Борис Жебровский |
Недавно в столице РФ Москве завершилось ежегодное заседание Международного педагогического клуба европейских столиц. Зная, что авторитетным объединением руководит начальник Главного управления образования и науки г.Киева Борис Жебровский, корреспондент «ЗН» отправилась за информацией из первых рук.
— Борис Михайлович, с какой целью и когда создан Международный педагогический клуб европейских столиц?
— Когда что-то меняешь в своем доме, занимаешься ремонтом, перестановкой, всегда на кого-то и что-то ориентируешься. Думаю, в период реформирования образования (не декларативного, а достаточно реального, происходящего сейчас в Украине) очень важно знать: а что происходит в других странах? Ведь время, по существу, диктует для всех одни правила игры, одни условия и требования. Интересно смотреть — какие пути избирают страны, с которыми мы, как говорится, выросли из одной шинели, и государства, считающиеся демократическими, гуманистическими, цивилизованными. Столице особенно важно быть в курсе происходящего в Европе и мире, в курсе новых веяний и тенденций. Поэтому в мае 1999-го в Киеве и был создан Международный педагогический клуб европейских столиц. Семнадцать моих коллег — руководителей департаментов образования — подписали соглашение о том, что мы объединяемся в клуб с целью обмена информацией и обсуждения самых актуальных вопросов.
В 2000-м мы встречались в Софии (Болгария), нынешнюю встречу проводили москвичи.
— То есть, если я правильно поняла, каждый из членов клуба рассказывает о наиболее значимых, интересных и перспективных достижениях своего ведомства за прошедший год?
— В общем-то да. У каждого из нас есть возможность и задавать вопросы, и рассказывать о себе. Скажем, на итоговой пресс-конференции, которую мы проводили для московских журналистов, мой рассказ о сути происходящих в Украине образовательных реформ стал своего рода сенсацией.
— Вы хотите сказать, наши северные соседи ни сном ни духом о них не ведали?
— Кое-что они, конечно, слышали, но, как оказалось, очень мало. Сообщение о том, что у нас не будет второгодников, что мы не просто перешли на 12-балльную систему оценивания (это как раз не очень воспринимается, сразу спрашивают, почему не «десятибаллка», как в большинстве европейских стран?), а продекларировали отсутствие негативной оценки, без преувеличения, вызвало фурор. Журналисты тут же налетели на представителей своего Минобразования, мол, видите, как далеко в плане гуманизации ушла Украина, а вы до сих пор раздумываете, что делать с «двойками» и всем остальным.
— Безусловно, столь восторженная реакция журналистов очень приятна. А вот как ваши коллеги по клубу воспринимают и оценивают происходящие в Украине образовательные реформы?
— Достаточно положительно. Вообще наши встречи вселяют уверенность в том, что Украина на правильном пути и все преобразования, происходящие нынче, — жизненная необходимость.
— Встречи членов клуба — великолепная возможность обменяться опытом. Давайте поговорим о том, чем бы лично вы хотели обогатить киевское образование? В чем другие европейские столицы нас перещеголяли?
— С вашего позволения, начну с Москвы. Мне импонирует созданная в столице РФ региональная система подготовки и переподготовки кадров — там очень эффективно работает городской педагогический университет. Благодаря ему москвичи очень гибко и мобильно реагируют, в частности, на конкретные потребности в учителях по каждому предмету.
Сотрудники московских институтов, в том числе психологии, информационных технологий, переподготовки учителей, имеют весьма приличные зарплаты. Таким образом, в городскую систему подготовки учителей удалось привлечь лучших специалистов.
— Реально ли нечто подобное создать в Киеве?
— Не просто реально — все это мы заложили в нашу программу «Столичное образование». Там предусмотрены пути реорганизации Межрегионального института усовершенствования учителей им. Б.Гринченко, педколледжей. Планируем пойти даже дальше — создать типичную для западных университетов модель со структурой институтов, колледжей, центров. Все это должно быть в будущем Киевском городском педагогическом университете. Кстати, на совещании у киевского городского головы А.Омельченко эта идея была одобрена и поддержана.
— В чем еще москвичи могут служить нам примером?
— Во всем, что касается частного образования. Московские частные учебные заведения среднего звена чрезвычайно мощны, богаты и разнообразны. Большинство же наших негосударственных школ невелики, имеют по тридцать — сто учеников, лишь в двух-трех — больше сотни. А в Москве не редкость частные школы, где занимаются и двести, и триста ребят. Очень много в столице РФ международных лицеев и гимназий. Идет достаточно ощутимый процесс возрождения классических учебных заведений.
С удовольствием позаимствовал бы у московских коллег их превосходнейшую издательскую базу. Ведь благодаря ей у них значительно больше и намного лучше изданных (я говорю не о содержании, а о форме) учебников.
Еще одна отличительная и, на мой взгляд, чрезвычайно позитивная особенность московской системы образования — умение растить и сохранять руководящие кадры. За последние десять лет, несмотря на все происходившие изменения, костяк Московского комитета образования, окружных управлений сохранился. А это чрезвычайно важно, ведь руководителя за один год не воспитаешь: 2—3 года нужно только на то, чтобы просто войти в курс дел, наладить отношения, изучить вверенное хозяйство и, главное, людей.
— Это вы к тому, что у нас предвидятся глобальные кадровые перестановки?
— Объясняю. То, что ощущается в последнее время, вселяет тревогу. Недавно в одном из своих интервью уважаемый Владимир Горбулин сказал, что опасается политического психоза. Очень удачное определение. Например, я ежедневно получаю письма от различных политических партий, депутатов Верховной Рады. В одном говорится: надо в таком-то детсаду открыть такую-то группу, иначе выскажем вам свое недоверие, в другом — вот вы не приняли такого-то ребенка в интернат, ждите «сюрпризов» и т.д. и т.п. Наверное, год, предшествующий выборам, будет, мягко говоря, нервным. И кому-то это выгодно.
Но вернемся к основной теме нашего разговора. Не могу не сказать хотя бы несколько слов о Прибалтике, или, как теперь называют, странах Балтии. Многое из происходящего, прежде всего в Риге и Таллинне, приятно удивляет и радует. После обретения независимости здесь резко отбросили буквально все, что считали советским: поменяли систему оценивания с 5-балльной на 10-балльную, полностью отменили оценки в начальной школе, отказались от медалей и т.д., — по сути, вернулись к 1939 году. Сейчас они понимают, что многое было сделано сгоряча, и там пошел процесс глубокого анализа, переосмысления образовательного «наследства».
Поскольку прибалты более мобильны, они давно закончили компьютеризацию своих школ. Еще один бесспорный плюс: они плодотворно работают с международными организациями и фондами, научились активно привлекать деньги, на которые и проводят всевозможные эксперименты.
В Таллинне (мы обязательно направим туда наших финансистов досконально изучить тамошний опыт), на мой взгляд, нашли оптимальную модель механизма финансирования образования. Ее формула чрезвычайно проста: определяется годовая стоимость затрат на одного ученика, полученная сумма умножается на количество учащихся, и все эти деньги выделяются непосредственно на школу. Таким образом, директор становится распорядителем средств. Причем школе в этом случае не нужны ни собственная бухгалтерия, ни бухгалтерия районо — все расчеты (зарплата, налоги, плата за коммунальные услуги и т.д.) идут напрямую с банком через компьютер.
— Куда в таком случае идут сэкономленные рачительным директором средства?
— Школа имеет право тратить их по собственному усмотрению — то ли прикупить учебников, то ли обновить оборудование и т.д. И вот что еще важно: при такой системе распределения финансов все школы оказываются в равных стартовых условиях, их руководителям больше не нужно ходить и «выбивать» деньги.
С похожей на таллиннскую системой несколько лет назад я познакомился в Лондоне. Англичане пошли еще дальше: если в твою школу пришло больше учеников, чем в соседнюю, на каждого ребенка выделяется больше денег.
— Весьма конкретное поощрение лучших.
— Конечно. У нас же пока система финансирования образования очень консервативна, базируется на давно устаревших принципах. И, думаю, очень важным этапом в дальнейшем продвижении реформ должен стать именно пересмотр всей экономики образования, критериев определения бюджета и т.п.
— Можно ли упомянутую вами систему прямого финансирования внедрить у нас?
— Безусловно. Я поделился этой идеей со столичным директорским корпусом — в зале были аплодисменты. Наши директора и хотят, и готовы взять на себя ответственность. Понятно, что денег все равно будет немного. Но сегодня иногда одна школа в районе «съедает» средства, которые следовало бы поделить на всех.
— Борис Михайлович, а как наша система образования выглядит, скажем, на фоне голландской, датской или французской?
— Все более-менее сравнимо в рамках Восточной Европы. Системы образования в Дании, Голландии, Франции сильно отличаются от наших. Абсолютно не сравнимы, прежде всего, системы управления образованием. Там, в основном, должности моих коллег — почетные (где-то перерезать ленточку, поприсутствовать на приеме, произнести речь), у них очень мало власти над учебными заведениями, их школы достаточно автономны в своих действиях.
— Не поверю, что ничего из западного опыта нельзя экстраполировать на украинскую, конкретнее, киевскую почву.
— И будете абсолютно правы, поскольку в работе их учебных заведений есть много поучительного. Мы потихоньку заимствуем. Например, в этом году в каждой школе мы ввели обязательный финансовый отчет об использованных внебюджетных деньгах за подписью директора и председателя родительского комитета. Подобное практикуется во всех западных школах, везде отчитываются перед родителями, на что пошли собранные с них средства.
— К слову, а что из наших, киевских ноу-хау прижилось в Европе?
— Скажем, в Прибалтике (и не только) весьма успешно реализуется родившаяся в Киеве система «треугольников» — государственно-общественной модели управления школой. Многие всерьез интересуются нашим сотрудничеством с сельскими школами. Кстати, на проходившей в Москве встрече я немножко рассказал о содержании нашей программы «Столичное образование», и, поверьте, единственный привезенный экземпляр ее проекта у меня буквально оторвали с руками.
— Значит, столица Украины вовсе не «пасе задніх»?
— Да, мы пока не отстаем — на уровне идей, понимания сегодняшних задач образования, его содержания, целей, — смотримся вполне современно. Другое дело, что все это дается с огромным трудом. Главное, что меня сегодня тревожит — из школы уходят учителя, и в основном молодые. За прошедший учебный год в Киеве уволились около двух тысяч педагогов. Причина общеизвестна: прожить на 170 грн. (при прожиточном минимуме 311 грн.), а именно такова сегодня средняя зарплата учителя, мягко говоря, очень сложно. Следовательно, мы можем жить только наполовину, наполовину учить, воспитывать, верить в завтрашний день.
— Одним словом, пока держимся, но будущее мрачно и бесперспективно?
— Ну почему? Надеюсь, сложившаяся ситуация тревожит не только нас, но и правительство, парламент. Все прекрасно понимают, что так дальше жить нельзя. Кроме того, в образовании еще достаточно людей, которые ни при каких обстоятельствах не оставят школу. Ведь, согласитесь, нет такого понятия, как «экс-учитель». А если ты ушел из школы... Значит, не в одних деньгах дело.
К огромному сожалению, многие не выдерживают испытания временем, моральные устои сегодня отнюдь не такие, как хотелось бы, и в учительской среде. Но давайте вдумаемся, насколько сегодня общество не уважает учителя. И СМИ, и сотни проверок, и пренебрежительное отношение к нему, чуть ли не как к обслуживающему персоналу... Такого не должно быть! Учитель — носитель социального оптимизма. Если он сломается, перестанет верить в будущее, чему он научит детей? Педагоги — самый законопослушный и терпеливый отряд нашего общества, и не замечать их воистину подвижнического труда — значит, быть как минимум близоруким.
— Ну и в завершение: какие планы у Международного педагогического клуба европейских столиц?
— Первое — мы обобщим и выпустим сборник всего того, что «наговорили» в Москве. Начинаем готовиться к следующей встрече в Анкаре (Турция) в апреле 2002 года. Решили посвятить ее теме прав детей. В клуб вступили пять новых членов — мои коллеги из Праги, Белграда, Загреба, Еревана, Анкары. Договорились о двухсторонних контактах. Активно «включаем» в сотрудничество учебные заведения, учителей, ученых. Разговор на профессиональном языке быстро сближает, он конструктивен и понятен. К этому и стремимся.