То ли по примеру скандала на печерских холмах, то ли без него, но несколько депутатов Крутобалковского сельсовета Новосанжарского района Полтавской области 23 мая официально потребовали от председателя сельсовета Лины Остапченко созвать 25 мая с.г. внеочередную сессию с единственным вопросом на повестке дня: о досрочном прекращении ее полномочий. Что и говорить, из ряда вон выходящее событие не только для района, но и для области, ведь не каждый день руководителям органов местного самоуправления выражают недоверие.
Что же такого страшного, несовместимого с пребыванием на должности совершила председатель сельсовета Лина Андреевна Остапченко, чтобы буквально через год после избрания (в марте 2006 года за нее проголосовала почти половина избирателей сельского совета) требовать ее отставки?
Депутаты, в частности, обвиняют Л.Остапченко ни много ни мало — в развале сельской медицины, вследствие чего, дескать, жители трех сел «лишены конституционных прав на получение медпомощи», и злоупотреблении служебным положением в пользу своего сына, тоже депутата Крутобалковского сельсовета Валерия Остапченко (якобы Лина Андреевна угрожала отобрать приусадебные земельные участки односельчан, если те не отдадут их ему для обработки).
Двух дней для подготовки сессии все же мало, и Закон Украины «О местном самоуправлении» отводит на это сельскому голове две недели, потому 25 мая сессия не состоялась. Но, поскольку демарш депутатов селян завел и люди сошлись, то о непростой ситуации на собрании поговорили.
Вначале свое мнение о конфликте с сельскими медработниками, который длится уже больше года, высказала Л.Остапченко. Бывший председатель сельсовета Тамара Павелко оставила ей в наследство не только полную неразбериху с документацией, землей сельсовета, множеством нерешенных человеческих проблем (рассказывали, что когда ни приди, все ей некогда, все занята: пооббивает проситель порог сельсовета не раз, не два, а с десяток, да и уйдет ни с чем), но и ужасно замусоренное село.
Потому свою деятельность Лина Андреевна начала с наведения порядка. Майский субботник в прошлом году продолжался почти десять дней. И ученики, и учителя школы, и работники двух агрофирм — «Добробут» и «Востокстройгаз», и сотрудники сельсовета гребли, заметали (только мусора было вывезено более 20 автоприцепов), пилили, мыли, белили. С энтузиазмом, не жалуясь. Поскольку каждый понимал, что никто не приедет убирать ни из другого села, ни из другого района, ни из другой страны. И с чувством выполненного долга искренне радовались, что село стало светлым, словно умытым.
Только крутобалковские медики распоряжение нового председателя о наведении порядка в самом помещении и на территории рядом с амбулаторией встретили в штыки. А заросли там были такие, что, как говорят в народе, волки выли. Медработникам их помогли вырубить лично Л.Остапченко и работники сельсовета.
Если коллектив бухгалтерии агрофирмы «Востокстройгаз» снаружи побелил здание сельхозпредприятия самостоятельно, то медики красить помещение, в котором работают, отказались наотрез. Опозорились на весь район, но на своем настояли. И после звонка председателя сельсовета главный врач Новосанжарской центральной райбольницы Владимир Тур вынужден был присылать людей и машину из райцентра, чтобы... побелили крутобалковскую амбулаторию.
Потом Л.Остапченко неоднократно напоминала «людям в белых халатах», чтобы после побелки вымыли наличники, даже соответствующий акт пришлось составить. А цоколь до сих пор смолой не подведен. И как свисали несколько лет обои с потолка амбулатории, так и сейчас свисают.
Да, нет у сельсовета средств на ремонт (его и в самом деле там не делали девять лет, и об этом медики в выступлениях говорили), но подклеить, помыть, подкрасить могла бы даже санитарка — это входит в ее обязанности. Тем более она получает ставку за шесть с половиной часов работы, а фактически работает намного меньше. Ведь техработники местной школы почему-то не отказываются ежегодно белить и красить огромные коридоры и вестибюли.
Кстати, присутствующие на собрании представители сельской медицинской интеллигенции, ничего не опровергая по фабуле первого, «мусорного» конфликта, мягко говоря, удивили особой его трактовкой, словно рентгеном высветив свою сущность.
«В наших должностных инструкциях не записано, чтобы мы белили деревья и сгребали мусор», — негодовала Ирина Пятак, до недавнего времени фельдшер, вышедшая на пенсию по выслуге лет.
Коллегу горячо поддержала лаборантка Антонина Поставная: «25 лет у пруда рядом с амбулаторией никто не убирал, так Остапченко больше всех надо! А там и деревья в воду упали, их трактором рабочие ООО «Востокстройгаз» вытаскивали. Старшеклассники два урока грузили мусор, четыре прицепа тогда вывезли!»
Вместо того чтобы обрадоваться: наконец-то селом руководит неравнодушный, хозяйственный человек, который, организовав односельчан на доброе дело, взялся за расчистку многолетних местных «авгиевых конюшен» (после этого только поддерживай порядок, что много времени не займет), врачи устроили ей обструкцию. А разве должностными инструкциями педагогов, бухгалтеров, трактористов, продавцов, почтальонов и д.т. предусмотрено, чтобы они белили деревья и сгребали листья? Только никто из них не позволил себе проявить неуважение к односельчанам, которые от мала до велика засучив рукава наводили порядок на своей малой родине, и не додумался занять такую циничную позицию, как коллектив амбулатории во главе с главным врачом Наталией Симон.
Разве плохо, что решением сессии сельсовета в селе введен санитарный день, чтобы каждое сельское учреждение и предприятие убирали, если в том есть необходимость, закрепленные за ними территории?
Позже, рассказывала присутствующим на собрании председатель сельсовета, местные жители начали жаловаться на то, что в амбулатории берут деньги за анализы и исследования (как объясняли медики, за вырученные средства покупали канцтовары). Л.Остапченко вынуждена была издать распоряжение о запрете таких незаконных поборов, а средства на реактивы, медикаменты и т.п. начала выделять из бюджета сельсовета.
Не могла новоизбранный сельский голова обойти вниманием жалобы жителей с.Вольная Степь на то, что медики пренебрегают своими обязанностями. После того как шесть лет назад вышла на пенсию фельдшер — жительница этого же села Лидия Дмитриевна Проненко, ее ставку поделили между собой врачи из Крутой Балки, но оказывать медпомощь жителям Вольной Степи не спешили. Поскольку знали, что Л.Проненко, хотя и получает после выхода на пенсию только четверть ставки санитарки (уборщицы. — Авт.) в Вольностеповском ФАП (80 грн.), как и раньше, никому из односельчан не откажет: и экстренную медпомощь предоставит, и укол сделает. Ведь врачи назначают курсы инъекций, а делать их… не приезжают.
Бригадир полеводческой бригады Дудкин Гай, сельский депутат Валерий Ажибулатов обращался к Л.Остапченко с жалобами на то, что главный врач Крутобалковской амбулатории Н.Симон не всегда приезжает на вызовы к пациентам в Дудкин Гай.
В свою очередь крутобалковцы жаловались, что амбулатория открыта только до обеда. Хотя ежемесячно в сельсовет из амбулатории приносили на подпись табель учета рабочего времени, где писали, что некоторые работники трудятся на полторы ставки и находятся там до 17.30.
Чтобы убедиться в том, что люди не обманывают, Л.Остапенко была вынуждена направить для проверки комиссию, которая и составила акт о том, что в 15.00 Крутобалковская амбулатория уже была закрыта.
— Я прекрасно понимаю специфику работы сельских медработников, — говорит Л.Остапченко, — к ним, бывает, обращаются и по выходным, и ночью. И главное, чтобы они не просто отсиживали рабочее время «от звонка до звонка», а чтобы предоставляли населению надлежащий объем медицинских услуг и чтобы люди не жаловались на качество обслуживания.
Потому Лине Андреевне пришлось снова обращаться в ЦРБ к В.Туру, который обязал своих подчиненных все же отрабатывать получаемую зарплату.
— Я пришла на должность сельского головы, чтобы работать в интересах людей, — продолжает Лина Андреевна, — и совесть не позволяет мне закрывать глаза на то, что средства бюджета сельсовета (а они мизерны, по сравнению с нуждами сельской общины) выплачиваются за невыполненную работу, да еще и при таком количестве претензий. Врачи и сами знают, что мы считаем каждую копейку. Бывают задержки с выплатой зарплаты. Последними всегда получают мои подчиненные — работники сельсовета, — по остаточному принципу, потому что в первую очередь выделяем деньги на медицину и культуру.
Позже к сельскому голове обратились несколько больных диабетом с жалобами на то, что они не могут ежемесячно ездить за инсулином за 40 километров в Новые Санжары, а работники амбулатории, довольно часто бывающие в ЦРБ, отказываются им его привозить.
К сожалению, сельские медики, которым зарплату выплачивает... сельсовет, не состоят с ним в трудовых отношениях: их трудовые книжки лежат в отделе кадров ЦРБ (так повелось еще с советских времен). Потому Л.Остапченко вынуждена была снова встречаться с руководством ЦРБ, которое, конечно, помогло решить жизненно важную для инсулинозависимых проблему. Медики же кричат свое: «Сельский голова нас терроризирует!»
И хотя Лина Андреевна периодически проводила с медиками «душеспасительные» беседы: дескать, работайте так, чтобы люди на вас не жаловались, тогда и у сельсовета к вам не будет претензий, — вскоре представители самой гуманной профессии решили показать ей, кто в доме хозяин.
Возвращается прошлым летом Л.Остапченко из райцентра, а в сельсовете ее ждет делегация возмущенных крестьян с ошеломляющим известием: в амбулатории отныне не будет аптеки! Чтобы насолить Остапченко, которая, очевидно, «достала» медиков принципиальностью и требованиями обеспечить надлежащий уровень помощи жителям села, они и в самом деле додумались вывезти аптеку: пусть люди даже за цитрамоном и зеленкой в Новые Санжары ездят.
Через два дня аптеку в Крутобалковскую амбулаторию вернули. Но чего это стоило Лине Андреевне — пришлось поднять на ноги все районное начальство. Несколько лет назад таких же усилий ей стоило убедить руководство района, что аптека в сельской амбулатории нужна, так как ей надоело лично покупать односельчанам лекарства в райцентре или в Полтаве.
Умные люди после таких инцидентов, пожалуй, сделали бы выводы, в дальнейшем добросовестно выполняли бы свои обязанности, не дискредитировали высокое звание медика и не нагнетали конфликт.
— Сначала, — отмечает Л.Остапченко, — зная, что в селах дефицит кадров медиков, а выпускники медвузов неохотно едут в сельскую местность, медработники написали заявления об увольнении. А теперь подключили и «тяжелую артиллерию» — по тем или иным причинам недовольных мной односельчан и депутатов, которые настаивают на моем смещении.
Пенсионерка Мария Кузнецова рассказала о вопиющем случае. Когда в начале мая этого года медработники амбулатории перестали выходить на работу (главврач В.Тур подписал им заявления на отпуск, но замены в село не прислал, хотя людям не прикажешь не болеть, пока врачи отдыхают) и осталась только молодая медсестра Марина Симийон, Л.Остапченко попросила фельдшера-пенсионерку Нину Ивановну Фастовец временно поработать бесплатно. Женщина согласилась, главврач ЦРБ В.Тур дал добро.
Неделю Н.Фастовец принимала больных, ходила на вызовы, делала уколы, ставила капельницы. Пока на собрании бунтующих медиков в сельсовете в присутствии Владимира Тура и зампреда Новосанжарской райгосадминистрации Анатолия Мокляка младшие экс-коллеги не прошипели Нине Ивановне: «А ты кто такая, ты чего выслуживаешься?! Чтобы мы тебя больше не видели!» У фельдшерицы слезы навернулись на глаза, она тут же молча отдала ключи от амбулатории и больше не приходила. Позже обстановка обострилась до предела, и село в самом деле осталось без медпомощи.
Немало претензий в адрес местных медиков высказали сельчане и на собрании 25 мая. Но когда один из активистов инициативной группы по смещению с должности Л.Остапченко, бывший председатель колхоза им. ХХІ съезда КПСС Александр Таран, увидел, что все идет не по его сценарию, он просто сорвал собрание и под возгласы «Айда, наши, за мной!» увел из клуба половину присутствующих.
Выяснилось, что обиды на сельских медиков копились годами. И только после избрания сельским головой Л.Остапченко люди поняли, что их услышат, и Лина Андреевна сделает все, чтобы им помочь.
Алла Ильчишина, пенсионерка: «Все жители возмущены мятежом медиков. Мы не заслужили, чтобы к нам так плохо относились. За доставку в районную больницу с нас, пенсионеров-неколхозников, требуют бензин для «скорой помощи», оплату анализов. Однажды они отказались приехать на вызов к моему мужу. Когда в августе 2006 года в Вольной Степи была сходка жителей по поводу неудовлетворительного медобслуживания, мы попросили сельского голову повесить на двери ФАП номер телефона Наталии Симон — на всякий, так сказать, пожарный. Ведь до райцентра — 40 километров, а до Крутой Балки — всего четыре. Но главврач амбулатории отказалась, заявив, что это ее частная собственность».
Зинаида Любомирская, ветфельдшер: «У нас дедушка начал умирать вечером, побежали звать врачей, может, что-то еще можно было сделать, а они говорят: «Нужно было с утра вызов «скорой» заказывать». Какой цинизм: разве мы знали, что дед будет умирать?! Как не стыдно нашим медикам строить из себя таких белоручек с претензией на какую-то исключительность! Смотри как зажили по-барски! Почему же я никому не отказываю, если у людей что-то случается со скотиной, и до трех, и до пяти утра сижу возле коровы во время отела. У меня язык не повернулся бы такое сказать!»
Мария Пятак, лаборант агрофирмы «Востокстройгаз»: «Я могу привести несколько случаев за последние годы, когда наши медработники отказались предоставлять мне помощь. И не уверена, что осталась бы жива, если бы муж сам не отвез меня в районную больницу».
Лидия Симон, пенсионерка, инвалид 2-й группы: «Я к нашим медичкам не обращаюсь, езжу в райбольницу. А если назначают уколы, то на школьном автобусе добираюсь в соседний Дудкин Гай к фельдшеру тамошнего ФАП Валентине Гуренко».
Валентина Козаченко, социальный работник: «В августе прошлого года у моего сына резко поднялась температура. Лекарств дома не было. Поэтому я пошла домой к Ирине Пятак, чтобы она оказала помощь и продала лекарства (Ирина Ивановна заведовала по совместительству аптекой). Но она грубо ответила, что воскресенье — нерабочий день: «Дожили до воскресенья, значит, и до понедельника доживете!» Я чуть ли не на колени перед ней становилась, пока она все же согласилась продать таблетки, а про себя думала: вы же годами только до двенадцати на работе, об этом все село знает!».
Зинаида Решитник, пенсионерка: «Я 40 лет проработала в колхозе: и свиноводом, и учетчиком, и заведующей фермой. Бывало очень тяжело, но никогда не жаловалась. А нашим медикам сложно даже укол сделать... В 2004 году меня прямо на ферме парализовало. Привезли меня домой и вызвали Наталию Симон. Она приехала, оказала первую помощь, сказала, чтобы я даже не приподнималась десять дней, и назначила курс уколов. На следующий день медсестра сделала укол. И больше не приходила. На десятый день ко мне прошел руководитель сельхозпредприятия Е.Панечко и, узнав, что медсестра не ходит делать уколы, позвонил тогдашнему главврачу ЦРБ, после чего из Новых Санжар приехал невропатолог и забрал меня в больницу. «Благодаря» нашим медикам, из-за которых я не прошла надлежащего курса лечения в первые десять дней, пришлось полгода провести в районной и областной больницах, потратив все, что собирала всю жизнь».
Людмила Иваненко, пенсионерка: «Лидия Проненко из Вольной Степи, в отличие от крутобалковских медиков, помнит, что она давала клятву Гиппократа. Очень многие люди из Крутой Балки, которые уже просто не хотят иметь дело со своими врачами, ездят к ней на уколы. А коллеги из Крутобалковской амбулатории, черной завистью завидуя авторитету, которым пользуется эта женщина, обзывают ее «стахановкой», доносят районному руководству, что санитарка не имеет права делать уколы и оказывать первую медицинскую помощь.
Наверное, читателю уже понятно: скандал в Крутой Балке высосан из пальца, и его причина в том, что многие годы в селе не было настоящей сельской власти. А когда, наконец, новый сельский голова в интересах общины начала наводить элементарный порядок в медицинской сфере, это очень не понравилось медработникам, решившим прибегнуть к акциям неповиновения.
Главный врач ЦРБ Владимир Тур пока не знает, как уладить конфликтную ситуацию. Так, может, ему поможет облздравуправление или Министерство здравоохранения?
Комментарий руководителя секретариата Полтавского областного совета Александра Литвиненко:
— Снять с должности председателя сельсовета только потому, что так кому-то захотелось, нельзя. На то должны быть очень веские основания, например, признание соответствующими органами его виновным в совершении преступления.
Несколько лет назад в Кременчугском районе был случай, когда депутаты сельсовета выразили недоверие тамошнему председателю. Но серьезных оснований снимать его с должности не было, только амбиции, потому что кому-то не угодил. Председатель сельсовета подал иск в суд, который через две недели отменил незаконное решение сессии и возобновил его на должности.