На одном из селекторных совещаний Минздрава обсуждались вопросы развития и реорганизации Службы крови Украины. Как считают чиновники МЗ, необходимость реорганизации службы крови обусловлена разрозненностью специализированных учреждений и соответствующих подразделений (560 учреждений и подразделений на 46 млн. населения Украины), их нерентабельностью, в результате чего утилизируются большие количества эритромассы. По словам замминистра В. Лазоришинца, именно это приводит к нерациональному использованию мизерных средств, выделенных на службу крови, и это же является причиной плохого качества и недостаточной инфекционной безопасности компонентов крови. Так ли это?
57% крови в стране заготавливается станциями переливания крови, 41% — отделениями трансфузиологии, подразделениями ЛПУ, которых, как считает замминистра, слишком много. Именно здесь сосредоточен золотой запас доноров в Украине — доноры-родственники, которые заменяют безвозмездных доноров. МЗ представляет себе реорганизацию службы крови в ее централизации, то есть сокращении отделений переливания крови с небольшой заготовкой крови — 1,3 литра в день, с тем,чтобы там не заготавливали, а только сохраняли кровь.
Сохранять то, чего нет? Кто предоставит в эти отделения кровь? Кто придет в центры крови сдавать ее, если закроют отделения переливания крови, куда больные приводят своих доноров? Захотят ли ехать доноры в центры крови? И где гарантия, что кровь вернется к больному? А какую очередь придется выстоять родственникам в центре крови — минимум несколько часов? Должно быть достаточно мест, где доноры могут спокойно и быстро сдать кровь. В отделениях переливания крови всегда должен быть минимальный запас ее компонентов. Плановые больные могут подождать, пока кровь доставят из центра крови, а на случай поступления роженицы с кровотечением или пострадавшего после ДТП компоненты крови должны быть на месте. При существующей логистике, отсутствии санавиации, с нашими жуткими дорогами, нехваткой машин скорой помощи, бесконечными пробками невозможно вовремя доставить кровь для больного из центра крови.
Так, чтобы прооперировать больного в Киевском городском центре сердца, родственникам необходимо обратиться за кровью в Киевский городской центр крови, куда надо привезти 10—11 доноров, причем пять из них с такой же группой крови (к примеру, О(1)Rh-отрицательной), как у больного. Во-первых, где их искать? Как правило, предлагает свои донорские услуги далеко не безопасный контингент. Во-вторых, будущие доноры заламывают цены, какие кому вздумается (нелегально существует черный рынок крови).
За последние 15 лет количество доноров в Украине уменьшилось в два раза. Заготавливается всего около 9 мл крови (на человека) вместо 15 мл, рекомендованных ВОЗ. Люди не информированы о том, что такое донорство крови. Далеко не всем известна вообще физиологическая роль крови. О том, что нужна донорская кровь, люди узнают тогда, когда беда постучала в дом — близкий человек попадает на операционный стол, у жены тяжелые роды, ребенку необходима гемотрансфузия.
Месяц назад мне удалось посетить Бернский кантональный центр крови в Швейцарии. В штате центра существует должность маркетолога, основная работа которого — пропаганда и агитация безвозмездного донорства.
В Украине 1,39% населения сдают кровь — в основном за денежное вознаграждение. В Швейцарии 40% населения — безвозмездные доноры. Это результат плановой, регулярной, контролируемой работы с населением по пропаганде донорства. К сожалению, система агитации донорства крови в нашей стране отсутствует.
Известно, что больше года существует зарегистрированая Международная общественная организация бескорыстного донорства «ПоКроВа» (Подарю Кровь Вам), и только отсутствие материальной базы тормозит ее работу. В Италии, например, министерство здравоохранения помогает в финансировании общественной организации AVIS, наш Минздрав может только «рекомендувати розробити заходи…».
В стране отсутствует государственное централизованное управление, организация и контроль службы крови. Служба крови пришла в полный упадок. Не зря бывший министр здравоохранения Н.Полищук решил вообще уничтожить специальность «трансфузиология».
Будучи в составе рабочей группы Минздрава, я предложила свой проект создания центра управления службой крови в Украине. Его цель — осуществление организационно-методического руководства службой крови Украины и практическая помощь лечебным учреждениям. Централизованный контроль за пропагандой донорства, производством компонентов крови, распределением, расходом, рациональным использованием крови. Гострансфузагентство должно постоянно иметь информацию о стратегических запасах крови. Тогда бы не утилизировалось до 70% эритромассы в районных больницах (по Украине 20%, тогда как в Швейцарии 0,03%), она бы вовремя была направлена туда, где ее не хватает.
Известно, что при кровотечении 150 мл/мин. в распоряжении врачей остается не более 20 минут, при потере крови 50—100 мл/мин. — не более часа. В случае массивного кровотечения, если гемотрансфузия (переливание крови) проведена поздно, даже самая хорошая и свежая кровь окажется бесполезной, даже вредной. Организм не сможет дышать, наступает так называемый ДВС-синдром (диссиминированное внутрисосудистое свертывание крови), в какой-то момент кровь перестает сворачиваться, такое кровотечение остановить невозможно.
В свое время все были наслышаны о трагическом случае с депутатом Кушнаревым. Да, ему было перелито много крови, но фактор времени оказался против него. К тому же у него оказалась редкая группа крови. Как выяснилось позже, такой крови только в нашем отделении трансфузиологии Института хирургии и трансплантологии АМН Украины в тот момент было пять литров.
При централизованном управлении службой крови многих смертей можно было бы избежать.
ВОЗ определила безопасность крови как проблему здравоохранения первостепенной важности и еще в 1999 году начала осуществлять программу «Всемирное сотрудничество в области безопасности крови» (Global Collaboration for blood Safety — GCBS). Были предложены практические механизмы для решения этой проблемы. Но Украина идет своим путем...
В связи с обострением проблемы инфекционной безопасности донорской крови ежегодно отстраняется от донорства 10% доноров, говорит замминистра
В. Лазоришинец, проблема профилактики передачи гемотрансмиссионных инфекций требует своего решения. А кто, как не МЗ Украины, должен решать эту проблему? О недостаточном, мягко говоря, качестве тестирования донорской крови медики говорят давно как в кулуарах, так и в СМИ. Согласно анализу отзывов из областных станций переливания крови, проведенном лидером общественной организации «Донори за безпечну кров» Галиной Раевской, где использовались тест-системы отечественного производителя для диагностики ВИЧ-инфекции, констатировано большое количество ложноположительных результатов (т. е. наличие ВИЧ, когда на самом деле его нет), что ведет к утилизации сотен литров качественной донорской крови и, соответственно, устранение от донорства тысяч здоровых доноров. При таком качестве тест-систем нет гарантии пропуска ВИЧ и других инфекций. На обращение Галины Раевской в Верховную Раду Украины отреагировал комитет по вопросам охраны здоровья: «Верховна Рада України Комітет з питань охорони здоров’я розглянув на своєму засіданні звернення громадської організації «Донори за безпечну кров», в якому гостро поставлено питання щодо низької ефективності імуноферментних тест-систем виробництва АТЗТНВК «ДіапрофМед». Комітет рекомендує Міністерству охорони здоров’я створити відповідну комісію для аналізу ситуації, що склалась у службі крові, та визначення подальшої тактики використання імунобіологічного контролю донорської крові. Голова комітету Т.Бахтєєва».
Комиссия при МЗ Украины была создана в июне 2008 года. На вопрос Александра Акименко (бюро журналистских расследований «Свідомо») о результатах деятельности комиссии ответил директор Института патологии крови и трансфузионной медицины Василий Новак: «Комісія працює. Висновків ще немає».
Проверяется ли качество отечественных тест-систем для донорской крови в нашей стране прежде, чем попасть в лаборатории, где тестируют донорскую кровь? Вернемся к бюро журналистских расследований «Свідомо». Статья «Кровні пута» Александра Акименко: «З 2006 року тест-системи по крові не оцінювалися (Держслужба, Лясковський)». До 2006 року («Кровні пута») — «Охарактеризувати якісні показники тест-систем, які використовуються для скринінгу донорської крові, на наявність гепатитів В, С та сифілісу неможливо через відсутність верифікаційних та експертних досліджень» (Институт патологии крови и трансфузионной медицины). Можно догадаться, почему не ведется статистика по гепатитам в стране, особенно посттрансфузионным?
99% больных гемофилией переболели гепатитом А и В, не менее 85% — гепатитом С («Кровні пута»). По статистике одной из крупных больниц г. Киева, 17% рожениц переливается донорская кровь, 4% новорожденных переносят заменное переливание донорской крови в связи с гемолитической желтухой (резус-конфликт). Мы, врачи, не можем проанализировать, сколько из них переболели после переливання крови и каким гепатитом. Статистика не ведется. Но мы видим этих больных с посттрансфузионным гепатитом, как правило, уже перешедшим в хроническую форму. Их очень много. Мы знаем одно: мамам, перенесшим гепатит, как правило, на ногах, приходится очень тяжело, не говоря о новорожденных, печень которых вдвойне страдает, не говоря уже об энцефалопатии в результате билирубинемии, которая нередко приводит к слабоумию.
Донорская кровь не проходит тестирование на ПЦР (полимеразная цепная реакция). В 1993 году американский ученый Кэрри Мюллис за открытие метода ПЦР был удостоен Нобелевской премии в области химии. Метод ПЦР помогает обнаружить возбудителей инфекций даже в тех случаях, когда другими видами анализов (бактериологическими, иммунологическими, микроскопическими) это осуществить нереально. Использование ПЦР весьма эффективно в отношении инфекционных возбудителей с высокой антигенной изменчивостью и внутриклеточных паразитов. Этим методом давно тестируют донорскую кровь в Европе. Но не у нас. Якобы нет денег. Есть множество методов обезвреживания плазмы, успешно используемой во многих странах. Тоже дорого. К сожалению, МЗ, видимо, больше интересуют тендерные закупки.
Реформирование медицины, в частности службы крови Украины, требует больших затрат. Но хочет ли этого политическая воля нашего правительства, ведь деньги есть? Нашлось ведь 133 млн. гривен на памятник Голодомору как напоминание о физическом истреблении миллионов наших граждан в годы сталинизма, о нашем каннибализме. Чтобы мы постоянно видели, помнили, отвлекаясь от тихого генетического вымирания — истребления, которое нам устроила нынешняя наша власть, власть ненасытных олигархов.
А мы сами хотим что-либо изменить?
Мы дошли до того, что перестали реагировать на все, что вокруг нас происходит. Мы молча смотрим на переливаемую ребенку кровь, зная о возможных последствиях. Молча лечимся и лечим своего ребенка от гепатита, позволяя себя уговаривать, что это не от перелитой крови, а от парикмахера. Мы продолжаем покупать йогурты, детский творожок, колбасы, несмотря на то что криком кричат журналисты о подделках и практически полном отсутствии в них натуральных продуктов. Мы равнодушны к автомобильной войне на дорогах.
А наши чиновники спокойно на это смотрят и привычно пользуются услугами фирм, отправляющих их в лучшие зарубежные клиники на диагностику и лечение. Наша медицина их не интересует.
По оценке ВОЗ, в Украине количество ВИЧ-инфицированных составляет более 600 000 человек. ВОЗ признала Украину, как Эстонию и Россию, эпицентром распространения ВИЧ в Европе. Согласно прогнозам, наибольшее распространение СПИД в Украине получит в 2007—2016 гг.
Что с нами, украинцами? Какой диагноз у нас всех? Абулия — отсутствие побуждений, полная безучастность? Ступор — состояние психической и двигательной заторможенности? Апатия — безразличие к себе, окружающим, событиям, отсутствие желаний? Или же оскуднение чувств до полного равнодушия и безучастности? С такими диагнозами находились в лечебнице больные в фильме «Полет над гнездом кукушки» (фильм Милоша Формана по роману Кена Кизи «Полет над гнездом кукушки»). Лечебница, напоминающая нашу страну. А разве находящиеся там не напоминают нас с вами? И медсестра Рэйчел — наша власть, жестокая система, безжалостно подавляющая личность, которой безразлично, будем мы с вами жить или нет. Может, нам поискать среди нас Макмерфи — сильного человека, символ неистребимого человеческого духа, сильной и свободной личности? А сможем ли мы уберечь его от судьбы свободолюбивого героя?