В один из государственных праздников газеты сообщали о заседании Киеврады, где депутаты раздали участки дорогой киевской земли. Среди розданных — лакомые кусочки в центре города. Причем немалые — например, на Барбюса, 9 — более трех гектаров. Здесь находятся корпуса Киевского геологоразведочного техникума: около 25 тыс. кв.м. В его помещениях десятки арендаторов, и только один имеет прямое отношение к образованию — Киевский славистический университет, где, кроме граждан Украины, учатся болгары, чехи, турки, поляки, французы, шведы. За 14 лет университет вложил не один миллион гривен, чтобы из полуаварийных помещений сделать учебные аудитории. Если когда-то заключали договора на долгосрочную аренду, то сейчас указание четкое — на год. Наверное, в чем-то Маркс был прав — чиновник рассматривает государство и его имущество как свою собственность. Итак, согласно договору с частной компанией, который подписал директор техникума, здание, построенное для техникума, подлежит сносу — здесь будут построены высотки. Поговаривают, что за всем этим стоят два депутата Верховной Рады. Как выдержит многострадальная киевская земля эти высотки, трудно представить. Кстати, здание — памятник архитектуры и культуры. Непонятно, как такое могло произойти без разрешения Украинского общества охраны памятников истории и культуры, во главе которого много лет известный ученый-археолог НАН Украины П.Толочко. На наш вопрос он грустно заметил, их «добро» теперь не требуется.
В этом году делегация Киевского славистического университета посетила Институт славистики Лейпцигского университета. Город, который после войны находился в руинах, полностью восстановлен в своем старинном обличии, в старом центре высоткам места нет. Почему их бизнесмены-строители не шли по пути сверхприбыли? Киевскими бизнес-стандартами стало, чем выше дом, тем больше прибыль, и если в центре она превышает 300 процентов, то коммерческие структуры готовы на все. Это автор испытал и на себе — доброжелательно предупреждали «о возможных пожарах и прочих неприятностях».
Основной Закон страны, нравится он кому или нет, четко провозглашает равные права всех форм собственности. Так называемые «коммерческие» вузы свою прибыль вкладывают в развитие, они строят общежития, учебные корпуса, делают капитальные ремонты аварийных арендованных зданий, которые после этого могут забрать или резко увеличить арендную плату, напомнив, что у помещения есть хозяин. Последний пример наиболее яркий — чиновники подготовили решение увеличить арендную плату вузам негосударственной формы собственности в десять раз. Сделано это в середине учебного года, следовательно, нужно увеличивать плату за обучение студентов. А это не позволяет делать Закон «Про освіту». Так как же быть? Киевский славистический университет, имея высокий уровень аккредитации, стремился держать оплату, приемлемую для всех категорий студентов. Она была сравнительно невысокой среди вузов Киева. Некоторые студенты учились на льготных условиях. Одно из главных условий предоставления льгот — отличная и хорошая успеваемость. Дети-сироты при этих же условиях учатся бесплатно. В свое время Киевский славистический университет имел договор с Киевским областным управлением образования о совместной реализации программы «Регион». Университет открыл специальное региональное подразделение. Программа предусматривала обучение сельской молодежи из пригородных зон. Это дети далеко не богатых родителей. Несколько лет этим университетским подразделением руководил профессор Киевского славистического университета Всеволод Иванович Наулко.
А теперь хотелось бы остановиться на системе оценки качества знаний. Государственный контроль качества предусматривает целый комплекс: лицензирование, аккредитацию, итоговую аттестацию выпускников. Подписание Украиной Болонского соглашения обусловило необходимость по-новому оценить учебные программы вузов, критерии качества подготовки бакалавров и магистров, уровень преподавательского состава. Независимая оценка работы вузов должна осуществляться независимыми экспертами и, в первую очередь, работодателями. В последние годы Министерство образования и науки немало полезного сделало в этой области. Однако выполнение определенных квалификационных требований к ряду должностей, проценту штатных преподавателей в вузе, кстати, научно не обоснованные, — все это рудименты постсоветской системы образования, парадигма которого состояла в рациональном использовании и постоянном обновлении трудового потенциала.
Наиболее прогрессивной в мире считается модель саморегуляции, которая обусловлена необходимостью создания баланса между учебными заведениями и работодателями, внутренними процессами развития и внешними институтами гарантии качества. Такой подход обеспечивает опережающее развитие, то есть ориентацию обучения на развитие форм и методов учебного процесса и перенос акцентов в системе оценки качества знаний. Во время вступительных экзаменов ряд вузов конъюнктурно объявляет о трудоустройстве своих выпускников. Солидные классические университеты об этом не говорят. В мире давно сложилась система: если студент учился хорошо, он имеет перспективную работу. В Киевском славистическом университете студенты определяются с работой в период прохождения практики. Ряд бизнесовых, государственных и дипломатических структур уже сейчас дают заявки на выпускников, которые проходили у них практику.
На наш взгляд, нуждается в совершенствовании и система различных проверок, т. н. срезов знаний, да и сама система аккредитации. В случае невыполнения аккредитационных критериев лишаются права получать дипломы и студенты, которые учились успешно, ибо они становятся заложниками неуспевающих студентов. Кстати, студенты, окончившие учебное заведение с оценками «удовлетворительно», также имеют право на получение диплома, притом, что условия аккредитации четко устанавливают соотношения между качественными («4», «5») и успешными («3») оценками. Не выдерживает критики и система проверки остаточных знаний студентов по тем дисциплинам, которые изучались ими на предыдущих курсах. Тем более, когда такая проверка осуществляется не компетентными в данной дисциплине людьми на основании экзаменационных билетов. Понятно, что студент 5 курса может забыть некоторые моменты дисциплины, которую он изучал на 1-м или 2-м курсах. Правильно ли это?
В модели образовательной реформы нам следует определиться -- какую высшую школу мы хотим получить? Массовую или элитную? В большинстве цивилизованных стран уже давно перешли к модели массовой высшей школы. Надо ли убеждать, что в обществе, где многие имеют высшее образование, выше культура, интеллектуальнее само общество.
Известно, что учебный процесс должен базироваться на научной основе. И здесь отдельно следует сказать о славистике. Украина — большое славянское государство, где зарождался самый большой в Европе этнос — славяне. Практически в каждом университете Центральной, Западной Европы, США имеются центры, институты славистики, где учится немало и наших соотечественников. В Украине среди молодежи растет интерес к чешскому, польскому языкам. Ближайшие наши соседи — это славяне: русские, белорусы, поляки, словаки. Важно знать их культуру, быт, языки, историю, которая тесно связана с нашей страной многие века. Киев был центром восточных славян. А как можно игнорировать вклад славян в мировую цивилизацию, который основательно не изучен и ждет своих исследователей?
Недавно газета «Зеркало недели» опубликовала статью академика НАНУ Згуровского, где он совершенно справедливо акцентировал внимание на развитии науки в вузах. Со всеми его рассуждениями можно согласиться, но не будем забывать, что таких мощных университетов, как КПИ, у нас немного, да и в этих университетах давно сенсационных научных открытий нет, как и нобелевских лауреатов. Академические институты пока остаются основными двигателями науки. Укрепляя науку в университетах, следует подумать об усилении связи с академическими учреждениями. Как объединить усилия учреждений образования и академических институтов? На наш взгляд, одна из приемлемых форм — привлечение известных ученых к преподавательской работе в университетах, руководству аспирантами и магистрами.
Немаловажное значение для формирования модели образовательной реформы имеет участие в подготовке специалистов и магистров, опытных практиков и организаторов производства. Так, например, в Киевском славистическом университете формированием экономических специальностей, организацией практики занимался и занимается председатель правления Украинской фондовой биржи, профессор В.Оскольский, он же инициатор организации на базе УФБ — студенческой фондовой биржи. Кафедру банковского дела несколько лет возглавлял руководитель отделения одного из банков Я.Колесник. Университет, со своей стороны, помогает бирже, банкам выделяя на различные мероприятия переводчиков — преподавателей, студентов. Несколько лет кафедра иностранной филологии университета помогает в изучении иностранных языков банковским работникам.
Модель образовательной реформы с ее подструктурами и связями должна обязательно предусмотреть избирательную систему в университетах и сделать ее такой, как в странах Центральной и Западной Европы.
Пример европейского подхода к руководству вузом показал в Украине президент Киево-Могилянской академии профессор В.Брюховецкий — отбыв свои два срока по руководству КМА, он оставил свой пост. Два срока — это максимально.
К сожалению, наши образовательные реформы носят в основном половинчатый и косметический характер.
На Киевщине, да и не только, как грибы после дождя растут коттеджные городки. Это, наверное, неплохо, люди становятся богаче, растет средний класс. В Киеве остро стоит вопрос общежитий для студентов, но при этом ни один сельсовет под это земли не выделил и не выделит. Не выгодно сельскому голове или селу? А, между прочем, во многих цивилизованных странах студенческие городки находятся, как правило, за городом.
А попробуйте сейчас найти в большом селе библиотеку, новый книжный магазин. Эти помещения используются под кабаки, залы с игровыми автоматами. А почему? Да потому, что среди депутатов не простые жители села, а бизнесмены и представители партий, и за место в списках партиям нужно было платить. Вот и растут ряд в ряд рестораны, кафе, бары, казино с компьютерными залами и игровыми автоматами. Удивительно, что наши педагоги, психологи до сих пор молчат об этой угрозе, равной наркомании и алкоголизму.
За последние два года закрыты сотни филиалов университетов как государственных, так и других форм собственности. Государственная аккредитационная комиссия, Министерство образования и науки закрыли филиал Харьковской государственной академии коммунального хозяйства в Жмеринке. Закрыли справедливо — кадровый состав не отвечал требованиям высшей школы. В этом небольшом местечке на Виннитчине сформировался хороший студенческий городок со своей инфраструктурой. Вот и поддержать бы их, выделить преподавателям жилье в городе, и, наверное, приехали бы на работу в филиал кандидаты, а возможно, и доктора наук. Городской голова Жмеринки, встревоженный фактом закрытия филиала, обещал исправить положение. Участие аккредитованных университетов в развитии образования в небольших городах и райцентрах, на наш взгляд, полезно и для общеобразовательной школы. Вузы должны нести ответственность за свои филиалы, а количество их следовало бы определить для каждого университета персонально, и главным критерием должны быть педагогические кадры и материальная база.
И нужно ли вообще лицензировать учебно-консультативные пункты? Это не филиалы, они служат базой, облегчающей учебу студентов-заочников.
Как бы кто ни относился к дистанционному обучению, в образовательной модели такая форма должна найти свое место. Только это позволит всем желающим, особенно из глубинки, получить высшее образование. Координировать такое образование должны университеты, имеющие собственную базу и специальные программы.
Министерское руководство, решив начать активную борьбу с коррупцией и некачественным образованием, вначале почему-то основное внимание обратило на вузы негосударственной формы собственности. Педагогическая пресса убеждала, что у нас университетов больше, чем во всей Европе. Видно, забыли, что в составе наших вузов более 600 техникумов, которые и составляют большую половину украинского высшего образования.
В преподавательской среде часто сетуют на недостаточное финансирование образования, однако за последние годы его увеличили почти в два раза. Другое дело, что за 15 лет никто не подсчитал, сколько нам нужно педагогов, воспитателей. При нашей демографической ситуации не целесообразнее ли перепрофилировать ряд педучилищ и педуниверситетов?
Номенклатура многих вузов не отвечает настоящим и будущим потребностям экономики. Подготовка специалистов по невостребованным специальностям продолжается, из года в год многие государственные университеты выпускают потенциальных безработных. Понятно, если девушка желает получить специальность воспитателя за свои деньги, это ее дело, но когда за счет бюджета?.. Не пора ли перераспределить образовательный бюджет? Почему Министерство экономики не даст расчеты, сколько нам нужно учителей на ближайшие 5—10 лет? Наконец, куда деваются выпускники? Врачи, учителя... Без ответа на эти вопросы невозможно строить и модель реформы образования. Необходимо изучить как отечественный, так и зарубежный педагогический опыт и на их основании сформировать модель образования будущего.
Модель образовательной реформы должна пройти широкое обсуждение в обществе и получить утверждение на государственном уровне.
Наверное, многие мои коллеги-руководители вузов будут не согласны с моими высказываниями. Дискуссия на эту тему нужна и важна. И все же задумаемся: если наши реформы так успешны, то почему за 15 лет не смогли построить эффективную образовательную модель? По-видимому, потому, что количество реформаторов еще не определяет эффективность и качество реформ.