Виктор Моисеевич Коган-Ясный. Имя заслуженного деятеля науки УССР было незаслуженно забыто после его смерти в советские времена. Да и в постсоветские мало вспоминалось до недавнего времени.
Мы прогуливались по улицам вечернего Харькова с известным харьковским скульптором Сергеем Ястребовым, беседуя об архитектуре и вообще.
— А это что за?..
— Латунь, — подсказал правильное слово Сергей Ястребов. Собственно, благодаря его профессиональному взгляду и была обнаружена металлическая пластина вместо тротуарной плитки размерами где-то 10х10 сантиметров.
Из подворотни вышел дворбернар интеллигентной наружности и присоединился к нашей исследовательской группе. Пес деловито обнюхал находку и на всякий случай лизнул ее.
«Да. Именно латунь. Она самая», — можно было прочесть в собачьих глазах.
Я почти последовал его примеру, поскольку для того, чтобы прочесть надпись и сделать фото, пришлось максимально приблизиться к тротуару.
На металле было выбито:
Віктор Мусійович Коган-Ясний
16.6.1889 — 20.6.1958
Лікар, видатний вчений,
громадський діяч. Першим
отримав вітчизняний інсулін.
Перший головний лікар
студентської лікарні.
Репресований за сталінською
«Справою лікарів»
— Как-то у нас оно все… Идея, в общем, — да. А вот с выбором места, пожалуй, поспешили. Под деревом, где собачки, опять же… — заметил Сергей Ястребов.
Четвероногий специалист по латуни сделал вид, что не услышал последней фразы скульптора. Хотя было ясно, что у него имеется определенное мнение и насчет моветона.
Мне захотелось больше узнать и рассказать о человеке, чье имя впечатано в харьковский тротуар.
Годы напряженного труда
Два года назад в издании «Украинский терапевтический журнал» вышла статья «Жизнь и судьба создателя отечественного инсулина В.Когана-Ясного (к 130-летию со дня рождения)». Авторы, в свою очередь, опирались в основном на автобиографию, которая хранится в Музее истории Харьковского национального медицинского университета.
Харьков был главным городом в жизни родившегося в Полтаве выдающегося клинициста, терапевта и эндокринолога. Он учился в Харьковском университете, после окончания которого во время Первой мировой войны, с 1914-го по 1918-й, служил в армии полковым врачом. Позже работал ординатором госпитальной, а потом и факультетской терапевтической клиники университета. Первым его учителем был профессор Петр Иванович Шатилов. Под руководством этого знаменитого терапевта молодой медик участвовал в смелых экспериментах — к примеру, в испытаниях противотифозной сыворотки, во время которых руководитель и его ученики специально заражались тифом. Сам П.Шатилов впоследствии умер от тифа.
Будучи уже редактором основанного в Харькове журнала «Врачебное дело», Виктор Коган удлинил свою фамилию, добавив к ней фамилию супруги.
Вместе с известным ученым Василием Данилевским в 1919 г. Виктор Моисеевич был инициатором создания Органотерапии Института Харьковского медицинского общества (ныне — Институт проблем эндокринной патологии НАМН Украины им. В.Данилевского), оказавшего значительное влияние на развитие эндокринологии, молодой еще в то время отрасли медицины.
20-е годы прошлого столетия были годами напряженного труда в области науки и активной общественной деятельности. Во многом благодаря В.Когану-Ясному в Харькове была создана первая студенческая больница, которую он некоторое время возглавлял. Одним из организаторов и научным руководителем открытого в 1927 г. курорта "Березовские минеральные воды» также был Виктор Моисеевич, — там он начал лечение больных сахарным диабетом.
Первый инсулин в СССР
Борьба с сахарным диабетом занимала особое место в жизни Виктора Моисеевича.
В 1923 г. за открытие инсулина, нехватка которого в организме приводила к развитию сахарного диабета, молодые ученые Фредерик Бантинг и Джон Маклеод стали лауреатами Нобелевской премии по физиологии или медицине.
В том же году в харьковской лаборатории профессора В.Данилевского приват-доцент В.Коган-Ясный выделил инсулин из поджелудочной железы по собственной методике. В Советском Союзе был запатентован для промышленного производства первый отечественный инсулин. Позже Виктор Моисеевич отмечал, что в своей работе по инсулину и лечению диабета он был последователем и идейным учеником Фредерика Бантинга.
Препарат стали применять не только при сахарном диабете, но и для лечения бронхиальной астмы и пневмонии, язвенной и базедовой болезни, заболеваний печени.
В 1941 г. за выдающуюся деятельность в области медицинских наук и практической работы по охране здоровья В.Когану-Ясному было присвоено звание «Заслуженный деятель науки УССР».
В годы Второй мировой войны Виктор Моисеевич заведовал кафедрой госпитальной терапии института в городе Фрунзе. В 1944-м вернулся в Харьков, где был назначен главным терапевтом Управления эвакогоспиталей Харьковской области и главным терапевтом Народного комиссариата здравоохранения УССР.
В послевоенные годы научный авторитет В.Когана-Ясного в медицинских кругах был очень высоким. Его даже выдвигали на конкурс для награждения Сталинской премией и рекомендовали для избрания действительным членом Академии медицинских наук СССР.
От «Врачебного дела» до «Дела врачей»
«Некоторое время тому назад органами государственной безопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью путем вредительского лечения сократить жизнь активным деятелям Советского Союза», — сообщали газета «Правда» и другие центральные издания 13 января 1953 г. В статье отмечалось, что большинство участников этой группы «были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией «Джойнт», созданной американской разведкой».
По злому каламбуру судьбы Виктор Моисеевич, всю жизнь связанный с журналом «Врачебное дело», был арестован в рамках т.н. «Дела врачей».
«Просто коллеги под давлением подписали подготовленное в МГБ заведомо бредовое обвинение: «камфорой убивал больных»… Когда деда арестовали, слегка знакомый по жизни сотрудник МГБ пришел в дом с обыском. Мама была одна дома, еще был кот. Сотрудник картинно приказал: паспорта и оружие на стол! Мама ответила: «У меня есть только паспорт, у кота нет ни того, ни другого», — писал в своем блоге внук профессора Виктор Коган-Ясный.
Виктора Моисеевича тогда спас сам Иосиф Сталин, а вернее, его смерть. В конце апреля 1953-го, после почти трехмесячного пребывания под следствием, профессора освободили с формулировкой «за недоказанностью обвинения».
Родную кафедру ему не вернули. До 1955-го он возглавлял кафедру пропедевтики внутренних болезней и занимал должность консультанта при областной физиотерапевтической больнице. Консультировал, систематизировал накопленный опыт, работал над статьями.
«Самое загадочное в жизни — сама жизнь», — писал Виктор Моисеевич. Его жизнь оборвалась через несколько дней после 69-го дня рождения. Городские чиновники приготовили профессору своеобразный «подарок» — уведомили по телефону о том, что ему с семьей предстоит переезд в квартиру размерами поменьше. От последствий инфаркта Виктор Моисеевич Коган-Ясный скончался 20 июля 1958 года.
Как работает «камень преткновения»?
Выяснилось, что памятный знак на улице Алчевских в Харькове установили местные энтузиасты. В своей передаче «История медицины в лицах» Максим Розенфельд рассказывает о том, что в Германии действует проект под названием «Камни преткновения». На мостовой, рядом с местом, где жил или работал человек, ставший жертвой нацистского режима, устанавливают покрытый латунью небольшой блок с именем, фамилией и годами жизни. И прохожие, спешащие по своим делам, буквально спотыкаются о такой знак.
«И вот в этом спотыкании есть момент узнавания, интереса и памяти. Той самой, человеческой, трогательной, настоящей. Мы изготовили одну такую табличку, посвященную Виктору Моисеевичу, и решили установить первый «камень преткновения» на улице Алчевских — рядом с домом, где жил профессор, и Институтом проблем эндокринных патологий, который он создавал», — говорит Максим Розенфельд.
Так или иначе, в моем случае идея с «камнем преткновения» сработала.
Я связался с проживающим за рубежом внуком профессора, известным правозащитником.
«Да, я знаю, что в Харькове есть такая табличка. Я рад, что это сделали; если больше будет памятных знаков, буду больше рад. Надеюсь, в более спокойные времена смогу помочь в создании мемориального кабинета Виктора Моисеевича», — сказал Виктор Коган-Ясный.
Возможно, память должна быть не только под ногами.
Все статьи автора читайте здесь.