Генеральная прокуратура «нового созыва» демонстрирует достаточно жесткую позицию, если говорить о количестве задержаний и арестов. Были ли они оправданны, покажут судебные приговоры. Ведь, насколько известно, наиболее популярная мотивировка заключения под стражу - опасение по поводу возможного влияния на следствие. Основание вполне законное, тут ничего не попишешь. Однако если говорить о тенденции, то она настораживает, потому что, по большому счету, получается, что подозреваемые расплачиваются свободой за неуверенность следствия в собственной независимости и непредвзятости.
В общем время покажет, призваны ли эти меры действительно содействовать раскрытию преступлений или только ознаменовать приход «новой метлы». Хуже всего, если их цель - создать привычный фон, на котором аресты станут столь же обыденной вещью, как новые разоблачения Павла Лазаренко.
Вместе с тем нельзя не констатировать положительную тенденцию, проявившуюся в том, что высшие чины Генеральной прокуратуры несколько реже, чем их предшественники, ссылаются на тайну следствия во избежание ответов на неприятные вопросы, не торопятся делать громкие заявления и стараются демонстрировать не только наличие здравого смысла, но и «человеческое лицо». В частности, что касается расследования дела об убийстве журналиста Г.Гонгадзе. Его мать хочет видеть своим представителем иностранца? Нет проблем. У потерпевших есть вопросы к экспертам? Ради Бога. Нам хотят помочь с экспертизой? Милости просим. Впрочем, уже ближайшие месяцы покажут, позиция это или всего лишь PR-кампания.
О некоторых планах Генпрокуратуры относительно расследования данного дела рассказал в кратком интервью «ЗН» заместитель генерального прокурора Украины Виктор ШОКИН.
- Виктор Николаевич, вы надзираете, в частности, за расследованием дела Г.Гонгадзе. Правда ли, что Генпрокуратура собирается обратиться с просьбой о проведении экспертиз по делу к Японии?
- Генпрокуратура обратилась ко всем, кто может помочь в проведении экспертизы, считает, что это в их компетенции. Мы готовы принять любую профессиональную помощь и направили в Совет Европы соответствующее письмо.
- Речь идет о странах, которые еще не проводили данную экспертизу?
- Да, мы приняли такое решение, поскольку они уже высказали свою точку зрения по данному вопросу. Может быть, проведением экспертизы займется Литва, Польша или Япония. То есть страны, которые имеют очень высокий уровень технологий.
- По вашей информации, Литва и Польша обладают такими возможностями?
- Что касается экспертиз, да. Но у нас еще нет всех данных, которые мы запросили, поэтому вопрос о том, кто именно будет заниматься экспертизой, еще не решен.
- Вы сказали о письме в Совет Европы. А к Японии не обращались?
- Пока что по этому поводу официально мы к японской стороне не обращались. Может, Япония сама захочет нам помочь. И мы будем рады этому.
- Почему вдова Г.Гонгадзе не имеет возможности ознакомиться с материалами дела, конкретно - с результатами экспертиз, несмотря на то, что она признана потерпевшей?
- Существует правовое поле, закон, а также его рамки. В данном случае речь идет о статье 49 Уголовно-процессуального кодекса (в соответствии с ней, потерпевший имеет право знакомиться со всеми материалами дела с момента окончания досудебного следствия – Ред.) Но, скорее всего, я предоставлю этот допуск, так как считаю, что вреда от этого не будет.
Кстати, многие выражают желание помочь следствию по данному делу. Однако для того, чтобы потом можно было использовать эти материалы в качестве доказательств, они должны быть процессуально оформлены. Например, допрашивать имеет право только следователь, как и назначать экспертизу. Но я распорядился внести все вопросы, возникшие у потерпевших по делу Г.Гонгадзе по экспертизе, сколько бы их ни было. А почему бы нет, если они считают, что это поможет делу?
- Не собирается ли Генеральная прокуратура направить в загранкомандировку следователя для допроса Н.Мельниченко с тем, чтобы получить показания законным путем?
- Знаете, меня вообще поражает позиция Мельниченко. Он заявляет о том, что у него есть данные, аппаратура и т.д. Так почему он не предоставляет их?
- Наверное, боится чего-то...
- А там (в США. - Ред.) он не боится?
- Наверное, там он меньше боится.
- Ну, в общем-то он нам и не нужен как таковой. В конце концов, кто такой Н.Мельниченко? На сегодня он у нас - обвиняемый по делу и не более того. И у нас таких обвиняемых по делам - сотни. Он заявляет, что без него по делу Гонгадзе ничего не могут сделать. Реально сегодня есть только разговоры Мельниченко: «я это записал и там все это есть», но это совершенно ничем не подкреплено. Если ты хочешь помочь, в частности, этой несчастной матери, так предоставь свои данные. Хотя мы и без него справимся в конце концов, может - немного позже.
- Но все-таки Мельниченко будет допрошен украинским следователем?
- Мы пока что вообще не ставим этот вопрос. Если он действительно искренне хочет помочь, пусть приезжает, мы его допросим.
- То есть Генпрокуратура проявлять инициативу в этом вопросе не будет?
- Мы обратились с призывом, с просьбой ко всем, кто может и хочет помочь следствию по делу Гонгадзе. Был бы толк от этой помощи.
- Не планируете ли вы объединить дела Мельниченко и Гонгадзе?
- Пока что такой необходимости нет. Если это будет нужно в целях проведения полного и всестороннего исследования, мы это сделаем.
Как сообщила «Украинская правда» со ссылкой на Национальный союз журналистов Великобритании, заместитель министра иностранных дел этого государства Майк О’Брайен призвал усилить давление на украинское руководство и европейские институты для проведения независимого расследования убийства журналиста Георгия Гонгадзе. Об этом М.О’Брайен сообщил генеральному секретарю Национального союза журналистов Великобритании Джереми Диару во время встречи, состоявшейся в прошедший четверг и посвященной данному вопросу.
По словам М. О’Брайена, во время встречи министров иностранных дел 11 июля руководство Великобритании обратилось к Украине с вопросом о ходе расследования убийства. Он, в частности, сказал: «Мы уверены, что должна быть создана международная комиссия. Украинская сторона сообщила нам, что в соответствии с законами Украины, на сегодняшний день это невозможно, но мы ищем выход из ситуации».