В Ужгороде началось апелляционное слушание одного из самых интересных уголовных дел, о котором в феврале 2002 года сообщали практически все украинские СМИ. «В Закарпатье обезврежена чеченская преступная группировка», «Чеченские боевики требовали от банкира 10 тысяч долларов», «Конец кавказского бандформирования» — вот заголовки информационных агентств того времени. Однако на судебном заседании выяснилось, что в уголовном деле далеко не все так однозначно. Более того, многие детали указывают на то, что громкое чеченское дело в значительной степени сфабриковано правоохранительными органами.
Приведем для объективности два противоположных взгляда на него.
Во время допросов арестованные обещали превратить Мукачево в Грозный, а Закарпатье — в Чечню
Начало этой нашумевшей уголовной истории было положено еще 10 лет назад — в начале 90-х, когда по просторам только что распавшегося СССР разъезжали торговцы нефтепродуктами кавказского происхождения. Один из них, 37-летний житель Грозного Руслан Гехаев, приехал в Закарпатье, чтобы заняться топливным бизнесом непосредственно у границ с Центральной Европой. Война в Чечне еще не началась, но термин «лицо кавказской национальности» был уже хорошо известен правоохранительным органам, поэтому, чтобы уберечь бизнес от излишнего внимания милиции, Гехаев решил вести свои финансовые операции не самостоятельно, а через местного предпринимателя из с. Баркасово Мукачевского района Александра Катова. Что в конечном итоге и сыграло с ним злую шутку.
С началом чеченской войны Гехаев выехал из Закарпатья и снова вернулся сюда через 10 лет с двумя приятелями — 30-летним Вахой Паскаевым и 29-летним Султаном Мазаевым. Когда во время одного из допросов арестованных спросили, почему они приехали так поздно, Гехаев ответил: «Нужно было защищать родину». По данным следствия, все трое подсудимых принимали участие в боевых действиях на территории Чечни (у двух из них якобы даже имеются следы огнестрельных ранений). Однако в материалах уголовного дела об этом ничего нет, а сами чеченцы называют свое участие в войне выдумкой сотрудников милиции.
Вернувшись в Закарпатье, Гехаев прежде всего разыскал бывшего бизнес-партнера и заявил ему, что 57 тысяч долларов, который тот должен был перевести в Москву еще в 1992 году, до адресата так и не дошли. Через несколько дней вместе с двумя другими чеченцами он отвез бизнесмена к бывшему управляющему мукачевского филиала Лесбанка Василию Машике, через которого проводил финансовые операции, и попросил объяснить, куда подевались деньги. «Долги смываются лишь смертью», — заявил Гехаев банкиру во время разговора. И потребовал вернуть для начала 10 тысяч долларов. Испуганный Машика согласился отдать деньги и в тот же день обратился в Управление по борьбе с организованной преступностью (УБОП).
— После заявления о вымогательстве мы взяли чеченцев под плотный «колпак» наблюдения, — рассказали корреспонденту сотрудники УБОПа. — Выяснили, в частности, что они поселились в одном из сел Мукачевского района, а также наняли квартиру в Мукачево. Незаметно следить за подозреваемыми было чрезвычайно трудно — они вели себя очень осторожно и все время принимали «контрразведывательные меры» — вычисляли, не сел ли им кто «на хвост». Чеченцы трижды назначали место для передачи денег, но каждый раз в последний момент отменяли встречу — очевидно, «пробивали», не следят ли за ними. Наконец, окончательная дата была назначена на 7 февраля в одном из кафе в центре Мукачево. Для подготовки операции по обезвреживанию вымогателей у нас оставалось меньше суток. За это время мы установили в кафе видеокамеру, подготовили деньги, взяли напрокат карету «скорой помощи». Когда до назначенной встречи оставалось меньше часа, наши люди (молодые ребята и девушки) под видом посетителей заняли в кафе все столики за исключением одного, за который сел банкир. Именно на этот столик и была наведена скрытая камера.
Точно в назначенное время в кафе появился Гехаев и подсел к Машике. Завязалась непродолжительная беседа, во время которой одному из посетителей кафе вдруг стало «плохо». Бармен прямо за барной стойкой на глазах у чеченца вызывал по телефону «скорую помощь». Прибывшие врачи положили «больного» на носилки и направились к выходу. Вслед за ними, взяв у банкира сверток с тысячей долларов (первой частью обусловленной ранее суммы) из-за стола поднялся и Гехаев. Он не сводил глаз с пациента, но, судя по всему, ничего не заподозрил и также пошел к выходу. Когда Гехаев поравнялся с дверью, один из врачей, бросив заниматься больным, ловким бойцовским приемом уложил его на пол и защелкнул на руках «браслеты». После этого из-за пояса Гехаева извлекли чешский револьвер Кора. Патрон в револьвере был в патроннике — чтобы выстрелить, достаточно было нажать на спусковой крючок.
Через несколько минут после задержания Гехаева в квартире на одной из соседних улиц были задержаны его соучастники — Мазаев и Паскаев. Во время обыска в их куртках, висевших в коридоре, милиционеры обнаружили переделанный для стрельбы газовый пистолет с патронами калибра 6,35 и граната РГД. И на оружии, и на боеприпасах оказались отпечатки пальцев обоих чеченцев...
Следствие по уголовному делу проводилось под непрерывным психологическим прессингом обвиняемых. Во время допросов арестованные обещали превратить Мукачево в Грозный, а Закарпатье — в Чечню. Они неоднократно грозили следователю и оперативным сотрудникам и даже при вынесении приговора — в присутствия журналистов с видеокамерами — пообещали отомстить. Мукачевский городской суд при вынесении приговора не поскупился на срок. Гехаев как организатор преступной группировки получил девять лет лишения свободы, а Мазаев и Паскаев — по восемь. Ни один из подсудимых так и не признал своей вины, утверждая, что изъятое оружие подброшено милицией, а уголовное дело против них с начала до конца сфабриковано также милицией.
После возбуждения уголовного дела жен чеченцев «попросили» оставить Закарпатье
Аналогичного мнения о виновности подсудимых придерживается и защита. Более того, по убеждению адвокатов, процесс по делу чеченцев должен был проходить по совершенно иному сценарию.
— Первопричина конфликта, приведшего в конце концов наших подзащитных на скамью подсудимых, была очень четко установлена в ходе судебных заседаний, — говорит один из адвокатов чеченцев Владимир Васильев. — Если охарактеризовать ее суть несколькими словами, то главного обвиняемого, Руслана Гехаева, его партнеры 10 лет
назад, попросту говоря, «кинули» на 57 тысяч долларов. В соответствии с предоставленными суду документами, в 1992 году Гехаев продал в Закарпатье четыре цистерны мазута, выручку за который (около 57 тысяч долларов) решил перевести через своего бизнес-партнера Катова в Москву. Сам Гехаев говорил (и его слова подтвердил на суде мукачевский предприниматель), что для ускорения перевода денег он по собственной инициативе дал управляющему банком Машике в качестве «вознаграждения» 150 тысяч рублей (около 300 долларов), после чего спокойно уехал в Москву. Но деньги по указанному адресу так и не прибыли. Гехаев вернулся в Мукачево, где ему объяснили, что отправленная сумма по непонятным причинам вернулась обратно. И пообещали отправить ее еще раз. Гехаев снова полетел в Москву, откуда был вынужден срочно ехать в Грозный (у него заболела мать). А затем в Чечне началась война.
Ни в 1992 году, ни позднее своих денег Гехаев так и не увидел. За это время он несколько раз приезжал в Закарпатье, чтобы выяснить, куда они подевались. Но Лесбанк, через который проводилась операция, к тому времени обанкротился, поэтому ничего конкретного от его управляющего узнать не удалось.
В прошлом году Гехаев вместе с беременной женой решил переселиться в Закарпатье, где у него еще сохранились старые связи, чтобы заняться бизнесом на минеральной воде. Сюда же, в Мукачево, приехали и его знакомые — Паскаев, который с беременной женой ждал визу для выезда в Голландию (о чем имеются документы), и Мазаев, последние несколько лет проживавший с семьей в Тернополе. Мазаев планировал подлечиться в одном из закарпатских санаториев — у него удален желчный пузырь и проблемы с печенью и позвоночником. Параллельно с открытием нового бизнеса Гехаев решил еще раз выяснить, куда подевались его 57 тысяч долларов. Он свел банкира и предпринимателя вместе и потребовал объяснений. Лишь тогда, во время импровизированной «очной ставки», бывший бизнес-партнер и рассказал, что по возвращении денег из Москвы к нему якобы пришел незнакомец, представившийся братом Гехаева (хотя у Гехаева братьев нет) и попросил перевести всю сумму на счета двух коммерческих структур в Ужгород и Днепропетровск. Что и было сделано. Эту же версию предприниматель подтвердил и на суде, признав при этом, что лично от Гехаева никаких поручений о переводе денег в Ужгород или Днепропетровск не получал. Таким образом, было установлено, что Гехаев своих денег так и не получил. Мы пытались выяснить документально, куда же подевались 57 тысяч долларов и даже ставили вопрос о возбуждении уголовного дела по факту их похищения у Гехаева (ведь фамилия ужгородца, на счет которого поступила часть денег Гехаева, известна благодаря платежной доверенности). Но наши требования просто проигнорировали.
По словам Гехаева, во время встречи Машика пообещал вернуть ему часть денег, а остальное — компенсировать помощью в бизнесе. Но вместо этого обратился в милицию.
— В том, виновны ли наши подзащитные, должен разобраться непредубежденный суд, — продолжает В.Васильев. — Но лично для меня версия обвинения о вымогательстве не выдерживает никакой критики. Подумайте сами — неужели взрослые мужчины, собираясь заняться в Закарпатье рэкетом, брали бы с собой беременных жен? Жена Гехаева родила всего через 12 дней после задержания мужа, а Паскаева — на неделю позже. После возбуждения уголовного дела женщин с грудными младенцами «попросили» оставить Закарпатье. Перед отъездом следователь даже не захотел допросить их в качестве свидетелей, хотя они присутствовали при задержании Мазаева и Паскаева и изъятии из их курток пистолета и гранаты. Сейчас обе женщины находятся в Чечне...
«За свои же деньги я оказался в тюрьме. Такое разве что
в кошмарном сне может привидеться...»
К сожалению, журналисту не удалось встретиться с кем-либо из заключенных — все трое чеченцев сейчас находятся в СИЗО. И все же газета имеет возможность опубликовать точку зрения одного из них, поскольку через три месяца после задержания Гехаев сумел отправить письма главному редактору одного из киевских изданий. Приводим его практически без сокращений.
«Уважаемый главный редактор!
Пишет Вам Гехаев Руслан Салаевич, 1955 года рождения, чеченец по национальности. Вам, наверное, пишут письма со всего мира, но вряд ли кто-нибудь указывает свою национальность. Мне приходится это делать, поскольку только национальность — чеченец — является причиной беспрецедентного произвола правоохранительных органов Закарпатья по отношению ко мне, моей семье и родственникам. Я приехал сюда в конце 2001 года с семьей как беженец в надежде найти убежище. Тем более что бывал в Закарпатье и раньше по бизнесу и сделал для области много хорошего и полезного. Имею здесь друзей и знакомых. Но моя национальность, которой я горжусь и ни за что в мире не поменяю, не понравилась местным органам милиции. Неоднократные обыски, проверки документов, съемки на кассету, вызовы в милицию без каких-либо причин, и вот, наконец, финал всего этого — тюрьма.
Уважаемый главный редактор! Возможно, что по сравнению с проблемами, которые приходится разрешать Вам и Вашей газете, моя скромная персона не вызовет интереса. Но если Вы все же пишете и работаете для Человека, прошу Вас принять посильное участие в нашей судьбе и прислать на встречу со мной Вашего представителя. Я имею, что сказать...
С уважением,
Гехаев Руслан Салаевич»
На апелляционном заседании адвокаты не оставили от обвинения камня на камне. Приведем лишь некоторые их аргументы, поскольку все заняли бы слишком много газетной площади. Итак, по убеждению защиты, мукачевским судом абсолютно не доказано, что осужденные создали организованную преступную группировку, кроме того, они не требовали чужих денег, поэтому квалификация преступления не соответствует действительному положению вещей. Ни Мазаев, ни Паскаев не были в курсе финансовых дел Гехаева, в Закарпатье все трое оказались совершенно случайно. Вымогательство денег и угрозы Катову, которые инкриминируют Паскаеву, на мукачевском суде отрицал сам Катов, а ряд свидетелей указали, что в тот день Паскаев был дома, в Тернополе, а не в Закарпатье. Однако суд письменные обращения свидетелей проигнорировал. Все трое подсудимых категорически возражают, что имели оружие, по их утверждениям, его подбросила милиция. Здесь ситуацию могла бы прояснить видеосъемка задержания Гехаева в кафе и изъятие у него пистолета, а также видеосъемка обыска квартиры (который, кстати, проводился с грубыми нарушениями, без постановления суда и согласия владельца). Однако видеозаписи, несмотря на неоднократные требования адвокатов, на суде так и не были предъявлены. Более того, по свидетельству эксперта-криминалиста, взятие отпечатков пальцев осужденных и дактилоскопия гранаты проводились 12 февраля, между тем как сама граната, по свидетельству того же эксперта, была уничтожена... 8 февраля.
Представитель прокуратуры не опроверг ни одного из этих аргументов, он лишь ограничился стандартной фразой о «поддержке обвинения и приговора в полной мере».
А вот что сказал на апелляционном заседании сам Гехаев: «Я бизнесмен и никогда не был рэкетиром, Паскаев и Мазаев к моему делу вообще не имеют ни малейшего отношения. За проданный 10 лет назад мазут я не получил ни копейки, о чем имеются соответствующие документы. Наверное, мне следовало обратиться в суд с иском против Машики, но я не сделал этого, поскольку и в 1993-м, и в 1998-м, и в 2002 годах, когда приезжал в Закарпатье, он обещал вернуть те 57 тысяч долларов. В результате оказалось, что за свои же деньги я оказался в тюрьме. Такое разве что в кошмарном сне может привидеться...».
После ознакомления с материалами уголовного дела не может не возникнуть впечатление, что Гехаев — не главный обвиняемый, а главный потерпевший (кстати, любопытная деталь: на мукачевском суде Машика заявил, что не имеет к подсудимым материальных претензий и попросил не карать их строго). И стал он таким, скорее всего, благодаря желанию правоохранителей отрапортовать наверх о раскрытии очередного громкого дела. По словам В.Васильева, за свою адвокатскую практику он впервые сталкивается с такими массовыми нарушениями как во время следствия, так и во время суда первой инстанции. Видимо, эти нарушения заметила и апелляционная коллегия. В соответствии с ее решением по делу будет проведено судебное следствие. Для дачи показаний повторно вызывают некоторых свидетелей и потерпевшего. И лишь после этого апелляционный суд примет окончательное решение.