"Голод запланировала Москва для уничтожения украинского крестьянства, как национального бастиона. Украинских крестьян истребили не потому, что они были крестьянами, а потому, что они были украинцами-крестьянами"
Роберт Конквест, "Жатва скорби"
В четвертую субботу ноября отмечается ежегодный День памяти жертв Голодоморов.
В 15:00 возле Национального музея "Мемориал жертв Голодомора" отдадут дань памяти погибшим от террора голодом, организованного Кремлем в Украине. В 16:00, после минуты молчания, украинцы в рамках акции "Зажги свечу" вспомнят о миллионах жертв большевистского режима. Наша земля пережила три Голодомора: 1921–1922, 1932–1933 и 1946–1947 гг. Самый страшный из них был в начале 1930-х годов.
Сопротивление большевистскому режиму после поражения национально-освободительного движения украинцев в 1917–1921 гг., и даже в самом начале 1930-х гг. в ходе насильственной коллективизации на селе, было самым массовым в СССР. Оно было главной проблемой для Иосифа Сталина. Неколлективизированное село, как бастион сопротивления власти и самая большая социальная база борьбы за независимость, считалось московской властью наиболее опасной силой для самого ее существования. Украинские крестьяне являлись главным ресурсом антибольшевистских восстаний, прокатившихся в первой половине 1920-х годов. Сталин постоянно подчеркивал важность "украинского вопроса". Так, 11 августа 1932 г. в письме к Лазарю Кагановичу он писал: "Самое главное сейчас Украина… если не возьмемся сейчас за Украину, Украину можем потерять".
Еще в конце 1920-х гг., когда полным ходом шла насильственная коллективизация, СССР стал навязывать другим странам свой дешевый хлеб. Постепенно Москва начала завоевывать первые позиции в экспорте зерновых культур, конкурируя с Канадой, Аргентиной, США. С трудом крестьянина никто не желал считаться. Из Украины, где в 1932 г. голод уже бушевал, массово вывозилось зерно и мука нового урожая - как за границу, так и в Россию (в первую очередь, в промышленные центры), в Закавказье, Среднюю Азию… Из портов Украины, Крыма, Северного Кавказа регулярно отходили корабли с хлебом. Планом хлебозаготовок на 1932 г. именно Украина была определена самым крупным поставщиком, а именно 5881 тыс. тонн (ЦДАВОВУ. - Ф. 27. -Оп. 13. Спр. 1191. Л. 98).
6 декабря 1932 г. СНК УССР и ЦК КП(б)У приняли постановление "О занесении на "черную доску" сел, которые злостно саботируют хлебозаготовки". Этот преступный документ, поступивший из Кремля, подписали соответственно вожди республики Влас Чубарь и Станислав Косиор. Постановление касалось нескольких сел Днепропетровской, Харьковской и Одесской областей. Однако буквально через несколько недель список был расширен и уже охватывал 82 района во всех областях УССР. Эти районы стали режимными резервациями под контролем военных частей и ОГПУ. Наказанные - а это 735 сел, хуторов, колхозов, совхозов и даже районов - стали своего рода гетто. Крестьянам прекращали поставки каких-либо товаров, изымали имеющиеся товары и продукты; также запрещалась торговля как единоличников, так и колхозников. Прекращалось кредитование и одновременно аннулировались договора кредитования с досрочным возвращением средств. Репрессии против местного населения окончательно избавились от псевдозаконного зонтика.
Почти одновременно с введением в действие этого постановления, а именно 15 ноября 1932 г. было принято постановление ЦК ВКП(б) "О паспортной системе и разгрузке городов от лишних элементов". В конце года, 27 декабря 1932 года, было принято совместное постановление ЦИК и Совнаркома СССР об окончательном внедрении паспортной системы. Оно практически отсекало сельское население от города: паспорта получали только горожане. Подзаконными актами крестьянам запрещалось менять местожительство.
Этот новый вид рабства, с привязкой крестьян к работе в колхозах и совхозах (еще хуже ситуация была у "индусов" - так называли на селе единоличников, которые упрямо не желали идти в колхозы и отдавать годами накопленное хозяйство, скот и т.п.), просуществовал до середины 1960-хгодов. Сознательная политика изоляции крестьян проводилась на нескольких уровнях: это и информационная блокада, и категорический отказ принимать любую зарубежную помощь, и главное - недопущение их выезда за пределы республики. Так, в третьем пункте постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 22 января 1933 г. есть прямое свидетельство о репрессивных методах власти: "ЦК ВКП(б) и Совнарком предписывают ПП. ОГПУ Московской обл., ЦЧО, Западной обл., Белоруссии, Нижней Волги и Средней Волги арестовывать пробравшихся на север "крестьян" Украины и Северного Кавказа, и после того, как будут отобраны контрреволюционные элементы, выдворять остальных на места их жительства".
Одновременно с введением паспортной системы Украина и Кубань (где до 70% населения составляли украинцы) были окружены по периметру границ частями внутренних войск - заградительными отрядами. Чекисты проверяли багаж во всех поездах и конфисковывали продовольствие, которое закупали украинские крестьяне в России, Белоруссии…
Люди пытались оказывать сопротивление действиям власти. Так называемые волынки, демонстрации и походы к правлениям колхозов, сельсоветов и МТС особенно участились в 1932 году. Происходили даже вооруженные выступления селян, которые убивали активистов, членов партии и комсомольцев, ревностно выполнявших постановления власти. За три месяца, в самый разгар Голодомора (с ноября 1932-го по январь 1933 г.) в селах УССР органы ГПУ зарегистрировали 436 терактов, арестовали 37 797 человек, из которых приговорили к расстрелу 719 человек; высланы 2533, отправлены в лагеря - 8003 человека.
Однако постепенно репрессии и голод сломили волю селян к сопротивлению. Участниками "волынок" становились в основном женщины, из-за того, что мужчины преимущественно отправлялись на поиски продуктов в ближайшие города, и даже пытались выехать за пределы республики. Эти голодные бунты завершались новыми репрессивными мерами. "Голодомор привел не только к физическому уничтожению населения украинского села, но и был тяжелым ударом по традиционным морально-этическим и прочим важным этнокультурным принципам его жизнедеятельности. Разрушались семьи, родственные связи, давняя солидарность громады", - отмечает историк Сергей Вакулишин.
1 января 1933 г. Иосиф Сталин собственноручно подписал телеграмму руководителям советской Украины. Это было постановление ЦК ВКП(б), фактически окончательный приговор республике: "…широко известить через сельсоветы, колхозы колхозников и тружеников единоличников, что:
а) те из них, которые добровольно не сдадут государству ранее разворованный и укрытый хлеб, не будут подвергаться репрессиям;
б) относительно колхозников, колхозов и единоличников, которые упрямо продолжают прятать разворованный и скрытый от учета хлеб, будут применяться наиболее суровые меры наказания, предусмотренные Постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. (об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации, укрепление общественной социалистической собственности)".
На следующий день постановление было продублировано и принято к выполнению во всей республике. Под видом требования о добровольной передаче хлеба запускался процесс изъятия всех имеющихся у хозяев продуктов питания. Еще в 1930 г. Сталин запретил колхозам продавать хлеб.
Теперь у власти, у ее репрессивных органов (ОГПУ и военные части, расквартированные в УССР) были развязаны руки. Начались повальные обыски, конфискации не только зерна (в том числе семенного), но и любых продуктов питания, а также коров (это была последняя надежда крестьян, особенно в больших семьях). Подлежали реквизиции или даже уничтожались на глазах хозяев домашние мельницы, ступки, жернова… Активисты изымали у крестьян имущество, инвентарь, одежду.
"Искали зерно, словно не хлеб это, а бомбы, пулеметы. Землю истыкали штыками, шомполами, все подполы перекопали, все полы повзламывали, в огородах искали… Днем и ночью подводы скрипели, пыль над всей землей висела, а элеваторов не было, ссыпали на землю, а вокруг часовые ходят. Зерно к зиме от дождя намокло, гореть стало - не хватило у советской власти брезента мужицкий хлеб прикрыть… А когда еще из деревень везли зерно, кругом пыль поднялась, все в дыму: и село, и поле, и луна ночью. Один с ума сошел: горим, небо горит, земля горит! Кричит! Нет, небо не горело, это жизнь горела… Пошел селами сплошной мор. Сначала дети, старики, потом средний возраст… (Василий Гроссман. "Все течет").
И до сегодняшнего дня трудно понять логику и сами механизмы столь массового террора, развязанного режимом против собственных граждан. Колониальный режим сделал все, чтобы память о нем ушла в небытие. Он пытался раздавить достоинство людей, и в какой-то мере это удалось сделать со многими украинцами за 70 лет господства коммунистической идеологии. Кремлю еще в 1930-х годах удалось провести в целом удачные контрмеры ради введения в заблуждение стран Запада (подробнее читайте ZN.UA, № 44, 2006 г.). Кстати, в 1933 году США признали СССР и установили дипломатические отношения, закрыв глаза на людоедство сталинской власти.
…Именно после Голодомора 1932–1933 гг. Кремль перестал играть в украинизацию/коренизацию и продолжил неистовую кампанию террора против национальной интеллигенции, начатую еще в конце 1920-х гг.. Этот процесс был неотвратим и велся с особым усердием после 1933 г. как в Украине, так и в других регионах СССР, где украинцы составляли большинство населения (Кубань, Зеленый Клин на Дальнем Востоке). Сталинский режим решил наконец-то снять маски и разобраться с "петлюровцами" - мнимыми, в образе национал-коммунистов, и подлинными. Возможно это и была многоходовка - которая только растянулась во времени - с окончательным шахом и матом элите нации. Впереди советскую Украину ждал Большой террор второй половины 1930-х, поглотивший сотни тысяч людей, и Вторая мировая война с ее страшными цифрами - около 8–9 млн наших соотечественников стали ее жертвами. Ценностные, ментальные потери украинской нации в XX веке трудно даже представить…
Мы и сейчас слышим сентенции: "Зачем доставать призраки прошлого? Снова о репрессиях и так называемых голодоморах? Неужели все было так "плохо в нашем доме"? Любопытно, что эти возгласы перекликаются с позицией Российской Федерации - нашего соседа-агрессора, и, чего греха таить, большинства граждан этой страны, переживающей сейчас (в который раз в истории!) неизлечимую болезнь мании величия, густо замешанной на мессианстве, притворном миролюбии ("хотят ли русские войны?"), "духовных скрепах"... Кстати, не потому ли кремлевские вельможи под аплодисменты апологетов "Русского мира" еще в 2012 г. приравняли хранение и распространение книг о Голодоморе 1932–1933 гг. к экстремизму.
"Вы видели когда-нибудь газетные фото детей в немецких лагерях? Они были точь-в-точь такие; головы - словно тяжелые шары на тоненьких, как у аиста, шейках… весь скелет обтянут не кожей, а словно желтой марлей… А весной они уже вообще не имели лиц. Вместо них - какие-то птичьи головы с тоненькими белыми губами, а кое-кто похож на рыбу с раскрытым ртом… То были советские дети, а довели их до смерти советские люди", - писал уроженец Бердичева Василий Гроссман.