Составление всевозможных рейтингов систем здравоохранения разных стран мира давно уже стало чем-то вроде хобби не только для медиков и экономистов, но и для пациентов. Естественно, особую привлекательность данному занятию придает крайне низкая вероятность даже приблизительного совпадения позиций таких списков. Так, например, по оценкам ВОЗ первое место по качеству здравоохранения в мире занимает Франция. При этом ее расходы на здравоохранение более чем скромны: на оплату медицинских услуг идет всего лишь 9,5 процента ВВП, «покрывающие» всего лишь 76 процентов населения страны. В США же на охрану здоровья выделяется 13 процентов ВВП, которые «поглощают» всего 44,3 процента населения. Да и сами Соединенные Штаты никак не выкарабкаются выше 37-й позиции ВОЗовской табели о рангах. Зато в Италии, которая занимает вторую позицию в международном рейтинге, экономические показатели практически полностью совпадают с французскими: 8,1 процента ВВП при 73,7 процента охваченного населения.
Наиболее типичным примером, со всех точек зрения, является медицина Германии. 10,6 процента ВВП, 75,1 процента населения, пользующегося государственной системой здравоохранения. И при этом дефицит бюджета отрасли — 2,5 миллиарда евро ($2,7 миллиарда). А позиция во всемирном рейтинге качества медицинских услуг — 25-я. Неудивительно, что новый министр здравоохранения и социальной политики ФРГ Юля Шмидт объявила о предстоящей реформе финансирования системы здравоохранения. О том, каким путем пойдет реформа, станет известно в ближайшее время.
Впрочем, немцы вряд ли изобретут «реформаторское» колесо. Дело в том, что все преобразования на западной части Европейского континента, как правило, осуществляются лишь в одном направлении — американском. Отказ обеспечивать государственной системой медицинской страховки всех, имеющих «факторы риска» (не говоря уж о диагностированном заболевании, например сахарном диабете) — большинство студентов, безработных, — все это самим немцам едва ли понравится. Ведь система Krankenkassen как раз и ценилась как один из последних рубежей обороны на пути безоговорочной американской алчности. С другой стороны, и цена этого «форпоста» была слишком уж высока — соответствующие налоговые отчисления на каждую немецкую зарплату составляли в прошлом году свыше 14 процентов. В 2004 году, по оценкам аналитиков, этот показатель зашкалит и вовсе за 15 процентов — до абсолютного рекорда в этой области. Правда, уверенности в социальной обеспеченности данный показатель немцам вовсе не прибавит. Ведь такие повышенные расходы неминуемо повлекут за собой повышение безработицы, которая и так достигла рекордного за последние четыре года показателя — 4,2 миллиона человек.
Побочным эффектом попытки накормить волков и оставить овец целыми станет замораживание заработной платы медработников, которые составляют 12 процентов всех работающих Германии. Кроме того, г-жа Шмидт планирует заставить врачей выписывать рецепты, исходя не из медицинских показаний, а опираясь преимущественно на экономические показатели. «Расплата» за подобные намерения не заставила долго ждать — скажем, фармацевтическая группа Merck собирается перенести строительство нового завода по производству противоракового препарата, оцениваемое в 300 миллионов евро, из Восточной Германии в США. Ну и что, что в Америке 41 миллион человек работоспособного возраста выпали из системы бесплатного медицинского страхования? Зато для бизнеса там сохраняются все условия.
Тот факт, что в международном рейтинге качества здравоохранения США практически безнадежно отстают от европейских показателей, пожалуй, еще может остановить наиболее радикальных европейских реформаторов. Тем более что и в Америке все чаще раздаются голоса о том, что национальную систему финансирования здравоохранения нужно менять. Причем менять коренным образом.