В одном из первых советских политических триллеров «Ошибка резидента» есть сцена, когда западные спецслужбы проверяют главного героя на детекторе лжи. Его сажают в кресло, к нему подключают разнообразные датчики и индикаторы, ставят каверзные вопросы, но сила воли и целеустремленность помогают герою обмануть прибор и скрыть истину. Несмотря на все достоинства фильма, он, похоже, внес немалую долю скепсиса в отношение к подобным приборам. Однако мир, как говорится, не стоит на месте, и сейчас детекторы лжи, или полиграфы, широко применяются во многих странах. Имеются попытки использования детекторов в Украине, но дело продвигается вяло и бессистемно... Юрий Олийнык решил выяснить причины скептического отношения к применению детекторов лжи в Украине в беседе со специалистом по теории и практике правоохранительной деятельности, доктором медицинских наук, профессором Александром Морозовым.
— Полиграфом называется прибор, имеющий пять и более каналов — анализаторов тремора, изменения артериального давления, верхнего и нижнего дыхания, реакции сосудов, кожно-гальванической реакции и пр. Семиканальный полиграф фиксирует изменения более 50 параметров организма.
— И каков при этом процент достоверности?
— Надежный прибор и хорошо подготовленный специалист — это, практически, 100% достоверности.
— Следовательно, если человек совершил преступление и по разным причинам не желает в этом сознаваться, то после проверки подозреваемого на детекторе следователи смогут получить стопроцентный, однозначный ответ, совершил ли этот человек преступление?
— Да, при условии использования соответствующей методики, а также если проверяемый будет находиться в соответствующем физиологическом состоянии.
— Что это методики?
— Все методики — американские. Однако существуют неадаптированные и адаптированные к нашему, славянскому, менталитету методики. Как правило, то, что показывают в кино, — это пример неадаптированных методик.
В американских тестах вопросы формулируются прямолинейно, например, «вы украли эти деньги?» или «этого человека убили вы?» И обследуемый отвечает «да» или «нет». У нас такого нет: наши методики — косвенные и поисковые.
Я сказал бы, что наши люди чувствуют себя менее защищенными. У нас никто не верит в презумпцию невиновности. Люди привыкли считать: если вызывали в органы, значит, что-то там есть, значит, кто-то оклеветал и т.п. И если человеку ставить прямые вопросы, то у него будет реакция испуга на сам вопрос, а не реакция ответа, а это усложняет процедуру. Кроме того, у нас мало кто может позволить себе хорошего адвоката. То есть специалистам-полиграфологам часто приходится выступать еще и в этой роли, поскольку, как правило, 80% опрашиваемых на полиграфе оказываются непричастными к делу. И даже из остальных 20% причастных необязательно все могут быть непосредственными исполнителями. Это могут быть запуганные свидетели. Очень часто возникает такая ситуация, когда человек не может открыто свидетельствовать, поскольку ему угрожают расправой непосредственно над ним или над его близкими.
— Не кроется ли за полиграфным допросом нарушение прав человека? Насколько мне известно, если брать европейские страны, не применяют полиграф только в Австрии и Германии. Там на уровне законодательства считается, что проверка на детекторе унижает человеческое достоинство.
— Я вам могу с полной ответственностью сказать, что это абсурд. Об этом даже смешно говорить. Посудите сами: когда следственные органы следят за подозреваемым человеком, заглядывают, как говорится, в его постель, вмешиваются в его частную жизнь, то это не считается нарушением. А если человека посадить на полиграф, поработать с ним полтора-два часа и узнать истину, — то где здесь нарушение прав?
Следует четко помнить, что полиграф — вещь добровольная. Он создан, прежде всего, для защиты человека от подозрений, обвинений и т.п. Ведь не секрет, что по делу Чикотило нескольких человек отправили в тюрьму, а одного даже приговорили к казни. По делу белорусского маньяка за решеткой оказались 14 человек, из которых двоих также казнили. Утверждение, будто проверка на полиграфе — это нарушение прав человека, абсолютно безосновательное. Ведь человек сам дает письменное согласие на проверку. Он подписывает заявление о том, что может в любой момент прервать проверку и отказаться от нее. Кроме того, с ним предварительно обсуждается тематика вопросов, на которые ему придется ответить. И, наконец, все доказательства, полученные на полиграфе, не является доказательствами в суде.
Проверку на полиграфе проходят люди во время проведения следствия. Перед этой проверкой проверяют физическое состояние человека для выявления возможных психических расстройств или употребления каких-либо препаратов, которые могут исказить истинную картину. Главным условием при обследовании на полиграфе является то, что человек должен сидеть спокойно и отвечать. Если человек нервничает, устал, испуган, то ничего не выйдет. Основные требования к проведению сеансов — их можно проводить только днем, человек должен быть в нормальном физическом состоянии. Тестировать человека можно с 8—9 утра до 17 часов, то есть в оптимальный в психологическом и физическом плане период. Принуждать человека проходить полиграф абсолютно бессмысленно.
Теперь представьте себе ситуацию: есть убийство, и круг подозреваемых — 20 человек. Представляете, сколько понадобится времени, чтобы хотя бы сузить этот круг. Возможно, никто из этих двадцати не причастен к преступлению, а совершил его кто-то двадцать первый... Полиграф помогает сузить круг подозреваемых и сосредоточить поисковую работу именно на них.
Кроме того, очень большое значение в ходе следствия имеют вещественные доказательства. Как правило, от таких доказательств (ножа, пистолета) пытаются избавиться или спрятать. Найти их в большинстве случаев практически невозможно. С помощью допроса на полиграфе это становится возможным, что очень важно, поскольку вещественные доказательства рассматриваются в суде. Бывают случаи, когда есть подозреваемый в убийстве, но нет трупа. Тогда можно воспользоваться методикой, когда подозреваемого возят по городу, по местам возможного местонахождения трупа. И с приближением к этому месту (если подозреваемый все же совершил преступление) полиграф четко укажет, где именно спрятан труп.
— С помощью полиграфа можно проконтролировать подозреваемого. Содержание и результаты контрольного допроса готовит специалист. Возможна ли такая ситуация, когда специалист будет пытаться каким-то образом подправить данные или преднамеренно неверно их истолковать в пользу (или в ущерб) проверяемому? То есть, как при работе на полиграфе решается известная проблема контролера над контролером?
— Если полиграфолог выдает неправильные данные, то можно обратиться к другому специалисту. Он просмотрит тесты, вопросы и установит, не задавались ли такие вопросы, которые могли повлиять на опрашиваемого. То есть остаются тесты и результаты этих тестов. Это точнее, чем анализ мочи. Очень много опрашиваемых, которые действительно совершили преступление, но на следствии не сознавались, — под давлением вопросов все же сознаются. Они говорят: прекращайте это, давайте мне ручку, бумагу, я буду писать.
Профессиональный полиграфолог может ознакомить обследуемого с результатами тестов и показать, что там вышло. Опрос и тестирование проходят в форме беседы. Например: как вы думаете, если этот человек был убит, то кого могли видеть с ним в последний раз? Исследуемый может ответить: я не знаю. Да, — говорит полиграфолог, — вы можете этого не знать, но как вы считаете? И отвертеться от этого невозможно. Полиграфолог начинает зачитывать фамилии, и исследуемый обязательно отреагирует, если знает. Иногда говорят, что опрашиваемый может испугаться самого вопроса и среагировать испугом. Но это неправильно. Фиксация происходит посекундно, и по результатам хорошо видно, что реакция испуга на вопрос наступает позднее, чем реакция ответа. Например, исследуемого спрашивают: чем была убита гражданка Х — палкой, ножом, ударом кулака и т.п? Непричастному к убийству все будет индифферентно, а причастный даст реакцию на удар кулака или на что-либо другое. Причем реакции причастного человека и непричастного, но знающего, чем убита гражданка (например, ему об этом сообщили в милиции), будут отличаться. И все это тоже фиксируется.
— То есть эти реакции можно четко размежевать, выделив при этом реакцию человека, который действительно убивал.
— Конечно. Успех будет зависеть от таких факторов: опытного специалиста-полиграфолога, который должен разбираться в деле не хуже оперативников, выезжать на место происшествия, тщательно изучить материалы дела, а также самого обследуемого. Следует сказать, что обследуемые бывают разными, то есть необходимо учитывать возраст, пол, и не лишь это. Встречаются люди, читающие специальную литературу о том, как противостоять полиграфу. Есть люди, которые считают, что, наглотавшись таблеток, можно обмануть полиграф.
— Можно ли успешно противостоять полиграфу?
— Все зависит от уровня подготовки специалиста и надежности прибора. Можно повлиять на результаты, смазать картину так, что полиграфолог не сумеет дать четкий ответ на вопрос, виновен ли этот человек. Но по результатам анализов всегда очень четко видно, что человек оказывал противодействие. То есть вывод полиграфолога будет следующим: этот человек противостоял опросу. При этом опытный полиграфолог определит, на каком вопросе включалось противодействие, и это тоже будет для него информацией. Кроме того, на размышления будет наводить и тот факт, что человек, согласившись на полиграф, затем включает противодействие.
— Известно, что подготовку на противостояние полиграфу проходят специальные силовые структуры, подразделения...
— Практика свидетельствует, что подобная подготовка, как правило, имеет нулевой результат. Во-первых, эти тренинги проводят в кабинетных условиях, обычно на полиграфах какой-то одной фирмы. Во-вторых, техника развивается очень быстро, и если подготовка проходила 3—4 года назад, то человек обречен на провал. То есть необходимо хотя бы раз в год проходить переподготовку. В-третьих, большое значение имеет то, по какой методике человек готовился: если по американским тестам, то он «проколется» на российских тестах, адаптированных Краснодарской школой. Российские тесты отличаются от прочих тем, что в них заложена особая структура. Они не позволяют обследуемому рассчитать, где будут вопросы, которые нужны для следствия. Эти вопросы рассеяны в процессе беседы и проверяются с 7—8 точек. То есть единственный выход — выключить все реакции с помощью воли. Но практика свидетельствует, что люди, даже физически и психологически хорошо подготовленные к противодействию, выдерживают не более 30—40 минут сеанса. А мы можем тестировать его сегодня, завтра и послезавтра, пока не установим истину. В конце концов человек истощается и начинает открываться. Кроме того, например, российские полиграфы академика Варламова позволяют определить внутреннее состояние исследуемого, скажем, агрессивность, высокий уровень самоконтроля и т.п., перед началом тестирования и после его завершения. То есть мы видим, как этот тест повлиял на человека. Поэтому обмануть аппарат практически невозможно.
— Сколько стоит полиграф?
— Качественных и дешевых полиграфов нет. Качественный полиграф стоит от 4500 до 9800 долл. Для Украины лучше всего не изобретать велосипед, а сделать так, как делают во всем мире, — объявить тендер с участием мировых фирм, в том числе и украинских (если они существуют), и выбрать оптимальный вариант на основании выводов специалистов, работающих на полиграфах.
— Есть прибор, способный существенно помочь следователям в их работе, который освободит оперативников от необходимости «выбивать» признание у подозреваемого и поможет снять несправедливые обвинения с невиновного. Кроме того, его можно использовать для тестирования тех, кто приходит на работу в силовые структуры...
— Почему мы топчемся на месте и не вводим полиграф? Практики из низового звена постоянно ведут речь о внедрении полиграфа. Они говорят: дайте нам специалистов, мы задыхаемся. Такие специалисты — нарасхват. Конкретный пример: 19-летнего парня подозревают в изнасиловании и убийстве девушки. В течение двух месяцев он ходит под подозрением, его вызывают на допросы. Вы представляете, что это значит для семьи, для окружения?.. В конце концов кому-то пришло в голову протестировать его на полиграфе. Пригласили специалиста, и в результате с человека сняли все обвинения. То есть на практическом уровне такие приборы очень нужны.
Верхнее звено (на уровне министерств) готово вводить все, что будет способствовать эффективности повседневной розыскной работы. Но верхнее звено не может приказать вводить что-либо, если у него нет четкого и однозначного обоснования. Это то же самое, что, например, заменить табельное оружие ПМ каким-то другим. Это необходимо доказать испытаниями и т.п. А среднее звено руководителей, которое и должно заниматься подобными обоснованиями, оформлением и подачей на утверждение верхнему звену, останавливает все это. Почему? Во-первых, как правило, по абсолютно непонятным причинам для решения вопроса о том, какие именно приборы вводить, в качестве экспертов приглашают людей, которые полиграфа в глаза не видели, зато имеют высокие научные степени и утверждают, что они это знают. Созывают конференции экспертов, неспособных сказать по этому вопросу ничего конкретного, но берущих на себя ответственность высказываться и пишущих фантастические выводы. Во-вторых, самое важное, что в Украине сейчас сложилась такая ситуация, когда высококлассных полиграфологов можно пересчитать по пальцам одной руки. К ним, кстати, никто не прислушивается, с ними не советуются.
Известно, что мы до сих пор пользуемся дедовскими методами получения информации. Бывают случаи, когда подозреваемые пишут жалобы о негуманном обращении. Мне приходилось слушать экспертов из Совета Европы. Они, кстати, очень серьезно относятся к таким вопросам. В западных странах полиграф используется уже более 70 лет как в силовых структурах для дознания, так и в повседневной жизни в частной сфере — при подборе кадров, служебных расследованиях и пр. Месяц назад президент Буш издал приказ проверить на полиграфе треть сотрудников Белого дома, поскольку произошла утечка информации. В США никто из работающих в правительственных структурах и имеющих доступ к секретным документам не может работать, не пройдя тестирование. У нас пользуются преимущественно традиционными методами, проверяют родственников — судимы они или несудимы, употребляют или не употребляют наркотики. Проверка происходит по документам, которые можно подделать...
То есть рано или поздно качественные полиграфы у нас будут введены. Хотя бы потому, что этого требует цивилизованный мир. Но сколько человеческих судеб и жизней можно сберечь, если решить эти вопросы сегодня.
Другой аспект. Говорят, что в отряде Басаева есть полиграфолог. Ни один человек из находящихся в отряде Басаева, не пришел туда без полиграфного обследования. У Гусинского в свое время была очень сильная полиграфная служба. Покажите мне хотя бы одного человека Басаева или Гусинского, который их сдал?
Качественный полиграф — это не просто повышение уровня оперативной работы, а (я не боюсь этого слова) переворот в повседневной правоохранительной работе. Когда оказалось, что можно идентифицировать человека по отпечаткам пальцев, таким переворотом стала дактилоскопия. А полиграф позволяет достаточно четко и безошибочно определять, где правда, а где ложь.