Все, кто с понедельника решил занять очередь на вакцинацию против гриппа, могут расслабиться и заняться своими повседневными делами. Украинский центр гриппа настоящий хозяин своего слова — как его дал, так и забрал. Еще в начале ноября его директор с экранов ТВ и полос газет уверял, что в начале декабря начнется страшная эпидемия гриппа, вызванная аж тремя вирусами, а уже в конце месяца МЗ так же уверенно заявил, что эпидемия переносится на февраль. У рядового украинца может сложиться впечатление, что эпидемии у нас возникают, переносятся или исчезают исключительно по приказу министерства. А у врачей-практиков и пациентов после подобной словесной эквилибристики может зародиться мысль, что ожидание эпидемии гриппа — самая большая забота топ-менеджеров МЗ. Очевидно, наверху считают, что все иные проблемы, касающиеся инфекционных заболеваний, уже решены.
«Ассоциация инфекционистов Украины крайне обеспокоена высоким уровнем инфекционной и паразитарной заболеваемости, сохраняющим тенденцию к росту. Тем не менее официально регистрируется только часть инфекционных заболеваний, попавшая в поле зрения специалистов. Поэтому государственные статистические отчеты не отображают реальное распространение инфекций, и в обществе создается впечатление об эпидемиологическом благополучии. На этом фоне смертность от инфекционных и паразитарных болезней резко возросла: с 11,5 в 1990 году до 36,6 в прошлом году (на 100 тыс. населения), то есть увеличилась в 3,1 раза».
Специалисты пытаются достучаться в двери, за которыми государственные мужи решают вопросы общегосударственного значения — свои предложения они направили не только отраслевому министерству, но и президенту Украины, премьер-министру и секретарю Совета национальной безопасности и обороны Украины. Это обращение увидело свет после обсуждения ситуации на VII съезде инфекционистов, который состоялся в конце сентября нынешнего года в Миргороде. По мнению врачей, многолетнее игнорирование этой проблемы привело к тому, что инфекции уже угрожают национальной безопасности страны.
«Сейчас государственные органы больше всего внимания уделяют борьбе с туберкулезом и ВИЧ/СПИДом. Работает сеть противотуберкулезных диспансеров и центров профилактики и борьбы со СПИДом... В то же время 40% инфекционных стационаров находятся в неудовлетворительном материально-техническом состоянии, лечебное, диагностическое оборудование и аппаратура или отсутствуют, или морально и физически устарели, средства на медикаменты и питание одного больного выделяются мизерные, современное лечение для большинства больных стало недоступным».
В советские времена информация об инфекционных болезнях и эпидемиях была закрыта, а корпоративная солидарность медиков приблизила ее к разряду государственной тайны. Если бы не внимание международной общественности к проблеме СПИДа на всей планете и эпидемии туберкулеза в отдельно взятой стране, находящейся в центре Европы, то все это, очевидно, так бы и оставалось по сей день. По требованию международных организаций да и, собственно, с их помощью проблемы туберкулеза и ВИЧ/СПИДа не загоняют в глухой угол, их все же пытаются решать. Помогает и гласность — обычно в мире проводят день борьбы с туберкулезом или СПИДом. Мы также не стоим в стороне: и государственные мужи выступают с обещаниями, и общественные организации проявляют чрезвычайную активность. В то же время, когда в начале года эпидемия кори свалила с ног тысячи юношей и девушек, вызывая серьезные осложнения, когда многих эта детская болезнь довела до реанимации, официальные службы изо всех сил пытались замолчать этот факт, сообщая лишь о частных случаях заболевания. Остались в стороне и общественные организации. Тем не менее выводы ВОЗ свидетельствуют о том, что 86% случаев кори, зафиксированных в Европе, приходятся на Украину. Хотя, судя по «прозрачности» нашей статистики, можно предположить, что эта цифра значительно больше.
Кстати, эксперты ВОЗ провели репрезентативную выборку и определили тридцать основных причин смерти людей. И корь в этом мартирологе занимает восьмую позицию, а СПИД — последнюю. Возглавляет список недугов, имеющих такие трагические последствия, ишемическая болезнь сердца, инфекции нижних дыхательных путей — на третьем, туберкулез — на седьмом, малярия — на одиннадцатом, за ней идет цирроз печени, к которому приводят вирусные гепатиты.
Совершенно иную картину имеем основываясь на данных отечественной статистики: в структуре причин смерти инфекционные и паразитарные болезни занимают наименьший сектор, пропуская вперед все остальные. Но даже такие «приукрашенные» данные очень беспокоят специалистов, ведь они лучше других знают реальную картину: за последние 15 лет при относительно незначительном увеличении количества инфекционных заболеваний с 3970 до 4247 случаев, резко возросла смертность от них — с 3,4 до 11,1 случая (на 100 тыс. населения). Замечу, это данные без туберкулеза, который, в свою очередь, тоже дал увеличение смертности за этот период втрое.
Что же происходит в стране, если без официально зарегистрированных пандемий и эпидемий такой мор проходит по нашим городам и селам? На этот вопрос уже давно пора ответить чиновникам Министерства здравоохранения, но там на протяжении последних лет все внимание приковано к популярному развлечению — кто займет кресло министра? Ни один из руководителей этого ведомства, начиная с 2001 года, с тех пор как кривая смертности рванула вверх, не осмелился откровенно, на всю страну, заявить, что люди в белых халатах не только не преодолели заразу, но и сами из-за нее теряют здоровье — к туберкулезу, который они нередко подхватывают, добавились еще и вирусные гепатиты, от которых страдают не только врачи инфекционных отделений, но и гепатологи, хирурги и другие медицинские работники.
Такое положение вещей тревожит не только врачей-практиков, но и научных сотрудников, которые, прослеживая тенденции, пришли к выводу, что инфекции — это реальная угроза населению Украины. По мнению академика НАН Украины Жанны ВОЗИАНОВОЙ, кризис будет углубляться и дальше — прежде всего из-за бесправного положения инфекционной службы и ее финансирования по остаточному принципу.
«Все внимание приковано к проблемам туберкулеза и СПИДа, а на остальные инфекционные болезни просто закрывают глаза, словно их не существует в природе», — рассказывает Жанна Ивановна. — У нас отсутствуют своевременное информирование, достоверная статистика и современные инструкторские материалы, в дефиците качественные диагностические тест-системы, необходимые для нормальной работы лабораторий. А о состоянии диагностического и лечебного оборудования лучше не вспоминать. Только 51% инфекционных стационаров размещены в типовых помещениях, а остальные — в приспособленных, причем 37% требуют реконструкции и капитального ремонта. В соответствии с официальными данными министерства, почти треть этих отделений не имеют централизованной канализации, две трети функционируют без очистительных сооружений и хлораторных установок, каждое пятое — обходится без дезинфекционной камеры. Таким образом, более 40% инфекционных стационаров находятся в неудовлетворительном материально-техническом состоянии и не имеют возможности предоставлять больным эффективную и своевременную помощь.
Что уж говорить об отдаленных городах и райцентрах, если в трехмиллионном Киеве во всех инфекционных отделениях нет очистительных сооружений! Наша столица вообще лидер по печальным рекордам — где еще в Европе вы найдете такой большой город без современной инфекционной больницы?! Единственное на весь город инфекционное отделение с реанимационным блоком и современной аппаратурой находилось в Центральной городской клинической больнице (ЦГКБ). Но уже второй год его нет — корпуса закрыли на капитальный ремонт, кафедру инфекционных болезней Национального медицинского университета оттуда выселили, оборудование и кадры распылились по всему городу. Нам всем обещали, что это временно, всего на год, ведь выделены серьезные средства, все спланировано как можно лучше, а теперь стало известно, что до сих пор нет даже рабочей проектной документации.
Коллеги знают, насколько важны правильный диагноз и своевременная медпомощь — многих пациентов доставляли к нам в таком тяжелом состоянии, что каждая минута была решающей. Как сейчас обходится столица без этих реанимационных коек? А диагностика? Мы проанализировали статистику за восемь лет и увидели, что из 2205 пациентов — непрофильных поступило почти 40%. В таких ситуациях некогда думать — наш или не наш этот пациент? Мы каждого обследовали, провели диагностику, назначили лечение. Но никто и никогда не отвечал за то, что написал в направлении «лихорадка нечеткого анамнеза» или еще что-то, «близкое» к инфекционному отделению. Но это часто заканчивалось трагически, ведь было потеряно драгоценное время, и у пациента с самого начала болезни не было адекватного лечения. Летальные случаи в разные годы были различными — они колебались от 5,6 до 15%, но у непрофильных больных этот показатель был значительно выше, чем у инфекционных. Помимо всего прочего, на состояние больного очень влияет бездумное использование медикаментов — «благодаря» агрессивной рекламе фармпрепаратов, каждый, едва заболев, начинает заниматься самолечением, а когда наконец попадает в отделение, то сначала организм надо спасать от излишка химии и последствий бесконтрольного употребления антибиотиков».
Очевидно, каждый из нас когда-то слышал от родных или друзей, как в одной клинике лечили от одной болезни, а в другой, куда больной пришел проконсультироваться, поставили совершенно другой диагноз. Когда все боли и переживания позади, над этим можно даже пошутить. А в другом случае? В инфекционное отделение Киевской центральной больницы с диагнозом «грипп» за год были доставлены десятки пациентов, которым после тщательного обследования поставили 35 разных диагнозов, среди которых корь, малярия, острый аппендицит, брюшной тиф, внематочная беременность, туберкулез, гнойный менингит и прочие, которые были довольно-таки далеки как от указанного диагноза, так и от назначения в начале лечения. По словам инфекционистов, быть профессионалом в их сфере довольно сложно: возбудители болезней умеют «маскироваться». Чтобы найти настоящую причину заболевания и поставить правильный диагноз, нужно постоянно учиться. Правда, преимущественно после окончания медицинского университета, поскольку, по всей видимости, в аудиториях сделать этого не удается. Прежде всего это касается врачей, оказывающих помощь детям.
«По предварительным распределениям учебных часов между педиатрией и детскими инфекционными болезнями, в соответствии с новым учебным планом, количество часов на преподавание последних уменьшается на треть. За два последних года обучения в университете на преподавание детских инфекционных болезней отводится... восемь дней, — объясняет ситуацию заведующий кафедрой детских инфекционных болезней Национального медицинского университета имени А.Богомольца, профессор Сергей КРАМАРЕВ. — Мы очень встревожены тем, что в Украине началась ликвидация кафедр детских инфекционных болезней: за последний год их ликвидировано уже три — в медицинских университетах Запорожья, Донецка и Симферополя. И это в то время, когда у детей среди всех болезней по распространенности именно инфекционные занимают первое место. Все это неминуемо приведет к снижению уровня подготовки специалистов всех профилей — педиатров, врачей общей практики, врачей неотложной помощи. (Всего в Украине было семь таких кафедр. — Авт.)
Ежегодно в стране регистрируются вспышки инфекционных заболеваний среди детей. За последних два года были вспышки кори — во всех регионах, серозных менингитов — в АР Крым, вирусных гепатитов — в Кировоградской области, сальмонеллеза — в Ивано-Франковской области. К сожалению, этот список можно продолжить. Следует помнить, что перенесенные в детстве инфекционные болезни в будущем могут содействовать возникновению таких хронических недугов, как рассеянный склероз, шизофрения, гломерулонефрит, сахарный диабет, слепота, глухота и прочие. Сейчас в структуре детской смертности, по официальной статистике, инфекционные заболевания занимают пятое-шестое место, хотя на самом деле это четвертое-пятое место, если учитывать потери от гнойных менингитов и острых респираторных вирусных инфекций (ОРВИ), которые почему-то относят к заболеваниям центральной нервной и дыхательной систем. В Украине от менингококковой инфекции, ОРВИ, гнойных менингитов и острых кишечных инфекций погибло значительно больше детей, чем от СПИДа и туберкулеза вместе взятых. Большинство инфекционных стационаров для детей нуждаются в ремонте и оснащении современной аппаратурой, нужны средства на приобретение современных антибиотиков и противовирусных препаратов — уровень заболеваемости детей в Украине инфекционными болезнями превышает такой же в странах Европы в десятки, а по некоторым инфекциям — в сотни раз».
Несмотря на критическую ситуацию, количество детских «инфекционных» коек за последние годы сократилось более чем на 12%. Самостоятельные детские инфекционные больницы функционируют только в шести регионах — Донецкой, Луганской, Харьковской, Житомирской, Николаевской областях, в АР Крым и в Киеве. (Что касается последней — столичной больницы, то она уже давно стала притчей во языцех — обещаниями, щедро розданными властями всех уровней, уже можно крышу перекрыть, если, конечно, выдержат стены полуаварийного корпуса.) Получается так, что в остальных областях инфекция вообще остается без внимания. Больных детей, конечно, куда-то госпитализируют, где-то лечат, но существуют ли для этого необходимые условия?
По данным «Наукового вісника» Национального медицинского университета имени А.Богомольца, в некоторых инфекционных больницах «интенсивную помощь детям с тяжелыми формами инфекционных заболеваний оказывают врачи-анестезиологи, не имеющие специализации по детской анестезиологии, что в ряде случаев неминуемо влияет на качество лечения и последствия заболевания». Огромное количество проблем накопилось в сельской местности — там зафиксировано немало случаев позднего обращения к врачу и самое большое количество ошибок при оказании первичной медпомощи. Это касается не только ФАПов и амбулаторий, но и центральных районных больниц, где нет соответствующих условий и специалистов, чтобы спасать детей с трудными формами инфекционных заболеваний. Поэтому смертность среди сельских детей значительно превышает показатели, зарегистрированные в городах.
В Академии медицинских наук справедливо решили: поскольку об инфекционных болезнях на официальном уровне еще хоть как-то, хотя бы шепотом, вспоминают, а о паразитарных — вообще не говорят, то возникает необходимость привлечь к этому внимание общественности. По словам Екатерины Бодни, профессора, заведующей кафедрой медицинской паразитологии Харьковского института последипломной подготовки врачей, нигде в Европе не относятся к этой проблеме так легкомысленно, как у нас. Данные ВОЗ свидетельствуют, что каждый четвертый житель планеты поражен кишечными гельминтами, довольно высокий этот показатель, в частности в Европе, а Украина утверждает, что у нас — только у каждого сотого существует эта проблема! Где поставлен диагноз, там назначается лечение, а что у нас? Бывает, человек годами жалуется на плохое самочувствие, диагностируют каждый раз что-то новое, но проверить на гельминты никому и в голову не придет. Может, кому-то кажется, что на это можно не обращать внимание, но в последнее время растет смертность по этой причине — количество жертв от паразитов такое же, как от онкозаболеваний в США. Медицинские издания обошла фотография, на которой зафиксировано человеческое сердце, раздутое, буквально «нашпигованное» гельминтами. Жаль только, что диагноз был поставлен слишком поздно. Доклад Екатерины Игоревны поразил участников заседания, посыпались вопросы, но на один она так и не смогла ответить — где можно обследоваться на наличие гельминтов? Боюсь, что на этот вопрос не найдут ответа взрослые и маленькие пациенты не только в отдаленных районах, но даже в столице. Проблема стандартная — не хватает лабораторий, оборудования, диагностикумов, специалистов. За последние десять лет кадровый потенциал уменьшился на 50% . И опять же — в медицинских университетах на паразитологию отведено аж... восемь часов.
Научные сотрудники горячо обсуждали все доклады, пытаясь найти выход из кризисной ситуации, в которую попали инфектология и паразитология. Да, собственно, и вся система здравоохранения. Для примера — вирус гепатита В обнаружили еще сорок лет назад, через десять лет к нему добавился вирус гепатита С, сейчас их известно восемь видов и десятки подвидов, но МЗ до сих пор еще не создал ни одного современно оборудованного гепатологического центра. И все это — несмотря на то, что более миллиона наших граждан являются носителями вируса гепатита В, и неизвестно сколько тысяч — вируса гепатита С (официальной статистики нет). Количество инфицированных растет в геометрической прогрессии, поскольку эти вирусы передаются как половым путем, так и парентеральным. По словам столичных врачей, почти 75% онкобольных детей, которым переливают кровь, «получают» в придачу один или же несколько вирусов гепатита. Когда становятся известными факты заражения ВИЧ/СПИДом во время переливания крови, это вызывает хоть какую-то реакцию медицинского ведомства и общественных организаций, а о вирусных гепатитах даже не вспоминают. Возможно, из-за того, что большинство путает их с гепатитом А, так называемой болезнью Боткина, но ведь вирусные гепатиты В и С в итоге приводят к циррозу или раку печени.
На бумаге существует Государственная программа строительства современных инфекционных больниц на 2004—2010 годы, после утверждения которой в темниках писали о родительской заботе власти о народе. Но когда дошло до выделения средств, эта любовь выветрилась — в 2004 году финансирование было на уровне 35% от предусмотренного годовой программой. Его хватило лишь на подготовку проектно-сметной документации и латание дырок на крышах. Да что там новые больницы! Не все старые уцелели — за период с 1994 по 2004 год количество инфекционных коек для взрослых уменьшилось на 35%.
Эти проблемы обсуждались на VII съезде инфекционистов Украины, заслушивались на заседаниях Ассоциации инфекционистов, обсуждались в АМН.
После обсуждения целого ряда вопросов с ведущими учеными и преподавателями медицинских университетов научный совет по теоретической и профилактической медицине при президиуме АМН Украины признал ситуацию крайне неудовлетворительной и подготовил обращение, в котором изложены предложения по улучшению ситуации и обеспечению эпидемического благополучия населения. Как всегда, отправили этот документ в Министерство здравоохранения, надеясь, что там прислушаются к голосу ученых.
Прислушаются ли?..