На днях в пригороде Киева собрался первый расширенный пленум Ассоциации фармацевтов Украины. Его участниками была предпринята попытка изобрести «снадобье», которое защитило бы их от деятельности Минздрава. Выступающие приводили много выразительных фактов и цифр. На пленуме были раскрыты различные способы ухода в тень в сфере медицины, к примеру, с помощью лекарств, закупленных на государственные средства для нужд стационара. Как предположил один из выступавших, если бы каждый из них даже был честнейшим и чистейшим, то и он сломался бы, работая с такой гениальной схемой — соблазн уж слишком велик…
Впечатляют и другие нехитрые, но очень эффективные способы зарабатывания денег на больных. Ну, криминальная перебивка сроков годности — для этого большого ума не надо. Но сейчас мысль некоторых дельцов от медицины пошла дальше — воспользовавшись похожестью упаковок, некоторые оптовые поставщики переносят наклейки с дорогих упаковок на дешевые и поставляют массовые партии таких, с позволения сказать, «лекарств». Обнадеживает то, сообщили участники пленума, что по некоторым «схемам» уже открыты уголовные дела. Возможно, это охладит пыл особо ретивых, поскольку «фармакологией сегодня не занимаются только или очень глупые, или очень больные» (из афоризмов, прозвучавших на пленуме).
Президент ассоциации Юрий Спиженко предложил подать в суд на Министерство здравоохранения. Мотивов для этого Юрий Прокопьевич привел несколько. Среди них, в частности, монополизация проведения аккредитации фармацевтических учреждений, разработки документации, экспертизы, производства и контроля. Был брошен упрек в непрофессиональном руководстве отраслью, в результате которого «назначен заместителем министра и председателем департамента человек без надлежащего медицинского или фармацевтического образования».
Как подчеркнул Ю.Спиженко, «мы не просто вынесли на обсуждение эти вопросы — мы проработали их с юристами. И, скорее всего, эти несуразности будут отменены еще до решения суда».
Немало острых вопросов было рассмотрено и во время пресс-конференции руководства ассоциации. Журналисты попросили объяснить, почему в последнее время затормозился рост отрасли. По мнению Ю.Спиженко, «профессионализм определяет результаты работы. Так получилось, что во главе отрасли стали люди, которые не имели никакого отношения ни к охране здоровья, ни к фармацевтике. Они решают все серьезные вопросы развития отрасли, нормативной базы и так далее».
— В чем причина такого поведения Минздрава — только в некомпетентности?
— Хуже — злой умысел, рассчитанный на то, чтобы в год собирать 30 миллионов.
— Кому это выгодно?
— Ну это вопрос простой — выгодно тому, кто все это организовал. Мы уже не раз обращались, вносили свои предложения, разработки, но никаких сдвигов…
Фармацевтический рынок в 97-м году составлял 2 млрд.гривен, или 1 млрд.долларов. В прошлом году он был также равен 2 млрд. гривен, но это уже было только 400 млн.долларов. Доступность лекарств в реальном исчислении стремительно падает. Раньше экспорт был 136 миллионов долларов в год, а сейчас 32 миллиона… В 97-м году мы впервые на 5 млн. долларов продали России больше, нежели Россия нам. Но это был единственный и последний раз.
— Наверстать можно?
— Безусловно! Но чтобы вернуть прежние темпы, необходимо года три. Сейчас нужны новые подходы. Но нынешнее руководство отрасли не знает, что надо делать.
— Что происходит с GMP?
— В последнее время начали ставить под сомнение необходимость введения стандартов GMP для Украины, мол, все это Спиженко придумал. Хотя, чтобы сделать вывод о важности этого шага, достаточно посмотреть на то, как обстоят дела в Польше.
Представители министерства возражают: а что будут делать 180 заводов и заводиков, которые не пройдут GMP? Ответ прост — эти заводы вырабатывают только 10% продукции, а пять фармпредприятий вырабатывают 90%. И эти пять заводов, которые вложили в модернизацию производств серьезные средства, и будут сертифицированы. Именно они будут вырабатывать рецептурные формы. А все остальные будут заниматься изготовлением более простых форм. Всем хватит работы — ведь кто-то должен производить безрецептурные формы, к примеру зеленку.
Сейчас нужно подготовить приказ Минздрава о введении норм рецептурных и безрецептурных форм. Это упростит подготовку документации — зачем за документацию известного аспирина платить 15—20 тысяч гривен? Мазь ампициллиновая «идет по шестому кругу», а считается, что это новый препарат и требуется кипа документов. Нужно привести в порядок правила ввоза, регистрации…
В Коммедбио (который ныне упразднен) рассказывают, что увеличилось потребление наших препаратов на 10%. Но это не потому, что их больше выпускается, — наоборот. Увеличение процента наших лекарств произошло потому, что ушли с рынка иностранные фирмы. Так что это пример неудачной статистики.
Да, целый ряд иностранных фирм не вписывается в ценовую политику при нашей зарплате, пенсии и так далее. У них цена препарата равна величине нашей пенсии. Но можно делать фармпрепараты по контракту под их маркой у нас на заводе, скажем, в той же Дарнице. Это позволяет увеличить возможности доступа к лекарствам.
— Много слухов вокруг инсулинового завода «Индар», который создавался по немецкой лицензии. Немцы приняли его или нет?
— Нет. Там были сфальсифицированы документы, фактически обмануто правительство. Завод должен был выпускать инсулин по лицензии фирмы «Хехста». У немцев полный контроль за всеми процессами, и, не дай Бог, пошел бы не такой инсулин, автоматика остановила бы производство. Но это в том случае, если бы все было сделано так, как намечалось. Однако то, что получилось реально, немецкие специалисты не приняли.
Сейчас инсулин на заводе производится из львовского неочищенного сырья. Это небезопасно — пройдет полгода и будет масса жалоб, потому что у людей, которые пользуются такими препаратами, откроются язвы на ногах. Их заставляют брать препарат. Это преступно.
Инсулин есть двух видов: генномодулированный и свиной. Генная инженерия — это сложная технология. Хотя Украина — четвертая страна в мире, которая может вырабатывать генноинженерный инсулин. Технологией занимались совместно российские и украинские ученые.
— Ну а какова судьба производства инсулина по немецкой технологии, что она утеряна?
— Нет. Лицензионное соглашение возобновить можно. Ведь завод — новейший в Европе на сегодняшний день. Надо только честно закупить новую субстанцию и производить качественный препарат. Нельзя зарабатывать на чужом здоровье.
— В Верховной Раде мощное медицинское лобби, почему оно не повлияет на стабилизацию положения в Минздраве?
— Не везет этому министерству, и ничего с этим не сделаешь. Я молчал последние годы, хотя у меня к нему масса вопросов. Возьмите любую программу, любое направление. Например, вопрос остеопороза у пожилых людей. В год имеем 50 тысяч случаев переломов бедра. Оперируется только 800. А что с остальными?… Или сердечно-сосудистая хирургия. У нас 5 тысяч новорожденных умирают от порока сердца. Дети умирают только потому, что нет 3 тысяч долларов на организацию операции. Но в масштабах государства этих детей можно прооперировать! Хотя бы эти две программы — для детей и пожилых — можно сделать? В министерстве занимаются текущей работой. Кто-нибудь из вас слышал о программе, рассчитанной хотя бы на 3—4 года наперед? Или посмотрите, что делается по туберкулезу! Пошли на то, чтобы использовать ДОТ-терапию. И как-то не учли, что она вообще придумана для… саванны, для джунглей. И это при том, что в Украине была одна из наиболее сильных в мире служб борьбы с туберкулезом! Сейчас это перечеркивается. Зачем?..
P.S. Весьма резкий, критический тон этого интервью, возможно, выражает лишь точку зрения одной стороны. Поэтому в следующих номерах «ЗН» мы предоставим возможность изложить свою позицию тем, кто непосредственно отвечает за вопросы, затронутые на пленуме Ассоциации фармацевтов Украины.