Характеризуя отношения между Украиной и Польшей последних лет, следует отметить их постепенное охлаждение с откровенно недружественными шагами.
Камнем преткновения в отношениях между нашими странами стала политическая оценка Волынской трагедии 1943 г. Несмотря на декларирование высшими должностными лицами обеих стран готовности углубить сотрудничество и снять барьеры между Украиной и Польшей в вопросе исторического прошлого, создание на правительственном уровне Украинско-польской комиссии по историческим вопросам во главе с вице-премьер-министрами двух стран Павлом Розенко и Пётром Глинским, к сожалению, не снизило градус в отношениях между соседями. Несмотря на объявление курса на историческое примирение, высшие должностные лица Польши продолжают демонстрировать непринятие политического диалога и целенаправленно разжигают вражду между украинцами и поляками.
Так, президент Польши Анджей Дуда, давая оценку событиям 1943 г., заявил, что это была этническая чистка, направленная на физическое освобождение территории от поляков.
А люблинский воевода Пшемыслав Чарнек, комментируя проведение в селе Сагрынь 8 июля 2018 г. траурных мероприятий в память жертв с участием президента Украины Петра Порошенко, назвал их "провокацией", а сами события 1943 г. - исключительно геноцидом поляков.
Анализируя содержание заявлений и примененных руководством Польши мер, президент Европейского совета Дональд Туск, по итогам саммита Украина-ЕС, констатировал, что Украина и Польша находятся на пороге глубокого исторического конфликта, который может привести к крайне негативным последствиям. Экс-глава правительства Польши призвал стороны достичь согласия в этом болезненном вопросе.
В информационном потоке громких заявлений почти незамеченной осталась новость о визите в марте 2018 г. делегации украинских архивистов в Варшаву, где между Институтом национальной памяти Польши и государственными архивами Украины заключен договор об оцифровывании архивных документов из истории украино-польских отношений, в частности из истории политических репрессий, происходивших в советские времена; налаживании профессиональных связей, обмене опытом и модернизации архивных учреждений. Казалось бы, на волне ухудшения украино-польских отношений, острых споров относительно политической оценки трагических событий недалекого прошлого такое сотрудничество должно было стать едва ли не главным мероприятием в построении исторического диалога. Более того, такая форма построения исторического диалога вполне согласуется с задекларированным президентом Польши Анджеем Дудой принципом - отношения следует развивать на основе правды и надежной информации обо всех произошедших событиях.
Однако на практике все "сотрудничество" свелось к платному копированию архивных документов, которые касаются исключительно репрессий лиц польской национальности, проживавших на территории УССР. Сам вопрос платного копирования архивных документов на репрессированных граждан удивляет, ведь, согласно требованиям ст. 11 Закона Украины "О доступе к архивам репрессивных органов коммунистического тоталитарного режима 1917–1991 годов", запрещается требовать прямую или опосредованную оплату самостоятельного изготовления лицом копии архивной информации репрессивных органов.
Таким образом, порядок организации работы польских специалистов по выявлению и копированию в украинских архивах документов поднимает ряд вопросов, ответы на которые чрезвычайно неудобны для министров, формирующих и реализующих государственную политику в сфере национальной памяти и архивного дела. Проводит ли Украинское государство мероприятия по выявлению и финансированию копирования документов в польских архивах об убитых польскими военными (полицейскими) органами граждан украинцев или граждан Речи Посполитой - этнических украинцев и по аналогичным конфликтным историческим вопросам? Имеют ли моральное право украинские чиновники продавать информацию об убитых и сосланных на каторгу невиновных людях?
Вполне логично было бы провести бесплатный обмен копиями архивных документов на паритетной основе. Однако этого не произошло.
Очевидно, в вопросе преодоления "исторического кризиса" в отношениях между Украиной и Польшей не налажены даже малейшие взаимодействие и консолидация усилий между администрацией президента и профильными министерствами и ведомствами, которые реализуют государственную политику в сфере национальной памяти и архивного дела. Складывается впечатление, что украинские чиновники принимают решения по собственному усмотрению, без учета национальных интересов государства. Главное - показать обществу "свою работу".
Фактически министр юстиции Украины Павел Петренко и глава Государственной архивной службы Украины Татьяна Баранова, на которых возложена обязанность реализовать государственную политику в сфере архивного дела, дав согласие на составление настоящих соглашений о сотрудничестве, не очень то и проникались политическими последствиями. Да могли ли они их предвидеть?
Анализируя выступления министра, ленту новостей и контент сайта Министерства юстиции, информации о реализации Министерством юстиции государственной политики в сфере архивного дела вы не обнаружите. Исключение составляют несколько сообщений об открытии документальных выставок. Оно и неудивительно, ведь в 2014 г. министр назначил руководителем Государственной архивной службы свою подчиненную, Татьяну Баранову, директора департамента нотариата и банкротства.
Глава Государственной архивной службы Украины Татьяна Баранова, которая всю жизнь работала в нотариате, очевидно, не очень проникается не то что понятиями политической значимости документальных свидетельств прошлого, но и вопросами жизнеобеспечения архивной отрасли. За такой подход к работе Кабмин Украины в 2017 г. объявил Татьяне Барановой выговор. После чего, судя по сообщениям на портале "Архивы Украины", она взялась строить себе имидж активного реформатора и евроинтегратора. Однако профильное архивное сообщество, народные депутаты и общественность констатируют, что глава Государственной архивной службы полностью разрушила систему управления архивной отраслью. Как следствие, руководителем архивной службы заключен ряд международных соглашений, выполнение которых наносит непоправимый ущерб международному имиджу Украины и угрожает ее национальным интересам.
Прежде всего, это приведет к массовой утечке персональных данных граждан Украины, что, кстати, запрещено Законом Украины "О защите персональных данных". Ведь архивно-уголовные дела, кроме информации о репрессированных, содержат много другого. Это, в частности, персональные данные родственников репрессированного, ныне граждан Украины.
Принимая во внимание активную политику Польши по полонизации "восточных территорий" и обоснованию исторического права Польши на эти территории, использованию указанной информации отведена особая роль: формировать лояльность местного населения. Один из методов такого формирования - выдача "карты поляка", за которую наши граждане и так готовы заплатить немалые средства. Поиск и идентификация потомков - вопрос времени. Принимая во внимание наличие сети польских консульских отделов и культурных центров, торжественное и бесплатное вручение "карты поляка" гражданам Украины является намеком на то, что историческая родина помнит и проявляет заботу о них и создает все условия для "интеграции в лучшую жизнь, с настоящими европейскими ценностями и стандартами".
Кроме того, польские политики получат мощный аргумент для давления на Украину - статистические данные. Как свидетельствует анализ заявлений первых лиц Республики Польша, манипуляции статистическими данными стали обычным делом для польских политиков и едва ли не самым действенным аргументом в навязывании исключительно польского видения исторического диалога. Так, президент Польши Анджей Дуда заявил, что во время Волынской трагедии от рук украинских националистов погибло свыше 130 тыс. поляков, хотя, по подсчетам историков, эта цифра не превышает 35 тысяч.
Выборочное использование статистических данных на репрессированных граждан СССР, без должной научной обработки всего документального архивного массива и создания единой статистики на всех репрессированных, лишь усилит риторику польских политиков. Получение документального подтверждения расстрела и ссылки тысяч лиц польской национальности позволит им обвинить украинцев в целенаправленном уничтожении польской нации (этнических чистках, геноциде). Именно украинцев, ведь то, что в 1920–1950-х гг. действовала советская репрессивная система, остается за скобками…
Обобщение и публикация статистической информации, созданной на основе протоколов заседаний "троек" управления НКВД за 1937–1938 гг. и подготовленной николаевскими архивистами, показали, что из 7191 репрессированного лица украинцы составляли - 62,1% (4467 человек), немцы - 9,9% (707), русские - 6,6% (474), поляки - 3,8% (273), узбеки - 2,8% (199), евреи - 2,5% (182), молдаване - 0,7% (53), белорусы - 0,7% (51), болгары - 0,7% (51), остальные 33 национальности - 10,2% (734 человека). Конечно, по другим областям статистические данные могут отличаться, однако не настолько, чтобы говорить о выборочном геноциде против представителей исключительно польской нации.
Сведя статистические данные о жертвах репрессий, Украина получит едва ли не самый главный аргумент в историческом диалоге не только с Польшей, но и с Российской Федерацией, которая, кстати, продолжает доминировать в большинстве сегментов идеологического пространства украинской информационной среды. Хотя сейчас ситуация и не такая катастрофичная, как была, например, в 2014 г.
Одним из таких примеров является выложенная в свободный доступ База данных "Мемориал" -
"...банка данных о защитниках Отечества, погибших, умерших и пропавших без вести в период Великой Отечественной войны и послевоенный период...". Списки убитых военных, призванных из УССР, включены в нее. Непосредственный куратор этого проекта - Министерство обороны РФ. Это чрезвычайно мощный информационный ресурс по продвижению Российской Федерацией своих внешнеполитических интересов, по навязыванию миру своего понимания истории. Аналогичных проектов на территории постсоветского пространства нет. Принимая во внимание тот факт, что все архивные документы, касающиеся участия республик СССР во Второй мировой войне и других вооруженных конфликтах ХХ в., были изъяты из архивов республик и сконцентрированы в Москве и Подольске, подготовить и реализовать свой национальный проект Украина практически не может. Как следствие, проект "Мемориал" доминирует в идеологическом информационном пространстве всех стран постсоветского пространства.
К чему это привело, объяснять не надо. Информационные проекты по формированию пророссийской лояльности украинских граждан, включительно с выдачей паспортов граждан Российской Федерации, легли в основу трагических событий 2014 г. и ярко продемонстрировали, к чему приводит пренебрежение со стороны украинских политиков и чиновников-невежд историческим опытом и важностью архивных документов на фоне усиления значения информационных войн в системе современных международных отношений.