Еще пять лет назад об инклюзивном образовании в Украине можно было услышать разве в новостях из-за границы. А о том, что дети с особыми образовательными потребностями (ООП) смогут учиться в обычных школах, рядом со своими ровесниками, и речи не было. Ситуация изменилась только за последние несколько лет, когда в Украине стартовала школьная реформа и об инклюзивном образовании заговорили как об одном из ее ключевых элементов.
Инклюзивное образование как один из фокусов НУШ
Инклюзивное образование — альтернатива интернатному, индивидуальному или домашнему обучению. Благодаря ей дети с ООП могут учиться вместе с ровесниками, социализироваться и развивать навыки коммуникации, а родители — рассчитывать на квалифицированную поддержку педагогов.
По данным МОН Украины, на 1 января 2020 года в инклюзивных классах училось 19 345 учеников с особыми образовательными потребностями. Это всемеро больше, чем в 2015 году. По состоянию на сентябрь 2020 года, в Украине насчитывается 17 698 инклюзивных классов в 6 496 школах Украины.
«Инклюзивное обучение — неотъемлемая часть концепции Новой украинской школы (НУШ). Это безопасное и инклюзивное образовательное пространство, где выбирают индивидуальный подход с учетом сильных сторон, потребностей и возможностей каждого ребенка. Согласно принципам НУШ, здесь каждый ученик или ученица, независимо от их возможностей, могут реализовать свой потенциал. Все это базируется на ценностях демократии и уважении к основным правам человека, что и создает условия для максимального участия в образовательном процессе детей с особыми образовательными потребностями», — считает кандидат педагогических наук и заведующая отделом инклюзивного обучения Института специальной педагогики и психологии им. Н.Ярмаченко НАПН Украины Наталья Ярмола.
Внедрение НУШ дало возможность создать инновационную образовательную среду, оснастить школы современной мебелью, интерактивным оборудованием, дидактическими материалами и учебниками, в школах созданы ресурсные комнаты. Только в 2020 году на инклюзивное обучение было выделено 504,458 млн грн.
Изменения начинаются со взрослых
О том, почему необходима работа с учителями, рассказала психолог и сертифицированный гештальт-терапевт Анна Харченко. Она по собственному опыту знает, насколько важен для человека с инвалидностью доступ к обычной жизни. В 15 лет из-за перелома позвоночника Анна оказалась в инвалидной коляске и должна была учиться жить и смотреть на мир под другим углом: «Пять-шесть лет назад, еще до начала реформы, я много занималась просветительской деятельностью по теме инвалидности, наблюдала, как наше общество воспринимает таких людей, в частности детей. Когда я проводила лекции в школах для родителей и учеников, было очень заметно, что именно учителя стыдились и смущались. Я специально просила их пойти, чтобы дети могли расслабиться и задавать мне неудобные (по мнению учителей) вопросы. В обычной среднестатистической школе того времени тема инвалидности была сложной для учителей, ведь они просто не знали, как иметь с дело с инвалидностью».
За это время в школах, как и в мировоззрении учителей, многое изменилось. В частности благодаря проведенной огромной работе по переподготовке педагогов. Наталья Ярмола рассказала, что в рамках внедрения НУШ повышение квалификации и переподготовку прошли большинство педагогических работников начальной школы, имеющих отношение к внедрению новой системы образования. Обязательной составляющей переподготовки с 2020 года стал образовательный модуль «Работа учителя начальных классов с детьми с особыми образовательными потребностями». Ведь, чтобы эффективно работать с детьми с ООП и при этом не навредить, учителя должны владеть определенными знаниями, понимать особенности развития детей с различными диагнозами. В частности они должны ориентироваться в логопедии, психологии, дефектологии, поэтому им самим надо постоянно обновлять знания.
Кроме этого в рамках внедрения инклюзии были закуплены новые методики мирового уровня, предусмотрено 20% надбавки для педагогов, работающих в таких классах.
Разрушаем предубежденность
«Несмотря на проведение на государственном уровне постоянной работы среди педагогов и родителей, все еще остается предубежденность к восприятию инклюзии как обычного и обязательного компонента в школьном образовании. Но ситуация из года в год меняется, и мы наблюдаем определенный положительный прогресс в этом вопросе», — уверяет Наталья Ярмола.
О том, откуда берется эта предубежденность в вопросе инклюзивности, мы спросили Анну Харченко. По мнению психолога, у многих людей инвалидность вызывает очень сильные эмоции, и у каждого они разные: от удивления или восторгания мужеством — до страха и ужаса: «Эти чувства люди не всегда осознают и не всегда понимают, что с этим делать. И тогда, со своей позиции дефицита и страха, они начинают говорить «зачем нам эти инклюзивные классы», «тогда моему ребенку не будет хватать внимания», «а почему у этого ребенка есть ассистент, может, моему тоже надо». Но важно не прекращать попыток, вода камень точит».
Для работы с родителями эксперт предлагает привлекать людей с инвалидностью быть лекторами на родительских встречах. Чтобы родители, учителя, да и сами дети, могли задавать вопросы. Ведь когда об инклюзии рассказывают те, у кого есть такой опыт, дискуссия переходит на иной уровень. Лучше всего преимущества инклюзии демонстрировать на практике. «Надо показать, как положительно влияет инклюзия на наше общество. Это излечит склонность людей дискриминировать других. Ведь, в сущности, от инвалидности никто не застрахован. Никому не хочется, чтобы его полностью исключили, если однажды по каким-то причинам человек перестанет ходить, видеть, говорить и тому подобное. Человек хочет оставаться частью общества. Это базовая биологическая прошивка: мы хотим принадлежать к чему-то большему, к своей стае, быть частью культуры, социума. И начинать надо с основ. Инклюзивные классы нужны для того, чтобы формировалось адекватное и более целостное восприятия человека, без исключения отдельных категорий людей», — говорит Анна Харченко.
Устами ребенка глаголет истина
По мнению Натальи Ярмолы, дети, в отличие от их родителей, демонстрируют более низкий уровень противостояния и более высокий — положительного восприятия детей с ООП, почти не склонны исключать их из круга своего общения.
С этим соглашается и практический психолог Староконстантиновской школы №4 Юлия Городельская: «Дети не реагируют как взрослые, они считывают наши эмоции, вбирают в себя наши страхи или переживания. Первоклассники могут познакомиться с ребенком и даже не понять, что у него есть какие-то особенности. Главное — подготовить и объяснить все родителям».
В школе, где работает психолог, проводят ознакомительные встречи-тренинги для родителей детей из инклюзивных классов. Здесь все знакомятся и за чашкой чая или кофе рассказывают о себе и своих детях, особенностях здоровья и поведения нового ученика. Психолог корректирует и направляет ход разговора. Родители детей с ООП сами предлагают, что можно сделать, чтобы их ребенок чувствовал себя как можно лучше, рассказывают об особенностях диагноза. Очень важно, подчеркивает пани Юлия, рассказать подробно, как будет проходить учебный процесс, какие обязанности ассистента учителя и чем они отличаются от обязанностей ассистента ребенка.
«Проводить такую превентивную работу очень важно. Ведь инклюзивные классы — довольно новое явление. А ко всему новому люди обычно относятся с осторожностью. К тому же часто проблемы возникают именно там, где не было достоверной информации», — уверяет пани Юлия.
Хотя дети часто легче взрослых воспринимают то, что одинаковых людей не бывает, психолог предлагает проводить подобные разговоры и с самими учениками инклюзивного класса. Для этого Юлия Городельская советует использовать конкретные примеры: почему один ребенок может поднять тяжелый предмет, а другой — нет; почему один ребенок видит надпись в противоположном конце класса, а другому для этого надо надеть очки. Для таких примеров можно использовать что-либо различающееся: рост, цвет волос, размер ладошек и т.п. Главное, чтобы дети поняли: все мы разные, и это надо принимать и уважать.
Инклюзивный класс или специализированное заведение?
«Сегодня каждое учебное заведение должно быть открытым для всех желающих, а по своей философии — быть инклюзивным. Инклюзивное обучение должно стать не особенностью заведения, а его функцией. Это означает готовность когда угодно принять каждого ребенка, стремясь создать максимально благоприятную среду для развития его потенциала. По закону право выбора учебного заведения принадлежит родителям или лицам, их заменяющим. Какое это будет заведение — инклюзивное или специальное, должны решать именно они», — рассказывает Наталья Ярмола.
Если родители детей с ООП выбирают инклюзивный класс, государство выделяет для каждого ребенка ассистента, который сопровождает его на уроках, помогает воспринимать учебный материал, контактировать с другими детьми. Очень часто ассистентом ребенка может быть даже кто-то из родителей или членов семьи. Дети при этом находятся в семье, учатся с ровесниками, учатся преодолевать коммуникативные барьеры в дружеской атмосфере.
Как инклюзивный класс изменяет учеников и школу
«Когда ребенок находится не в искусственно созданной среде, а среди ровесников, у которых нет каких-либо особенностей здоровья, он намного быстрее «подтягивается» до уровня других детей, адаптируется. Социальная адаптация — это не умение писать или читать с соответствующей скоростью. Это намного более широкое понятие: умение реализовать себя с теми начальными данными, которыми владеешь, в среде, в которой живешь. У большинства людей нет специфических особенностей здоровья, которые могли бы квалифицироваться как инвалидность. Поэтому рано или поздно ребенку придется «выйти в большой мир» и взаимодействовать с другими. И чем раньше этот опыт начнется, тем лучше. Конечно, он должен быть положительным, потому что если ребенок выйдет в мир и встретится с дискриминацией, это может навредить больше, чем домашнее обучение», — уверяет Анна Харченко.
То, что дети с особыми образовательными потребностями учатся в обычных школах, положительно сказывается не только на них. На собственном опыте это почувствовала Юлия Городельская: «Дети с особыми образовательными потребностями часто не чувствуют субординацию, обращаются к взрослым на «ты», могут легко подойти и обнять директора. Это обезоруживает. Они задают определенную атмосферу в общении. Поэтому все вокруг меняются, развивают эмоциональный интеллект и эмпатию, учатся прислушиваться к потребностям других. И это касается не только одноклассников, но и учителей, администрации».
Инклюзивные классы помогают разрушать общественные стереотипы и формировать действительно демократическую атмосферу, повышают ответственность педагогов, содействуют усовершенствованию их квалификации и компетентности.
«Очень круто, когда рядом с детьми, у которых нет особых образовательных потребностей, учится ребенок, у которого такие потребности есть. Потому что в нашем обществе понятие нормы до сих пор не является гибким. У нас еще много постсоветского мышления по поводу того, что могут или чего не могут делать люди с инвалидностью. Окружение впадает в крайности: их или воспринимают очень несчастными, нуждающимися в какой-то огромной помощи, или же героизируют: «Ребенок учится в обычном классе!», «Какой молодец, он сам сходил в магазин!». В этом нет ничего особенного, если созданы соответствующие условия», — уверяет Анна Харченко. Психолог убеждена: то, что люди продолжают удивляться, когда хорошо адаптированный человек с инвалидностью, взрослея, становится полноценным членом общества, свидетельствует о неподготовленности нашего общества к инклюзии, с которой надо продолжать работать: «Их удивляет, что взрослый человек с инвалидностью работает, создает семью, заводит детей, живет полноценной жизнью. Что уж говорить о детях, которые учатся в инклюзивных классах. А есть огромное количество активностей, которые человек с инвалидностью может и даже должен делать, чтобы чувствовать себя хорошо. Чем раньше ребенок будет погружен в среду, с которой в дальнейшем ему придется взаимодействовать, чтобы чего-то достигать, обеспечивать себя, создавать собственную семью, — тем лучше. Потому что когда круг общения замыкается исключительно на людях с такими же сложностями — это жизнь в искусственных условиях. Чтобы этой искусственности не было, школа должна обеспечивать ребенка поддержкой: организовать ассистентов учителей, подобрать индивидуальную программу. С такой точки зрения, инклюзивное образование, начиная с детского сада, через школу к высшим учебным заведениям, — замечательная идея».
Эффективная инклюзия — командная работа
Чтобы инклюзия действительно работала и все участники образовательного процесса получали максимальную пользу от такого обучения, нужна слаженная командная работа. Не только школьная администрация, педагоги, ассистенты и психологи должны прилагать к этому усилия. Инклюзивное образование предусматривает высокий уровень привлечения в процесс родителей, и они должны понимать это. Лишь тогда у детей с ООП появится больше возможностей для личностного развития и социализации.
Юлия Городельская советует в работе с инклюзивными классами как можно чаще создавать ситуации успеха, не бояться «отпускать» ребенка из зоны комфорта: «У нас учился мальчик с задержкой психического развития. Его родители очень боялись, что он сделает что-то не так. Им было неловко, что ребенок может мешать. Поэтому они не привели сына на праздник первого звонка, и позднее мы едва уговорили их привести ребенка на новогодний праздник. Где, как не здесь, в маленькой среде школы, учиться взаимодействовать с другими? Ребенок получил столько положительных эмоций!».
Каждому ребенку важно чувствовать, что ему что-то удается. Особенно надо подчеркивать успех там, где получается выполнить сложное для него задание. Ведь то, что кому-то дается легко, для других — большая победа.
«Восприятие людей с особыми образовательными потребностями, и детей в частности, — индикатор развития общества. Конечно, не каждый может быть готов к такому восприятию, пониманию и поддержке. Именно поэтому учебные заведения должны готовить учеников, родителей, педагогов к работе и сосуществованию с детьми с особыми образовательными потребностями. Это беспрерывная кропотливая работа, где обучение никогда не завершится», — подытоживает Наталья Ярмола. Но если хотя бы один ребенок будет чувствовать себя комфортнее в обществе — это уже победа, добавим мы.
Этот материал создан при финансовой поддержке Европейского Союза и Министерства иностранных дел Финляндии. Высказанные в нем мысли никоим образом не отражают официальный взгляд Европейского Союза или Министерства иностранных дел Финляндии.