Из периода школьного юношества врезались в память плакатные строки В.Маяковского о ничтожности индивидуума и всесилии коллектива: «Единица - вздор, единица - ноль!..» Поэт, несомненно, имел основания к уничижительному и антиматематическому выводу («единица - ноль!») в случае предельно примитивных видов физического труда человека, когда значительные результаты могут достигаться только привлечением тысяч и тысяч работников. Но не следует применять его постулаты к высшей форме человеческой деятельности - интеллектуальному труду. История эволюции знаний человечества о себе и окружении снабжает нас многими примерами того, как одиночки совершали прорывы и открытия, которые не могли быть оценены их современниками, а были поняты и развиты уже представителями последующих поколений.
Из последнего несложно прийти к выводу, что, в отличие от чрезвычайной легкости сравнения продуктивности труда и конечной индивидуальной и коллективной выработки на лесоповале, аналогичная процедура в сфере научных исследований (интеллектуальной деятельности) представляет так и не решенную до конца проблему. Это относится не только к аттестации ученых в Украине, но и на Западе. Впрочем, делают это в разных странах различными способами, сопоставление которых может быть весьма полезным для более объективной оценки ситуации в Украине и рациональности последних изменений в деятельности ее Высшей аттестационной комиссии (ВАК).
Начнем издалека, но с исключительно важного - уточнения терминологии и напоминания о ее значении. Советские словари определяют «науки» как процесс и результат накопления и систематизации «объективных знаний о действительности», подразделяя их на «естественные, общественные и технические» (упрощенный вариант - «точные и гуманитарные»). С точки зрения интеллектуалов Запада, указанное определение противоречиво, точнее, неправильно. Они убеждены в том, что если к наукам отнести только «объективные знания о действительности», то в их круг никак не смогут войти не только искусства, но и все общественные (гуманитарные) науки.
Проще говоря, на Западе термин «наука» («science», происходящий от латинского глагола «знать») применяется только к точным знаниям, полученным инструментальным путем, свободным от субъективизма и подвергшимся многократной проверке различными учеными или коллективами исследователей. Только такие знания достаточно надежны для сооружения сверхмостов и небоскребов, «командировки» человека на орбиту вокруг Земли или на поверхность Луны, пересадки его органов и т.п.
Конечно, ученые Запада весьма уважительно относятся и к огромной сфере субъективных знаний, которую мы именуем общественными (гуманитарными) науками, но обозначают их не термином «sciences», а иными. Поляки в своем законе о научных степенях и ученых званиях (жаль, что в Украине не создано ничего похожего), называют эту сферу «sztuka», а ученые Запада - «Аrts».
Оба последних термина весьма приблизительно можно в русском языке передать словом «искусства», предупредив читателя о том, что «arts» обозначает лишь часть того, что охватывает такое необъятное понятие, как «искусства». Следовательно, «arts» и «гуманитарные науки» имеют точки соприкосновения, но не совпадают. Главная причина - различие в понимании термина «гуманитарный» у нас и у них. В советских словарях термин «гуманитарные науки» передается на английском языке словом «humanities», что, наверное, дальше от истины, чем «arts». Рамки статьи не позволяют автору воспроизвести анализ сложностей данной проблемы в трудах украинских и зарубежных интеллектуалов, поэтому обобщим сказанное предупреждением читателей о том, что словосочетание «humanity sciences», которое наши филологи считают англоязычным эквивалентом «гуманитарных наук», для западного ученого столь же малопонятная вещь, как «березовый чугун» для россиянина.
Вопрос точной передачи привычных нам терминов на главных языках мира крайне важен для создания в зарубежных странах правильного представления об Украине. В качестве примера - события прошлого года. Сейчас автор с нетерпением ждет возможности посетить коллег в Западной Европе, чтобы узнать их мнение о последствиях распространения одним из высших должностных лиц Украины на очень важной конференции в Париже большого количества англо-украинских брошюр о нашей системе высшего образования. Беда не в том, что уже на первой странице этих брошюр украинские авторы из структур Министерства образования проигнорировали азы грамматики родного языка, так как мало кто на Западе это заметит. Гораздо хуже - английский текст, пестрящий ошибками. Так, привычный и уважаемый нами термин «доктор наук» они передают словосочетанием «Doсtor of Philosophy» (PhD), что нельзя расценить иначе, как вопиющую дискредитацию всех докторов наук Украины. Читатели, конечно, знают, что в Англии и в некоторых других странах DPhil (или PhD) можно без особого напряжения получить в возрасте 23-25 лет на шестом-седьмом году с момента поступления в вуз.
В мировом ученом сообществе рейтинг PhD для многих научных специальностей считался ниже нашего «кандидата наук» и вообще несопоставимым с почти заоблачным рейтингом «доктора наук». Зачем же убеждать Запад в том, что председатель нашего ВАКа и ректор лучшего университета едва достигает уровня молоденького лаборанта из Оксфорда или Принстона? Не лучше ли использовать малую толику денег, излишне щедро уходящих на поток новых книг по «правильной истории», для издания терминологических научных словарей и устранения условий, способствующих подобной дискредитации науки и ученых Украины?
Не менее полезно было бы для нас в современных условиях быстрого перехода нашего общества и науки от почти полной «закрытости» до низших стадий «открытости» отказаться от части привычной терминологии и заимствовать общепринятые во всем мире термины. Упорное следование «собственному пути» и применение изобретенных на киевском Подоле терминов чревато не только сложностями в формировании взаимопонимания с зарубежными партнерами, но и укреплением у них негативных представлений об уровне развития научных исследований в Украине. Можно лишь посочувствовать нашим академикам, которые из-за незнания английского языка вынуждены полагаться на молоденьких филологов, выполняющих для предстоящих международных конференций или симпозиумов переводы их по-настоящему глубоких и важных, соответствующих всем мировым стандартам работ или докладов.
Автор внимательно знакомился со всем, что встречалось ему в открытой печати относительно аттестации научных и педагогических кадров. Честно говоря, оживившаяся в последнем году дискуссия не радует и не вдохновляет, так как аргументация участников очень часто относится к типу «мне так кажется», приближаясь порой к варианту «меня обидели, поэтому…». Удивительно, но исследователи в сфере «наук и науковедения» (в Украине издается несколько толстых журналов с участием этих слов в их названиях) хранят гордое молчание и не желают уйти из заоблачных высей тем философии и социально-общественной роли наук и интеллектуальной деятельности. Там, наверное, безопаснее, но вряд ли игнорирование исследования процесса появления и роста молодых ученых, возможностей применения системы аттестации для стимулирования исследователей - самый полезный для Украины вариант использования знаний «науковедов».
Для того, чтобы эта дискуссия о системе аттестации стала продуктивной, она должна стать по-настоящему научной и опираться на факты, а не на субъективные мнения. В качестве первого шага к этому автор предлагает небольшую часть таких фактов.
Для начала - практика присвоения научных степеней и ученых званий в разных странах мира. Ознакомление с доступными книгами и статьями по подготовке ученых и преподавателей вузов в тридцати странах мира засвидетельствовало, что ни в одной из демократических капиталистических стран нет аналога нашему ВАКу. Лишь во Франции, которая в сфере управления «застряла» в наполеоновской эпохе, имеется его бледное подобие в виде министерского подразделения, выполняющего аккредитацию вузов и общий надзор за практикой присуждения университетами научных степеней. ВАК - чисто советское изобретение, навязанное в 50-х годах странам-участницам «соцлагеря». После его развала часть из них (Венгрия, Словакия и др.) уже успели избавиться от нее, а другие (Польша, Чехия и т.п.) постарались придать ведомствам по аттестации научных кадров разумные черты и полезные полномочия, отобрав бесполезные. Украина оказалась (и это, увы, факт, а не авторское мнение) в числе тех немногих, кто сохранил ВАК без существенного обновления, отличаясь в этой группе упорным стремлением максимально усилить бесполезные функции и отрицательные черты этой структуры.
Здесь автор позволит себе немного отвлечься от фактов и высказать личное мнение: ВАК может быть чрезвычайно полезен нашей науке и образованию как уникальное объединение лучших ученых. Ликвидация полусотни ставок нищенски оплачиваемых сотрудников ВАКа никак не улучшит состояния нашего бюджета, но наверняка нарушит контакты, связи и взаимодействия между учеными. Это - не лучшее из множества возможных решений. Опыт его работников свидетельствует, что среди специализированных советов найдутся способные присуждать степени на основании всего двух «критериев» - этот соискатель «в доску наш», к тому же - «замечательно хороший». Внешняя и достаточно объективная оценка решений специализированных советов вузов и НИИ, конечно, должна сохраниться (государственная, общественная или совместная).
Во всех демократических странах принципиально по-разному подходят к оценке диссертаций по естественным и гуманитарным наукам. Всюду полноту ответственности за объективность оценки новизны части информации в первых и достаточного уровня профессионального развития и знаний авторов диссертаций по гуманитарным наукам берут на себя университеты и (или) другие учреждения с достаточным интеллектуальным потенциалом. Эта процедура граничит с анархией только в Канаде, США и Великобритании, где обходятся без общего закона о присвоении степеней и званий. Во всех остальных капиталистических странах подготовка и аттестация научно-педагогических кадров регулируется законами различного уровня и происхождения. Обычно они приняты двухпалатными парламентами, поэтому изменить их положения почти так же сложно, как и в конституциях.
Украина, подобно России и Белоруссии, обходится без особого закона о подготовке и аттестации интеллектуальной элиты, а также о присуждении научных степеней и ученых званий. Отметим, что у наших западных экс-социалистических соседей, сохранивших аналоги ВАК, давно приняты законы подобного типа. Не пора ли сделать такой же шаг и в Украине? Конечно, при его создании желательно учесть опыт других стран, из которого следует, что ВАК не может быть более чем одним из нескольких авторов проекта такого закона.
Изучение практики других стран полезно во многих отношениях. Например, несложно будет убедиться в том, что требование нашего ВАКа к соискателям докторской степени в области гуманитарных наук опубликовать свыше двадцати статей, «придавив их сверху» толстой монографией одновременно с огромной рукописью диссертации, - уникальное явление. Оно вполне может оказаться в книге рекордов Гиннесса. Вот только вызовет ли это всеобщее уважение и желание подражать нам в других странах мира?