте мне вешать на уши лапшу. В горящей машине не могли уцелеть никакие биологические субстанции. Вы просто берете меня на пушку». В ответ следователь назначил еще две экспертизы. Сначала пожарную, в ходе которой была установлена максимальная температура в разных местах объятого огнем автомобиля.
Затем судебно-цитологическую. Тамара Ивановна провела целый ряд экспериментов и выяснила, что при такой температуре элементы человеческих тканей сохраняются. Подобные доказательства обвиняемый, ясное дело, опровергнуть не мог. Его изобличили в убийстве жены и тещи. Как выяснилось в процессе следствия, автомобиль с их трупами он поджег, чтобы скрыть преступление.
Исследования и экспертизы, проводимые Р.Старовойтовой и ее коллегами, оставляют преступникам не много шансов. Тем не менее, разговаривая с Ритой Алексеевной, я не мог отрешиться от мысли, что заключениям экспертов-цитологов не помешала бы большая категоричность. Обычно их вывод гласит: обвиняемый мог быть на таком-то месте. Но ведь мог и не быть! Вот если бы судебно-медицинские эксперты делали однозначный вывод: на месте преступления был именно данный человек и никто иной. Но достижимо ли подобное в принципе, хоть в отдаленном будущем?
- Это вполне реально, - ответила на мой вопрос Р.Старовойтова. - Уже сегодня появилась возможность определенно связывать следы биологического происхождения с конкретными лицами. Дело в том, что в ряде стран, в том числе и в Украине, начинает развиваться метод геномной дактилоскопии, при котором биологические субстанции исследуются на уровне ДНК - «кирпичиков», из которых строятся гены. Очевидно, уже в самое ближайшее время, - считает Рита Алексеевна, - слово «возможно» в заключениях судебно-медицинских экспертов станет своего рода анахронизмом. Их ответы на вопросы следователей будут куда более определенными.