Через год с небольшим исполнится 100 лет со дня начала Кронштадтского восстания 1921 года, ставшего одним из последних кровавых аккордов гражданской войны на территории бывшей Российской империи.
Да, еще были бои на Дальнем Востоке и Якутии, мощное крестьянское восстание на Тамбовщине ("Антоновщина"); в Украине еще несколько лет шла ожесточенная борьба большевиков с многочисленными повстанческими отрядами… Империя, окрашенная в красный цвет, силилась поглотить бывшие окраины империи Романовых. Не везде ей сопутствовал успех: вырвались из "братских объятий" Польша, Литва, Латвия, Эстония и Финляндия… Восстание в Кронштадте произошло рядом с "колыбелью революции" Петроградом, и потому было опасным прецедентом - оно угрожало самому существованию власти большевиков.
…Приближалась четвертая годовщина Февральской революции 1917 года. Гражданская война к началу 1921 года практически завершилась. Безоговорочную победу в ней одерживали большевики. Отдельные очаги сопротивления "белой" России и национал-демократических движений на окраинах еще не были подавлены. Миллионы людей бежали в эмиграцию.Среди них были не только открытые враги советской власти, мечтающие о реставрации монархии, но и те, кто с восторгом принял не только Февраль, но и Октябрь 1917-го…
Мирная жизнь и созидание в такой ситуации казались неосуществимой мечтой. Политика "военного коммунизма", объявленная в начале 1919 года, предусматривала введение принудительной продразверстки и запрещение торговли хлебом и другими продуктами. Она привела к обнищанию практически всех граждан. На громадных территориях царил хозяйственный и административный хаос, вызванный бюрократическим своеволием советской партноменклатуры, а также жестокостью репрессивной машины – Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК). Российская коммунистическая партия (большевиков) расправилась не только с буржуазными партиями, но и с идейно им близкими меньшевиками и социалистами-революционерами (эсерами).
Село буквально стонало под игом продотрядов, реквизировавших все до последнего зернышка. Помимо продразверстки, крестьян возмущало ограбление и закрытие храмов, репрессии, направленные против духовенства. В 1921 году в Сибири и на Дону, в Украине и на Кубани, в Среднем Поволжье и на Тамбовщине бушевали крестьянские восстания; на их подавление большевики бросили всю мощь армии и репрессивных органов…
Города задыхались от нехватки продуктов и топлива. Прекратили работу многие заводы, фабрики; разруха на транспорте достигла невиданных размеров. В ноябре 1920 года Совет народных комиссаров национализировал мелкие предприятия и практически одновременно создал трудовые армии, согнав в них сотни тысяч рабочих. В крупнейших городах возникла угроза голода, сокращали продпайки, урезали нормы выдачи хлеба по карточкам. Большевистское руководство погрязло в бесконечных внутрипартийных дискуссиях. В воздухе витали идеи "Третьей революции" и лозунги "За Советы без коммунистов"" и "Власть Советам, а не партиям!"
Продолжая "дело Октября", Кронштадт, главная база Балтийского флота, шел, в целом, в русле рабочих и солдатских настроений, противостоящих не только большевистской диктатуре, но и "белой" реставрации. Потому и ярые монархисты, можно сказать, отнеслись к назревавшему восстанию весьма прохладно, как к соперничеству революционеров.
Утром 24 февраля около 300 рабочих Трубочного завода вышли на улицу. К ним присоединились рабочие других фабрик и заводов Петрограда. На Васильевском острове собралась толпа, насчитывавшая до 2500 человек. Ее разогнали курсанты военных училищ, получавшие двойной паек и ставшие новой гвардией большевиков…
Естественно, волнения в Петрограде, выступления в других городах и регионах страны оказывали влияние на настроения моряков, солдат и рабочих Кронштадта. Моряки Кронштадта (а украинцы, кстати, составляли около половины личного состава), являвшиеся главной опорой большевиков в октябрьские дни 1917 года, одними из первых поняли, что советская власть была, по существу, подменена властью партийной. А идеалы, за которые они боролись, оказались преданными. К середине февраля общая численность корабельных команд, военных моряков береговых частей, вспомогательных подразделений, дислоцированных в Кронштадте и на фортах, превышала 26 тыс. человек; база располагала 140 крупнокалиберными орудиями (40 из них - на линкорах "Севастополь" и "Петропавловск"). 17 фортов опоясывали остров-крепость Котлин, что делало ее практически неуязвимой.
28 февраля в Кремле состоялось заседание Политбюро ЦК РКП(б), на котором обсуждалось положение в Москве и Петрограде. Первоочередной задачей было признано подавление политической оппозиции. ВЧК произвело аресты "недобитых" меньшевиков и эсеров.
Власти приняли меры для того, чтобы волна недовольства не охватила и Кронштадт. В крепости была создана разветвленная осведомительная служба. К концу февраля общее число осведомителей дошло до 176 человек. Но все меры властей оказались бесполезными. Атмосфера в крепости накалялась…
27 февраля на линкоре "Петропавловск" состоялся митинг моряков, писарь Степан Петриченко зачитывает резолюцию ("Советы без коммунистов"). По итогам митинга принимается резолюция, посланная радиограммой: "Всем кораблям и частям Балтийского флота!" Резолюция эта была, по сути, призывом к Совнаркому соблюдать права и свободы, провозглашенные в октябре 1917 года. Она не содержала призывов к свержению правительства и была направлена против всевластия одной партии.
Большевики пытаются перехватить инициативу. На расширенном заседании Петроградского совета Михаил Калинин объявляет с трибуны о демобилизации трудармейцев и уплате по тарифу "за все дни ненормального хода работ на заводах и фабриках в Петроградской губернии". Вскоре, перед многотысячной толпой, уже в Кронштадте, Калинин говорит о "красе и гордости", о заслугах матросов перед революцией, о достижениях и трудностях. Он пытается как-то оправдать продразверстку, но тут на трибуну поднимается немолодой матрос и громко кричит: "Хватит хвалебной болтовни! Вот наши требования: долой продразверстку, долой продотряды, даешь свободную торговлю, требуем свободного переизбрания Советов!"
Калинин, видя сложившуюся ситуацию, распорядился перед срочным отъездом из Кронштадта сосредоточить оставшиеся надежные части в наиболее важных пунктах крепости, пообещав, что сразу по приезде в Петроград он "примет все меры к сосредоточению сил на берегах у Ораниенбаума и Сестрорецка", а также для "применения репрессивных мер извне".
Следующий день, 2 марта, ознаменовался несколькими событиями:
– Петроград был объявлен на осадном положении;
– Ленин и Троцкий подписали сообщение правительства о мятеже в Кронштадте;
– рабочие многих предприятий города закончили "волынку".
А в Кронштадте делегаты от гарнизона, заводов и профсоюзов в это время выслушивали угрозы комиссара флота Н.Кузьмина и председателя Кронштадтского совета П.Васильева. Во время заседания в зал ворвался дежурный матрос, который сказал, что к Кронштадту по льду выдвигаются воинские части…
Тут же моряки уполномочили президиум принять на себя обязанности Временного ревкома. Председателем кронштадтского ВРК избрали старшего писаря линкора "Петропавловск" Степана Петриченко, призванного из Александровска (совр. Запорожье). Ревком предписал: "Всем товарищам оставаться на местах и честно исполнять свой долг перед Родиной". Арестованные коммунисты были доставлены на линкор "Петропавловск" (в ходе восстания не было произведено ни одного расстрела и самосуда).
Матросы к исходу дня заняли все ключевые объекты города (сказывался опыт октября 1917-го) – почту, телеграф, редакцию газеты. Ночью из крепости в Ораниенбаум из Кронштадта прорвался отряд В.Громова (150 коммунистов).
Требования кронштадтцев, принятые 1 марта на митинге, который прошел на Якорной площади, представляли собой серьезную угрозу не для Советов, а для монополии большевиков на политическую власть. Лозунги матросов, солдат и рабочих крепости почти дословно повторяли политические требования рабочих Петрограда. Ревком взял на себя подготовку выборов в Совет путем тайного голосования, предоставив право участвовать в них и вести свободную агитацию всем политсилам социалистической ориентации. Советские учреждения в городе продолжали работать. С.Петриченко говорил в эти дни: "Мы с гордостью считаем, что в Кронштадте заложен первый камень в основание третьей, подлинно народной революции. Члены ВРК были глубоко уверены в поддержке их трудящимися Петрограда и всей страны".
3 марта сообщение о "контрреволюционном мятеже", организованном французской контрразведкой и бывшим царским генералом Александром Козловским, появилось во всех газетах. Временный ревком ответил обращением: "Всем, всем, всем!... Товарищи! Не верьте словам самодержавных комиссаров, уверяющих, будто в Кронштадте действует штаб белых офицеров во главе с генералом Козловским. Это наглая ложь. Кронштадтские товарищи предлагают вам немедленно присоединиться к Кронштадту и установить прочную связь, общими и другими усилиями достичь долгожданной свободы". Делегация кронштадтцев, прибывшая в Петроград для разъяснения требований матросов, солдат и рабочих крепости, арестовывается.
Начало волнений сопровождалось развалом большевистских ячеек военных и гражданских организаций Кронштадта. На январь 1921 года они насчитывали 2680 членов и кандидатов в члены РКП(б). В ВРК, в ревтройки, в редакцию "Известий ВРК" стали поступать индивидуальные и коллективные заявления о выходе из партии. Почти целиком вышла из партии команда линкора "Петропавловск"…
В Петрограде 2 марта вводится осадное положение. Лев Троцкий резко выступает против "мятежников": "Никаких переговоров или компромиссов, мятежники должны быть жестоко наказаны".
В связи с прямыми угрозами со стороны властей расправиться с кронштадтцами ВРК обратился к офицерам штаба с просьбой помочь организовать оборону крепости.
5 марта договоренность о совместных действиях ВРК и штаба крепости в организации обороны была достигнута. Военные специалисты предложили, не дожидаясь штурма крепости, самим перейти в наступление. Они настаивали на захвате Ораниенбаума, Сестрорецка, с тем, чтобы расширить базу восстания. Петриченко на предложение первыми начать военные действия отвечает отказом: "Против братьев-красноармейцев матросы-балтийцы не пойдут"… И вот здесь небольшое отступление. Сам Петриченко симпатизировал анархистам, был участником и февральской революции, и октябрьского переворота. Он придерживался левых взглядов (хотя в 1919 году и был "вычищен" из ВКП(б)), как и большинство моряков. Побывав в отпуске на родине, Степан Петриченко увидел, что реально защитить селян могут они сами и отряды анархистов под знаменами Нестора Махно. Напомним, что уже в первые дни Февраля 1917-го моряки в Гельсингфорсе, Кронштадте и Севастополе устроили охоту за офицерами: многие сотни из них были заколоты штыками, сброшены в море. В Кронштадте зверски убили адмирала Роберта Вирена и контр-адмирала Александра Бутакова. Именно эти моряки мечтали о "Третьей революции", оказавшись по другую сторону баррикад.
Власти готовились подавить восстание. Утром 3 марта во все части, на корабли Балтфлота направили приказ, в котором всем комиссарам предписывалось находиться на местах; запрещались собрания в присутствии посторонних лиц; всех замеченных в агитации против соввласти предлагалось арестовывать. Приняли меры по изоляции Кронштадта от внешнего мира.
5 марта отдается приказ об оперативных мерах по ликвидации "мятежа". Была вновь сформирована 7-я армия под командованием Михаила Тухачевского, которому предписывалось подготовить план штурма, назначенного на 8 марта. Именно в этот день должен был открыться Х съезд РКП(б). Это не простое совпадение, а продуманный шаг, предпринятый с политическим расчетом. Подготовка штурма и день его начала держались в секрете, но Ленин в докладе на съезде намекнул, что, возможно, к вечеру 8 марта придут новости из крепости. Выступая перед делегатами X съезда РКП(б), он сказал: "Белогвардейский мятеж будет отбит в ближайшие дни, если не в ближайшие часы… Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать".
Если бы Х съезд РКП(б) открылся 6 марта, в ранее назначенное время, то объявленный на нем в первый же день поворот в экономической политике мог изменить ситуацию в Кронштадте, повлиять на настроения матросов. Они ждали выступления Ленина на съезде. Тогда, возможно, не понадобился бы и штурм. Но такой ход событий не устраивал Кремль. Кронштадт стал для Ленина инструментом, с помощью которого он пытался придать особую убедительность требованиям устранить внутрипартийную борьбу, обеспечить единство РКП(б) и соблюдение жесткой партдисциплины.
Вечером 7 марта начался артобстрел крепости. Следующим утром от Лисьего Носа на штурм Кронштадта по льду пошли курсанты военных училищ. "Подарок" съезду был окрашен кровью. Несколько рот сумели ворваться в крепость с северной стороны, но были выбиты после контратаки восставших. 240 красноармейцев из 561-го полка сдались в плен.
Восставшие отбили атаку огнем с кораблей и орудий береговой обороны. Значительная часть из трех тысяч наступавших погибла или была ранена, многие утонули под разбитым снарядами льдом. Цинизм этой бойни был тем отвратительнее, что в эти же часы Ленин готовился объявить в Москве на съезде РКП(б) о намерении правительства отменить продразверстку и о других уступках, которых требовали кронштадтцы, в том числе и об отмене запрета на торговлю.
11 марта восставшие, все еще надеясь быть услышанными, отправили в Петроград новую делегацию для переговоров, но она была арестована и расстреляна.
Одна из основных причин неудачи первого штурма Кронштадта крылась в настроениях красноармейцев, которых бросали на лед Финского залива для штурма крепости (вспомним стихи Э.Багрицкого – "нас бросала молодость на кронштадтский лед…"). Дело дошло до прямого неповиновения красноармейцев. В полосе наступления Южной группы отказался подчиниться приказу штурмовать крепость 561-й полк. На северном участке с трудом удалось заставить наступать отряд петроградских курсантов, считавшийся самой боеспособной частью войск.
Волнения в частях усиливались, звучали призывы "бить коммунистов". Власти боялись, что восстание перекинется на весь Балтийский флот. Было принято решение приступить к отправке "ненадежных" моряков для прохождения службы в другие акватории страны.
Только 15 марта X съезд РКП(б) утвердил постановление об отмене продразверстки и в ближайшем будущем отмене запрета на торговлю. 16–17 марта красноармейцы, готовящиеся к штурму Кронштадта, получили маскировочные халаты. Ко второму штурму численность советских войск была доведена до 24 тыс. человек при 159 орудиях и 433 пулеметах. Участниками штурма стали 320 делегатов X съезда РКП(б). 15 из них погибли в боях 17–18 марта 1921 года.
К 5 часам утра 18 марта сопротивление восставших было практически сломлено. К 12:00 сдались последние защитники крепости. Поэт и переводчик Николай Оцуп, друг Николая Гумилева, писал: "Мы стараемся не говорить о происходящем - было что-то трагически обреченное в кронштадтском движении, как в сопротивлении юнкеров в октябре 1917 года. Тогда матросы убивали курсантов военных училищ, теперь их расстреливали красные курсанты".
Потери восставших: около тысячи человек убитыми, две тысячи ранены и захвачены в плен с оружием в руках; более двух тысяч сдались в плен. Около восьми тысяч кронштадтцев во главе со С.Петриченко по льду ушли в Финляндию. Официальные потери советских войск, участвовавших в последнем штурме Кронштадта: убитыми – 1912 человек, ранеными – 1208.
Само пребывание в крепости во время восстания уже считалось преступлением. По приговорам ревтрибуналов расстреляны 2103 человека. 6459 человек приговорены к различным срокам наказания. Весной 1922 года началось массовое выселение жителей Кронштадта как "сочувствующих мятежу". Ленин на съезде комсомола в ноябре 1920 года говорил: "Мы в вечную моральность не верим и сказки о вечной моральности отбрасываем… Для нас моральным есть все то, что служит делу освобождения пролетариата…".
Организацию восстания приписали Петроградской "боевой организации" профессора географии Владимира Таганцева, к которой на скорую руку причислили представителей научной, творческой интеллигенции и бывших офицеров. По приговору Ревтрибуналов расстреляли 96 человек, и среди них уроженец Кронштадта, выдающийся поэт Николай Гумилев, сын корабельного врача и муж поэтессы Анны Ахматовой...
Именно с этого момента большевистская партия начала свой путь к абсолютной диктатуре через массовые репрессии. Уже не сворачивая, а только делая передышки…