В конце прошлого года мир взбудоражила новость о научном прорыве в медицине, продвинувшем пытливые умы на пути осуществления мечты человечества о «запасных частях» для организма человека, о функциональном омоложении и длительной полноценной жизни. После публикации о выделении эмбриональных стволовых клеток человека акции корпорации Герон (Менло-Парк, Калифорния) поднялись более чем в два раза (!).
«Особыми эти клетки делает то, что они бессмертны и могут превращаться во что захотят» - пишет в журнале «Сайенс» руководитель работы доктор Джеймс Томпсон из Висконсинского университета. «Захватывающе представлять, как эмбриональные клетки человека могут быть использованы в трансплантационной терапии, - развивает тему доктор Джон Герхарт из Балтимора. - Они порождают все типы клеток в развивающемся организме, в то время как сами сохраняют способность воспроизводиться. Более специфичные клетки могут использоваться для лечения диабета, повреждений спинного мозга, нейродегенеративных болезней типа болезни Паркинсона, мышечных дистрофий, атеросклероза и т. д.».
Научно-практические исследования в области клеточной терапии (так называется раздел классической терапии, который использует для лечения широкого круга болезней и состояний последние достижения трансплантологии, а именно: трансплантацию стволовых зародышевых клеток) ведутся во многих странах мира. В Украине имеется значительный опыт в этом направлении, о котором очень мало известно даже медикам. Хотя, надо сказать, за рубежом знают об этих работах. Поэтому за комментарием по поводу сенсационного достижения американских ученых мы обратились к генеральному директору Центра эмбриональных тканей «ЕмСелл» доктору медицинских наук А. КАРПЕНКО и руководителю Клиники клеточной терапии Национального медицинского университета доценту А. СМЫКОДУБУ.
- В чем состоит достижение, объявленное корпорацией Герон и наделавшее столько шума в средствах массовой информации?
А. Карпенко: Позвольте начать с того, как было обставлено объявление о биотехнологическом достижении, поскольку это поучительно и тоже важно в оценке происшедшего. 5 ноября прошлого года корпорация Герон пригласила представителей средств массовой информации на пресс-конференцию (на вечер того же дня), которая была приурочена к выходу (в тот же день) журнала «Сайенс» с двумя статьями: группы авторов этого достижения из Висконсинского университета во главе с Джеймсом Томпсоном «Эмбриональные стволовые клетки, выделенные из человеческих бластоцитов» и доктора Джона Герхарта «Новый потенциал человеческих эмбриональных стволовых клеток», руководителя группы, работавшей параллельно и также финансируемой корпорацией Герон, с оценкой этого достижения.
Уже вечером того же дня все крупные агентства передали об этом открытии. К концу следующего дня стоимость корпорации возросла на 98 миллионов долларов.
Так, благодаря этому буму широкая публика узнала, что будущие достижения медицины во многом связаны с трансплантацией тканей, полученных на основе особых клеток эмбрионов человека. Эти клетки называются стволовыми, потому что все другие, более специализированные, виды клеток происходят из них, как ветви из ствола дерева. На следующий день после того, как было объявлено об этом открытии, мы ознакомились со статьями в журнале «Сайенс», пресс-релизами участников биотехнологического достижения, корпорации Герон, финансировавшей исследования, а также с откликами ведущих информационных агентств и котировкой акций корпорации Герон.
В частности, АВС сообщила, что после 17 лет исследований две группы ученых смогли успешно вырастить и размножить мать всех клеток. Так называемые стволовые клетки - эти базовые единицы - наконец-то выращены, чтобы стать строительным материалом для всех типов тканей тела.
Возможности «безграничны», считает доктор Джеймс Томпсон - один из ведущих ученых США, исследовавших технику размножения в лабораторных условиях этих неуловимых клеток. «Наши стволовые клетки могут вырасти, потенциально, во все виды тканей и они никогда не умирают». И далее: «Идея состояла в том, чтобы размножить стволовые клетки, пока они находятся в юношеской стадии, прежде чем они специализируются в своих клеточных функциях так, чтобы им были «поручены» эти функции, когда понадобится. Эксперимент доказал, что можно с самого начала вырастить любой вид ткани: от сердечной мышцы до костного мозга и ткани головного мозга в количествах, которые необходимы».
«Наши клетки имеют возможность революционизировать трансплантационную медицину, - говорит доктор Томпсон. - Нужно проделать еще большую работу, но потенциал для лечения огромен».
Мы тоже верим в перспективу трансплантации эмбриональных тканей.
- Конечно, не будь научное сообщение соответствующим образом подано, на биржу бы это так не повлияло. В этом плане надо отдать должное американцам - умеют они себя показать и коммерческую пользу извлечь из своих научных разработок. Однако хотелось бы услышать о перспективах этой работы, которые, надо понимать, и были причиной ажиотажа.
А. Карпенко: О перспективах использования эмбриональных стволовых клеток в те дни было сказано много, щедро и, вероятно, правильно. Приведу лишь некоторые из этих высказываний.
«Представьте себе день, когда врач может назначить вам часть тела из лаборатории для замещения больного органа или инъекцию «умных» клеток в больное сердце пациента для замены умирающих тканей. Такой день стал ближе» - пишет в статье «Достижение, способное революционизировать медицину» Дженифер Джозеф из АВС. «Когда имеется серьезное повреждение или заболевание, многие взрослые клетки не могут регенерировать. Но стволовые клетки могут замещать эту ткань, что является их самым большим достоинством», - говорит доктор Герхарт. Руководитель отдела инвестиций «Нового мирового фонда биотехнологий Мэрфи» Майкл Мэрфи так комментирует возможные области применения стволовых клеток: «Если есть волшебная пуля для рака, то это, вероятно, она. Если когда-нибудь будет лечение против старости, то эти ребята, похоже, в его середине».
Эмбриональные стволовые клетки человека являются уникальными, обладая способностью превращаться в любую ткань и вместе с тем самовозобновляться в неспециализированном виде. Никакие другие клетки не имеют такого потенциала для развития трансплантационной терапии.
Ученые указывают и на перспективу применения стволовых клеток при проведении исследований новых фармакологических веществ. С использованием стволовых клеток могут решаться также фундаментальные задачи биологии размножения и развития человека.
- Все это звучит сегодня просто фантастически. Как вы полагаете, как скоро эти прогнозы смогут получить практическое воплощение?
А. Карпенко: Видите ли, все комментаторы этого биотехнологического достижения и сами авторы очень осторожно высказываются о сроках применения достижения в практической медицине. Они говорят о десятке и более лет. Вместе с тем, в мире накоплен довольно большой опыт применения эмбриональных стволовых клеток человека в трансплантационной клеточной терапии.
В Украине уже в 1991 году Минздрав издал методические рекомендации по применению клеточных суспензий, а в 1994 г. в Киеве была открыта Клиника клеточной терапии с целью научного развития и практического применения клеточной трансплантологии.
- Если в Украине развивается клеточная терапия, то почему, позвольте спросить, об этом почти неизвестно?
А. Смыкодуб: Да, в Украине происходит активное становление трансплантационной клеточной терапии. В Киеве мы работаем на базе 14 крупных научных учреждений: в институтах онкологии, инфекционных заболеваний, эндокринологии, ПАГ, в Центрах гематологии для детей и взрослых, Центральном военном госпитале и т. д. В материалах Всеукраинского съезда терапевтов, состоявшегося осенью прошлого года, опубликованы семь работ специалистов нашей клиники, посвященных лечению с помощью клеточной терапии диабета, заболеваний крови, рака, СПИДа и других тяжелых болезней. Наши работы представлены в международных конгрессах в Италии, Японии, США, Швейцарии, ОАЭ.
Клиника клеточной терапии Национального медицинского университета и Центра эмбриональных тканей «Емселл» является единственной специализированной клиникой, занимающейся разработкой и практическим применением клеточной терапии при широком круге болезней и состояний. Так что специалисты нас знают.
Другое дело, что мы свою работу не рекламируем. Особенности метода таковы, что мы не можем помочь большому числу больных. Причем подбор пациентов в значительной мере обуславливается научной тематикой. На базе нашей клиники выполняют научные исследования аспиранты Национального медицинского университета. Обычно эти работы выполняются совместно с ведущими профильными НИИ Украины. Это обеспечивает накопление совместного опыта клеточной терапии нашими специалистами и специалистами этих учреждений.
Результаты работ мы стараемся широко публиковать в Украине и за рубежом, представлять на съездах и конгрессах. Некоторые наши разработки запатентованы. Так, два месяца назад получен патент США на лечение СПИДа с помощью клеточной терапии. Имеем ряд европейских патентов, а также положительные решения по заявкам в России.
- Хотелось бы услышать более подробно о том, что вы лечите и как лечите.
А. Смыкодуб: По диапазону заболеваний, который мы охватываем, другой подобной нашей клиники в мире нет. Мы лечим разные патологии. Достаточно пролистать реестр наших пациентов, чтобы в этом убедиться. На данный момент у нас выполнено около тысячи трансплантаций клеток (широкая клиническая практика началась у нас с 1994 года, когда на основании приказа киевского горздрава была создана наша клиника). Диагнозы, как видите, самые разные: гипопластические и гемолитические анемии, лейкозы, опухолевый процесс различной локализации, цирроз печени, сахарный диабет, болезнь Крона, ишемическая болезнь сердца, неспецифический язвенный колит, рассеянный склероз и болезнь Паркинсона, СПИД…
Как врач с 25-летним стажем могу сказать, что на сегодня не существует лекарств, которые бы дали такие эффекты, какие мы наблюдаем в результате применения клеточных суспензий. И даже комплекс препаратов не способен произвести такой эффект, который дают клеточные суспензии. В нашей клинической практике имеется много примеров, когда ставили на ноги тех, кого, казалось, уже поднять нельзя. Есть уникальные системные наблюдения при лимфомах, лимфосаркомах. Люди, которые должны были умереть, остались живы, а у некоторых даже восстановлена работоспособность. И первая наша пациентка со СПИДом, которая погибала в реанимации еще в 1993 году, жива и теперь регулярно (раз или два раза в год) наблюдается нами. У нас есть очень обнадеживающие результаты лечения пациентов с болезнью Альцгеймера, против которой бессильны самые современные фармацевтические средства. В процессе лечения таких пациентов замечено, что многие специфические функции мозга восстанавливаются. Нам удалось достичь прекрасных результатов также при лечении диабета. У больных с впервые выявленным диабетом доза инсулина уменьшалась до 70 - 50%, есть наблюдения, когда приходилось отменить инсулин вообще. И что очень важно, во всех случаях применения клеточных суспензий отмечено значительное улучшение состояния больных.
Мы работаем, как я уже сказал, на 14 клинических базах Киева. Наши сотрудники лечат больных в институте онкологии, 22-й больнице, в городском и детском гематологических центрах, в ПАГе, Центральном военном госпитале и т. д. Если это необходимо, мы переводим тяжелых больных лечить в Клинику клеточной терапии. Однако наши возможности ограничены.
- Говоря об ограниченных возможностях, что вы имеете в виду?
А.Смыкодуб: Государственного финансирования наша клиника не имеет вообще. В свое время спонсоры оказали нам помощь в приобретении дорогостоящего оборудования. Более 800 трансплантаций, которые мы произвели в Украине, для пациентов бесплатные. Зарабатываем мы на иностранных больных, которые приезжают лечиться в нашу клинику. Вот и сегодня получили факс из Арабских Эмиратов…
- Так что чудеса, о которых писалось в американской прессе, возможны, и в этом можно убедиться уже сегодня на украинской практике?
А. Смыкодуб: Чудеса научная общественность обычно не одобряет, поэтому мы к подобным высказываниям относимся с осторожностью. Но то, что клеточная терапия раздвинула границы возможного в медицине, - это определенно. Клеточная терапия не делает из карлика гиганта, она достигает реалистичных целей: частично восстанавливает утраченное в процессе жизни, отодвигает увядание, компенсирует болезненные повреждения, восстанавливает способность к активной деятельности, делает жизнь более качественной и полноценной. Оздоровительные, лечебные и профилактические эффекты клеточной терапии при многих заболеваниях и состояниях не имеют равных среди методов современной медицины.
При этом очень важно уяснить, что имеется несколько разновидностей лечения клеточными суспензиями. В ряде случаев они применяются без задачи обеспечить выживание и размножение введенных клеток. Например, для стимуляции заживления операционной раны, при применении животного материала. В этих случаях речь не идет о трансплантации, положительные эффекты достигаются за счет эффекта стимуляции вводимыми биологически активными веществами.
Наиболее перспективный путь использования клеточных суспензий - это Embryo Cell Therapy и как его разновидность Stem Cell Embryo Cell Therapy. Клеточные суспензии готовятся из эмбрионального трупного материала 6-16 недель гестации. Так как эти клетки очень молодые, они лишены антигенных свойств, поэтому приживляются в организме реципиента и дифференцируются в то, чего не хватает. Клетки эмбриона после 16 недель могут дать только стимулирующий эффект. Мы работаем с совершенно молодыми клетками. Материал для таких клеточных суспензий - это легальные аборты в ранние сроки, выполненные в специализированных медицинских учреждениях.
- Как вы полагаете, путь, по которому пошли исследователи из корпорации Герон, позволит обеспечить широкое развитие клеточной терапии?
А. Смыкодуб: Трансплантационная клеточная терапия слишком эффективна, чтобы ее не развивать. Развиваться она будет. Будет ли идеология Герона удачной, не берусь предсказывать. Ограниченный объем применения клеточной терапии в настоящее время связан, я полагаю, прежде всего с фазой ее развития как нового научного направления.
Мы планируем расширять применение клеточной терапии и продолжать разработку ее научных основ. В науке лидерство редко бывает длительным. Приятно, конечно, что в некоторых областях мы сейчас впереди. Но в любом случае будем стремиться к тому, чтобы, когда Герон или его собрат выбросят на рынок «неограниченное» количество ткани для трансплантаций, мы уже разработали и запатентовали методы лечения многих заболеваний с помощью этих клеточных трансплантаций. (Может быть, в этом случае Украине тоже будет прок от их биржевых игр?)