НА ВЕСАХ ДОЛГА

«На этой улице подростком...». И вот уже много лет, в каждодневном окоеме, идя зелеными меридианами Киева, известный ученый-токсиколог и гигиенист Исаак Михайлович Трахтенберг вглядывается в очертания своей родной Тарасовской, и ностальгия воспоминаний охватывает его. Эти встречи как бы предопределены сюжетами самой жизни. Дело в том, что Институт медицины труда, где профессор руководит лабораторией промышленной токсикологии и гигиены труда при использовании химических веществ, находится на улице Саксаганского, 75 в промежутке между Тарасовской и Паньковской. Мемориальная доска на примечательном в истории Киева здании напоминает, что здесь трудился знаменитый терапевт Н.Стражеско. В дореволюционные годы тут располагалась Мариинская община сестер милосердия и, собственно, сама улица именовалась Мариинско-Благовещенской. Кстати, совсем недавно в доме, увидевшем так много в парадоксальном двадцатом веке и сохранившем над фасадом скульптурные символы Любви, Жизни и Медицины, обнаружились фрески, выполненные рукой иконописца.

Бытует легенда, что три улицы, как бы окаймляющие пространство бывшей Мариинской общины — Тарасовская, Паньковская и Никольско-Ботаническая — названы так в честь Тараса Шевченко, Пантелеймона Кулиша и Николая Костомарова. Во всяком случае, на Тарасовской жили славные поэты. Памятные знаки говорят о вечном присутствии в этом списке Леси Украинки, Анны Ахматовой, а потом нашего современника Семена Гудзенко, ставшего стихотворцем на войне и предсказавшего себе самому печальной строкой «Мы не от старости умрем, от старых ран умрем», что фронтовые ранения не проходят даром... Но обитали здесь и знаменитые врачи — один из колоссов украинской хирургии Николай Маркианович Волкович, крупнейший невролог Борис Никитич Маньковский, маститый уролог генерал Андроник Архипович Чайка. К этой славной медицинской когорте принадлежит и Исаак Трахтенберг.

Но что-то иное бурлило в крови, и после школы, той самой, что и сейчас стоит на старинной Жилянской между Тарасовской и Владимирской, юноша поступил сначала на филологический факультет и лишь затем избрал медицинский институт. Грянул июнь сорок первого. Студент оказался в числе добровольцев, вставших на защиту города. Мединститутские бригады рыли окопы и строили укрепления. 12 июля на подступах к Киеву развернулись бои. Враг был остановлен, но все понимали, что положение становится все серьезнее. Медаль «За оборону Киева» И.Трахтенберг, как и другие участники тех событий, получит уже после войны.

А пока... Под гул самолетов с крестами и под разрывами бомб студенты и преподаватели объединенного медицинского института во главе с его молодым директором Львом Ивановичем Медведем кто пешком, кто на телегах, запряженных лошадьми, попутных машинах, кто в пассажирских и товарных эшелонах преодолевают путь до Харькова. Здесь пытаются наладить и возобновить занятия. Но передышка длится считанные недели. Снова эвакуация. Институт оказывается в Челябинске. Чтобы возвратиться в Киев сразу же после его освобождения. Здесь, в родных стенах, воспитанник лечебного факультета Трахтенберг получает в 1946 году диплом с отличием. Целая эпопея, о которой он спустя десятилетия расскажет в «Запоздалых заметках», позади.

Казалось бы, ему уготована проложенная блестящими киевскими научными школами терапевтическая стезя, врачебная специальность, достаточно востребованная и сулящая определенные житейские блага. И вдруг он совершает весьма странный поступок: поступает в аспирантуру на кафедру гигиены труда. Зачем понадобилось ему это аскетическое призвание, потребовавшее совершенно новых усилий, да и вообще опасное подчас своей экспериментальной практикой по изучению воздействия вредных факторов, включая высокотоксичные химические вещества? Среди них — ртутьорганические соединения. Будущее покажет — это был выбор, воистину важный в интересах профилактической медицины, проблем общественного здоровья. И вдохновил И.Трахтенберга на этот, казалось бы, непонятный шаг Л.Медведь — один из ярких украинских деятелей в области профилактической медицины и ее наиболее ответственных областей — гигиены и токсикологии.

В начале пятидесятых он защитил кандидатскую диссертацию, посвященную феноменам воздействия ртутьорганических соединений, а потом издал один из капитальных трудов по токсикологии ртути. Актуальную тему развивала и его докторская диссертация. Ученого утвердили в звании доцента, затем профессора. И вдруг последовала перемена судьбы. Так сложилось, что на весах профессионального долга И.Трахтенберг предпочел преподавательской работе исследовательское поприще. В 1972 году по конкурсу он был избран ученым советом Института гигиены труда и профессиональных заболеваний заведующим лабораторией промышленной токсикологии, учрежденной в его структуре.

Многое пришлось начинать сначала. Натура с педагогической жилкой, профессор любил студентов, а студенты его. Не зря же поколения выпускников медико-профилактического факультета Национального медицинского университета — а Исаак Михайлович работал здесь более четверти века — преданно чтут его, как и он всех, кому отдал частичку души и к которым и сейчас тянется сердце.

Новая ипостась побуждала прежде всего к широкому и универсальному осмыслению фактора хронических профессиональных интоксикаций и, разумеется, не только ртутью. В производстве и сельском хозяйстве, в быту и строительстве используются почти все слагаемые таблицы Менделеева. И ученый стал скрупулезным регистратором и даже архивариусом бесчисленных токсикологических ситуаций, но они требовали и современного научного обобщения. Так по инициативе киевского исследователя появилась коллективная монография «Вопросы промышленной и сельскохозяйственной токсикологии». Нелишне напомнить, что среди ее авторов были такие известные гигиенисты, токсикологи и профпатологи, как Н.Лазарев (Санкт-Петербург), Э.Дрогичина (Москва), С.Ашбель (Нижний Новгород), а вместе с ними и виднейшие украинские знатоки проблемы Л.Медведь, Г.Шахбазян, Ю.Каган.

Именно в этом коллективном труде ученые-единомышленники аргументировали концепцию о значимости влияния на человека малых доз и концентраций потенциально токсичных химических веществ, развили представление известного отечественного исследователя С.Аничкова о возникновении сдвигов и нарушений в организме под влиянием химических факторов как раздражителей малой интенсивности. В связи с тем, что в среде обитания современного человека, в частности, в условиях его профессионально-производственной деятельности, выраженные экзогенные воздействия все более уступают место действию раздражителей малой интенсивности, на них и был сделан акцент в экспериментальных и клинико-гигиенических исследованиях, результаты которых обобщил коллектив указанных выше ученых. Оказалось, что факторы малой интенсивности, специфические проявления действия которых часто заслоняются неспецифическим общим синдромом, не только не безразличны для организма человека и животных, но нередко чреваты более серьезными последствиями, чем эффект более высоких доз и концентраций. Факт, казалось бы, неожиданный и на первый взгляд даже парадоксальный. И.Трахтенберг в одной из своих недавних работ подверг его обстоятельному анализу. Примечательно название его публикации, появившейся на страницах журнала «Токсикологический вестник» — «Проблема токсических воздействий малой интенсивности — дань творческому романтизму прошлого или необходимость, диктуемая реалиями настоящего?». Эта полемическая статья не только получила широкий читательский отклик, но и убедительно показала, что проблема сегодня представляется не менее злободневной, чем в минувшие годы, и ее разработка и у нас, и за рубежом продолжает занимать ученых-токсикологов, гигиенистов, клиницистов. Несомненно, утверждает автор, ее следует продолжить как с учетом накопленного научного опыта и практических наблюдений, так и на более современном уровне, с использованием новых методов, показателей и тестов. Дальнейшая разработка представляется тем более оправданной, поскольку разнообразные химические соединения и в настоящее время продолжают загрязнять производственную и природную среды во многих регионах Украины, что в ряде случаев усугубляется техногенными авариями и катастрофами, особенно в промышленных областях. Химическая экспансия, по данным ученого и его сотрудников, коснулась и традиционно «чистых» регионов. Так, «на предприятиях Крымского полуострова скопилось на 1991 год 9627,2 тыс. тонн токсических отходов, в том числе 61,6 тыс. ртутных ламп. Утилизируется же меньше половины отходов».

И.Трахтенберг и его сотрудники одними из первых обнаружили угрозу для здоровья рабочих Никитовского ртутного рудника в Донбассе, предложили эффективные профилактические меры. Техногенная катастрофа в Черновцах, потом неведомый химический монстр в Первомайске... Как правило, для расследования причин и последствий приглашают и главного токсиколога Минздрава Украины, члена-корреспондента НАН (а только он один представляет здесь раздел «Медицинская экология») академика АМН Украины И.Трахтенберга. Но больше всего, иногда на уровне «скорой помощи», ему по-прежнему приходится заниматься проблемой токсического действия тяжелых металлов, чтобы подсказать, посоветовать, как надежно предотвратить опасность их негативного влияния на человека и среду его обитания. Главное, однако, состоит в радикальных мерах — замене токсичных соединений на безопасные, считает ученый. Конкретных предупредительных идей у Исаака Михайловича и его коллег немало. Но объективности ради отметим, что они нередко недопустимо медленно реализуются. И отнюдь не по вине исследователей...

Когда входишь в небольшое здание лаборатории, руководимой ученым, на тебя смотрят и современность, и история. Портрет Рамаццини — основоположника медицины труда, а дальше, в уютном кабинете Исаака Михайловича — фотографии встреч ученых-гигиенистов страны, в большинстве которых ему, философу профилактической медицины, посчастливилось участвовать. Да, именно философ И.Трахтенберг до наступившего химического бума издал научную монографию о гранях между нормой и патологией химического генеза, о допустимом и недопустимом пределах адаптации человека в условиях нарастающего химического прессинга, о влиянии вредных веществ на самую распространенную сегодня сердечно-сосудистую патологию. Показательно, что в Китае его монографию по проблеме «нормы» перевели и издали значительно большим тиражом, чем у нас.

Годы бегут, и становится доминантным тезис — не успех, а успеть. Так появились «Запоздалые заметки» И.Трахтенберга, эти удивительно добрые мемуары и размышления о минувшем вчера и волнующем сегодня, населенные сонмом поразительных личностей, и не только медиков. В трех томах предстают образы А.Райкина и С.Параджанова, В.Некрасова и Л.Вышеславского, М.Бажана и Г.Кипниса, Е.Гоффмана (кстати, его родственника) и Р.Балаяна, В.Кунина и В.Крыштофовича и других известных деятелей культуры. Со многими из них Исаак Михайлович был близко знаком. А чего стоят автографы на подаренных книгах. Мы видим след руки Бориса Патона и Николая Амосова, Владимира Фролькиса и Ефрема Лихтенштейна, Константина Кульчицкого и Евгения Скляренко, Ивана Дзюбы и Петра Толочко.

Есть писательский секрет — растормозить перо. И.Трахтенберг вдруг взялся и за совершенно иной по своему характеру труд — «Книгу о ядах и отравлениях. Очерки токсикологии». Его издала «Наукова думка». Пожалуй, впервые в жанре научной публицистики в очерках в энциклопедическом ключе предстало хрупкое равновесие между человеком и реальными и потенциальными ядами — от вселенной бытовых и производственных отравлений до влияний геохимических провинций, от «практики» зловещих отравителей прошлого до нынешних невольных их последователей. У всех, кто берет ее в руки, книга вызывает сенсационный интерес.

«Я родился в том городе, рос. Мне не надо в этом городе роз», — процитировал однажды И.Трахтенберг Семена Гудзенко. Что же, наш Город, сам являющийся цветком вечности, подарил герою этого эскиза неповторимую юность, а затем и иные приключения жизни. Иногда говорят — «День как маленькая жизнь». Но можно сказать и иначе — «Жизнь словно летящий день». Пусть же он и дальше будет наполнен созиданием и свершениями для мальчика с довоенной Тарасовской и академика из смотрящей в будущее обители науки на Мариинско-Благовещенской.