В информационном блоке телеканалов прошло сообщение о том, что президент своим указом создал Национальный совет по здравоохранению. Чем он должен заниматься? Нет никакого сомнения — проблемами стратегии сохранения и укрепления здоровья населения. Пока здравоохранение работает плохо: растут показатели заболеваемости и смертности, все больше матерей и новорожденных умирают при родах. И зависит это в наименьшей степени от социально-экономического кризиса, в наибольшей — от ущербной стратегии и узости кругозора чиновников ведомства, отвечающего в стране за здоровье населения.
Вначале о второстепенном (как это ни кощунственно для многих звучит) — о медицинском страховании. Медицинское страхование — это контракт между пациентом и страховой компанией, которая берет на себя обязательства оплачивать лечебному учреждению необходимые мероприятия по диагностике и лечению застрахованного пациента. Что такое «необходимые мероприятия»? Это так называемые «стандарты медицинской помощи». Начнем с того, что они у нас отсутствуют, а должны быть разработаны по отношению к самым различным видам патологии — и в плане диагностики, и в плане лечения. Но даже при их наличии здравоохранение столкнется с массой проблем. Самая главная их них: пациенты, подогреваемые экспертами организаций по защите прав пациентов адвокатами, ринутся в суды с исками о компенсации морального, материального и физического ущерба. Ведь у нас практически нет лечебных учреждений, в которых этот «стандарт» может быть реализован. К сожалению, опыт соседей нас ничему не научил. Ожидать последствий введения обязательного медицинского страхования в России долго не пришлось. По данным Российского федерального фонда обязательного медицинского страхования, только в 1996 году в территориальные фонды и страховые медицинские организации было подано 36900 жалоб застрахованных, из них 4900 — на качество лечения. По сравнению с 1995 годом общее количество обращений увеличилось в 1,7 раза, а по поводу качества лечения — в 2,5 раза. Неудовлетворенность пациентов объемом и качеством оказания медицинской помощи является основанием для назначения правоохранительными органами судебно-медицинских экспертиз. При этом наметилась четкая тенденция к назначению судебно-медицинских экспертиз не по уголовным делам, а по гражданским искам не только к учреждениям здравоохранения или врачам, но и к среднему медицинскому персоналу. Возможность получения денежной компенсации за нанесенный моральный и физический ущерб оказалась для потребителя «медицинских услуг» намного привлекательнее, чем возможность уголовного наказания врача.
По данным Бюро судебно-медицинской экспертизы Москвы за период с 1990-го по 1999 год количество гражданских «врачебных исков» увеличилось более чем в 13 раз. В 1999 году они превысили количество «врачебных» уголовных дел почти в 2,5 раза.
В 60—70-е годы ХХ столетия наиболее частым поводом обращения пациентов в суд были неблагоприятные исходы лечения (инвалидность, смерть), а в некоторых случаях и связанная с ними неудовлетворенность пациента результатом его взаимодействия с лечебно-профилактическим учреждением и лечащим врачом. С конца 90-х в пять раз увеличилось количество заявлений, где причиной иска указывались ненадлежащие результаты оказания медицинской помощи, то есть отклонения от «стандартов», отсутствие выздоровления или ухудшение здоровья, требование компенсации за полученный моральный ущерб.
Анализ «врачебных дел» в 1998—2001 гг. по гражданским искам пациентов в Москве показал увеличение количества жалоб на некачественное (читай — несоответствующее «стандартам») оказание медицинской помощи в десять раз.
Аналогичная тенденция наблюдается во многих развитых и экономически благополучных странах мира, следствием чего является увеличивающееся количество исков к медицинским работникам, рост стоимости страхования медицинской ответственности и все большая популярность системы компенсации вреда здоровью из государственных фондов даже без определения вины медицинского работника.
Так что готовьтесь, господа хорошие, формировать соответствующие государственные фонды. Или давайте ограничимся (до разработки стандартов и появления учреждений, способных их реализовать) «больничными кассами», которые себя хорошо зарекомендовали. Их организация нам под силу.
А теперь о главном.
Представьте себе, уважаемый читатель, что перед вами стоит задача совершенствования авиаперевозок. Вам нужно быстро, надежно и дешево доставить пассажира в конечный пункт его следования. Чем вы будете заниматься в первую очередь? Конечно, самолетом: фюзеляж, двигатели, система обеспечения безопасности полета и пр. Будете ли вы совершенствовать устройство кресел, обучать стюардесс, разрабатывать дизайн салона и пр.? Обязательно! Пассажиру должно быть удобно и уютно. Но можно ли, занимаясь креслами, добиться цели — совершенствования авиаперевозок? В очень небольшой степени — да, но радикально — нет!
Каким образом приведенная выше аналогия касается здравоохранения? Да самым непосредственным! Что является первостепенной задачей здравоохранения — оказание медицинской помощи (кресла) или обеспечение здоровья граждан (безопасность полетов)? При нынешних характере патологии и причинах смерти (сердечно-сосудистые заболевания, злокачественные новообразования, диабет и т.д.) сделать здоровыми уже заболевших людей невозможно! Можно только продлить им жизнь. Это нужно знать всем (руководители здравоохранения это хорошо знают). Что произойдет, если здравоохранение при нынешней его стратегии получит дополнительно 35—40 миллиардов гривен, как об этом говорит В.Черненко («Зеркало недели», №24, 2005), или даже весь бюджет страны? Ничего радикального: мы усовершенствуем кресла в авиасалоне — состояние здоровья населения улучшится всего на 8—10%.
Это самый большой парадокс современной медицины: ставя своей задачей достижение здоровья, она занимается болезнью. Именно поэтому столь низка эффективность достижения цели — здоровья населения. Но даже с чисто экономической точки зрения эта стратегия бессмысленна: по американским данным, для того, чтобы предотвратить мозговой инсульт, необходимо тратить 800 долларов в месяц. Для того чтобы лечить его, — 20000! И это при том, что окончательный результат сложно предугадать.
Никто не утверждает, что больных не нужно лечить. Нужно. Необходимо вкладывать деньги в клиническую медицину. Но почему те, кто принимает решения о путях развития нашей медицины, даже не рассматривают другую — более эффективную, экономичную и, в конце концов, гуманную стратегию?
Может быть, для этого есть особые причины? Появились весьма радикальные представления о роли лекарственных препаратов и их производителей в жизни общества. Так, Луи Броуэр — известный в Европе эколог и доктор медицины — на основе неоспоримых фактов доказывает (1999), что современной медициной руководит небольшая, но всемогущая группа олигархов, стоящая во главе крупных химико-фармацевтических компаний, которой удается, благодаря колоссальным финансовым средствам, подбирать политиков, руководителей департаментов и учреждений здравоохранения. Автор не стесняется использовать термин «геноцид» по отношению к пациентам: чем больше больных людей, тем больше процветают олигархи. И ни одно правительство, к какой бы нации оно ни принадлежало, никогда не рискнет поставить на карту экономическое и политическое равновесие своего государства ради сохранения здоровья сограждан. В результате растет количество осложнений от приема препаратов. По мнению экспертов Всемирной организации здравоохранения, для лечения патологии внутренних органов вполне хватило бы 200 лекарственных веществ, в то время как на фармацевтическом рынке около 10000 фирменных препаратов. При этом раньше аптекари отдавали все силы искусству приготовления лекарств, но с появлением фармацевтических предприятий это искусство превратилось в обычную коммерцию.
Я не собираюсь обвинять наших чиновников в злом умысле. Но у меня есть все основания говорить об их весьма ограниченном профессиональном кругозоре. Ведь в Украине разработана система управления здоровьем: его количественная оценка, алгоритм управляющих действий, оценка их эффективности. Войдите на сайт https://valeo-shkola.kiev.ua/valeo/exr/exr.php и оцените свое здоровье (не удивляйтесь простоте метода — за ним мощная методология; см.: Апанасенко Г.Л., Попова Л.А. Медицинская валеология, Киев, Здоровье, 1998).
Я не знаю, кто будет формировать состав Национального совета по здравоохранению при президенте. Но вряд ли в него войдут те, кто мыслит нешаблонно и видит ситуацию дальше кончика своего носа. И мы будем продолжать вымирать...