До сих пор в Украине дискуссии о биоэтике оставались прерогативой научной элиты. Но теперь, кажется, ситуация кардинально изменится и каждый сможет воспользоваться своими правами, когда речь будет вестись о внедрении новых биомедицинских технологий или, к примеру, участии в научных экспериментах.
За последние годы в Украине сделано немало на пути внедрения этических принципов в медицинскую практику и биомедицинскую науку. В частности, создана Комиссия по вопросам биоэтики при КМУ, комитеты по биоэтике НАН, АМН и МЗ Украины. В лечебно-диагностических учреждениях, где проводятся клинические испытания лекарств и прочие биомедицинские научные исследования, действуют комиссии по биоэтике. В прошлом году состоялся I Национальный конгресс по биоэтике, непрерывно растет количество научных публикаций по этой проблематике.
Однако толчком для кардинальных действий стало недавнее совещание экспертов Совета Европы по вопросам биомедицины в Страсбурге (Франция), в котором приняла участие украинская делегация. На этом совещании рассмотрен комплекс проблем, связанных с Европейской конвенцией о защите прав и достоинства человека в связи с применением достижений биологии и медицины. В частности, речь шла о состоянии биоэтики в Украине, перспективах ратификации конвенции по биомедицине украинским парламентом и дальнейшей демократизации отечественной науки.
Конвенция о правах человека относительно биомедицины — первый международный законодательный документ о защите прав и достоинства человека в связи с внедрением новых биомедицинских технологий. Конвенция была принята в апреле 1997 года в г.Овьедо (Испания). Украина подписала ее в марте 2002 года.
— Украинское законодательство в основном соответствует положениям конвенции, — рассказал вице-президент Академии медицинских наук, председатель Комиссии по вопросам биоэтики при Кабинете министров Украины, академик Ю.Кундиев. — Но, к сожалению, механизмы выполнения наших законов пока довольно несовершенны. Правда, накануне встречи наконец было принято постановление КМУ (от 29 августа 2002 г. №1256), которым Комиссия по вопросам биоэтики, созданная еще в декабре 2001 г., признана консультативно-совещательным органом при правительстве.
Ключевыми тезисами конвенции является приоритет человека — пациента или волонтера, их интересов и благополучия над интересами науки и общества, а также обязательное получение их согласия на участие в клинических испытаниях новых лекарств, медицинских технологий и биомедицинских научных экспериментах. Однако наше общество, во-первых, еще не готово осознать преимущества приоритета права каждого человека как субъекта биомедицины. Во-вторых, медицинское сообщество в целом тоже еще не «дозрело» до диаметрального смещения акцентов в тандеме «пациент—врач». Естественно, эти процессы ментальной переориентации непростые, особенно в условиях, когда бурное развитие биомедицинской науки и биотехнологий поставило на повестку дня исключительно сложные с этической точки зрения вопросы. Среди них: клонирование человеческих клеток и тканей, генетическое тестирование, использование стволовых клеток, развитие генной инженерии и внедрение ее достижений, трансплантация человеческих органов и тканей и т.п.
В то же время существует ряд вопросов, решить которые крайне необходимо для дальнейшего эффективного развития биоэтики и ускорения процесса ратификации конвенции. Прежде всего, необходима активная кропотливая работа по овладению основами биоэтики юристами и медиками как на додипломном, так и последипломном уровне. Сегодня в большинстве европейских стран в рамках юриспруденции четко определилась новая отрасль — медицинское право. В Швейцарии созданы первые специальные институты медицинского права.
Ю.Кундиев считает, что биоэтическую экспертизу должны проходить не только научные работы на основе международных проектов, но и чисто украинские исследования. Для этого ВАКу следовало бы принимать к рассмотрению диссертационные работы по медицине и биологии только после прохождения ими биоэтической экспертизы.
Довольно часто приходится слышать: мы бедные, поэтому биоэтика нам не по карману, мол, это на Западе «с жиру бесятся». Сразу возникает вопрос — сколько же денег нужно иметь, чтобы быть нравственным человеком? В свое время один из министров здравоохранения бывшего СССР спрашивал: какую зарплату должен получать врач, чтобы не брать взяток? Вопрос остался без ответа. Безусловно, нищенская жизнь, мягко говоря, не лучший стимул для соблюдения этических норм. Это однозначно. Но есть традиции, воспитание, наконец, религия…
Не такие однозначные, иногда диаметрально противоположные мнения высказывают другие ученые.
Зореслава ШкИряк-Нижник, профессор, д.м.н., зампред комитета по биоэтике при президиуме АМН Украины:
— Так уж сложилось, что у нас годами существовал т.н. патерналистический принцип отношений «пациент—врач» — диктат одного и абсолютное послушание другого. Наши врачи не привыкли очень детально беседовать с пациентами и т.п. Поэтому медикам придется изменить свою, так сказать, ментальность в соответствии с европейскими канонами. (В больницах начинают работу специальные комиссии по биоэтике.) Скажем, теперь в реанимационные отделения будут пускать членов семьи, как это предусмотрено конвенцией. Ведь, согласитесь, тяжелый больной имеет право умереть на руках у близких.
Любомир ПЫРИГ, академик АМНУ, член-корреспондент НАНУ, зав. кафедрой нефрологии Киевской медицинской академии последипломного образования:
— Для того чтобы врач этично относился к пациенту, общество должно признать ценность врача. Здравоохранение должно стать приоритетом государственной политики не только на бумаге. К сожалению, сегодня зарплата врача вдвое меньше прожиточного минимума. Припоминаете старый постулат о первичности бытия и вторичности сознания? Врачи деморализуются, их не «хватает» на милосердие, поскольку часто нет необходимых медикаментов, диагностической аппаратуры.
Виталий КОРДЮМ, член-корреспондент НАН и АМН Украины, заведующий лабораторией Института молекулярной биологии и генетики:
— Биоэтику легко высмеять, намного сложнее ее объяснить. Сытая и зажиточная Европа и еще более сытая и богатая Америка разработали свои правила. Они в значительной степени верны, но для их выполнения нужны огромные средства. Мы должны апробировать эти правила у себя. Но из-за отсутствия денег это принципиально невозможно.
Когда говорят о правах пациента, почему-то забывают о правах врача. Комиссии придется иметь дело с фантастическими противоречиями, когда нравственные ценности нужно будет внедрять почти при полном отсутствии материальных возможностей для их реального воплощения.
Александр РЕЗНИКОВ, профессор, член-корреспондент НАНУ и АМНУ, зав. отделом Института эндокринологии и обмена веществ:
— Одно из положений биоэтики гласит: ученый или врач несет ответственность за полноту информации, предоставляемой пациенту или обществу в целом. У ученого, занимающегося новыми технологиями, многие из которых могут быть потенциально опасными, всегда существует соблазн представить их в самом лучшем свете, а иногда и заметно преувеличить свои научные достижения. С другой стороны, у представителей масс-медиа всегда есть закономерное желание привлечь к своему материалу максимум внимания, иначе говоря, подать сенсацию. Когда эти два желания (ученого и журналиста) совпадают, возникает явление резонанса — эффект, прямо противоречащий правилам биоэтики. Поэтому их должны придерживаться не только медики и биологи, но и общество в целом.
Если появляются публикации о том, что благодаря новой выдающейся разработке завтра можно будет лечить СПИД, неограниченно продлить жизнь или же полностью заменить иммунную систему человека, то это и является нарушением правил биоэтики. Так же, как и реклама лекарств, наблюдаемая нами с утра до поздней ночи буквально всюду. Телевидение, радио, пресса интересуются сегодня исключительно зарабатыванием, а не помощью здоровью человека. Кстати, российская Госдума рекламу лекарств уже запретила.
Довольно часто звучат опасения: как бы в погоне за «цивилизованностью» не срубить под корень потенциально перспективные научные разработки и не стать, вместо продуцентов, потребителями чужих биотехнологий. По мнению ученых, так ставить вопрос некорректно.
— Биоэтические аспекты следует распространять на научные исследования вообще, — убежден Ю.Кундиев. — Научные исследования запретить невозможно, развитие научной идеи не может быть остановлено. Считать, что биоэтика является для науки «уздечкой», сдерживающей ее развитие, — принципиальная ошибка. Биоэтика требует лучшей науки, более совершенной. Она — против примитивизма в науке.
— Как вы относитесь к клонированию, генной инженерии, использованию эмбрионов в качестве сырья для производства лекарств?
— На ваш вопрос нет однозначного ответа. Что касается клонирования, то его, несомненно, нужно запретить. Именно такое отношение ВОЗ к этой проблеме. Таким путем нельзя создать человека в полном понимании этого слова. Это будет лишь искусственный протез человека. Трудно даже представить, какими могут быть последствия подобного «творения».
Своя точка зрения по этому поводу у В.Кордюма:
— Принципиально новое всегда вызывает протесты. Считаю, сейчас действительно существует угроза того, что на науку набросят «уздечку». Кто оценивает — примитивна наука или нет? Не ученые — юристы и дипломаты. Здесь много неоднозначного. Именно этими «открытыми» вопросами и должна заниматься Комиссия по биоэтике. Многогранность мнений приводит, в конечном итоге, к консенсусу.
Недавно СМИ облетело сенсационное сообщение об открытии в области стволовых клеток («эффект Кухарчука—Радченко—Сирмана»), к которому многие ученые отнеслись критически. Прежде всего, в связи с обещаниями панацеи.
Валентин ГРИЩЕНКО, академик НАНУ, директор Института проблем криобиологии и криомедицины НАНУ, так прокомментировал эту научную сенсацию:
— Идея, безусловно, интересная и по-настоящему научная. Она заслуживает внимания и, вероятно, достаточно перспективна. Но, с точки зрения этики, возникает ряд вопросов. Прежде всего, не ясно, почему открытие обнародуется, а научных данных в пользу этих исследований нет. Фактически результаты исследований представлены только в средствах массовой информации.
— Академик Геннадий Бутенко на основе своих исследований убедительно доказал: введение молодых клеток в немолодой организм старит и эти клетки. И в конечном итоге организм остается старым. Так что рассчитывать на какую-то панацею не стоит, — считает Ю.Кундиев. — Ведь мы хорошо знаем, что в истории медицины подобное случалось не раз: со времен царя Соломона искали пути омоложения и продления жизни. По моему мнению, стволовые клетки — в определенной степени противоречивая проблема. Не зря в США ее рассматривал даже Конгресс.
По мнению профессора Резникова, следует с большой осторожностью относиться к заявлениям о неограниченных перспективах, открываемых подобными исследованиями. Например, если речь идет о замене одной иммунной системы на другую, то сегодня об этом говорить рановато.
Еще один очень важный момент. Трудно предвидеть генетические последствия подобных вмешательств в организм человека, поскольку стволовые клетки могут трансформироваться во что угодно. Теоретически из них через много лет может даже развиться раковая опухоль. Но это лишь теоретические предположения. Клинических исследований еще не достаточно, чтобы гарантировать безопасность подобных манипуляций.
В принципе, терапия стволовыми клетками может быть очень полезной для восстановления поврежденных функций печени, головного мозга. На сегодня уже накоплен большой опыт восстановления повреждений хрящевой ткани суставов при механических травмах. Перспектива прикладного применения таких исследований неплохая, но еще не отработаны многие аспекты, в частности, недостаточно изучены отдаленные последствия такой манипуляции. Существует мнение, что во время этой процедуры возможно перенесение чужого генетического материала, проникновение генома донора в геном реципиента. Какими будут последствия подобного вмешательства? Сегодня предвидеть это довольно сложно.