В новой школе |
Нынешнее 1 сентября необычное. И не только потому, что оно первое в новом тысячелетии, — малыши, которые впервые пошли в школу в этом году, будут учиться 12 лет. Несмотря на то, что эксперименты по внедрению в жизнь очередной реформы системы образования завершились, многие острые проблемы так и остались нерешенными. Более того, к ним прибавились новые. К каким же выводам пришли просвещенцы по окончании эксперимента?
— О выводах говорить пока рано — реформа еще не завершилась. Однозначно можно сказать только одно: на наших глазах происходит коренная реформа системы образования, — считает заместитель министра образования и науки Виктор Огневьюк. — Создается совершенно иная модель начальной школы. Во-первых, теперь дети в ней будут учиться не три, а четыре года. Замечу, что в некоторых странах в начальной школе занимаются четыре, пять и даже шесть лет. Урок у первоклассников будет длиться 35 минут, у них появятся дополнительные каникулы — в конце февраля или начале марта. В программе начальной школы уже со второго класса предусмотрено изучение иностранного языка, введение различных интегрированных предметов, например «Основы здоровья и физической культуры».
— А вас не смущает, что школьники будут сидеть за партой чуть ли не до 20 лет, а, скажем, брачный возраст у нас для девочек наступает с 17 лет?
— Сегодня вовсе не обязательно сидеть за партой: можно заниматься по индивидуальной программе, а затем просто сдать экзамены на аттестат зрелости. Кстати, в европейских странах школьный период длится еще дольше. В Германии или во Франции, чтобы поступить в вуз, помимо 12 лет школы нужно проучиться еще год и получить звание школьного бакалавра.
— Мы приближаемся к европейской системе образования?
— Естественно. Но перенимая европейский опыт, стремимся сохранить все позитивное, что было в нашей школе.
Школьная реформа — требование времени. Сегодня мы живем в мире, в котором на смену одна другой приходят новые технологии, меняется функция человека в обществе. В связи с этим реформа школьного образования происходит не только в Украине, но и в большинстве стран Запада. Раньше система образования практически во всем мире функционировала по типу производственного предприятия: есть директор, его заместитель, начальники цехов — учителя и рабочие — ученики, где главное идеологическое требование — подчиняться начальнику и безропотно выполнять поставленную задачу. Сегодня даже на заводах существуют индивидуальные графики работы, все общество стало более личностно-ориентированным. Поэтому как у нас, так и за рубежом происходит гуманизация и информатизация образования, приоритетом становится изучение языков, а не технических предметов.
— Учителя не перестают говорить о том, что в программе много лишнего, того, что детям никогда не пригодится в жизни. Не планируется ли снять эту перегрузку? Зачем человеку, собирающемуся стать, скажем, художником, высшая математика?
— С этого года начнут действовать новые учебные программы, значительно облегченные. Если, к примеру, взять программу по литературе, то в 1995 году с 5 по 11 классы изучали 333 художественных произведения, а в нынешнем — 163.
А вообще мы идем к профильной школе. Уже в этом году появится возможность создавать профильные классы. В будущем же старшая школа изменится до неузнаваемости. Мы откажемся от классно-урочной системы — ученику при наличии компьютера не обязательно будет ходить каждый день в школу. Он сможет дома войти в школьный сервер, найти нужное задание и работать, в том числе выполнять лабораторные и практические. Конечно, сегодня это звучит так же фантастично, как рассказ о полете в космос в начале прошлого века. Но пройдет лет десять-пятнадцать — и подобная система станет вполне реальной.
Беседуя с руководством сферы образования, создается впечатление, что отечественная школа действительно на пути к новой жизни. Тем не менее чиновники из министерства и директора школ демонстрируют нам, скорее, фасад здания, обновленный и дополненный деталями. Возникает вопрос: а что за ним?
О том, как на деле реализуются элементы реформы, мы решили выяснить у учителей и самих школьников. О 12-балльной системе оценки знаний мои собеседники высказывались в основном положительно. Конечно, попадались и недовольные: преимущественно из числа учителей старшего поколения. Не вызывает нареканий и система тематических оценок, практика перевода в следующий класс и выдача аттестата с любыми оценками, возможность оспорить несправедливо поставленную на экзамене отметку.
Возражения вызывают новые учебные программы. Знакомая учительница биологии призналась: многое из того, что вынуждена преподавать детям, им не понадобится в жизни, и это очень огорчает. Поэтому приходится хитрить: писать на бумаге одно, а учить совершенно иначе. По мнению ряда учителей старших классов, программы для детей пишут люди, никогда не работавшие в школе: на сложные темы отводится подчас крайне мало времени, в то же время преподаются на уроках совершенно второстепенные предметы, которые могли бы существовать на правах факультативов или кружков.
Учительница младших классов одной из школ Днепровского района столицы рассказала, что подобное происходит и с программами для младших классов. Нередко малыши не успевают в отведенное время усвоить программу и приходится «заимствовать» для этого урок рисования или труда. По поводу шестилеток она высказалась однозначно: «И я, и мои коллеги считаем, что у ребят просто отняли год детства. Учебные программы для них сложные, поэтому прежний первый класс просто «растянули» на два года. Ко всему еще запретили ставить первоклассником оценки. В итоге у них исчезла мотивация для учебы.
Единственное, что радует, — продолжила учительница, — все пертурбации рано или поздно закончатся и мы будем работать так, как и работали до этого.
Многие учителя, особенно в старших классах, говорили не только о недостатках реформы образования, но и о том, что, на их взгляд, необходимо сделать. В частности, учитель истории 206-й столичной школы Ю.Бочаров полагает, что основная проблема школы — это кадры. «Не может один учитель качественно учить с 5-го по 12-й класс: он либо в 5-м будет плохой, либо в 12-м. В школе должна быть такая же специализация, как и в вузах, где преподаватель ведет определенный курс. Это позволит значительно повысить качество обучения. То же самое относится и к таким новым предметам, как «Охрана здоровья». Идея хорошая, только проводить такие уроки должны лекторы-медики, а не наспех обученные учителя» — считает он.
Нельзя требовать от учителя много, выплачивая ему нынешнюю зарплату, — нарекают педагоги. Сегодня работа в школе больше похожа на хобби — остались в основном энтузиасты либо те, кому просто некуда идти. С уходом старых кадров ситуация еще более ухудшится. Многие считают, что нужно «развязать руки» школе в материальном плане. Почему бы не разрешить создавать платные классы, скажем, по восемь-десять человек? Почему не дать возможность учителям зарабатывать репетиторством или за счет дополнительных занятий — сегодня достаточно родителей, готовых платить за качество.
Еще одна проблема — объективность оценки знаний. В Англии, к примеру, оценки в аттестат ставят только после проверки ряда контрольных работ учеников учителями других школ, причем в зашифрованном виде. У нас же сохраняется борьба за показатели, система «блата».
Должны измениться роль и функции районных управлений образования и школы. РайУНО должно работать как научно-методический центр, помогать учителю найти материалы по той или иной теме, разобраться в новой методике. Школа должна обеспечить изучение предметов и курсов, которые предусмотрены учебным планом: создать для этого надлежащие условия, найти соответствующих специалистов и т. д.
* * *
Несомненно, многое из провозглашенного Министерством образования и науки прогрессивно. Вполне возможно, что именно таким образом — в виде министерских директив — и должна внедряться новая идеология образования. Но если вовремя не прислушаться к учителям, реально не изменить положение педагога в обществе, материальную базу школы, мы будем обречены и дальше плестись «позади планеты всей», лишь на бумаге реализуя требования европейского сообщества к образованию.