Когда в начале своей министерской каденции глава МОН Станислав Николаенко объявил о борьбе с псевдообразованием, многие и не предполагали, что в нашей стране существует такое количество вузов, где дети не столько получают образование, сколько, по словам министра, «стоят в очереди за дипломом». Однако масштабность закрытия отделений, филиалов и целых учебных заведений преимущественно частной формы собственности поневоле приводит к мысли: а не об устранении ли конкуренции на рынке образования идет речь? На последнем заседании Государственной аккредитационной комиссии (ГАК) было закрыто или отказано в получении лицензии более 30 (!) вузам и отдельным филиалам. Это дает повод некоторым говорить о расправе над неугодными «частниками».
— Одна из главных проблем современного образования в Украине, — утверждает ректор Межрегиональной академии управления персоналом (МАУП) Николай Головатый, — попытки решать все вопросы плановым, централизованным методом, свойственным бывшей социалистической системе. До сих пор существует и неравенство в положении государственных и частных вузов.
Между тем негосударственные вузы возникали не как альтернатива государственному образованию, а как инновационная система, связанная с поиском новых форм подготовки специалистов. Естественно, что это по большей части специалисты экономико-управленческого, психолого-социального профиля, поскольку появилась острая необходимость именно в этих специальностях. Такие вузы, как правило, имеют неплохое компьютерное оснащение, активно развивают дистанционные и заочные формы обучения, гибко внедряют новые технологии, в том числе и кредитно-модульную двухступенчатую систему образования.
— Заочные и дистанционные формы обучения не требуют серьезной материальной базы, а это, в свою очередь, дает Министерству образования и науки говорить о неспособности вуза в таких условиях давать качественное образование.
— Забота МОН о качестве образования проявляется очень своеобразно и выглядит, скорее, попыткой по возможности сократить в принципе количество вузов в стране. Поясняется это тем, что Евросоюз, мол, удивляется, почему в Украине аж 233 государственных и 114 частных вузов. Интересно, а сколько нужно оставить в Украине учебных заведений — может, Евросоюз нам такую цифру заказал?
Да, большинство государственных вузов в советские времена имело очень мало филиалов, отделений, представительств и консультативных пунктов. Но потом мы начали осознавать, что образование нужно давать, прежде всего, поближе к тому месту, где человек живет и работает. Существует еще одна проблема — студенческие общежития: сегодня они не в лучшем состоянии даже в самых крупных государственных заведениях. Да и стоимость образования в столичном или региональном вузе не по карману родителям, живущим в маленьком селе или отдаленном райцентре. Поэтому борьба с филиалами и отделениями — занятие беспочвенное.
К тому же у нас существует достаточно людей, уже имеющих высшее образование, которые хотят прослушать курсы по менеджменту, маркетингу, праву и т. д.
Хотел бы отметить еще один момент. МОН все время говорит о повышении доступности образования. А что оно сделало в этом направлении? Разработаны новые технологии обучения, открыты новые учебные заведения (а не только закрыты), легче ли стало получить образование одаренным детям из сельской местности, которые не могут конкурировать по знаниям с городскими детьми?
— Но если вуз выдает диплом государственного образца, значит, уровень подготовки специалиста в нем должен быть соответствующим. По данным же министерства, закрываются филиалы и отделения, не способные этот уровень обеспечить.
— Но как закрываются! Министерство избрало простой путь: тотальные предвзятые проверки отдельных подразделений главным образом частных вузов, а также осложнение процесса лицензирования. Результат налицо: на каждом заседании ГАК в среднем закрывается от пяти до десяти учебных подразделений. Технология таких проверок проста: факс-сообщение руководству вуза присылается в тот же день, когда приезжает бригада с проверкой. При этом уровень знаний студентов определяется тестированием, в которое входят вопросы, не включенные в учебные программы.
Лицензирование же проводится таким образом, чтобы максимально затруднить подготовку лицензионного дела и не дать возможности вузу своевременно пройти экспертный совет и ГАК. Так, в МАУП около 30 учебных подразделений не могут получить лицензию вот уже год и более.
— Министерство смущают скромные возможности маленьких филиалов. Мне тоже этот момент не совсем понятен. Вы говорите, что нужно приблизить образование к месту проживания, но поедут ли в отдаленные райцентры профессора и доценты, сможет ли филиал, не имеющий библиотеки, подключенных к Интернету компьютеров и, главное, квалифицированных преподавателей, готовить специалистов?
— Во-первых, филиалы и отделения могут привлекать к работе профессорско-преподавательский состав местных вузов, в том числе и государственных: мы такие договоры заключаем. Кроме того, два года назад мы создали в 20 регионах систему, позволяющую студентам слушать лекции, которые читаются в центральном корпусе академии, по телевизору. Таким же образом можно участвовать в научных конференциях. Существуют и другие, достаточно эффективные формы дистанционного обучения, и тот, кто хочет получить образование, обязательно его получит — вне зависимости от того, какую форму обучения изберет.
Удивительно другое: разве уменьшение числа вузов обязательно приведет к улучшению качества образования? Понятно одно: чем меньше вузов, тем больше в них конкурсы, выше уровень коррупции и меньше людей с высшим образованием. А кому и для чего нужна страна с низким уровнем образования, пояснять, я думаю, не нужно.
В Министерстве образования и науки ничего катастрофичного в закрытии такого количества учебных заведений не видят. Свою бурную деятельность там поясняют исключительно заботой о благе населения: мол, мало того, что молодого человека и его родителей сбивают с толку громким названием и государственным дипломом, так еще и могут пагубно повлиять на всю его дальнейшую жизнь.
Раньше, «проколовшись» на экзамене, несостоявшийся студент шел на производство или в техникум и нередко находил там свою судьбу. Сегодня же, не имея способностей работать на должности с высшим образованием, но заплатив за учебу и получив диплом, он долго не может найти подходящую работу и пополняет ряды безработных.
Удивляет другое: если многочисленные филиалы и представительства выдавали дипломы государственного образца, то есть государство несло определенную ответственность за качество знаний, которые получают в них студенты, то с чьего разрешения открывались такие учебные заведения? Почему их деятельность никто толком не контролировал? В МОН полагают, что всему виной законодательная неразбериха, существовавшая в стране еще лет десять назад, когда преимущественно и открывались «пункты по выдаче дипломов».
— В свое время, когда формировались государственные институты, рыночные отношения, — поясняет заместитель министра образования и науки Михаил Степко, — был открыт канал для создания вузов частной формы собственности.
— Что в этом плохого?
— Конечно, идея это хорошая, но лишь в том случае, если бы одновременно были отработаны механизмы, обеспечивающие качество образования в новоиспеченных вузах, причем на первом же этапе открытия частного университета, института или академии. Этого сделано не было, и вузы часто возникали там, где условий для их нормального существования просто не было.
— Насколько помню, в то время появилось множество не столько новых вузов, сколько филиалов уже существующих — как частных, так и государственных.
— Да, была идея приблизить высшее образование к месту проживания человека. Но в погоне за абитуриентами, за количеством денег, которые получит тот или иной вуз, в какой-то момент совершенно упустили вопросы качества обучения. Поэтому сейчас мы пересматриваем положение о лицензировании высших учебных заведений. Хватит путать коммерцию с образованием: даже если программа исключительно коммерческая, она должна быть качественной.
В первую очередь речь идет о повышении ответственности экспертов, которые выдают заключение о потенциале того или иного открывающегося вуза или филиала. Нередко в этих вопросах существует необъективность. Одновременно с этим у вузов появится возможность провести предварительную проверку, чтобы определить проблемные точки и, по возможности, быстро их ликвидировать.
— Насколько высока эта ответственность? Чем рискует эксперт?
— Исключением из базы данных экспертов он не сможет получать вознаграждение за такую работу. Ну и, разумеется, моральная ответственность. Помимо этого при аккредитационных комиссиях создаются общественные советы, в них будут входить в том числе и студенты, которые также будут иметь свой голос в оценке качества образования своего вуза. Изменятся и некоторые другие условия получения лицензии. Например, необходимо уже будет показать не аренду столовой и библиотеки, а наличие собственных таких помещений.
— Показатель качества работы вуза, как мне кажется, все-таки знания студентов...
— Совершенно верно. Еще одним обязательным элементом аккредитации на право выдавать своим выпускникам диплом государственного образца станет тестирование знаний студентов. Сегодня для проведения выпускной-вступительной кампании создан Центр оценки качества знаний с региональными отделениями. Их работа позволит получить срез знаний учеников школ по регионам. Аналогичное тестирование центр будет проводить и в вузах по профильным дисциплинам: например, после второго курса, перед бакалавратом.
В принципе мы уже начали эту работу, но не через центры оценки качества знаний: пока что идут министерские проверки. А через центры оценки качества, я думаю, эта система заработает уже с 2007 года. Сейчас проводятся контрольные замеры знаний, и по их результатам уже закрыто около 150 филиалов вузов (всего было проверено около 600).
— Это частные или государственные вузы?
— Больше, конечно, частные. Чтобы нас не обвиняли в предвзятости, мы взяли одни и те же тесты по экономике и дали их студентам Киевского национального экономического университета и ряда других вузов. В КНЭУ с заданием справились 75,9% студентов, причем 32,3% показали высокий уровень знаний, в других вузах, например, Житомирской области, — от 32%, Запорожской— до 68%.
Если сравнить результаты знаний в разрезе отдельных вузов, то худшие результаты по контрольным работам показали студенты Житомирского, Криворожского и Черниговского институтов МАУП, где показатель успеваемости составил 2,9—20%, причем никто из студентов не справился с заданием на «хорошо» и «отлично». Ни один студент Криворожского института МАУП и Нежинского агротехнического института не смог одолеть предложенные задания по микроэкономике, Черниговского института МАУП и Института предпринимательства и современных технологий (г.Житомир) — по высшей математике, Житомирского института МАУП — по высшей математике, микроэкономике и макроэкономике.
В гуманитарном институте «Артек» средний процент успеваемости (работы, написанные на «3», «4» и «5») составил 39%, а качественный показатель (работы на «4» и «5») — 17,3%. В Житомирском институте менеджмента и предпринимательства успеваемость составила по отдельным дисциплинам 25,2%, а качество — 8,7%. Низкий уровень успеваемости и качества знаний студентов был установлен в Черниговском государственном технологическом университете, Черниговском государственном институте экономики и управления, Нежинском агротехническом институте Национального аграрного университета.
— У них тоже отберут лицензию и закроют?
— Пока что им дан трехмесячный срок на устранение нарушений, которые привели к столь плачевным результатам.
— Если взять в целом, где хуже подготовлены студенты — в государственных или частных вузах?
— Все-таки в частных — это показали результаты министерских контрольных работ.
Кроме недостатков и нарушений в материально-техническом обеспечении учебного процесса (некоторые филиалы располагаются в нескольких комнатах и просто не имеют места ни для библиотеки, ни для компьютеров, ни для учебных лабораторий), существуют и другие серьезные просчеты. Наиболее значимый — необъективность оценки знаний студентов самими преподавателями из-за того, что в вузах не использовались стандартные методы диагностики и единые критерии оценивания. В большинстве вузов руководство не проводит и не планирует проводить ректорские контрольные работы, а вопросы качества подготовки студентов даже не стоят на повестке дня ученых советов и кафедр.
В некоторых случаях это просто физически сложно делать, поскольку вузы набирают намного больше студентов, чем могут качественно обучить и проконтролировать учебный процесс. Так, в Черниговском институте МАУП на заочную форму обучения вместо 120 человек (контрольные показатели устанавливала сама академия) принято 333. При этом прием на заочное отделение по специальности «Правоведение» превышен в шесть раз, а на «Менеджмент организаций» — в пять.
В вузах нередко не хватает даже преподавателей. В результате один преподаватель становится «многостаночником» — преподает 8—12, а то и 19 (!) дисциплин. О каком качестве преподавания можно говорить?! Самостоятельно же студент не может работать с учебником, поскольку на весь вуз таких учебников всего пять—семь, а читального зала нет. Скажем, в Черниговском институте МАУП по специальностям «Психология» и «Социальная работа» вообще нет штатных преподавателей, в Житомирском институте МАУП нет преподавателей по половине профильных и фундаментальных дисциплин. В Черниговском технологическом институте все преподаватели работают по совместительству, мало штатных преподавателей в Коломыйском институте Прикарпатского национального университета и Житомирском институте менеджмента и предпринимательства.
В 80% проверенных учебных заведений вообще нет системы повышения квалификации преподавателей. А в Житомирском и Черниговском институтах МАУП ни один из штатных преподавателей кафедры правоведения не проходил повышения квалификации или стажировки по специальности.
Более того, нередко дисциплины в вузах читают преподаватели вообще с другим профилем образования. К примеру, в Черниговском институте МАУП учитель биологии и химии преподает психологию, основы медицинских знаний и логику; учитель географии и биологии — менеджмент и историю государства и права Украины; учитель физики — психологию труда, конфликтологию, теорию и практику психотренинга. В некоторых случаях лекции по фундаментальным и профильным дисциплинам читают выпускники, год назад окончившие вуз и не имеющие необходимого практического и преподавательского опыта.
— Интересно было бы иметь рейтинг отечественных вузов, чтобы студенты и родители могли хоть как-то ориентироваться — куда можно поступать, а куда лучше не стоит. Раньше проводился конкурс вузов по частной инициативе — та же «София Киевская», а сейчас, насколько я знаю, министерство готовит свой рейтинг. По каким критериям он создается?
— В нем будет учитываться материально-технический, кадровый потенциал, научные достижения вуза, публикации преподавателей, а также то, сколько выпускников трудоустроилось. Если смотреть по данным самого вуза, то, как правило, в течение года все его выпускники находят работу. Но вопрос где? В рейтинге мы будем учитывать не просто, сколько выпускников трудоустроилось, а сколько работает на должностях, требующих высшего образования: к сожалению, обеспечить всем работу строго по специальности наша экономика еще не может себе позволить.
* * *
Не в состоянии и Министерство образования и науки обеспечить нашим детям максимальный доступ к образованию, о чем также в момент освоения должности министра говорил Станислав Николаенко. Увеличение процента поступающих на бюджетную форму обучения в ряде университетов и институтов произошло за счет уменьшения доли «платников». Чего стоит поступить на «бесплатное» отделение в некоторые столичные и региональные вузы, известно, а льготы для детей из глубинки носят весьма ограниченный характер.
Вряд ли спасет ситуацию и независимое тестирование: еще как минимум пару лет Центр оценки качества образования не сможет обеспечить тестирование на выпускных-вступительных экзаменах всем абитуриентам по всем предметам, а значит, коррупционные лазейки останутся. Тем более что все идет к увеличению прав вузов по приему именно тех студентов, которых они хотят принять, — так называемых «своих», способных учиться именно в их вузе.
Так что плохого в том, что филиал какого-то вуза обучает — пусть даже дистанционно — детей в Нежине или Житомире? Разумеется, образование должно быть качественным и соответствовать определенным стандартам. Но кто сказал, что эти стандарты должны быть государственными? Пусть частные вузы выдают «не государственные» дипломы. Тогда любому ребенку и его родителям будет ясно, что, к примеру, здесь он сможет лишь расширить свой кругозор, лучше понять окружающий мир, в конце концов, подготовиться к поступлению в престижный вуз, но получить образование, которое затем станет его профессией, он не сможет. Возможно, тогда многие действительно «псевдовузы» исчезнут сами собой.